Рессорная бричка неслась по проспекту вперед. Подкованные копыта лошадей с силой ударяли, порой высекая искры из булыжника. Это было прекрасное мартовское утро. То самое утро, когда так хочется жить! Снег таял и вспыхивал яркими искрами в солнечных лучах. Воздух был чистым и приятным, наполненным эссенцией жизни. В нем чувствовалось нечто особое. Что-то, что вызывает в душе самые приятные чувства, которые нельзя выразить словами. А над всем этим возвышался красивый и глубокий синий океан безграничного неба без единого облачка. И как главное украшение светило прекрасное солнце, как огромный золотой фонарь, лучами своими касаясь Творения и наделяя его теплом.
Валерьян комфортно расположился в бричке и смотрел по сторонам. Ветер трепал его и без того взъерошенные волосы. На губах Валерьяна проступала еле заметная улыбка. Ему нравилась жизнь, хотя порой он испытывал из-за нее чувство сильной боли. Но ничего не поделаешь. Сама жизнь есть тайна великая, и что она нам готовит, разгадать до конца не дано никому. Валерьян пережил разные трудности: предательство, одиночество и черное отчаянье. У него не было людей, которым он мог доверять. Он бы и рад был делиться добротой с другими, но люди считали его доброту за слабость. И предавали или просто вытирали об него ноги. Несмотря на это, Валерьян сохранил чистоту души. Какое-то предчувствие говорило: внутри его души скрыто нечто важное; что-то, что даст ему сокровище гораздо ценнее всего этого мира, который принес ему столько зла. Что-то, что по-настоящему его утешит и порадует. Но к этому нужно было подыскать ключи, а после многое станет ясным.
И вот эти ключи Валерьян очень активно искал. Собирал разные книги про тайные знания, общался с умными людьми и постоянно работал над собой. И теперь ему вновь посчастливилось найти важную информацию. Он был просто уверен, что Архивариус расскажет много важного, что ему потом пригодиться.
Дом представлял собой гостиницу, где можно было остановиться и хорошо пообедать. Валерьян поинтересовался у управляющего, в какой комнате разместился недавно приехавший, и поднялся к нему на второй этаж.
Дверь открыл мужчина, одетый во все черное. Его волосы тронула седина, лицо было суровым, глаза очень умными. Он смерил Валерьяна тяжелым взглядом.
— Я прошу прощения за незваный визит, — сказал запинаясь Валерьян, — мне уважаемые люди рассказали о вас, что вы разбираетесь в мистике. Я хотел бы поговорить с вами.
— О вас я ничего не слышал, но от вас сейчас я полагаю услышать многое, — сказал с усмешкой Архивариус. — Ну, проходите, раз пожаловали. — Мужчина вальяжно расположился в кресле и пригубил стакан. — Рассказывайте, что у вас? — спросил он, глядя в окно.
Похоже, Архивариус занимался рассматриванием погоды и до того, как его побеспокоили.
Валерьян сразу решил перейти к делу и достал старинный фолиант.
— Посмотрите на это, — сказал он, протягивая книгу.
Глаза Архивариуса стали круглыми как блюдца. Мужчина выхватил книгу и тут же начал ее листать. Спустя две минуты он поднял взгляд на Валерьяна, который даже не присел на стул.
— Простите, что столь надменно отнесся к вам, — сказал Архивариус. — Теперь я вижу, что вы человек серьезный — подобных вещей у праздных людей не бывает. Да вы присаживайтесь, что стоите как верстовой столб.
Валерьян расположился рядом и начал рассказ:
— Эта книга принадлежала одному чернокнижнику из Австрии. Говорят, что с помощью нее можно попасть в другой мир и обрести огромную силу.
Архивариус опустил голову и пролистал еще несколько листов.
— Знаете что, Валерьян, пойдемте прогуляемся на улицу, погода хорошая.
Они шли по проспекту, и мороз приятно холодил их лица. Золотое и прекрасное солнце все так же улыбалось из своего лазурного и бездонного небесного океана.
— Валерьян, а почему вы вообще начали заниматься всеми этими тайными науками?
— Трудно сказать, — отвечал Валерьян, глядя себе под ноги, — жизнь обывателей меня мало привлекает. Все эти балы, вечера за карточной игрой… Есть, конечно, приятные моменты, но приятными моментами можно пользоваться, а вот жить одними развлечениями нельзя.
— У вас есть какая-нибудь мечта? — спросил Архивариус.
— Мечта? — как-то неуверенно переспросил Валерьян. — Даже и не знаю. Что такое мечта? Мы вот недавно с уважаемыми людьми обсуждали, что такое счастье. Пришли к выводу, что счастье — это просто хорошее настроение. А вот мечта — это, наверное, что-то схожее. Некая сила, которая движет человеком. Вот, приведу пример: есть вещи, которые за деньги трудно достичь. Можно, конечно, много денег потратить, пустить в оборот на какое-то дело. А результата не будет. Или же он будет настолько мизерный, что и проку с него нет. А вот ежели мечта человеком движет, то порой такой результат может получиться, что и сам, не поверишь, на что способен. Сам не ожидал, а сделал. Возьмите того же Ермака с его казаками: до Тихого океана дошли! Ведь ни карт, ни дорог не было, напрямик шли. А почему? Потому что к мечте своей шли. Наверно, казалось им, что вот за тем деревцем, вот за тем кустом уже близко счастье. Вот так и дошли.
— Ну, здесь, конечно, и поспорить можно, — сказал Архивариус. — Ведь вся история переселения в Сибирь — это прежде всего желание от царя подальше убежать. Только вот нет волшебной страны Беловодья. Хотя в чем-то вы и правы, Валерьян.
Деревья, которые росли вдоль проспекта, закончились, и за ними открылась стоящая впереди старинная двухэтажная церковь.
— Вы верующий? — спросил Архивариус.
— Я не знаю, как вам ответить. Не религиозен, от церемоний этих бегу, по воскресеньям не хожу. Но все же есть Кто-то, кто над нами. Но это я жизнью своей понял, а не традициями.
— Понимаю, понимаю, — кивнул Архивариус. — Сейчас нигилистов всяких полно стало, отрицание, мол, всякое, порыв высоких материй. А вы здраво рассуждаете. Давайте зайдем, я показать вам кое-что хочу. Нет, вы не подумайте, я проповедь читать не собираюсь. Это на пару минут всего.
Внутри церковь оказалась очень ветхой — ей уже было более двух веков. Древние ступени и каменные плиты на полу сильно истерты множеством ног, которые прошли здесь. Было тихо, около образов горели свечки. Помещение окутывал таинственный полумрак. Каменные своды смыкались над головой, и создавалось впечатление, что ты находишься не в здании, а в пещере. Само время застыло отпечатком вечности в этом пространстве.
— Это редкая церковь, — сказал Архивариус. — Она двухэтажная, по ярославскому образцу. Таких в нашей матушке России всего несколько. Однако не буду утомлять вас лекциями по архитектуре. Идемте сюда.
Они подошли к каменной нише, где висела икона. На ней было изображено несколько ангелов, стоявших вокруг шара или пузыря, внутри которого находился маленький Иисус.
— Эта икона Собор Архангела Михаила, — сказал Архивариус, — но есть разные варианты, я вам сейчас другой покажу. Но, скажите, этот пузырь на иконе вам никаких ассоциаций не навеял?
— Что-то есть, но ничего конкретного сказать не могу, — покачал головой, Валерьян.
— Идемте сюда, — позвал Архивариус, подводя к другой иконе, которая висела в отдалении.
Там так же были изображены ангелы, только пузырь, где был маленький Иисус, отсутствовал. Один из Архангелов держал в руке щит с изображением пирамиды с одним глазом.
— Вот, взгляните, — сказал Архивариус, — видите эмблему на щите. Символизм — это важная вещь. Многие почитают данный символ злым, потому что им пользуются всякие масоны и прочие сомнительные личности. Толкований много, но практически нигде я не видел правильного. Мне, как вы знаете, по долгу службы приходилось иметь дело с разными мистическими рукописями. Давайте ближе к делу: кто-то говорит, что это символ Бога. Однако позвольте, почему у Бога один глаз? Вы, конечно, можете вспомнить нибелунгов и прочих скандинавов со своими легендами, но давайте попробуем найти что-то еще.
— Я читал трактаты Парацельса, — сказал Валерьян, — там он упоминает об одном символе, через который можно обратиться к Богу. Так вот, там у символа тоже есть глаза, только, конечно, два глаза, а не один. Однако там не пирамида, а тут пирамида, и глаз, скорее всего, не есть глаз. Это аллегория. В символизме есть много такого, что может запутать.
— В правильном направлении мыслите, Валерьян, — улыбнулся Архивариус. — Глаз — это Полярная звезда, потому как она есть Вершина космоса, и все созвездия вокруг нее вращаются. От Полярной звезды идет в наш мир Сила, которая все оживляет и приводит в движение.
— Да, — сказал, немного подумав, Валерьян, — эта Сила есть Сознание Творца, который оживляет весь мир своим сознанием.
— Именно, — подтвердил Архивариус, подняв палец. — Мы все по сути — мысли Творца. Каждая мысль переживает себя отдельно от других, но является одним и тем же сознанием, которое на время себя забывает, когда засыпает в новую жизнь. — Я думаю, нам пора идти, — проговорил мужчина, доставая часы на цепочке. — Сейчас вернемся ко мне, попьем чая и обсудим ваш Фолиант. Вы ведь говорили про другие миры и особую силу, которую он дает. Я вам покажу одну редкую вещь, которая хранится у меня уже много лет. Она попала ко мне совершенно невероятным образом! Уверяю, это будет не хуже вашей книги.