Копыта настукивали по глинистой дороге, разбрызгивая грязь по сторонам обочин. Конь недовольно фырчал из-за погоды, а всадник его периодически успокаивал. На нем был надет темно-синий плащ с узором позади и капюшон с расписанными краями, под которым лицо было едва ли видно. Шёл дождь, а в желудке урчало, он был в дороге около двух дней, а коню одной травой не насытишься, да и всаднику нечем было перекусить. Впереди показалось село, на входе к нему была гнилая деревянная табличка «Кулясовонь велесэ.» Всадник повернул коня к направлению поселения в надежде найти пропитание и кров.
Улочки были длинны и пусты, в каких-то домах ещё горели свечи, где-то было уже тихо и спокойно при ночном сне. Маленькая гостевая хибара ещё была открыта, всадник завернул к ней. Поставив мокрого от дождя коня к стойлам с другими лошадьми, он заглянул в подсумок, висящий на коне. Достав малый мешочек с деньгами, человек вошёл внутрь помещения. За столом был мужик с пышной бородой и «немного» здоровенным животом, по крайней мере, именно это в нем и выделялось. Он ел недавно пойманных раков, которых хорошо обварили на углях, запивал все виноградным эльфским вином и довольно причавкивал. На вошедшего путника, он не обратил никакого внимания и продолжал есть.
Откуда-то из проёма вышел хозяин местной забегаловки и подозвал к себе служанку. Её руки были все в крови, судя по запаху, она разделывала свинью. Они тихо о чем-то переговорили и служанка удалилась. Владелец так и не взглянул на вошедшего. Вместо этого, он подбежал к закончившему есть мужику и стал с улыбкой до ушей на лице его обслуживать. Схватив посуду, он метнулся в проем и исчез. Всадник, не скидывая капюшона, подошёл к стойке и стал терпеливо ждать, постукивая пальцами по столу. Он не был удивлён происходящему, ведь мужчина за столом был богато одет, даже на его сапогах поблескивала золотая застежка, что много о чем говорило… Через некоторое время показался корчмарь и с кислой натянутой улыбкой произнёс:
— Приветствую вас, сударь, в корчме «Шаман и Коза»! Что откушать изволите? — на его улыбки виделись проёмы от выбитых и прогнивших зубов.
— Мне бы похлебку, да коня покормить, — негромко произнёс гость тихим голосом.
— Вечкана! Принеси гостю супа, да скотину в стойле покорми!
Из-за того же проёма, выбежала жена корчмаря. Она несла заказанную похлебку и кусочки хлеба. Поставив её на крайний стол, она поклонилась и побежала к стойлу.
— С вас, трое златниковъ, государь. — промолвил довольный хозяин.
Гость достал из мешочка три златных монеты и протянул корчмарю. Тот, довольно улыбаясь, закинул из себе за пазуху.
Путник поел так быстро, как смог и подозвал к себе хозяина корчмы. В этот момент выбежала маленькая девочка, на вид, лет семи. Она была одета в одну лишь ночную сорочку, открыв свои сонные глаза, девочка тихо произнесла: «Тятенька, Фелициан, почему вы с матушкой спать не идёте?» В ответ, корчмарь рассмеялся и приказал ей идти ложиться, скоро они придут. Дитё ушло, и они оказались с глазу на глаз. Первым разговор завёл корчмарь:
— Ещё похлёбки откушать хотите? Цену сбавлю я вам. — спросил тот.
— Спасибо, но и этого хватит. Мне работа нужна. — произнёс путник и оголил шею, показывая символ сокола.
— Ох! Господин ведун, дак чтож вы эдак-то сразу не спросили? Есть тут одно дело. — понижая голос произнёс корчмарь, — Есть одна работа… На краю села, болото, на нем, на болоте самом то, лисья нора была ещё при отце Пуряша. Ну дак эту в эту нору то, тварюга поселилася, много от её зубов народу здешнего померло. Мы уж чем не старались её извести, да все никак. Всехо добрых духов прогнало оно, а ведь болото озером было, ребятушки купаться ходили, бабы одежду стирали, рыбы там полно водилося. Ну дак вот, тварь эта, и мне людей то пугает, да так, что мало кто в нашу деревушку приходит топерече. Мы уж скинемся всею деревнюю, а вы, сударь-ведун, подсобите уж нам. Да и до вас сюда один ведун приходил, вота недавново. Если уж успеете, то и награду вы с нимо поделите.
— Благодарю, выжившие у вас есть? Мне нужно их допросить, не всех же тварь та покосила. — сказал убийца чудовищ.
— Всех, падла она этакая, пожрала, никого нету! Но вот уж недавона была бабка Марфа, говорят, с чудищями она якшалася, так ведь вчера и померла она, схоронили побыстрее да позабыли. — уже прикрикивая сказал хозяин.
Ведун покинул заведение, если его можно так было назвать, и уж собирался уходить, как за плечо его кто-то резко схватил. Убийца чудовищ извернулся и вывернул у незнакомца руку, из которой следом выпал заострённый изогнутый кинжал с рубином у ручки, послышался болезненный крик. Незнакомцем оказался тот богатый мужчина, трапезничавший в таверне. Ведун отпустил руку и приставил его к стене. Барон запаниковал.
— Кто ты такой и какого хрена ты делаешь?! Живо отвечай! — злостно произнёс убийца чудовищ, сильнее прижимая его к стене.
— Я… Я — Дариуш. Я местный барон, у меня здесь неподалёку свои земли, полно стражи! Убьёшь меня и за твою грязную башку назначат солидную сумму!
— Ты не ответил на вторую часть моего вопроса, свинья болотная, так что я повторяю, какого хрена ты на меня напал!? И поверь, ты сейчас не в том положении, чтобы угрожать, а бежать и тем более.
После этих слов, ведун достал кинжал и приставил к горлу барона, кончик кожи на шее стал красным и маленькая капелька крови стала стекаться вниз. На лице богача выступил пот, а затем послышался тяжёлый вздох.
— Ладно, будь что будет, деваться мне уж некуда. Послушай… а-а э-э-э, как твоё имя?
— Это тебя волновать не должно, но если тебе уж так надо, я — Алес, ведун из Академии Сокола. Надеюсь, твою задницу это утешит и мне убивать тебя не придётся, и ты наконец мне все объяснишь сволочь!
— Хорошо, хорошо, слушай, Алес, сынок, я совсем недавно устроил пир, — говорил он с отдышкой. — Пригласил важных особ и устроил все то, что должно быть на приличном праздневстве, мёда разные, дичь хорошая… Ну так вот, есть у меня дочурка, Анелиной звать, дак её какой-то ухажер на бале то моем подцепил, да и к себе увёз. Благословение у меня и Богов всё выпрашивал, руку и сердце, мать его. — говорил все он, стараясь как-нибудь вырваться из захвата. — Да я ему отказал, поршивцу, он дочку то мою, у себя запер и не выпускает, выкуп землёю просит, даже больше чем у меня имеется. Ну, а чего мне делать, приказал изловить я тварь болотную и посадить в ту яму, как всех людей здеся пожрет, дочку мне вернут в обмен на их землю. Будь милостив, не убивай… — прослезился барон в последний миг, словно наигранно.
— Ты жирная, бородатая свинья! Людей которые тебя кормят, убивать! — От растерянности Алес надавил на лезвие сильнее. — Тебя, волчья сыть, умом не наградили!? — прокричал снова Алес, не дав барону договорить.
— Не убивай, я заплачу, заплачу! В трое больше заплачу, чем тебе обещали! Только не убивай! — разрыдался в ответ барон-Дариуш.
Алесу ничего не оставалось, он убрал кинжал и повернул барона к себе лицом:
— Я выкраду твою дочь, после того, как убью эту тварь, что людей губит. Но не бесплатно, за крупную сумму и не только, идёт?
— Да, я согласен, на всё согласен. — всхлипывая сказал барон.
— Что за тварь то хоть? Откуда притащили? Не имётся ж вам… — спросил его Алес.
— С дальних болот привезли, в цепях и в клетке. Вся кожа прогнившая, вместо ног волчьи лапы, уши кабаньи, да рога оленьи. Клыки наружу торчат, а питается исключительно откусывая головы у тел. Страшное, да и рычит оно, как по кошачьи да по гусиному могет. Увидишь такую в лесу иль на болоте, поминай как звали…
— Ясно всё, проклядь мозгоядная. Материальное существо, образуется при поедании человека, другим человеком от безвыходного голода. Со временем человек пропадает и остаётся только его дикая сущность, которая все больше мутирует. — рассуждал Алес, бубня себе под нос.
— То есть, я могу идти? — с детской надеждой спросил Дариуш.
— Вали, но только запомни на всю свою пузатую жизнь, так просто людей убивать нельзя, понял? — тыкнув рукояткой кинжала в пузо барону, ответил ведун.
Барон закивал и в тот же миг вскочил и поспешил удалиться. Алес остался один. Нужно было отправлять в сторону болота…
Через мгновение послышался отчетливый стук копыт. Человек, шедший по дороге, перескочил на обочину и скрылся за поваленным деревом. Стук приближался. Человек что-то пробормотал себе под нос, явно негодуя. К этому времени из-за угла тропы появился всадник в плаще и повернул голову в сторону поваленного дерева, внимательно глянув и принюхавшись. Человек, прятавшийся за ним, медленно потянулся к луку на своей спине.
— Вылезай, ты в лепешку ногой наступил, воняет. — с усмешкой сказал всадник. Спрятавшийся ещё немного потупил, но так и вылез. Подойдя ближе к наезднику, он рассмотрел лицо и так же радостно воскликнул:
— Ал? Ты ли? Ты сильно изменился, узнать аж сложно, страшный какой! Откуда такой плащик то раздобыл? — с насмешкой сказал он.
— И тебе здравствуй, Саня. Ну как ты? Тоже на проклядь ту идёшь?
— Я-то нормально, а вот ты откуда про то, что это проклядь знаешь? — с недовольством спросил Александр.
— История эта долгая, как будет время — расскажу, а сейчас двинули.
Братья пошли по болотистой дороге, попутно собирая раскрывшиеся бутоны полнолунника. Они растирали их, добывая масло, что могло помочь им при «охоте.» Собрав нужное количество, они нанесли их на лезвие мечей и на наконечники болтов и стрел. Уже всё ближе ведуны подходили к норе.
Вокруг валялись скелеты, черепа, мёртвые животные и кучи вонючей гнили(Александра от такого вида непривычно передернуло). По бокам, вода, по которой плавали и громко кричали лягушки, из которой торчал коряги, откуда несло тухлятиной. До места оставалось совсем недалеко, в уж неподалёку послышался кошаче-гусиный рык.
Впереди воздвигнулся холм, тварь сидела на нем и довольно облизывалась, глядя на пойманного козла. Ведун из Школы Лиса медленно натянул тетиву лука, сидя в ближайших кустах и целясь ей в голову. Ведун из Академии Сокола натягивал арбалет с зазубренным болтом и маслом. Поняв друг друга без слов, они выстрелили. Болт воткнулся в тело, а стрела отколола твари часть клыка. Она взвыла и пошатнулась. В ту же секунду, ведуны были рядом с ней. Оно зарычало, оголяя зубы и наставило на них свои гигантские рога. Проклядь ринулась вперёд, подымаясь на две лапы и пытаясь задеть кого-нибудь из них рогами. Оба моментально извернулись, а Алес успел рубануть твари по её костяным рогам. Одно из них отвалилось и с глухим «плюф» упало на болотную землю прямо в гниль. Александр не стал ждать и рубанул по второму рогу. Меч был обыкновенным и не смог отрубить его, он вошёл наполовину и застрял. Проклядь с бешеной силой тряхнула головой, и что есть силы, Александр отлетел, ударившись головой о ствол близ лежащего дерева. Он потерял сознание.
Алес не упустил момент и прыгнув, пробил череп ещё не мутирувшей до конца прокляди. Чудовище старалось зарастить себе раны, но масло этому помешало. Для ведуна этот бой показался удивительно лёгок, но в тоже время и тревожен.
Александр стал приходить в себя, к нему подбежал Алес и помог встать.
Утро. Крик петуха. Ведуны, сидящие за столами в корчме, поровну делающие награду.
— Вот такая ситуация. Он вроде ушёл, нужно ехать к нему, узнавать. — проговорил Алес и поднял полную кружку пива.
— Ты помог мне, я помогу тебе. Но перейдём к другой теме. Я заметил, что ты молчишь о колдунах, тебя долго не было в Академии и, как я понял, ты не в курсе последних событий?
— Меня, как на берег выбросило, так и я не был там, надеюсь Арес добрался раньше и все сообщил. — отхлебнув из кружки, сказал Алес.
Александр пропустил это мимо ушей и начал:
— Оставшиеся колдуны и чародеи, те, что не заключали контракт, все они стекаются к вам, в академию. Народ, ещё не подчинённый нашим врагам, тоже собирается в свободные армии и идёт в союз с академией, эльфы, гномы, ведьавы, вирьавы, все, все, все стекаются на битву с колдунами. Наша школа не исключение…
— Многое я пропустил, — улыбчиво ответил Алес, — ладно, пора, нужно идти.
Два коня, шедшие рядом, дружно фыркали. Всадники обсуждали что-то негромко и монотонно. Впереди них показался деревянный высокий частокол. Стражники на въезде внутрь преградили дорогу двумя алебардами.
— Хто идёт? — спросил тот, что был худощавый.
— Переговорщики, нам к барину надобно, деле к нему имеется! — громко скандировал Александр, перейдя на деловитый тон, словно был чьим-то послом.
— Без разрешения пускать никого не велено. Катитесь к лихой бабке отсюдаво, не нужны вы здесь. — ответил его товарищ-пухляш, переминаясь с ноги на ногу от волнения.
На верху сторожевой башни появился главный охранник и громко просвистел.
— Заезжай… — проговорил с обидой один из сторожевых.
Поместье это, мало чем отличалось от других. По двору бегали слуги, уборщики заметали сор подальше от тропинок, кто-то копошился в огороде и клумбах, кухарка позади рубила курицу. Подъехав чуть ближе к крыльцу, ведуны слезли с коней. Усатый конюх подошёл к ним и взял животных под узды. Его силуэт скрылся за углом, уходя в конюшни. Тем временем на крыльце показался ещё один слуга и тихо-тихо проговорил:
— Будьте добры, мечи то, отдайте, не положено. Будьте благосклонны.
Было заметно что стража насторожилась. В ответ ведуны недовольно промямлили, но оружие им отдать пришлось.
Вместе со слугой, поднимались они по ступеням дубовым, упираясь в стены древа красного, резного, узорами невиданными обтесанного.
— Хорошо живёт, и слуги, и дом живописный, большой, и вправду как особняк, — сказал Алес и добавил, — Хотел бы я в таком жить.
— Красиво не спорю, но эт мы его поместье полностью ещё не видели… да может и к лучшему. — парировал Александр, сделав недовольную мину, задумавшись на время.
— Будьте вежливы с барином, он сейчас потчует сидит, можете обождать…
Ведуны недовольно переглянулись.
— Не желаем мы ждать, пропусти. — грубо ответил Александр, оттолкнув слугу в сторону.
Он открыл тяжёлую дверь и вошёл в покои. Барон сидел за столом с выпяченным пузом и доедал недавно запеченную свинушку. На столе Алес увидел фрукты которых он и в жизни никогда не видывал, в отличие от апельсина, который откуда-то издалека приносила мама, все они казались ему чуждыми и несъедобными. Дариуш схватил платок и утёр им бороду. Подав пустой стакан служанке, он громко крикнул: «Неси ещё, бутыли две!» Та подхватила стакан и стрелой вылетела из покоев. Александр следом вошёл в покои и тихо присвистнул, а ведь было от чего! Все вокруг было покрашено в позолоченные цвет, использовались самые богатые изделия, на мебели были постелены мягкие перина и подушки, дорогие зарубежные ковры украшали стены. Дариуш потянулся за фруктами и наконец произнёс:
— Явился, и дружка с собой прихватил. Ну что, ведун, сумма какая, ток не загибай, я свою меру тоже знаю. — сказал барон, пережевывая фрукт.
— Ради дочери ты же на все го..?
— Восемь десятков златников нас устроит. — вторгся в разговор Александр.
— Наглеете государи-ведуны, наглеете… Но выхода у меня нет. Деньги я отдам только после работы!
— Куда скакать, где этот ухажер живёт? Быстрее навестим — быстрее дело закончим. — так же быстро протараторил Алес, явно показывая неприязнь к здешнему окружению, вероятнее всего от простой зависти.
— К югу отсюда у него есть свое поместье, довольно неплохое, за рощей, я своего отправлял туды, охрана в основном вся возле него мнется, но и в проходе «парадном» её не мало. Мои робяты в обходной стене проем нашли, охраны на нем меньше, человека с два. С вами трое моих ребят тогда пойдут, подсобят чем могут.
— Решено, выходим ближе к вечеру, в темноте заметить нас будет труднее. — с ухмылкой перебил Алеса Александр.
— Микикор! Проводи гостей в покои на время, да «тройню» позови к ним!!! — проорал барон своему слуге.
— Как прикажете, барин, — сказал слуга, — пройдёмти, государи.
Ведуны вышли из покоев барона и двинулись вслед за слугой. Идя по длинному коридору, никто не промолвил не единого слова. Слуга открыл ключом одну из комнат и пропустил ведунов вперёд.
— Ожидайте, скоро к вам подойдут. — сказал Микикор и тут же удалился.
На столе лежали груши, Алес присел на стул и принялся за них, осмотрев со всех сторон. Александр недоверчиво на них посмотрел и брать не стал.
— Груши не любишь? — спросил Алес.
— Не особо, я б лучше яблоко или виноград на крайний… Хотя, можно и это попробовать, — ответил Саня и потянулся за неизвестным им фруктом, — довольно вкусно, сладкий. Надо будет спросить где такие растут. — закончил он и выплюнул большую темно-оранжевую косточку. Положив её в тряпочку, Саня продолжил неудобный разговор.
— А тебе не показалось, что он слишком добренький стал? Сначала на тебя напал, а теперь что, проходите, ешьте, пейте. Не подозрительно ли? — говорил Саня, недоверчиво смотря на предложенные пойла и угощенья.
— Знаешь, когда нужно будет спасать его дочку, он станет добреньким, а уж как спасём… Если обманет, ты знаешь, что делать. — ответил Алес, дожевывая ещё одну грушу.
— Ну как знаешь. А…
Разговор их был прерван, в палату вошли с виду трое одинаковых мужчины. Разве что, глаза цветом отличались. Тот, что был в центре громко проговорил:
— Нам на вас посрать, а вот дочку баринову спасать надобныть, дожирайте и чешите в конюшни, план обговаривать будем…
Голос был ворчливый, сонный и недовольный.
Трое близнеца удалились, как их и не было.
— Тяжёлые парни, — сказал Алес и ещё немного поразмыслив, добавил — тупые… Ну, на вид…
— Греметь будут, ух, прибьют нас там наверно! Нужно их в стороне оставить, отвлекать, а там уж посмотрим. Давай, пошли уже.
Кони были накормлены, вычищены и довольны. Тройня стояла около своих кобыл и подкармливала сахарком, подтравливая тем самым и коней ведунов, чьи глаза жалобно смотрели на эту картину. Ведуны подошли поближе.
— Излагайте, а там разберёмся. — сказал кто-то из них. Алес не мог их отличить, да и имён не знал. Не особо и знать хотелось…
— С задней стороны поместья есть проём в стене, ещё не заделанный, — начал Александр — нужно будет пройти через него. Так мы окажемся во внутреннем дворе, затем, вы трое постучитесь в ворота, якобы для переговоров на счёт дочери барина, вся стража сольется ближе к вам, открыв нам путь. Думаю вы не дураки, что-нибудь да сообразите. — с ухмылкой сказал Александр. — Тем временем, я разведаю обстановку… своими методами. Когда Алесу будет свободен путь, один из вас отделиться и пойдёт к нему. Я же подменю одного из вас, а точнее, перевоплощусь в него.
— Это как? — спросил один из тройни, показательно чеша затылок.
— Не бери в голову, — оборвал его Алес — с одним из вас мы пройдём в палаты, где держат Анелину, нужно постараться пройти через тот же выход, если не выйдет, то через окно. Всем всё понятно?
— Да, вроде, вроде понял. — сказал тот, что был с серыми глазами.
— Тогда выдвигаемся.
Охранник стоял на верху сторожевой башни, держа факел. Его сильно клонило в сон, мысль о скорой смене крутилась в его голове. Мысли его уже стали уходить всё дальше в сон, но тут вдалеке послышался стук копыт и ржание лошадей. Охранник тут же взбодрился, поправил надетый на голову шлем и выкрикнул:
— Кто припёрся, чего вам ночью надобно!?
Какое-то время ему отвечала лишь тишина ночи, но затем кто-то произнес:
— Мы от барина приехали, про дочку евошнюю обговорить надобно. — ответил кариеглазый.
— Утром приезжайте, хозяин спать лёг, не время сейчас дела обсуждать. Пойдите отсюдова спать!
— Эх, братцы, а барин то наш, сосватать уж хотел, но не судьба видимо… Поехали отсель. — крикнул кариеглазый братец.
— Стоять! Проезжайти, только недолго… — со злобой сказал охранник.
Братья усмехнулись и поехали ближе к воротам.
Ворон сидел на ветке старого дерева и наблюдал за засыпающим у проёма стражником. За спиной часового находился ведун. Он вопросительно мотнул головой в сторону ворона. Птица каркнула три раза, от чего сторожевой немного приободрился и замялся на месте, переступая с ноги на ногу. Послышался хлопот птичьих крыльев. Ворон взлетел и прокаркивал, маяча над некоторыми стражниками.
— Падалева птица… — пробормотал сторожевой сквозь сон, глядя на ворона.
Спустя время он вернулся к ведуну.
— Трое у стены, один чуть ближе, четверо на входе в покои, двое спят, двое болтают, так же есть обходной патруль из трех человек, в общем, охраны предостаточно, — сказал шёпотом ворон, превращаясь назад в ведуна — Анелину держат вон в том доме. — и указал на выделяющуюся хижину с клумбами вокруг.
— Давай назад, на крышу, с лука одного снимешь, а я беру двоих, только давай… не так чтоб смертельно. Как закончишь, лети на смену к тройне.
Ведун кивнул и в момент уже был на крыше. Как можно тише, он натянул тетиву лука. Стрела пролетела с лёгким «фиу» и пробила голову стражника. Тот упал на траву, окрашивая её в алый цвет. Ведун за обвалившейся стеной перебрался чуть ближе, обидчиво гляну в на своего друга. Неподалёку стояла бутылка с каким-то пойлом. Ведун выставил руку чуть вперёд и произнёс: «Валдо.» Лёгкий порыв холодного ветра заморозил её, превращая в кусок ледышки. Через мгновенье, она с треском лопнула и разлетелась.
— Он наверно, опять один пьёт, пойду взгляну, — сказал один из охранников — косто падсто?
Алес вынул самодельный арбалет, что-то шепнул пред ним и моментально выстрелил в его ногу. Второй охранник оставался на месте. Александр, сидящий все ещё на крыше, мельком глянул на Алеса. Тот быстро показал на парализующие. «Лис» сменил стрелы на более мелкие и прицелился в ногу. Снова послышался свист стрелы. Она вонзилась чуть выше коленной чашечки. Сторожевой не издал ни звука, он молча рухнул на земь, судорожно водя глазами. Алес быстро прошёл мимо него, заходя за угол дома. Александра на крыше уже не было.
— Что так долго? — спросил резко Алес.
— Ну дак патрули же по всей этой, как её, породовкс. — не менее резко ответил сероглазый. Повисла небольшая пауза. Они выжидали. Один из отрядов прошёл мимо, громко гогоча о чем-то своём. Ведун и «сероглазка» пробрались по кустам, двигаясь по направлению к покоям пленницы. За ещё одной бригадой плелись два братца и превращенный «лис» в «сероглазку.» Александр чуть глянул в сторону кустов и ухмыльнулся. Отряд прошёл, а Алес смотрел им вслед и лишь надеялся на хорошее.
— Пошли быстрее, если с вышки заметят, то собакам скормят. — шептал сероглазый.
Четверо стражников стояли у входа. Кто-то из них засыпал, кто-то в носу ковырялся, а кто-то вдвоём песню запевал:
«Шобдава лисян мора моран.
Ловнеть солофтом сяка еран
Тялонь удомась явай как.
Лембе морозень
Ловневне катк, ловне катк
Ловне ловне акша лов
лиийхте мель кати ков
ловнесь акша прай ды прай
курок лии тундась сей сай, сей сай.»
«Ашо лов» — мордовская народная песня.
— Мне вот, на зиму то, тулуп начальник обещал, — довольно сказал один из них — скоро уж осень придёт, поглядим…
— Поглядим, поглядим, — с неуверенность сказал второй — слышишь, как храпят, а мы отдуваемся. Ой, Микола, меняться надо, самого меня в сон тянет.
— Эт ты верно сказал… Эй, Квилё, Федот, поднимайти хари, сменять пора.
— Чаво? Уже? — спросил сонный Квилё.
— Уже, но мыт не дураки, мы сено заготовили, чтоб спать лучше, а вы стойте, стерегите. Пошли мы.
Квилё ещё раз зевнул и посмотрел на товарища. Тот ещё мирно спал, ничего не слыша. «Ну и бес с ней, до этого не сбегала, значит и щас не сбежит.» — подумал Квилё и спустя время, засопел.
Ведун да «сероглазка» все ещё ждали, ноги стали затекать, но вот двое стражников куда-то уходят. «Похитители» ждать не стали, накинулись на оставшуюся стражу и зажав сонную артерию, усыпили их. По крайней мере так сделал ведун, сероглазый тонкостей не стал и придушил охранника. Они подхватили тела и затащили их в прачечную, аккуратно положив их к кадке. Прямо перед самым входом была длинная лестница наверх, слева же в темноте мало что было видно, в конце лестницы была одна единственная берёзовая дверь. Ведун и «сероглазка» поднялись по лестнице и дёрнул и её. Она не поддалась.
— Ну как? Согласен Дариуш выдать за меня его дочь? — с заспанным лицом спросил «ухажёр.»
— Почти, почти, ваша светлость, Закар Микикорович, — затараторил один из братьев — вот он, нас сослал с вами обговориться.
— Ну так приступим! Преданное то будет? Каков пир сыграем? Да какую жертву вознесем?
— Преданное то, Закар Микикорович, будет думаю, не обделит вас барин, но уж лучше сами после свадебки то обговорите. — сказал превращенный ведун.
— Та-а-а-ак…
— А пир то, говорите, какой будет? Большой барин устроить желает, чтоб весть до славянских земель доходила, чтоб вино и мед, текло рекой, да песни пелися. Созовет он всех дядюшек-тетушек на пир славный, на пир званый, все гости довольны будут. — не унимался расхвалившийся ведун.
— По желанию моему, желаю принести я в жертву богам нашим, две свинины да три курятины, что на это барин скажет? Да и Нороваву обделять не стоило, без урожая помрем все ведь! Нишке-пас, Велен-пас, Назаром-пас, Волцы-пас, а уж с женскими то богами пусть невестка сома договаривается.
— Как ваши уста молвить будут, да руки делать, так тому и будет, ваше превосходительство. Ничего против не имею, но ведь надобно все же с барином обговорить… — на этот раз сказал один из братьев.
— Ну а на кой х… вы здесь?! Всё ясно… — промолвил в ответ Закар. — Мария! Коней вели запрягать! К барину надобно ехать.
Внизу послышался звук ходьбы по ступенькам и грохот от двери.
Алес поднялся по лестнице вместе с сероглазым. Дёрнул он ручку двери, та поддаваться не стала. Рядом стояла тумба, обшарив её, он не смог найти ключи, на что особо и не надеялся. Тогда оставалось одно, выбивать дверь. Но она была достаточно толстой и невероятно тяжёлой. Алес решил действовать побыстрее, он приказал сероглазому чуть отойти, направляя ладонь в сторону замка. Спустя секунду, из неоткуда появилась малая сфера, наполненная ветром. Устремившись на дверь, она с лязгом разорвала в стружку замок. Алес довольно усмехнулся и развернулся к сероглазому. В глазах резко потемнело. Послышался звук разбитой вазы и ещё чего-то деревянного, начала болеть голова. Ведун упал на дощатый пол.
Пахло сыростью. У щеки было что-то плоское и холодное, как камень. Но, кажется, это и был он. Алес медленно открыл глаза. Холодный пол, железная решетка и дико болящая голова. Справа кто-то крикнул от боли. Чуть пристав, Алес заметил двух сидящих в углу братьев, связанных одной верёвкой, спиной друг к другу. У одного было проткнуто колено, второй был с гигантской шишкой у глаза и кровью у губ. Чуть левее них, сидел Александр в своём обличии, в кандалах, таких же, что и у Алеса.
— Очнулся… Наебал нас сероглазка, киданул… — с дикой злостью произнёс Саня.
— Долго лежал? — спросил Алес, присев рядом и ощупывая голову.
— Не знаю. Здесь время течёт по другому, но на вид часов восемь-десять.
— Меня то, сероглазый, по башке вазой отоварил и ещё чем-то, но тебя то как скрутили?
— Болты. Парализующие. — ответил Александр и показал проткнутую кисть руки.
— Пасксемс! — громко крикнул Алес, после долгого молчания. — Кони наши то, да меч мой, он же…
— У охранника, в конце коридора, под столом, и твой, и мой, и этих двоих.
С угла послышался храп и недовольно бормотание.
— Что делать будем? Руки связаны, наручники с антимагией, дерьмо положение. — полушепотом произнёс Алес.
— И не говори, давай как-нибудь завтра, судя по всему уж ночь наступит, охрана пост сменила.
— Ну, как скажешь…
— Подъем остолобы! Ну как, выкрали прынцессу?! Ахаха, идиоты! — местный главарь был похож на умалишённого. — Кого вы обмануть хотели? Меня?! У меня все схвачено было, смекаете? — с безумной радостью выкрикивал Закар. Позади него стоял сероглазый, чуть опустя голову и скрутив руки на позади от волнения. — А ты-ы! Сероглазый, а как тя звать?
— Николай. — коротко отозвался он.
— Ну, Николай, не кори себя, правильно ты все сделал! Барин то этот, толком и не платил, только обещал, а я же, как видишь, слово своё держу. — сказал Закар и кинул мешочек златников в руки к Николаю. — Ну, а вы ребятки, радуйтесь, работягам повешенье, а ведунами пытка, но вас ждёт ещё сюрприз. — произнёс он и тут же удалился.
— Ну ты и свинья, Коля. Всех нас подставил, да поиздеваться ещё решил, тупорылый… предатель. Если б мать узнала… — сказал один из братьев.
— А что мне оставалось!? Вы, как тупые дворовые псы, служили этому хрычу, выслушивали его пьяные вопли, да одни обещания! Я устал так жить, но вы бы со мной не согласились, ни в какую! У меня не было выбора… — сказал Николай и снова опустил голову.
— Они тебя убьют. — вдруг заговорил Алес, прикрыв глаза.
— Что? — хором спросили все присутствующие.
— Какого Шайтана ты мне тут загоняешь, не поддамся я на твои лестные слова! — всполошился сероглазый.
— Мне так сказали. — снова вымолвил Алес.
— Видать, совсем башку отшибло, ты чё несёшь?
— Старик, весь седой, худощавый, низкого роста, с длинной бородой и усами, он говорит, что тебя скоро убьют… У него есть посох, так, это вроде чародей…
— Твою мать. — выругался Николай, — Не верю я тебе! Бредишь!
— Ну, как знаешь. — ответил Алес и закрыл глаза.
Николай зашагал прочь, недовольно ворча. Подходя к двери, он услышал знакомый голос: «Сейчас гляну на них, голубков.» Он мигом шагнул в старую кладовку, занавешенную старыми тряпками. Дверь в темницу распахнулась и в неё вошёл, известный всем присутствующим, барин. На его лице была большая и довольная улыбка.
— Ну, вот, как хорошо и дочурку освободил, и дружбу завёл, и от лишних голов избавился. — все так же улыбчиво произнёс он.
Двое братьев грозно глянул и на своего прошлого хозяина и поочерёдно проплевали ему под стопы.
Следом за ним, вошёл и Закар Микикорович. Оба стояли у клетки и давили улыбку.
— Ну, удалось, удалось, — все повторял Дариуш — а-а-а, как мы их!
— А где обещанный отпуск, барин? — с издёвкой произнёс один из братьев.
— Смотри-ка, Львович, даже перед смертью шутить удумали, ну ничего, это мы исправим. — сказал Закар, повернувшись к двери.
— Николай ничего не должен знать, прикажи убрать его! Нам лишние проблемы не нужны, особенно, когда дело колдунов касается. — проговорил полушепотом Дариуш.
— У ведунов очень хороший слух. — вторгся к ним Алес.
— Знаю, знаю, — воскликнул тот в ответ. Он мигом подошёл к двери и прокричал — Внимания всей страже! В наших рядах баронов человек! Найти и убить! Награда полагается!
Тут же на улице стало шумно, слышался звон копий, мечей, топоров, множественные звуки шагов.
— Можем идти. Позовём палача. — махнул Закар рукой, зовя Дариуша.
Через несколько секунд, дверь хлопнул и в темнице стало тихо.
— А паппаяк а чарькодян! — орал Николай.
— Не ори, придурок, тебя ведь ищут. Но теперь то мне веришь? — ехидно произнёс Алес.
— Я думал ты блефовал. — потупивши голову сказал ему Александр.
— Вытаскивай нас отсюда, пока охранник не явился, а поскандалить мы успеем, обещаю я тебе! — сказал злобно один из братьев.
Николай ринулся к столу и схватил ключи. Гремя сверткой, он открыл дверь клетки. «Сероглазка» быстро снял оковы с затекших рук и ног, затем принялся распутывать своих братьев, те в ответ лишь недовольно ворчали.
Когда все оковы были сняты ведун проговорил: «Там рядом с мечами, сумка небольшая должна быть, с серебряной застёжкой, в ней лежит тысячалистник вместе с черемухой и спирт, разотри и намажь братьев, заодно сумку эту мне подай.»
Что есть ноги, Николай понёсся снова к столу. В этот миг дверь распахнулась и в помещение вошёл охранник. Он встал в проёме, как вкопанный, ни слова не смог смолвить. Николай выхватил маленький кинжальчик и метнул в его сторону. Лезвие вошло в незакрытое кольчугой горло, кровь окрасилась каменный пол.
Через секунду Николай уже растирал травы. Алес взял сумку и достал из неё две пробирки среднего размера.
— На вот, возьми, до конца не залечит, но хоть боль притупит, с прошлого раза ещё оставалась. — сказал он, выпивая пузырёк.
Когда раны были заделаны, все наконец обратили внимание на суматоху снаружи. Везде что-то взрывалось и громыхало, слышались крики и вопли, звенел металл.
— Отойдите все от стены! — резко и неожиданно для всех крикнул Алес.
Всё мигом отскочили в сторону, насколько могли. Стена разлетелась в мелкие камешки, задев и погнув клетку. Кругом стояла пыль. Средь неё показались несколько силуэтов. Когда пыль осела, они увидели отряд неизвестных им на вид ведунов из Школы Барсука. Но сними был кто-то ещё, кто-то знакомый, тот старичок, что подсказывал Алесу. Лицо было очень знакомо ему. Старик довольно улыбался, спустя секунды он произнёс:
— Ну, давно не виделися мы с тобою Алес, аль не помнишь уж меня.
— Д… дядька? Ты ли это будешь?
— Ну, а кто же ещё?!
— Ты… ты очень, поседел и… и, в общем, сильно изменился.
— Время не щадит никого, но до любезностей успеем. Тут, видишь ли, колдунов понабежало, а мы, видишь ли, на помощь неслися, к вам-то. Баготеи вас им продать хотели, но, к торговому умозаключению, видимо, они не пришли. Шпионы наши, про вашу беду разведали, тот час принеслись.
— Предлагаешь помочь? — задал вопрос, вписавшийся Александр.
— Но ведь не бесплатно, — подмигнув глазом, сказал тот — пошлите, робяты.
— Погоди, погоди, а с этими то чего? Куда их то? — задал вопрос Алес, указав на трех ворчащих друг на друга братьев.
— Пусть здесь дожидаются, мешать токо будут. Колдуны про нас не знают, они прошли внутрь через главные ворота, а там же мы их и… — дядька провел по горлу большим пальцем.
— Тогда бежим. — поддакнул Саня.
Группа людей с мечами и топорами неслась по обходной части крепости, внутри которой до сих пор слышался звук боя. Прибежав к главным воротам, она ворвалась к колдунам. Отряд из ведунов Школы Барсука распыляли дымовую-магическую завесу. Ведун, в зелёном одеянии, обернулся змеей и укусил первого попавшегося Колдуна. Колдунов окружало кольцо врагов, заставившее их сгуститься в центр.
— Без боя не сдадимся! — орали они.
Алес чуть вышел из-за завесы вместе с остальными. Собравшись с силами, он воткнул острие кончика клинка в мягкую землю. Чуть коснулся тот земли и явился от него мощный порыв ветра. Направив его в сторону колдунов, он сбил их с ног. Ведун засунул меч в ножны и указательно махнул рукой в их сторону. Контуженных колдунов обступили ведуны.
Вокруг была суматоха, люди собирали все, что были трупы, бинтовали раненных, собирали оружия павших. За стенами крепости горел небольшой костёр, над которым висел здоровенный чугун с кипящей пшенной кашей, рыбой и луком. В углях шипели яблоки и репа. Среди сидящей вокруг толпы, маг помешивал уху деревянной ложкой, остальные молча сидели, смотря на костёр. Неподалёку стояли двое богато одетых человека и понурив головы, смотрели в их сторону. Заметя тревожные взгляды, они отворачивались, может делали это того, что страшно им было за души свои.
— Вроде сварилась, — сказал седой маг — Алес, подсоби уж.
Ведун взмахнув рукой и чуть шепнул: «Тол.»
Костер в миг потух, только угли тлели, отдавая последнее тепло. Два богатых приблизились к усевшейся группе.
— Мы тут это, — начал бородатый, чеса пузо — деньги вама принесли… — сказал он и подал каждому по мешочку.
— А вам вот, отдельно. — сказал худощаво-лысый богач, подойдя к Александру с Алесом и отдав мешочек побольше.
— Вы уверены, что этого достаточно, после всего, что было? — с явным недовольством произнёс Александр.
— Ну, что смогли, то собрали, тут их все восем десятков, как по договору. — сказал Закар.
— По договору, нас в плен не брали, — сказал Алес, пробуя «уху» — давайте так, вы оба, отправляете провиант, дружину и травы в Академию, а мы уж, будем добрыми, сохраним вам ваши шкуры…
— Выбор у нас есть, может ещё златников? — начал было Дариуш.
— Нет, сомневаюсь. — как можно резче ответил Александр, подбрасывая кинжал — но, вы можете попробовать нас обмануть, но тогда… — сказал он и проведя вверх рукой, выдернул из земли здоровенную каменную глыбу, за их спинами. Богачи подпрыгнули, громко вскрикнув. Ведуны дружно рассмеялась над ними.
— Да поняли мы, поняли. — ответил Микикорыч, злобно глядя на испуганного «друга.»
Снова цокали копыта множеств коней и лошадей. Два ведуна стояли на перекрёстке дорог и пожимали друг другу руки на прощанье.
— Бывай Саня, надеюсь, увидимся. Вы уж без меня колдунов не убивайте, побери их Шайтан. — сказал Алес, используя местную речь и все пытаясь шутить на лад своего дпуга.
— Не боись, не перебьем и тебе ещё хватит. — ответил улыбчиво Саня и повернул вместе с дружиной и ведунами в сторону Академии.