в которой путешественники подвергаются нападению, а после наблюдают странные явления
Деревья, кусты метались перед глазами, ветки больно стегали по лицу, по рукам, по телу. Сердце колотилось где-то у горла, и пару раз Андрей думал, что потеряет сознание, то ли от этой бесконечной гонки, то ли от чувства мучительного стыда за оставленную в одиночестве девушку. Длинная ветка ударила по голове, сбила бейсболку. Андрей поднял её, отряхнул, натянул обратно, и вдруг замер от ужаса, не увидев перед собой ребят. Он заметался, но тут же с облегчением заметил широкую спину в знакомой ветровке. Степан стоял, опираясь одной рукой на ствол дерева, и к чему-то внимательно прислушиваясь. Костя подошел и хотел что-то сказать, но Степан предупредительно поднял вверх руку, призывая к тишине.
— Слышите? — спросил он.
Сдерживая дыхание, Андрей прислушался, но услышал только свист ветра и шум листвы.
— Я ничего не… — начал он и осёкся.
Прерывая знакомые звуки леса, издалека раздался протяжный заунывный вой.
— Ветер, — неуверенно предположил Костя.
— Думаешь? — с сомнением в голосе спросил Степан. — С другой стороны волков здесь отродясь не было…
— Таких птиц здесь тоже отродясь не было, голову даю на отсечение, — пробурчал Гена.
Звук повторился громче и как будто ближе. Вторя ему, послышался еще один вой, такой же протяжный и заунывный, а спустя мгновения, присоединился и третий.
— Волки, — у Андрея упало сердце, он оглядел друзей, встретил твёрдый взгляд Степана, растерянный Кости, испуганный Гены.
— Ребята, там Вероника… Она же одна, — всхлипнула Лида. — Мы должны помочь ей.
— Мы это уже обсудили, — жёстко ответил Степан, серые его глаза потемнели от гнева, губы сжались в тонкую линию, — и возвращаться к этому я не намерен.
— Мы себе этого никогда не простим…
— Простим. Люди себе и не такое прощали, поверь мне. Сейчас главное — выжить самому. Считай, что ты наблюдаешь закон о выживании сильнейших в действии.
Лида всхлипнула и прижала грязный кулачок к губам.
— Сейчас наша задача — достичь здания, — продолжил Степан, — там можно будет укрыться от волков. На деревьях не спрячешься, если это и правда волки, они могут сутки сидеть у подножья. Так что — вперёд!
И первым побежал. За ним все остальные.
Андрей бежал сразу за Степаном, сбоку он слышал тяжелое дыхание Кости, сзади слышался треск сухих веток. Снова раздался тоскливый вой, как показалось Андрею, он прозвучал гораздо ближе. Степан остановился, и Андрей едва удержался, чтобы лицом не уткнуться ему в рюкзак.
— Стой! — поднял руку Степан, и все остановились. — Поздно, мы уже не сможем убежать от них.
Он скинул рюкзак и достал нож из ножен. Андрей последовал его примеру.
— Встать полукругом, — приказал Степан, — прикрывайте спины друг друга.
Гена попятился, уперся спиной в ствол дерева, ухватился за ветку, попытался взобраться наверх, но свалился. Степан презрительно сплюнул, наблюдая за его действиями. Тогда Гена, дрожа всем телом, скинул с себя рюкзак, поднял палку с земли и подошёл к остальным.
Лида сняла рюкзак, даже издалека было видно, как сильно тряслись у нее руки, но без единого слова встала в строй. Оружия у неё не было, и она, так же как Гена, подняла палку с земли. Рядом с ней встал Костя.
Вой раздался совсем рядом и на поляну выскочила первая преследовавшая их тварь. Увидев ребят, она замерла на месте, дав себя разглядеть. Ростом она походила на небольшую собаку, но на этом всё сходство заканчивалось. Пасть, снабженная несколькими рядами остро отточенных клыков, предназначалась рвать жертву, черная короткая шерсть переливалась перламутром, шею укрывала кожаная складка. Тварь ощерилась, выставляя клыки напоказ, и издала уже знакомый протяжный вой, от которого похолодело внутри у Андрея. Кожаная складка раскрылась, как зонтик, налилась оранжевым цветом.
Кусты зашуршали, и на поляну выскочили еще несколько особей. Ощерив пасти, они молча раскрыли свои складки-зонты, но тут же сложили их, и молнией бросились на ребят.
Первого нападающего Андрей отбил ударом в нос. В панике он забыл про нож, который сжимал в руке, и, увидев рядом налитые кровью маленькие глаза и острые зубы, со всей силы ударил кулаком по носу. Боль отдалась до плеча, рука на миг онемела, но черный нападающий клубком откатился в сторону, пронзительно завизжав, совсем как подраненная собака. Но тут же подскочила другая.
Андрей краем сознания слышал крики ребят, пронзительный вскрик Лиды, но все его внимание сосредоточилось на «собаке», стоявшей напротив. Это была более крупная тварь, более умная и осторожная. Ощерив пасть, она мелкими шажками обходила Андрея, и тот только сейчас понял, что их строй давно распался, никто не защищал спину друг друга, каждый сражался по одиночке.
Андрей крикнул, взмахнул ножом и сделал ложный выпад в сторону твари, надеясь ее отпугнуть. Но та не пошевелилась, по-прежнему скалила клыки, утробно рыча, в красных глазах её Андрей уловил зачатки разума и похолодел от мысли, что это существо может быть разумным.
Что-то промелькнуло слева от Андрея, тот непроизвольно дернулся в то сторону, и тут тварь прыгнула. Под тяжестью её тела Андрей завалился на бок, перекатился, не давая себя укусить, вскочил на ноги и со всей силы ткнул острием в нападающего. Попал в плечо. Острый клинок без труда пробил и кожистую складку, и толстую кожу, позволил лезвию проникнуть до самой кости. Тварь остановилась, в изумлении, как показалось Артему, глядя на него.
Эта небольшая победа воодушевила парня. Вытащив клинок из раны, он закричал во всю мощь своих лёгких и стал наносить беспорядочные удары по зверю, не встречая особого сопротивления. Запыхавшись, он остановился и сделал шаг назад.
Тварь тяжело дышала, сидя на задних лапах и высунув ярко-красный, раздвоенный, как у змеи, язык. Черные раны на черной шерсти не были заметны, но возле них сгущалась бурая субстанция. Хлопьями собираясь у раны, она не падала на землю, а тяжелыми сгустками поднималась вверх, распадалась и опадала серым пеплом. Зверь последний раз выдохнул, глаза его остекленели, и он тяжело завалился набок.
Андрей оглянулся. Рядом с ним стоял Степан, он тяжело дышал и вытирал рукавом мокрый лоб. В руке был зажал нож, весь в черных пятнах. Но на самом Степане следов крови не было видно. Костя стоял на коленях рядом с Лидой, и всем своим телом налегал на дубину, душившую тварь. Та уже была на последнем издыхании, еще слабо дергались передние лапы, раздвоенный язык свисал из пасти пости до земли. Рядом лежал труп еще одной зарезанной твари.
Лида поднялась, с отвращением отбросила дубину, помогла встать Косте.
— Все живы? — спросил Степан. Он оглядел малочисленную группу. — Где Гена?
— Я тут, — раздался голос и из-за кустов вышел Геннадий, брезгливо вытирая рот тыльной стороной ладони. За собой он волочил дубинку. — А что это за звери такие, Степан? У нас таких не водится… И что за хрень у них такая вместо крови? Чертовщина какая-та…
— Правда, Степан, что это? — дрожащим голоском спросила Лида, — я никогда не слышала про таких зверей. А с кровью что? Я не поняла…
— Когда их режешь, — коротко ответил Степан, — то вместо крови какая-то бурая пены выходит. И не падает, а взлетает чуть выше этих тварей, распадается, и уже только после этого оседает на землю. Как пепел.
— Ну дела… — поразился Костя.
— Что у тебя с рукой, Гена?
— Сука, цапнул за руку, не успел увернуться.
Он подошёл вплотную, показал разорванный рукав ветровки. Рана не выглядела опасной, хоть укус и был глубоким. Гена пошевелил рукой, несколько раз сжал пальцы.
— Ну как? — спросил Андрей, — всё нормально? Рука работает?
— Болит, конечно, но вроде ничего страшного, вот сука-то, а…
— Снимай ветровку, — Лида достала бутылку, запасную футболку. Осторожно полила на рану водой, не обращая внимание на шипение Гены, аккуратно промокнула краем футболки лишнюю влагу. Разорвав тонкую ткань на полоски, ловко перебинтовала руку.
— Больной, одевайтесь, — насмешливо произнес Степан, наблюдая за процедурой. — ты чего на дерево-то полез сначала, а, Генаша?
— Не приставай к нему, — нахмурилась Лида, — все по-разному ведут себя в тяжёлых ситуациях. А Гена молодец, он честно сражался с этой тварью. Не забывай, у нас даже оружия не было, мы палками отбивались. У вас с Андреем хоть ножи были…
Гена молчал, баюкая поврежденную руку. Взглядом он старался не встречаться с инструктором.
Андрей опустошенно сидел на земле. Возбуждение после боя спало, и теперь он чувствовал сильную усталость. Сорвав широкий лист, с отвращением протёр лезвие ножа. Потом с трудом поднялся, попросил у Лиды остатки футболки и воду. Намочив край, он тщательно вымыл нож, вытер его насухо и засунул в ножны. Жадно отпил из бутылки.
— Три, четыре, и пятая здесь, в кустах, — Степан отогнул ветки, заглянул внутрь, с изумлением оглянулся на Геннадия, — офигеть, ты ему череп размозжил, чем ты так?
— Да камень под руку подвернулся. Я так испугался сначала, ребята… Вы меня простите…
— Забудь. — Костя похлопал его по здоровому плечу. — Лида права, все по-разному себя ведут, а ты молодец, нашёл в себе силы честно принять бой.
— Так, быстрее собираемся, — прервал его Степан, — и уходим отсюда. Они так выли, вдруг подмогу призывали.
Андрей отдал бутылку с водой Лиде, закинул рюкзак на спину, и пошел вслед за всеми. Последним шел Гена.
Лес стал реже, всё чаще встречались небольшие лужайки. В центре одной из поляны стояло огромное древнее дерево, чудовищные корни выпирали на поверхность, огромные разлапистые ветки тяжело нависали над землей. Здесь и решили устроить привал. Андрей опустился на выступающий из земли корень, Лида села рядом. Степан жевал пряник, запивая водой из бутылки, озабочено поглядывая на небо. Погода портилась. Налетел холодный ветер, пригнул верхушки деревьев, больно хлестнул ветками Андрея, осыпал пожухлой листвой. Солнце скрылось за облаками. Поначалу белые, невесомые, облака постепенно наливались свинцовой тяжестью, и вот уже грозовые тучи тяжело нависли над лесом. Сверкнула молния.
— Может, в лес вернуться? — прокричал Костя, пытаясь перекрыть шум ветра, — нам только в грозу попасть не хватало.
Степан встал, вышел на открытое пространство, огляделся. Запрокинул голову, оглядывая небо. Ветер ревел вокруг него, взлохмачивал волосы, трепал ветровку. Но Степан, широко расставив ноги и засунув руки в карманы казался незыблемым, как скала.
— Да, сейчас хлынет, придется переждать здесь, под этим деревом.
— Разве в грозу можно прятаться под деревом? — с сомнением в голосе спросил Гена, но тем не менее поднял с земли свой рюкзак и полез под ветки.
— Тут хоть обзор есть, мы сможем увидеть, если кто-то к нам подкрадётся, — ответил Степан, — а в лесу спрыгнет тебе на загривок какая-нибудь тварь, и охнуть не успеешь, как она шею перекусит. Уж лучше здесь переждать…
— Смотрите! — воскликнула Лида, прервав инструктора. Она стояла возле дерева, протягивая одну руку куда-то в сторону и вверх. Андрей, помедлив, вылез из укрытия и, убрав мешающую ветку, посмотрел туда, куда указывала девушка.
Вдалеке, на самой окраине поляны, над землей неспешно поднималось оранжевое облако. Чуть вытянутое и сплющенное сверху, оно больше всего напоминало покрывало, набрасываемое на расстеленную кровать, или на медузу, плавающую в море. Облако неторопливо поднималось в воздух, растеклось над землёй, и вдруг метнулась в сторону. Прямо в неё вонзилось острие молнии, и «медуза» вздрогнула, засветилась ярким светом, озаряя темноту перед собой, налилась перламутром, выпустила сноп мелких разноцветных молний. И тут ударил гром. Он был настолько оглушительным, что Андрей даже присел на корточки, в испуге оглянувшись на остальных. Рядом стоял Гена. Его длинные волосы объемным ореолом окружали голову, в стеклах очков отражались многочисленные всполохи света. Андрей поднял руку и машинально пригладил свою причёску. Но как только он убрал ладонь, пушистое облако вновь встало над его головой.
Над землёй поднялась ещё одна оранжевая «медуза». Она так же неторопливо растеклась в воздухе, но, как только в небе блеснула молния, метнулась в место удара и приняла в себя заряд. Вздрогнула от оглушающего удара, и тут же сменила цвет на перламутровый, затем на бежевый, голубой. Раздался протяжный стон. Облако собралось, налилось тяжёлым фиолетовым цветом и, содрогнувшись, выпустило в небо длинную ярко-голубую молнию. Небо отозвалось раскатистым громом.
— Господи, как красиво… — прошептала Лида. Ее волосы также стояли дыбом, но она не обращала на это внимание. — Это какой-то танец огня… Я такого никогда в своей жизни не видела.
— Думаю, никто не видел, — отозвался Костя.
Дождь упал сразу, как будто кто-то сверху опрокинул ёмкость с водой. Тёмная завеса скрыла лес, летающих медуз и только по цветным всполохам света можно было понять, что они продолжают свой танец и под дождём.
Степан что-то прокричал, показывая наверх и Андрей больше догадался чем услышал, что тот приказывает лезть наверх, на ветки деревьев. По мокрой коре скользили ноги, руки срывались. Получив в лоб кроссовкой от влезающего перед ним Кости, сердито закричал, но тот не расслышал. Андрей с трудом взгромоздился на нижнюю ветку, отёр мокрое лицо рукой, осмотрелся. Но увидел лишь Геннадия, который, в нарушении приказа инструктора, сгорбился внизу под деревом и не помышлял взбираться вверх.
Гроза разыгралась нешуточная, под порывами ветра дерево раскачивалось, ветка тряслась, грозя скинуть Андрея, дождь хлёсткими струями бил сверху, сбоку и даже снизу. Листва принимала часть на себя, но всё же через несколько минут Андрей был уже мокрый. Он вжимался в ствол дерева и пытался покрепче охватить его руками, чтобы не свалиться.
Гроза еще долго бушевала. Но вскоре потеряла свою силу, постепенно стих ветер, дождь из ливня превратился в накрапывающий дождик.
Прислушиваясь к равномерному звуку дождя, Андрей сам не заметил, как провалился в сон. Всю ночь он то просыпался, то снова засыпал, но сон был один и тот же. Ему снился лес, чёрный, густой. Он метался, натыкаясь то на деревья, то на кусты, запинался о коряги, о корни деревьев, которые те, с гулом и треском выворачивали из земли и подставляли на пути парня. Туман серым облаком обволакивал его, сковывал движения. Он был один в этом чужом мире, беспомощный и безоружный, на поясе болтались пустые ножны. Задыхаясь от ужаса, Андрей пробирался сквозь заросли, уворачивался от хлёстких ветвей, оступился, рухнул в пустоту и проснулся.
Внизу под деревом клубился невесомый молочный туман и первое время Андрею казалось, что он еще видит свой сон. Но тут сверху спустился мрачный Костя, спрыгнула с ветки Лида, донёсся запах сигарет Степана, и он с облегчением выдохнул. Спустился вниз и со стоном стал разгибать негнущиеся ноги и затекшую от неудобного положения во сне шею.
Серое небо низко висело над землёй. Рассветное солнце не пробилось через облака, было сумрачно.
— Завтракайте и собирайтесь резче, — подошел Степан, отбросил в сторону окурок, — чем быстрее мы дойдём до здания, тем лучше.
— Ты всё еще считаешь, что там есть люди? — с недоверием спросил Костя.
— Скоро узнаем, — коротко бросил Степан.
Андрей, дрожа от холода, раскрыл рюкзак, достал сменную одежду, с сомнением рассмотрел влажные вещи, но все же переоделся. Подошел к Геннадию, опустился рядом. Тот сидел, не поднимая головы, опираясь на ствол дерева спиной. Правой рукой он бережно придерживал раненную руку. Лицо его было одутловато, даже прежде острый нос раздался в размерах. Очки соскользнули к самому кончику, оставив на переносице красный след.
— Ты как?
— Плохо, — отозвался тот хриплым голосом. — Что-то морозит меня, и рука распухла.
Он опустил правую руку и чуть повернулся левым плечам к Андрею. Тот охнул.
— Надо повязку сменить. Лида, — Андрей поискал глазами девушку, — у тебя осталось чем можно перевязать?
Подошел Степан, присел на корточки перед Геннадием. Озабоченно потёр рукой чёрную щетину, рассматривая криво намотанное тряпьё, которое вчера Лида использовала вместо бинтов. Они выглядывали в прорехи рукава ветровки, к ним прилипли листья, хвоя.
— Что тут у вас?
— Ничего, — Гена медленно встал, придерживаясь здоровой рукой за дерево, — всё нормально у меня, отстань только.
— Ну хорошо, что нормально. Завтракайте быстрее и пойдём, — Степан поднялся, достал сигарету, еще раз с сомнением оглядел парня и отошел в сторону.
— Андрей! — Гена приблизился вплотную и схватил рукой за плечо Андрея. Тот невольно отшатнулся. От парня исходил сильный жар и какой-то неприятный запах.
— Не бросай меня, прошу! — глаза Гены лихорадочно блестели, — я дойду, ты не сомневайся, только не бросай меня, не бросай, как Веронику…
— Никого я не брошу, — Андрей отвел глаза, в памяти мгновенно возникли тёмные до черноты глаза, с мольбой глядящие на него, тяжелое, прерывистое дыхание. Помотав головой, он отогнал видение. — Ты в полном порядке, конечно, дойдёшь… Лида! — заорал он, — ну я же просил тебя!
— Не кричи, — Лида подошла, помогла снять старые повязки с руки Гены, поморщилась от запаха. Пока Андрей поливал остатками воды, она, осторожно отодвигая остатки одежды, протерла изувеченную опухшую руку, как смогла, перебинтовала, завязала узел. — Вот теперь всё будет хорошо.
Наскоро прожевав пару пряников, двинулись в путь. Степан торопил всех, нужно было пересечь открытую поляну и снова войти в лес. По размокшей земле идти было тяжело, под ногами расползалась мокрая трава. Гена, не удержавшись, всё-таки упал. Андрей помог ему встать.
— Туман, Андрюха, ты видишь? Туман… — даже сквозь одежду чувствовался исходящий от Гены жар.
— Ну туман, и что?
— А если это путь домой? Мы же попали в этот проклятый мир через туман, может мы сейчас домой вернемся?
— Он совсем не такой, — вздохнул Костя, — этот туман обычный, просто водная взвесь. Обыкновенный туман на горах после дождя. А на реке другой был, я его хорошо запомнил. Он был такой, понимаешь…
Костя в беспомощности развёл руки в стороны, пытаясь подобрать слова и вдруг замер. Перед ними на поляну упал луч солнца, высветил густую, сочную траву, куст какого-то растения с яркими красными ягодами. Пахнуло чистым, свежим запахом лугов, над цветами порхали разноцветные бабочки. Раздался звонкий щебет птиц. Андрей в недоумении задрал голову. Небо до самого горизонта было сплошь затянуто тяжелыми свинцовыми тучами, но на поляне тем не менее выделялся островок зелени, весь залитый солнечным светом. Он был совсем небольшой, не больше метра в длину и ширину, но на нём явственно можно было разглядеть каждую травинку, каждую бабочку.
— Откуда это? — Лида подошла вплотную, протянула руку к солнечному столбу, но коснуться не решилась, — откуда солнце падает? Нет же просвета в небе…
Степан тоже подошел, остановился, в раздумье разглядывая залитый солнцем участок поляны.
— Как красиво, — прошептал Гена, — даже не думал, что птицы так прекрасно поют, я уже и забыл, как это звучит…
На поляну в солнечный столб выскочил заяц. Совсем маленький, серый, с чуткими розовыми ушками. Он поднялся на задних лапках, вытянулся во всю длину, осматривая окрестности. Пятёрку грязных уставших людей не заметил. Присел, задвигал ушками и стал умываться, старательно вытирая мордочку передними лапками.
— Оооо, — протянула Лида, присела на корточки, — какая прелесть…
Заяц не обращал на нее никакого внимания, хотя девушка была на расстоянии вытянутой руки. Умывшись, заяц прыгнул вперед, к Андрею. Сделав несколько прыжков по освещенной солнцем лужайке, он приблизился к границе с мокрой травой, оттолкнулся задними лапами, прыгнул и исчез. Андрей в недоумении оглянулся.
— Куда он делся? Ребята, вы не заметили?
— Он там остался, — медленно отозвался Степан, — он там, где солнце, а мы здесь, где вся эта мерзость…
Лида еще раз протянула руку к столбу солнечного света, но тот мигнул, покрылся рябью, растянулся по горизонтали и пропал.
— Исчезло, — с разочарованием в голосе протянула Лида. Перед ними была только серая поляна с пожухлой мокрой травой, затянутая редким сизым туманом.
— Трансляция из солнечного мира окончена, пошли дальше, — вздохнул Степан и первым двинулся вперед.