— Пер Ли! Открывай двери! Живо! — стук не стихал, становясь всё громче. Некий знакомый голос, громкий и пронзающий, забирался в голову доктора. Он с тяжестью открыл глаза, и первым что увидел — была девушка, которая от страха забилась в угол возле двери, прикрывая лицо руками, пытаясь не издавать и звука. Парень вздохнул, понимая, кто и за чем к нему пришёл, и тут же встретился взглядом с Марией, которая сквозь скважины пальцев посматривала в его сторону, ужасно боясь того, что может произойти.
— Иду я, иду! — точно также криком ответив вторгающимся в номер, Ли начал поднимать своё тело с кровати. Совершить данную процедуру было затруднительно — достав телефон, брюнет понял, что на улице ещё только шесть часов.
«Я проспал так много… Но всё ещё чувствую невероятную усталость. Что-же мне делать…»
Стабилизировав своё тело, пытаясь не потерять равновесие и не свалиться с ног, Пер, вздохнув, направился к двери, и вдруг взял девочку за руку, отбросив её назад резким движением, от угла, так, что та упала на кровать. И тут же открыл дверь ключ-картой. Мария с удивлением и страхом смотрела в сторону двери — не понимая, чего ей бояться больше — того, кто за дверью, или Ли, который так резко стал вести себя с ней так агрессивно.
— Чего вам надо, министр Амуль? — конечно же, за дверью был однорукий араб с протезом, который сквозь плечо коварно сузив глаза смотрел на блондинку с короткими волосами и в ухоженном платье и с ажурными чулками с чрезвычайно мелкую сетку, которая полулёжа расположилась на диване, глядя на пришельцев.
— Кто эта девка, докторишка? — презрительно посмотрев на Ли, Амуль было пытался его отодвинуть, но парень встал в дверном проёме, облокотившись о костяк двери.
— Шлюха. Я снял шлюху в местном борделе на ночь. Тебе что-то не нравится, министр? — не менее дерзко отвечая на слова того, кто ранее начистил ему лицо, Пер пытался выглядеть более достойно. На его плаще блестел значок «Алого Креста», а когда смуглолицый начал строить недовольную мину, парень достал телефон, просматривая список контактов.
— Ты думаешь, что я в такое поверю? Что это за баба? Та, с которой ты вчера носился?! Это она?! — Амуль продолжал всё сильнее напрягаться.
— Девочку, которую я продал за пятьдесят баксов звали Мария. Она была родом из Барселоны, захвачена в плен арабской конфедерацией во время высадки на юге Кипра. Я только недавно об этом узнал. Почему она вас так интересует, господин министр? — держась самоуверенно, Ли пытался не потерять лицо, не разрушить тот образ, что он сейчас начал строить в понимании Амуля. Араб, видимо, начал поддаваться, расслабив кулаки.
— Так значит, то была она! Хм… — посмотрев в сторону, протезированный ударил стену с наружной стороны правой рукой, в гневе, — Проклятье! Как мне теперь её найти…
— Зачем она нужна вам, министр? Вы ведь понимаете, что моя работа связывает меня с отдельными людьми и с отдельными услугами — может, я смогу найти того человека, который купил девочку у меня, и выкупить её обратно? — сложив руки на груди, Ли легко улыбнулся.
— Не шути со мной, придурок, — наградив доктора взглядом, полным гнева, министр немного опустил голову, потирая лысину под беретом, — Чёрт! Чёрт! Блядь! Весь город придётся обчесать…
— Прошу прощения. Если бы вы сказали мне, зачем вам нужна девочка…
— Заткнись, блядь, иначе я тебе язык на очко натяну и в рот выебу, понял?! — схватив резким движением воротник доктора металлической рукой, Амуль ещё сильнее взбесился. Вены на его лбу начали принимать крайне рельефную форму. Не смотря на бешенный стук сердца, Пер сохранял самообладание.
— Понял. Не буду лезть в ваши дела. Я хотел как лучше, господин министр, — пожав плечами, Ли даже не пытался вырваться с хватки ибн Давуда, пока тот сам не опустил доктора, — Прошу прощения, если я вчера… Чем-то вас задел. Давайте забудем размолвки — нам ещё работать вместе во благо города и всей Балад Альбаххары. Не будем ссориться.
Всматриваясь на короткостриженую девушку, трусики которой, из-за принятой ей позы, в которой та застыла, были на виду, Амуль действительно был готов поверить, что доктор просто снял проститутку в местном борделе, подешевле.
— Вы бы… Выбирали что-то более мясистое. Кожа и кости. Малолетняя шлёндра, не более… — одарив Марию презрительным взглядом, Амуль ушёл от двери в сторону, а затем исчез где-то в коридоре. Последний акт, с которым он покинул заведение, звучал, как хлопок закрытой двери.
Ли глубоко выдохнул, хватаясь за грудь. На его лице медленно начал проступать пот. В растерянности, темноглазый смахивал влагу с лица, тяжело дыша. Он не ожидал, что встреча с министром будет происходить на таких высоких тонах, в такой тяжёлой атмосфере подозрения и недоверия. Только сейчас парень понял, как он умно поступил, решив переодеть и постричь блондинку — если бы она точно подошла-бы под описания, что дали Амулю, если бы тот заметил за дверью кучу волос, пакет, трусики — он бы точно что-то начал бы подозревать. Но — обошлось.
Пытаясь привести себя в норму, брюнет выровнял дыхание, и посмотрел назад, на Марию, что застыла в непонимании того, что только что произошло. Амуль, что пришёл сейчас сюда — был в разы страшнее даже Пера, который бьет её электрошоком. У девочки случился настоящий культурный кризис — до этого момента она думала, что её обидчик, её хозяин — ужасный человек. Но узрев лишь выражение лица немолодого араба, который смотрел на неё с подозрением, а затем — как на мусор, в голове малышки тут же проигрались невероятной жестокости сценарии того, что он мог с ней сделать, попади она ему в руки. Вдруг сжимаясь от страха, а затем начав трястись, Мария обняла свои плечи, подворачивая под себя ноги. Пер, конечно же, заметил это, закрывая дверь.
— Не бойся… Он уже ушёл. Ничего страшного, если он подумает, что ты — проститутка. По какой-то причине… Этот человек — прицепился ко мне из-за того, что тебя видели со мной. Ты что-то, может, знаешь о нём? — пытаясь не давить на, и так подавленную, зеленоглазку, Ли вздохнул, так как его ожидало лишь молчание в ответ.
Видимо, встреча с Амулем произвела на Марию неизгладимое впечатление.
— Я… Я ненавижу… — вдруг, слова вырвались из её уст, проговариваемые сухими потрескавшимися губами, — Ненавижу… Мужчин…
— Хм? — обратив внимание на то, в каком контексте всё было сказано, доктор немного удивился. Почему она решила сказать всё это после встречи с Амулем? Может…
— Он… Смотрел на меня… Как на вещь… Он… Мне… Противно… — скрипя зубами, Мария скривила лицо, спрятав его за коленями, — Смотрел на меня как… На шлюху. Как…
— В этом нет ничего страш…
— Нет! — вдруг прервав речь Ли, девушка посмотрела на парня заплаканными красными глазами, — Моя… Моя мать… Она…
— Мать? Причём тут мать? — Ли отчётливо видел, как Мария при упоминании о матери противно морщится. Казалось, что ей просто не приятно вспоминать о ней, но Пер был уверен, что причина такой реакции на Амуля — кроется именно тут.
— Ма… Она… Торговала… — прикрыв глаза руками, девочка вдруг сорвалась на крик, — Она торговала собой на военной базе! И раньше! И в Барселоне! Мужчины приходили к ней и… И… Они делили с ней это! Всё! При… При мне!
— Ты потому так сопротивлялась в борделе, при Саре? — скосив взгляд, парень вздохнул, — Твоя мать была шлюхой. Я понял.
— Но… Один раз… Один раз один мужчина… — мямля, почти на чистом французском, уже забыв, что в разговоре с Ли она говорила на английском, девочка начала плакать. — Он… Когда мне было пять… Он начал… Приставать ко мне. Начал… Тыкать мне в лицо…
Глаза доктора немного расширились, когда он садился на кровать спиной к девочке, которая снова забилась поближе к стене, упираясь в неё задником платья.
«Значит, они пытались её изнасиловать…»
— И… Он… Тогда… — на одеяло на кровати начали капать горячие слёзы, — Он тогда… Засунул мне это в рот… Потом… Попытался снять с меня одежду — но мать остановила его… Сказала… Что я слишком мала для этого…
— Ясно, не продолжай, — кратко ответив на слова Марии, Ли немного скривился. Ему было совершенно не приятно слушать рассказ о неприятном жизненном опыте блондинки. Но девочка — не затыкалась.
— Он стянул с меня всё… Заставил смотреть… Как имеет мою маму. Потом… — уже начиная фактически глотать слёзы, вдруг, Мария дёрнулась с места, вцепившись мокрыми руками в рукав плаща брюнета, что сидел на краю, — Я — шлюха! Я ведь… Я не хотела! Меня… Меня заставили!
— Успокойся… — прикрыв глаза, Ли с сочувствием положил на стриженную макушку девушки ладонь. Видимо, она немного начала открываться своему «хозяину», не смотря на то, что тот вёл себя с ней — иногда чрезвычайно отвратительно.
«Возможно, всё из-за того, что она увидела, как я спровадил отсюда Амуля? Мария слишком юная для того, что бы продавать своё тело — но она умна… Если она училась в Барселоне — ничто не помешает продолжить учёбу. Вдолбить в голову дисциплину поможет практика — бандажи, кляпы, что угодно. На худой конец — электрошок. Мне не сильно хочется избавляться от такого ценного товара, за который Амуль готов выгрызть мне кадык…»
— Девочка, ты не шлюха. Просто, злой мужчина в одно время поступил с тобой не слишком хорошо… Не все мужчины — такие, — поглаживая волосы девочки, пытаясь её успокоить, Ли пытался сконцентрироваться на том, чем ему предстоит заняться сегодня.
А вот Марии, видимо, прикосновения брюнета не приносили никакого удовольствия, так как она молча продолжала плакать. Но когда слёзы уже просто банально не стекали по покрасневшим щекам и затёртым глазам, блондинка опустила руки, просто покорно сидя на кровати и глазея в пол.
— Ладно… Объект № 1066, мы идём домой. Можешь оставить все вещи тут. Если кто-то будет спрашивать, почему ты ходишь со мной — я скажу, что ты мне понравилась, и я выкупил тебя у борделя навсегда, что бы делать с тобой — что я захочу. Запомнила? — слова, что были, в принципе, не далеки от истины, отклоняясь от правды лишь в парочке моментов, прозвучали для Марии — как приговор. Сначала она скривилась, но вскоре, перебарывая себя, кивнула, опуская ноги с кровати — на пол. А потом — встала, попытавшись выпрямиться. Ли устало поправил плащ, направляясь к выходу из номера.
«И так… Второй день «сказочных восточных приключений» — начинается. Какой-же идиотизм происходит… Я должен поскорее что-то сделать с Амулем — иначе, моим нервам настанет конец…»
Старик в «вестибюле» молча посмотрел на Ли, который положил ключ-карту на стол, и, краем глаза наблюдая за девочкой, направился к выходу. Сейчас в его компетенции — было как можно скорее добраться до своего дома, где своей дальнейшей судьбы ждали ещё два раба. А затем — разобраться с лабораторией, с обустройством того, что ещё осталось сделать в «штаб-квартире», и попытаться хоть немного приблизиться к продвижению в вопросе решения проблемы Амуля, который стал словно кость в горле для Ли. Молодой специалист буквально чувствовал, как с каждым днём, проведённым под давлением ибн Давуда, он будет становиться седым из-за нервов, пока не состариться к тридцати годам.
Солнце ударило с востока — видимо, уже начинался новый погожий день. На небе не было ни единой тучки — Ли с непривычки прикрывал ладонью глаза, пытаясь защитить себя от болезненных прикосновений лучей восходящего светила.