Трощейкин.
Теперь видишь? Что, кто был прав? Не высовывайся! С ума сошла!..
Занавес
Действие второе
Гостиная, она же столовая. Любовь, Антонина Павловна. Стол, буфет. Марфа убирает со стола остатки завтрака и скатерть.
Марфа.
А в котором часу он придет-то, Любовь Ивановна?
Любовь.
Вовсе не придет. Можете отложить попечение.
Марфа.
Какое печение?
Любовь.
Ничего. Вышитую скатерть, пожалуйста.
Марфа.
Напугал меня Алексей Максимович. В очках, говорит, будет.
Любовь.
Очки? Что вы такое выдумываете?
Марфа.
Да мне все одно. Я его сроду не видала.
Антонина Павловна.
Вот. Нечего сказать -- хорошо он ее натаскал!..
Любовь.
Я никогда и не сомневалась, что Алеша собьет ее с толка. Когда он пускается описывать наружность человека, то начинается квазифантазия или тенденция. (Марфе.) Из кондитерской все прислали?
Марфа.
Что было заказано, то и прислали. Бледный, говорит, ворот поднят, а где это я узнаю бледного от румяного, раз -- ворот да черные очки? (Уходит.)
Любовь.
Глупая бытовая старуха.
Антонина Павловна.
Ты, Любушка, все-таки попроси Ревшина последить за ней, а то она вообще от страху никого не впустит.
Любовь.
Главное, она врет. Превосходно может разобраться, если захочет. От этих сумасшедших разговоров я и сама начинаю верить, что он вдруг явится.
Антонина Павловна.
Бедный Алеша! Вот кого жалко... Ее напугал, на меня накричал почему-то... Что я такого сказала за завтраком?
Любовь.
Ну, это понятно, что он расстроен.
Маленькая пауза.
У него даже начинаются галлюцинации... Принять какого-то низенького блондина, спокойно покупающего газету, за... Какая чушь! Но ведь его не разубедишь. Решил, что Барбашин ходит под нашими окнами, значит, это так.
Антонина Павловна.
Смешно, о чем я сейчас подумала: ведь из всего этого могла бы выйти преизрядная пьеса.
Любовь.
Дорогая моя мамочка! Ты чудная, сырая женщина. Я так рада, что судьба дала мне литературную мать. Другая бы выла и причитала на твоем месте, а ты творишь.
Антонина Павловна.
Нет, правда. Можно было бы перенести на сцену, почти не меняя, только сгущая немножко. Первый акт: вот такое утро, как нынче было... Правда, вместо Ревшина я бы взяла другого вестника, менее трафаретного. Явился, скажем, забавный полицейский чиновник с красным носом или адвокат с еврейским акцентом. Или, наконец, какая-нибудь роковая красавица, которую Барбашин когда-то бросил. Все это можно без труда подвзбить. А дальше, значит, развивается.
Любовь.
Одним словом: господа, к нам в город приехал ревизор. Я вижу, что ты всю эту историю воспринимаешь как добавочный сюрприз по случаю твоего рождения. Молодец, мамочка! А как, по-твоему, развивается дальше? Будет стрельба?
Антонина Павловна.
Ну, это еще надобно подумать. Может быть, он сам покончит с собой у твоих ног.
Любовь.
А мне очень хотелось бы знать окончание. Леонид Викторович говорил о пьесах, что если в первом действии висит на стене ружье, то в последнем оно должно дать осечку.