Валерьян пришел в себя, сидя на одной из скамеек, перед ним стоял Архивариус и водил рукой перед лицом.
— Ну наконец-то! — обрадовался он. — Я уж думал, вы совсем меня оставите.
Валерьян посмотрел на свою руку, но на ней вместо огромной раны была только тонкая белая линия, в том месте, где он сделал надрез. Все зажило за считанные секунды, почти не оставив следа.
— Это он наколдовал, — кивнул Архивариус на Тарра, — прошептал что-то, рукой провел, и рана исчезла.
Улл и Тарр стояли рядом и смотрели на Валерьяна.
— Прошу простить за такую жестокую проверку, — спокойным голосом попросил Тарр. — Но теперь я убедился, что вы, Валерьян, готовы перешагнуть через боль. Поверьте, не каждый человек готов на такое. Теперь можно и о деле поговорить. Позвольте вернуть вашу страницу на место.
Он взял у Архивариуса фолиант, положил его на стол, сделал жест рукой и фолиант сам открылся на нужном месте. Тарр приложил вырванную страницу, и она вновь стала одним целым с книгой.
— Расскажи им про Изначальную пещеру, ты ведь был там, — сказал Улл, присаживаясь на вторую скамейку.
Валерьяну показалось, что скамейка сломается, если на нее сядет такое большое существо, как Улл, но она была сделана из очень прочного материала и даже не заскрипела.
— Как?! — изумился Архивариус. — Вы были в Комнате Великого Литератора!? Это там вы получили колдовскую силу?
— Нет! — недовольно обрубил Тарр. — Улл, я тебе уже много раз говорил: я не был в Изначальной пещере, я только видел ее издалека. Это не одно и то же. И эту самую колдовскую силу, как вы говорите, я там не получал. Скажу вам правду, я ничуть не сильнее вас, а может даже и слабее.
Тарр опустил вниз шарф, и Валерьян увидел вполне простое славянское лицо с носом уточкой и с жидкими усиками. Он был примерно ровесником Валерьяна, но что-то подсказывало: Тарр гораздо старше тех лет, на которые выглядел.
— Расскажите нам про комнату Великого Литератора, — попросил Тарра Валерьян. — Нам очень интересно узнать, что это такое и что вы там видели.
— Хорошо, но давайте немного перекусим, а то я ничего не ел со вчерашнего вечера, — сказал Тарр.
Порывшись в объемных карманах странной одежды, он достал сверток из серебряного материала, прозрачные мягкие стаканчики, легко гнувшиеся, и бутылку из такого же материала, который прежде не попадался Валерьяну. Не понятно, как все это уместилось в карманах, но, видимо, в том мире, откуда прибыл Тарр, умели шить одежду, специально предназначенную для подобных дел. Разлив шипучий напиток по стаканчикам, Тарр развернул сверток, внутри оказалось несколько кусков хлеба с нарезанными толстыми ломтями сыра.
— Я это не буду, — сообщил Улл и, встав со скамейки, отломал от деревца ветку с листьями. Кажется, для него листья были намного вкуснее, чем еда, которую принес Тарр.
Тарр никак не отреагировал на поведение Улла. Вместо этого, взяв стаканчик, сделал маленький глоток и посмотрел в пустоту перед собой.
— Комната Великого Литератора говорите? Интересно звучит, красиво, как из романа приключенческого. Только во всей моей истории романтики нет.
— Вы знаете, — сказал Архивариус, жуя хлеб с сыром, — в нашей тоже. Давайте ближе к делу.
— Я родился в очень плохом месте и в очень плохое время, — начал свой рассказ Тарр. Отпечаток пережитой боли отобразился на его лице. — Я не хочу обременять вас подробностями. Мой мир был захвачен чужеземцами, и сородичам предстояло жить рабскую жизнь, полную страданий, и умереть без всякой надежды на освобождение. Чужаки были намного сильнее нас, а среди сородичей оказалось полно предателей: они с радостью пошли служить врагам, чтобы хорошо жить за счет страданий собственных братьев. Возможно, моя цивилизация сама была виновата в том, что случилось. Большинство жителей проводило дни в праздном веселье, глупые развлечения и наслаждения развратом стало их уделом. День за днем они праздновали и веселились посреди зеленых холмов и на берегах озер, которых много в моем родном краю.
На этих словах Валерьян вспомнил виденье, которое недавно было явленно ему. Однако, не желая прерывать Тарра, он промолчал.
— Я не знаю почему, но я не такой, как они, — горько продолжал Тарр, и в голосе его была слышна дрожь. Казалось, он боролся со слезами, комом вставшими в горле. — Я всегда был изгоем — не от мира сего. Когда все радовались, я молчал, но, когда молчали они… Впрочем, не будем про все эти эмоции. Так вот, я изучал разные науки, которые считались проклятыми. Как сказал Улл: я был колдуном и некромантом. Хотя, на самом деле, я больше считаю себя исследователем — исследую все тайное и сокрытое. Я удалился далеко на север, где было холодно и малолюдно, там я сумел кое-чему научиться и преумножил свою колдовскую силу. А потом пришли черно-красные.
— Кто? — переспросил Архивариус.
— Я так называю захватчиков. Ах да, давайте я вам покажу. — Тарр сделал жест рукой над чашей, и в воздухе появилось изображение, начавшее двигаться.
Валерьян увидел те самые холмы и озера, и людей, праздновавших на берегу. На них со всех сторон надвигались войска, одетые в черно-красные одежды. На воинах были маски в виде диких и страшных зверей. Тарр провел рукой в воздухе еще раз, и Валерьян увидел новую картинку: облака гари поднимались в небо, доносились страшные крики, зеленые холмы превратились в выжженные барханы. Повсюду сновали толпы черно-красных воинов, которые воздвигали непонятные монументы в виде длинных столбов с головой какого-то дикого животного на самом верху.
— Это так они метят захваченную территорию, — объяснил Тарр, — устанавливают эти столбы, которые воздействуют на разум людей. Они вызывают животный страх и подавляют волю. А вот это их главный, — он сделал еще один жест.
Появилась новая картинка. Человек в красной мантии или плаще сидел на черном троне, на его лице не было маски — оно и без того было ужасным, лишь отдаленно напоминая человеческое. Глаза светились оранжевым огнем. Вокруг трона стояла многочисленная охрана, и факелы тускло освещали их. На груди главаря Валерьян заметил амулет с кристаллом, и этот кристалл показался ему знакомым.
— Это магистр. Он являлся источником силы захватчиков, пока он был жив, захватчиков победить было нельзя, — объяснил Тарр.
— И что, ваши сородичи не думали поднять восстание? — задал вопрос Архивариус.
— Конечно, думали и пробовали, — ответил Тарр. — Но силы были слишком неравны. И тогда я понял, что нет никакой справедливости… кроме меня.
Тарр сделал жест рукой, и появилась новая картинка. Валерьян увидел темную комнату, освещенную тусклым светильником. У маленького стола, на котором виднелся таинственный колдовской знак, стоял Тарр, часть одежды на нем была другой, но мантия с капюшоном все та же. Он громким шепотом произносил заклинание на непонятном языке, но Валерьян почувствовал: смысл произносимых слов сулит смерть. Затем Тарр острым ножом начал резать пальцы и руки и сцеживать кровь на колдовской символ. Алая густая жидкость полностью закрыла таинственный знак. И затем Валерьян ощутил толчок, от которого содрогнулось пространство. Волна прошла по воздуху и прошила насквозь все мироздание. В следующее мгновение амулет на груди магистра взорвался, и кристалл разлетелся мелкими осколками, пронзая насквозь стоящую вокруг магистра охрану. Самого магистра и черный трон, на котором он сидел, разорвало в клочья, и красные ошметки его мантии и плоти накрыли тела его поверженных охранников красным снегом.
В следующую секунду Валерьян увидел огромные столбы с головой зверя на вершине, которые, как по команде, стали рушиться на землю, все одновременно, раскалываясь на куски и погребая под собой вражеское войско. Солнечные лучи вновь осветили зеленые холмы и озера, на лица людей, одетых в синие и зеленые одежды, вновь вернулась жизнь, они словно проснулись от долгого сна. А вдалеке Валерьян увидел человека в черной мантии и с острым капюшоном, который шел по тропинке по направлению к заснеженным горам на севере.
— Потрясающая история, — выдохнул Валерьян, — я как будто целую жизнь прожил!
— Подождите, — попросил Тарр, — сейчас будет самое главное. Когда я вернулся в свое убежище, произошло следующее.
Тарр вновь сделал движение рукой над чашей, и в воздухе возникла новая картинка.
Валерьян увидел мир как бы глазами Тарра, который смотрел на мир, сидя на веранде небольшого домика. Приближалась весна, снег медленно таял, обнажая скрывавшуюся под ним зеленую траву. Наступал вечер, и в синем небесном океане загорались белые алмазы звезд. Валерьян чувствовал весенний бодрящий воздух, как будто сам переживал этот момент. Тарр зашел в дом, и через несколько секунд Валерьян увидел ту самую комнату, освещенную тусклым светом, и маленький стол с колдовским знаком. И в следующий миг он ощутил толчок, который невидимой волной прошил тело насквозь. Та самая Тьма перед глазами. Все исчезало так же, как в тот момент, когда Валерьян использовал Церебрум — пелена Тьмы сокрыла все вокруг. Валерьян только слышал, как Тарр дышал в темноте. Или это дышал он сам?
Следом Валерьян увидел одетого в старый сюртук человека, который очень быстро писал — на столе лежала огромная стопка исписанных листов. Сама комната была темной, но над столом разливалось непонятно откуда взявшееся бело-голубое свечение, помогавшее творить. Человек, на первый взгляд, был похож на обычного работника канцелярии, коих Валерьяну приходилось встречать ранее. Вид самый обыкновенный и непримечательный, о таком и не вспомнишь через минуту после встречи. Но тут человек поднял взгляд: его глаза были как два ночных неба. Валерьян посмотрел прямо в них и увидел бесконечность, неизмеримые миллиарды звезд, разноцветные облака туманностей и светящиеся спирали галактик, коим не было числа. Все, что только существовало, существует и будет когда-либо существовать, увидел Валерьян в этих глазах. Увидел он и самого себя, и всю жизнь свою.
А дальше картинка с невероятной скоростью понеслась вперед подобно небесной комете, и Валерьян хотел закричать, но не смог — его парализовала эта немыслимая скорость. Перед ним пронеслись все люди и жизни их со всеми событиями, которым еще предстояло свершиться. Валерьян чувствовал, что еще секунда и его разорвет на части, но в этот самый момент Человек, сидевший за столом, поднял руку, и все замерло. Валерьяна сразу отпустило, и он почувствовал себя легче. Или это Тарр почувствовал себя легче?
— Тебе пора назад, — произнес человек, и голос его гулким эхом отразился от стен комнаты, многократно повторившись в ушах Валерьяна. — Твоя история еще не закончена. Продолжай жить.
Сначала Валерьян увидел комнату Тарра, а затем поляну и стол с чашей, перед которой они сидели. Он посмотрел на Архивариуса, который, казалось, пережил то же самое и приходил в себя, тяжело дыша и держа в дрожащей руке стаканчик с шипучим напитком.
— Вот так… — помолчав немного, закончил повествование Тарр. — Я только видел Изначальную пещеру, но войти в нее не смог.
— А мы можем попробовать попасть туда с помощью Церебрума? — спросил Валерьян. — Я вновь хочу пережить этот восторг.
— Можете, но не совсем с помощью вашего кристалла, — ответил Тарр. — Кажется, Улл, теперь твой черед рассказывать историю нашим гостям.