в которой рождается новый план спасения
В помещении царил сумрак. Было душно, серый свет проникал сквозь небольшое окно под потолком. Андрей сел, с силой ладонями растёр лицо. Весь сон ярко отпечатался у него в памяти. Он отчётливо помнил и помещения, через которые проходил, и полных жизни людей, увлеченных своим делом, и своего собеседника в лаково отсвечивающей деревянной маске. И все слова, что тот говорил.
Раздался шорох, и Андрей отнял ладони с лица. Напротив него тихо поднялся со своего ложа Степан. Он сел на доски, поднял кверху белеющее в неверном свете лицо. Открыл глаза.
Чёрные провалы были вместо глаз, густая темнота заполнила его глазницы, не было ни радужки, ни зрачка, лишь одна чернильная пустота.
«Я еще сплю», — с замиранием сердца подумал Андрей. Степан моргнул, один, другой раз, чернота рассеялась, вытекла из глазниц, и вот он уже смотрел обычными своими серыми глазами, светлыми, до прозрачности.
— Доброе утро, — хрипло сказал инструктор. Андрей, обмирая от страха, промолчал.
Не обращая на него внимания, Степан подтянул к себе рюкзак, достал воду и стал пить жадными глотками. Налил в ладонь, умыл лицо. Вытерся подолом футболки.
— Кто-то вчера тёрся тут под дверью, — уже нормальным голосом продолжил он, — надо выходить осторожно, нож приготовь. Здоровая тварь была…
«Мне приснилось», с облегчением подумал Андрей. «Господи, как хорошо, что мне это только приснилось». Он встал, толкнул Лиду, та недовольно что-то пробурчала и перевернулась на другой бок.
— Вставайте, — негромко сказал Степан, — нужно идти дальше.
— Куда идти? — Лида села и, как ребенок, кулаком потёрла заспанные глаза. — Мы так торопились сюда, думали, здесь будут люди, они нам помогут. Но тут нет никого. И уже много лет не было. Куда нам теперь идти?
Степан растерялся. Это было так неожиданно, что Андрей отвёл взгляд. Инструктор всегда был уверен в себе, полон решимости, а теперь перед ними стоял растерянный человек, который не знал, как ответить на вопрос Лиды.
— Мне снился сон, — медленно сказал Андрей, — может, он нам подскажет, что нужно дальше делать…
— Опять вертолёт? — зевнул Костя.
— Нет… Мне снился чёрный человек, в той самой комнате, где мы встретили мираж. Нет, не так. Сначала мне снилось то, как здесь было раньше — люди, они все такие… — не найдя слов, Андрей развёл руки в стороны, — ну, знаете, как в старых советских фильмах, одушевленные своей работой, своей жизнью. Они были такие радостные, светлые… И вокруг всё было светлое, и кабинеты, и лаборатории, всё залитое солнцем, и счастьем… А потом я пришел в ту комнату, и там было так же, как сейчас — голые стены, выбитое окно. И там был чёрный человек.
Андрей помолчал, достал бутылку, отпил воды.
Все внимательно смотрели на него. Лида сидела на диване, обняв свои коленки, острым подбородком упираясь в сложенные домиком ладони. Костя с чуть заметной насмешкой наблюдал за ним, видимо, не веря ни единому слову. А вот Степан слушал очень внимательно. Он даже подался чуть вперед, чтобы не пропустить ни одного слова.
— И что он хотел? — требовательно спросил Степан.
— Он сказал, что я что-то забрал… То, что мне не принадлежит. И это я должен отдать. И тогда они выполнят моё желание.
— Ты… Ты это серьёзно? — Лида смотрела на него широко открытыми глазами, — типа как в сказке, принеси мне то, не знаю, что, и я дам тебе всё, что попросишь?
— Так что ты сразу не отдал? — не обращая на неё внимание, спросил Степан.
— Ну, во-первых, я не знаю, что нужно отдать. Из чужих вещей у меня только часы и вот этот нож.
— Дай сюда, — потребовал Степан, и Андрей покорно расстегнул ремешок.
— Нож тоже давай.
Степан положил на теплую поверхность дивана часы, а рядом нож. Достал его из ножен, покрутил в руках. Рукоятка блеснула синим цветом, и что-то внутри ее вспыхнуло. Отложил, поднял часы, внимательно рассмотрел циферблат, зачем-то пощёлкал ногтем по металлу задней крышки.
— Это точно всё, что у тебя есть из чужих вещей?
— Ну, пара футболок и кофта…
— Давай сюда. Вообще, вытряхивай всё, что есть из рюкзака. И карманы выворачивай.
Андрей покорно потряс рюкзак, пошарил по карманам, достал смятый платок. Степан обследовал рюкзак, с недоумением отбросил камни с поля, где пропал Саша. Залез в каждый кармашек, прощупал швы. Потом разложил вещи по кучками. В одну положил то, что Андрей сказал, что является его вещами, во вторую — то, что он позаимствовал из чужих рюкзаков.
— Ну, эти футболки и кофту мы и правда можем отставить, обычные вещи, ничего такого в них нет. Остаются часы и нож… — он потёр щетину на подбородке. — Ты не мог точно спросить, что именно они от тебя требуют?
— Да спрашивал я, — с досадой ответил Андрей. — Но он меня либо не понял, либо отвечать не захотел. У него еще выговор такой… Не совсем понятный. Слова как-то странно ставит, ударение делает не туда… Фиг поймёшь, что он там говорит.
— А «во-вторых»? — спросил Костя.
— Что — «во-вторых»? — не понял Андрей.
— Ну, ты сказал, что, во-первых, ты не знаешь, что нужно отдавать, а что «во-вторых»?
— Во-вторых то, что я должен принести это к Хозяину. Он где-то находится за пятым корпусом. Этот… в плаще, сказал, что нужно дойти до пятого корпуса, пройти через него, открыть дверь и там меня встретят.
Степан крутил в руках нож, задумчиво разглядывая яркие всполохи внутри рукоятки.
— Он сказал, что именно ты должен принести этот нож? Никто из нас не может? Только ты?
— Я не уточнял. Но вообще он только ко мне обращался, про вас вообще ни слова не было сказано.
В памяти возникли лица Марины, Вероники, Саши, вспомнился стук, с которым маска упала на пол, но он помотал головой, отгоняя эти видения.
— Слушайте! — вдруг воскликнул Андрей, — а ведь пятый корпус как раз рядом с той расщелиной, в самом её начале! Я помню, я же видел это с вертолёта.
Он обвёл всех горящим взглядом.
— Получается, я должен прямо туда принести?
— Ага, к самой горе Ородруина, — насмешливо сказала Лида. — и кинуть этот нож ты должен будешь в самое жерло вулкана, то бишь расщелины. А вчера нам в дверь, видимо, Голлум скрёбся… Ты действительно веришь в это?
— Больше нам верить не во что, — Степан не отрывал взгляд от ножа, потом вздохнул, вложил его в ножны и протянул Андрею, — держи, спрячь лучше в рюкзак. Не дай бог потеряешь. Ты теперь наша единственная надежда.
— Ребята, — растерянно обвела всех взглядом Лида, — вы что, правда верите? это всего лишь сон…
— У тебя есть другое предложение? — Степан с непонятным выражением лица смотрел на Лиду. — Ну предложи что-нибудь. Куда нам идти, что делать…
— К людям идти, куда же еще…
— Мы уже пришли к людям, мы больше двух суток шли к людям, и вышли к заброшенному зданию, возле которого бродят звери, про которых раньше никто не слышал. И институт этот, к которому пришли, еще даже и не построен был неделю назад. Только котлован рыли, да территорию расчищали.
Степан встал, глубоко засунул руки в карманы.
— Андрею уже снился сон, он с вертолета видел эту расщелину, и этих зверей…
— Не всех, — помотал головой Андрей, — я только птиц этих видел…
— Не важно, уже одно то, что ты видел птиц, и они в точности оказались такими же, это уже о многом говорит. И тот вчерашний мираж-ученый, он подтвердил твой сон.
Степан присел на корточки рядом с Лидой.
— Поэтому, голуба моя, мы будем верить снам Андрея, и пойдём туда, куда он скажет. Потому что верить нам больше не во что. Нравится тебе или нет, но так будет.
Лида фыркнула и отвела глаза.
— Очень странно, что этот чёрный человек был так откровенен в разговоре, — медленно сказал Костя. — Ведь, по сути, мы с ними враги…
— Он особо и не откровенничал, — пожал плечами Андрей, — просто сказал, что мне нужно принести к Хозяину вещь, которая мне не принадлежит.
— Хватит уже спорить, — прервал их Степан, — собираемся, идем в столовую, наловим еще этих ящериц, позавтракаем, и в путь.
Дверь открывали с осторожностью. Прислушались, нет ли звуков, с опаской выглянули. Пустой коридор. Степан дал знак и очень тихо они направились к переходу, ведущему в столовую.
Лида ловить ящериц наотрез отказалась, села поудобнее за столик, закинула ноги на рюкзаки ребят, которые те бросили, чтобы не мешали.
В этот раз летающих ящериц наловили больше. Андрей наловчился, легко уклонялся от попыток укусить, метко сбивал их подносами, придавливал, оглушал. Степан отрезал головы и тут же их потрошил. Костя помогал Андрею.
Наконец, Степан сказал, что еды хватит и, прихватив поднос, они направились к выходу.
В комнате, где вчера они разводили костёр, их ждал сюрприз. Противень с остатками пригоревшей еды был смят, на металлической поверхности явственно виднелись следы от зубов. Кто бы это ни был, размеры у него были впечатляющие.
Степан подхватил кастрюлю, вытряс из нее остатки обгоревших деревяшек, и предложил переместиться в другое помещение. Это место уже было прикормленное, и он побоялся, что зверь может вернуться. Перешли в другой кабинет, закрыли двери, развели костёр в кастрюле. Пожарили все имеющиеся ящерицы. Тех, что не съели, поделили, сложили в полиэтиленовые мешочки, в которые хозяйственная Лида раньше упаковывала свои вещи, и спрятали в рюкзаки. Каждый в свой.
По широкой лестнице спустились в холл, подошли к карте.
— Вот мы, — Степан ткнул пальцем, — а вот пятый корпус.
Палец Степана переместился вправо и вверх.
— Примерно, километров пять-шесть. За полтора часа дойдём. Интересно, зачем его так далеко от основного корпуса построили… Странно, что подписан только медицинский корпус, а остальные только пронумерованы. Ну пошли, попытаемся туда добраться.
Через парадную дверь выходить не рискнули. Долго искали запасной выход, но, когда нашли, не смогли открыть тяжелую металлическую дверь. Тогда Степан открыл окно, долго всматривался в кусты, деревья, растущие рядом, осторожно спрыгнул вниз. Крадучись, прошел несколько шагов, осмотрелся. Сделал знак, что всё хорошо.
Андрей спрыгнул следующим. Окно было расположено высоко, не меньше двух метров от земли, и отлично сохранившаяся плитка больно ударила по пяткам. Он не удержался и завалился на бок, с кряхтением поднялся, и тут же поймал сердитый взгляд Степана.
— Тише ты, — шёпотом просвистел тот, — здесь нельзя шуметь.
С оконного проема легко спрыгнула Лида, за ней Костя.
— Плохо, что окно оставляем открытым, налезет всякая дрянь, — озабоченно сказал он.
— Она уже налезла, не сомневайся, — успокоил его Степан. — Поверь, в отсутствии человека зверьё найдет как пробраться в помещение и без твоего открытого окна. Странно только, что вчера на нас не напали.
Стараясь ступать как можно тише, они двинулись по мощенной дорожке. Миновали одноэтажное небольшое строение, возле которого были сооружены огромные конструкции из труб и выдувных вентиляторов. Как догадался Андрей, это была система охлаждения. Трубы представляли из себя перепутанный лабиринт, который вел к основному зданию, а также к другим корпусам.
Небо по-прежнему было затянуто серыми тучами, в отдалении громыхал гром. В воздухе висела водяная взвесь, дождём ее назвать было нельзя, мельчайшие капли бисером оседали на одежде, лицах, от сырости пробирало до костей.
Они проходили через парк. Когда-то он был очень красив, но без должного ухода природа взяла своё. Дорожки, некогда аккуратно вымощенные, теперь покрывали мох и сорняки, некоторые плитки провалились, в ямах стояла вода. Скамейки, оставленные без присмотра, разрушались под воздействием времени и погоды, некоторые стояли прямо, но большинство завалились, дерево под влиянием дождя и сырости разбухло, сгнило. Деревья, кустарники и цветы, когда-то заботливо посаженные и подстриженные, теперь разрослись во все стороны, их ветви переплелись, образуя тенистые арки, но не создавали уют, а вызывали больше опасения, что в этой темноте могут прятаться хищники.
Андрей попытался представить людей, увиденных им во сне, как они гуляют по этому парку, беседуют, сидя на скамейках, играют в волейбол на той, заросшей нынче, спортивной площадке, но не смог.
Они дошли до развилки, у которой возвышался большой, покосившийся щит. Степан смахнул с него разросшийся вьюнок, и они увидели уже знакомый им план.
— Мы здесь, — Степан ткнул пальцем в едва заметный кружок на карте, повел по красной линии к зданию, обозначенному как «Корпус № 5». — Хмм, смотрите, можно подняться по канатке, можно поверху, а можно пройти через этот туннель, там наверняка, какие-то вагонетки сохранились.
— По канатке я пас, — помотала головой Лида, — во-первых, я высоты боюсь, а во-вторых, нас там эти птицы склюют, и нам даже укрыться будет некуда.
— Не переживай, не пойдем мы на канатку, мы просто ее не запустим, электричества же нет. Пойдём поверху.
По парку старались идти очень тихо. Степан остро реагировал на каждый шорох, а потом вообще согнал всех с дорожек и заставил пробираться среди деревьев. Андрей злился, он считал это глупостью. Звери, если они появятся, и так их учуют, а они потеряют драгоценное время.
Вскоре показался вход в туннель. Поперек него лежало поваленное дерево, сухие ветки загораживали путь. Костя задержался, заглянул внутрь. Похлопал ладонью по каменной облицовке, звук гулко отозвался в глубине.
— Ты совсем тупой? — обозлился Степан. — Нафиг ты зверей призываешь?
Костя смутился и отошёл к Лиде.
— Сейчас по этой насыпе поднимаемся вверх, — шёпотом продолжил инструктор, — там пройдём через площадь, спустимся немного вниз, и — вуаля — мы на месте.
Придерживаясь за ветви кустов, Андрей стал карабкаться вверх за Степаном. Ближе к краю инструктор замер, обернулся к остальным и приложил палец к губам.
«Что там ещё…» тоскливо подумал Андрей, беззвучно поднялся к Степану и выглянул.
На поляне стояло существо, напоминающее гриб на трёх массивных мохнатых ногах. Оно было не высоким, не выше человеческого роста. Мясистая «шляпка» мелко подрагивала, из-под неё свисали жгуты. Они лениво раскачивались, реагируя на каждый порыв ветра. Слышалось негромкое гудение, похожее на то, какое издают электрические провода.
— Вон еще одна, — Костя толкнул плечом Андрея и указал влево. Там тоже виднелось такое же существо, только более насыщенного коричневого цвета.
— Интересно, оно опасное? — Лида присела рядом. — Может, ничего, если мы рядом пройдём…
— Я бы не рискнул, — покачал головой Степан. — Ты хоть раз встретила здесь неопасное существо? Вот и я о том же. Если бы эта «тренога» не умела обороняться, не имела бы когти и зубы, её бы уже давно сожрали, те же птицы или волки с капюшонами.
— Как же нам их обойти?
— Давайте вправо, только тихо, может обойдём кругом.
Короткими перебежками от дерева к дереву они двинулись вправо, сели за толстым стволом, опустили ветки. Но там тоже стояла «тренога». Белесая, тоненькая, она раскачивалась под порывами ветра, жгуты ее поднимались и опускались почти до земли.
— Там дальше тоже «шляпка» виднеется, — Лида слегка выдвинулся из-за веток, — не пойму только одна или несколько.
Пригнувшись, она немного вылезла из-под дерева, подалась вперед. Под её ногами громко хрустнула ветка и «тренога» очнулась от дремоты. Шляпка её пошла волнами, жгуты поднялись и вытянулись в направлении Лиды, словно ощупывая воздух перед собой. Электрический гул стал сильнее.
— Отходим, отходим, — с тревогой зашептал Степан, потянул за куртку Лиду, — вниз давайте, только очень тихо.
Очень осторожно, стараясь не выглядывать из-за кустов, они двинулись вниз по склону. Электрический гул стал стихать, и, выглянув из-за дерева, Андрей увидел, что белёсый гриб вернулся в своё меланхоличное состояние.
— По верху не пройдём, — продолжал шептать Степан, когда они спустились ниже и спрятались за беседкой, сплошь укутанной зеленью. — Придётся через тоннель.
— Не пойду туда, — затряс головой Костя, — ни за что в жизни. Там такая темень, наверняка кто-то притаился.
— Да, там может кто-то сидеть, тут ты прав… Но нам нужно дойти до этого корпуса до ночи, или придется возвращаться в главное здание, а завтра сделать еще одну попытку прорваться.
— Давайте сделаем широкий крюк, — предложила Лида, — пойдём вправо или влево, обогнём их. Когда-то же должно закончится это лежбище.
— Говорю же, до ночи не успеем. А ночью я не рискну остаться в лесу, нас сожрут, не отобьёмся. Туннель короткий, метров триста, так что у нас есть шанс.
Осторожно они подошли ко входу в туннель.
— Первым иду я, — сказал Степан, — за мной — Андрей, потом Лида, и замыкает Костя. Идите как можно тише, и старайтесь не отставать.
Он рукой отвел в сторону засохшую ветку, нагнулся и первым нырнул в проход.
Внутри было гораздо темнее, чем Андрей предполагал. Идущий впереди Степан чиркнул зажигалкой и поднял её вверх, словно факел. Андрей оглянулся. Позади него виднелся вход и в слабом сумраке он разглядел испуганное лицо Лиды и напряжённое Кости. Они шли за ним почти вплотную. Он посмотрел вниз. На каменном полу выделялись две металлические полосы — рельсы. Много мусора — листья, ветки, крупные камни. «Не споткнуться бы», — озабоченно подумал Андрей, и тут же Степан, словно услышав его мысли сказал:
— Здесь много крупных камней, не споткнитесь. Сломаете ногу, останетесь здесь, я предупреждаю.
Страх сдавил сердце Андрея, в груди налилось свинцовой тяжестью, и он торопливо сделал глубокий вдох и выдох, пытаясь погасить панику. Туннель повернул, светлое пятно входа пропало из вида и стало совсем темно.
Слабый свет зажигалки Степана выхватывал из темноты то небольшой участок стены, то рельсы на полу. Но тьма вокруг казалась еще чернее. Андрей вытянул вперед руку, коснулся Степана. Тот подпрыгнул от неожиданности, выронил зажигалку. Свет погас.
— Это я, — торопливо сказал Андрей, — я просто дотронулся по тебя.
— Придурок, — прошипел Степан, и уже громче сказал: — Всем остановиться.
— Что случилось? — голос Лиды звенел от страха.
— Всё нормально, просто Андрей меня решил пощупать в темноте, не предупредив, и я выронил зажигалку от неожиданности.
— Ах, Андрюха, ах, злодей, — с нервным смешком сказал Костя.
— Всё, нашёл, — Степан нащупал на полу зажигалку, зажёг и впереди снова показалась капля света. — Все на месте? Андрей, Лида, Костя… Всех вижу, пошли дальше.
Гулкое эхо вторило их шагам, казалось, идёт не четыре человека, а целый взвод.
— Андрей, — дрожащим голосом сказала Лида, — я возьму тебя за руку?
Андрей протянул ей руку, и она крепко уцепилась за него.
— Хорошая идея, — одобрительно сказал Степан, — Костя, ты возьмись за руку Лиды. Потеряться тут негде, но так будет спокойнее.
— Мы уже прошли половину? — по прежнему дрожащим голосом спросила Лида.
— Не думаю, — Андрей старался, чтобы голос его звучал уверенным, но в гулкой темноте он прозвучал как-то жалобно.
— Просто мы медленно идем, — громко подал голос Костя, — но быстрее и нельзя, я не хочу сломать ногу.
И тут же громовое эхо вернуло ему слова:
— …идём… идём…
Лида вскрикнула и эхо заметалось по туннелю.
— Я сказал не шуметь! — прошипел на них Степан.
Зажигалка погасла, и Андрей, стараясь не поддаваться паники, как можно спокойнее спросил:
— Кончился газ?
— Нет, горячая стала, руке больно.
Андрей слышал, как позади него Лида старательно дышит глубоко и часто. Рука онемела, но он постеснялся попросить девушку отпустить её. Да и не хотел. Без этих цепких пальцев на своём запястье он боялся, что паника поглотит его.
Краем глаза он заметил какое-то движение. Вокруг по-прежнему царил мрак, но ему показалось, что часть темноты справа и выше словно сгустилась и переместилась вперед.
«Мне это кажется», — твёрдо сказал он сам себе. И тут же Степан зажёг зажигалку. Андрей огляделся, ничего не увидел и выдохнул с облегчением.
— Смотрите, свет! — горячо выдохнула Лида ему в шею, и Андрей тут же увидел светлое пятно впереди.
— Ну вот и выход, — довольно произнёс Степан, — поднажмите, ребятки.
Все невольно прибавили шаг, а когда до выхода осталось не более двадцати метров, пустились бегом.
— Тише, тише, — потребовал Степан, когда они выбежали из туннеля. — Надо бы оглядеться, никто нас тут не встречает…
Лида отбежала от входа на пару шагов, остановилась, счастливо рассмеялась и тут же всхлипнула.
— Каждый раз я думаю, что никогда ещё так сильно не боялась, и каждый раз что-то перебивает этот рекорд. Но туннель точно на первом месте по страху. Костя, ты как?
Андрей обернулся к ним. Костя шагал последним. Он широко улыбнулся, рукавом вытер глаза, хотел что-то сказать, но вдруг длинные черные щупальца вытянулись из туннеля, обвили парня и рывком уволокли обратно в темноту.
Лида закричала. Она захлёбывалась от крика, но не двигалась с места. Андрей было рванул к туннелю, но Степан охватил его руками и повернул обратно.
— Тикаем, тикаем отсюда… Лида! Быстро сюда!
Отбросив Андрея, он схватил не прекращающую кричать Лиду и потащил за собой.
Андрей уже опомнился. Он и не помышлял спасать Костю, бежал прямо, не разбирая дороги, как можно дальше от страшного туннеля. Крик Лиды стал приглушенным, и Андрей в смятении подумал, что Степан, должно быть, зажал ей рот рукой.
— Стой! — услышал он за собой и остановился, с трудом восстанавливая дыхание.
Степан догнал его. Он крепко сжимал тело Лиды. Она плакала, рыдала навзрыд как ребёнок и никак не могла остановиться. Степан осторожно положил ее на землю, расстегнул рюкзак, достал бутылку с водой.
— Попей, на, — он пытался влить в рот, но Лида мотала в истерике головой и тогда он стал лить тонкой струйкой ей на лицо. Лида захлебнулась, замолчала, рукой отвела бутылку.
— Тише, Лида, тише, — Андрей опустился рядом с ней на колени, — здесь нельзя шуметь…
Лида приподнялась, села. Икнула. Потянулась за бутылкой, выхватила у Степана из рук.
— Это ты виноват, — сказала она, с ненавистью глядя на него заплаканными глазами, — Костя не хотел туда идти, как чувствовал.
Степан с досадой развёл руками, но промолчал. Андрей охватил голову руками. Перед глазами тут же возник Костя, его непонимающее лицо, когда его охватили щупальца, вспомнил, как удивленное выражение его лица сменилось на испуганное и застонал от бессилия и злобы. Он мог бы помочь. Наверное.
— Ты бы там тоже погиб, — Степан как будто прочитал его мысли. — Нас спасло то, что первое время мы шли тихо, и не разбудили того, кто там жил. Пока он прочухал, кто мы, сколько нас, мы уже дошли до конца. Судя по тому, как он утащил здоровенного Костю, тварь была не маленькая. Если бы вы, как последние придурки, не остановились у самого входа…
— Сам же сказал подождать, — глухо отозвался Андрей, — ты же осмотреться хотел…
Некоторое время сидели молча.
— Ладно, погоревали, пошли дальше, — Степан поднялся, отряхнул штаны. — Вон уже здание виднеется, скорее всего это и есть пятый корпус. «Грибов» не видно, гудения тоже не слышно, значит, всё норм.
— Я никуда не пойду, — тусклым голосом сказала Лида.
— Не дури.
— Какой смысл куда-то идти… Нас всё равно убьют и сожрут. Об одном только прошу, пусть это будет именно в таком порядке и пусть это будет быстро…
— Нельзя сдаваться, Лида, — Степан наклонился над ней. — Пока мы живы, всегда есть шанс на победу. И я этот шанс собираюсь использовать по максимуму. Поверь, я его не упущу.
— Какой шанс? — рассмеялась девушка. Андрею не понравился ее смех. — Ты свой шанс построил на сне, на фантазии, рожденной в воспаленном от непрекращающегося кошмара разуме. Ты поставил не на тот цвет, Степан, в этот раз выигрыш достанется казино.
— Нихера подобного, — грубо отозвался инструктор. Он выпрямился, покопался в нагрудной сумке, достал пачку сигарет, заглянул в нее, с сожалением смял и засунул обратно. — Я победитель по жизни, Лида. Я всегда добиваюсь того, чего хочу.
— Ты всего лишь инструктор на речном рафтинге, — с усмешкой сказала Лида, — какими победами ты можешь похвастаться? Что есть в твоём «жизненном» резюме? Начинал поди с низов, с младшего инструктора, достиг пика карьеры… Ай, молодца… Победитель по жизни… Ты никто, ты хронический неудачник.
— Тише, тише, — Андрей встрял между ними, — я прошу вас, ребята, сейчас совсем не время. Пожалуйста, прекратите, мы почти дошли, давайте доведём дело до конца, а там ругайтесь, сколько хотите.
Лида со вздохом протянула ему руку, поднялась. Налив в ладошку воды, неловко умылась, вытерлась носовым платком. Пошла вперед. Андрей оглянулся на Степана и все слова замерли у него на губах.
Степан стоял, не отрывая взгляд от удаляющейся девушки. Глаза инструктора подёрнулись тёмной дымкой, он смотрел на Лиду с такой откровенной ненавистью, что у Андрея кожа на руках покрылась мурашками.
— Пошли, — парень неловко откашлялся, — сам же говорил, тут уже рядом.
Степан молча пошел вперед, обогнал девушку. Андрей старался не отставать.
Корпус представлял из себя длинное двухэтажное здание без какой-либо вывески у двери, только с правой стороны красной краской была нарисована большая цифра 5. Разбитых окон не увидели, дверь также выглядела не поврежденной.
Они сидели за большим деревом, и наблюдали за входом. Андрею эта идея казалась глупостью. Ещё совсем недавно они так сильно шумели, что если бы их услышали хищники, то они уже давно были бы здесь. А раз тихо, то значит, никто и не появится. Но Степан выжидал. Он зорко вглядывался в кусты, оглядывал деревья, к чему-то прислушивался. Лида сидела рядом. Она обняла ствол дерева, прижалась к нему щекой и безучастно смотрела куда-то в небо. Андрей проследил за её взглядом, но ничего, кроме серых облаков не увидел.
— Я пойду первым, — наконец сказал Степан, — открою дверь, войду внутрь. Если всё хорошо, то позову вас. Если всё не хорошо…
Он не договорил и пошел ко входу.
Андрей с замиранием сердца смотрел, как инструктор пересек небольшое, некогда заасфальтированное, пространство, обогнул разросшуюся клумбу перед входом, поднялся по ступенькам и взялся за ручку двери. «А если дверь закрыта», — запоздало забеспокоился Андрей. Как они тогда попадут внутрь? Разбивать окно? Но дверь поддалась, легко открылась перед Степаном. Тот помедлил, вошел внутрь.
Вытянув шею, Андрей пытался рассмотреть, что там происходит. На пороге показался Степан, махнул рукой, дескать, всё нормально. Андрей поднялся, и вдруг чувство дежавю накрыло его. Совсем недавно Степан точно так же стоял на пороге дома у реки, жестом приглашая их войти. Тогда они были замёрзшие, напуганные после крушения, но считали, что всё плохое, что могло с ними случится, уже произошло. Ах, если бы они могли знать… Саша, Саша… Тоска сдавила его грудь, и он с силой потер грудь с левой стороны.
— Что с тобой? — равнодушно спросила Лида. — Заболел?
— Да так… Что-то сердце…
Он пошел вперед, ко входу в пятый корпус, на Лиду он не смотрел, но по звуку шагов понимал, что девушка идет следом.
Огромный холл вверх занимал два этажа, сквозь высокие витражные стекла, на удивление, целые, проникал тусклый свет. Разбитая мебель сгрудилась у стен, валялись статуи с отбитыми головами, руками. С высоких постаментов на творившийся разгром невозмутимо взирали два мраморных льва. Посередине помещения крупными камнями был огорожен круг, в котором, как показалось сначала Андрею, было насыпано много серого песка, вперемешку с белыми голышами. Но подойдя ближе, он с ужасом понял, что это не песок, а пепел, из которого проглядывали кости скелетов.
Степан вошел в круг, ногой выкатил округлый череп, легонько, как мячиком, попытался дать пасс Андрею.
— Что здесь произошло? — с ужасом спросила Лида.
— Вы спрашивали, где все люди, — не глядя на неё, сказал Степан, — а все люди — вот они, здесь. Нет, конечно, это не все выжившие, которых трагедия застала в институте. Поначалу проводили эвакуацию, пока это было возможным. Вывозили ценную технику, людей. Потом, когда пришедшие оттуда научились сбивать вертолеты, сделали попытку уйти наземным путём. Пытались пройти мелкими группами, по рации координировали движение, сообщали, насколько далеко они смогли продвинуться. Ни одна группа не выжила. И тогда оставшиеся поняли, что нужно договариваться. Договариваться с теми, кто пришёл сюда, вернее с теми, кому они сами открыли проход, и кто стал здесь новым Хозяином. Уже они, а не люди, устанавливали здесь свои порядки… Время для людей закончилось.
Он сделал паузу, прошелся по капищу, поднимая клубы пепла, носком кроссовки поддел кость, извлёк ее на поверхность.
— Выяснилось, что если принести в подарок Хозяину человека, то он позволит небольшой группе уйти с его территории. Совсем небольшой. И с каждым разом всё меньше и меньше.
Степан вышел из круга, с силой потопал, стряхивая пепел с ног.
— Сначала были добровольцы. Кто-то сознательно шел на это, предоставляя шанс спастись другим людям. Но со временем добровольцев стало всё меньше, а потом и вовсе закончились. И тогда стали тянуть жребий. Кто-то пытался бежать, но его участь была незавидной, кто-то защищался, до последнего не желая участвовать в этом. Обороняясь, он мог ранить другого человека, и тогда он получал шанс — в жертву приносили раненного человека, ведь всё равно умрёт, пусть уж на благое дело. В конце Хозяин уже принимал подношение из расчёта один к одному — приносишь одного человека в жертву, второй получает право на выход отсюда. Представляете, что здесь творилось? Люди обезумили… Они превратились в животных, в хищных, опасных животных… Ничего общего с теми «светлыми» людьми, которых ты, Андрей видел в своём сне.
— Откуда ты это знаешь? — обмирая от страха, спросил его Андрей. Инструктор остановился, усмехнулся, глядя на него, и на миг у парня мелькнула мысль, что тот не ответит. Но он с горечью ответил:
— Не один ты видишь сны.
Воцарилось молчание. Андрей с ужасом рассматривал череп, наполовину скрытый пеплом.
— Нам тоже нужно принести жертву? — Лида прижалась спиной к колонне, — ты для этого привёл нас сюда?
— Зачем? — Степан пожал плечами, — сейчас Андрей отнесет нож Хозяину, и тот выполнит его желание — отпустит нас домой. Возьми и часы, вдруг мы ошиблись, и им нужно именно это. Отдай ему вообще всё, что тот не попросит. На кону наши жизни, Андрей, помни это. В этот раз выигрыш должен достаться нам, а не казино.
Степан подошел вплотную к Андрею, взял его за лацкан ветровки.
— Я хочу, чтобы ты понял, — хрипло сказал он и откашлялся, — хочу, чтобы ты твёрдо понял, что это наш последний шанс, Андрей. Если ты всё испортишь… Если ты что-то сделаешь не так, то больше шанса выжить у нас нет. Ты не представляешь, что здесь происходило, а я знаю. Я видел собственными глазами. Я каждую ночь проживал одну из жизней, которая заканчивалась здесь, в этом круге. И свою личную жизнь я так завершить не хочу. Ты меня понял?
Не в силах вымолвить ни слова, Андрей кивнул, глядя в серые, с чёрной дымкой, глаза Степана. Инструктор выпустил лацкан, похлопал по плечу.
Андрей скинул рюкзак, достал нож, положил его на пол. В глубине рукоятки вспыхнул и разгорелся огонь, налилось светом клеймо — змея с крыльями, кусающая себя за хвост. Расстегнул ремешок часов, положил рядом. Подошла Лида, посмотрела сверху вниз.
— Что в них такого? — равнодушно спросила она. — Что они из себя представляют такого, что нас готовы выпустить из этого ада, лишь бы ты вернул их. Степан, ты не видел во сне объяснения? Может, хоть намёк какой-то был на эти предметы?
Инструктор молча пожал плечами. Лида вздохнула.
— Ну, я пошёл, — Андрей собрал с пола предметы, зажал в кулаке, — куда только идти-то…
— Вот в эту дверь, — Степан пересёк холл, остановился у массивной деревянной двери, расположенной в самом конце, — в моих снах они всегда отсюда появлялись.
Андрей подошел к нему. На сердце было тяжело, от страха мелко тряслись руки.
— Ну, я пошёл, — повторил он, потоптался на месте, не в силах решиться, затем с усилием толкнул дверь и вышел наружу.