Ты только, пожалуйста, никаких глупостей не делай. Подумай, Любушка, ведь это -- счастье, что ты за него не вышла. А как ты злилась на меня, когда я еще в самом начале старалась тебя урезонить!
Любовь.
Мамочка, сочиняй лучше пьесу. А мои воспоминания с твоими никогда не уживаются, так что не стоит и сводить. Да, ты хотела нам почитать свою сказку.
Антонина Павловна.
Прочту, когда соберутся гости. Ты уж потерпи. Я ее перед завтраком пополнила и отшлифовала.
Маленькая пауза.
Не понимаю, отчего мне от Миши не было письмеца. Странно. Не болен ли он...
Любовь.
Глупости. Забыл, а в последнюю минуту помчится галопом на телеграф.
Входит Ревшин, чуть ли не в визитке.
Ревшин.
Еще раз здравствуйте. Как настроеньице?
Любовь.
О, великолепное. Что вы, на похороны собрались?
Ревшин.
Это почему? Черный костюм? Как же иначе: семейное торжество, пятидесятилетие дорогой писательницы. Вы, кажется, любите хризантемы, Антонина Павловна... Цветок самый писательский.
Антонина Павловна.
Прелесть! Спасибо, голубчик. Любушка, вон там ваза.
Ревшин.
А знаете, почему цветок писательский? Потому что у хризантемы всегда есть темы.
Любовь.
Душа общества...
Ревшин.
А где Алексей Максимович?
Антонина Павловна.
Ах, у бедняжки сеанс. Рисует сынка ювелира. Что, есть у вас какие-нибудь вести? Беглого больше не встречали?
Любовь.
Так я и знала: теперь пойдет слух, что он сбежал с каторги.
Ревшин.
Особых вестей не имеется. А как вы расцениваете положение, Антонина Павловна?
Антонина Павловна.
Оптимистически. Кстати, я убеждена, что, если бы мне дали пять минут с ним поговорить, все бы сразу прояснилось.
Любовь.
Нет, эта ваза не годится. Коротка.
Антонина Павловна.
Он зверь, а я со зверьми умею разговаривать. Моего покойного мужа однажды хотел обидеть действием пациент, -- что будто, значит, его жену не спасли вовремя. Я его живо угомонила. Давай-ка эти цветочки сюда. Я сама их устрою -- у меня там ваз сколько угодно. Моментально присмирел.
Любовь.
Мамочка, этого никогда не было.
Антонина Павловна.
Ну, конечно: если у меня есть что-нибудь занимательное рассказать, то это только мой вымысел. (Уходит с цветами.)
Ревшин.
Что ж -- судьба всех авторов!
Любовь.
Наверное, ничего нет? Или все-таки позанялись любительским сыском?
Ревшин.
Ну что ты опять на меня ополчаешься... Ты же... вы же... знаете, что я...
Любовь.
Я знаю, что вы обожаете развлекаться чужими делами. Шерлок Холмс из Барнаула.
Ревшин.