В дорогу тронулись с первыми лучами Светила, из всей троицы только Арнет казался не выспавшимся, не получилось у него сразу заснуть. Из головы не выходили слова эльфа, про отношения с Лирией. Он понимал, что Трабиэль прав, не время и не место для признаний и романтических ухаживаний, подруга не должна расслабляться и ему это противопоказано.
А вот новость о семье гнома, его безмерно удивила, не казался Грызмук способным к семейным отношениям. Арнет не мог представить его в качестве мужа и отца, почтенным главой семейства. Грызмук был отличным другом, весельчаком, искателем приключений, в том числе на свою голову, пьяницей и как сказал Трабиэль, разгильдяем. Серьезным и собранным, становился только в минуту настоящей опасности, тогда его было не узнать.
После путешествия с гномом по странным, чужим мирам, куда занесла их ловушка в небольшой долине, Арнет смог узнать его с другой стороны, умным и очень сообразительным. Те дороги сблизили их, они стали настоящими друзьями. Никакого отторжения в том, чтобы отдать долю в пока еще не найденных сокровищах, Арнет не испытывал, скорее наоборот, он обрадовался, что у друга осталось продолжение, род его не прервался.
Шли не торопясь, изредка обмениваясь короткими репликами. До обеда одолели десяток лиг, дорога постепенно растворилась в степных просторах, оставив путешественникам только направление. Сделали короткий привал, передохнули, сжевали по куску копченого мяса. Снова принялись мерить лиги ногами, оставляя за спиной балки с журчащими ручьями, глубокие темные овраги, поля с непроходимыми зарослями высоких, колючих кустов, с вытянутыми оранжевыми плодами. Небольшие озера, с шумящими стаями, пугливых, перелетных птиц. До вечера, снова оставили позади около десятка лиг. Путники начали втягиваться в походный однообразный ритм. Вечерний костер, плотный ужин, отдых до утра. Так потянулись нудные одинаковые дни, без разнообразия. Пустошь полностью оправдывала свое название, она была почти пуста.
Местность постепенно приходила в порядок, потянулись бескрайние просторы вечной осени, бурая полегшая трава, лиственные деревья в жёлтых и красных осенних красках, на еще зелёном фоне густых крон. Коричневые и темные остовы скал и часто встречавшихся горок битого и дробленого камня. Черные проплешины холмов, совершенно лишенных растительности, сверкали в лучах Светила, как лысины монахов из храма всех Богов в Пятине. Погода тоже благоприятствовала путешествию, словно Пустошь решила немного побаловать своих посетителей, одарить теплыми сухими днями за понесенные странниками несчастья.
Отметка на карте приближалась, через полторы седмицы, на закате, путники поднялись на пригорок, поросший густым сосновым лесом.
— Все! — устало выдохнула Лирия, валясь с ног, под пушистую крону, высокой, реликтовой сосны, — дальше не пойду, хотите продвигаться вперед, несите меня на руках, я согласна путешествовать только на этих условиях.
— Нет, девочка, — ответил ей эльф, устраиваясь рядом, — за нами никто не гонится, чтобы мы неслись, вытаращив глаза с тобой на руках, через стоящий перед нами бор. Устроим стоянку, спокойно отдохнем.
— Так и знала, что на руках вы меня носить не будете, — делано огорчилась юная красавица, — ну хоть ужин за меня приготовьте, я сегодня неважно себя чувствую, мне бы полежать, дать ногам долгожданный отдых, а лучше сразу спать, не поднимаясь до утра.
— Желание похвальное, только без плотного ужина, спать мы тебя не отпустим, — Трабиэль легко поднялся, словно полторы сотни лиг, проделанные друзьями за эти дни, он не шел, а ехал в повозке. — Арнет, уважим спутницу, освободим от обязанностей заниматься стряпней?
— Ничего не имею против, — ответил молодой человек бодрым голосом, хотя его вид говорил об обратном. Под глазами залегли темные мешки, волосы слиплись и свалялись, лицо заострилось, стало похожим на кору противостоящего северным, холодным ветрам дерева.
— Тогда на тебе заготовка топлива и обустройство лагеря, костер разожгу сам, с водой тоже разберусь, — эльф засучил рукава, отер нависшей сосновой лапой руки, приступил к ревизии имеющихся в наличии продуктов.
Арнет переваливаясь, побрел в глубину бора, собирать дрова для костра. Трабиэль разложил на камнях, заменивших собой стол, выбранные для ужина продукты, взял два котелка направился вниз по склону к бегущему из расщелины ручью. Лирия полуприкрыв глаза с удовольствием наблюдала, как мужчины суетятся, подготавливаясь к ночевке, а она отдыхает, что случалось не так уж часто.
Когда костер ярко горел, разгоняя начавшие сгущаться сумерки. Лирия после сытного и как обычно очень вкусного ужина, если за готовку брался эльф, спала в палатке, просматривая шестой или седьмой сон, Арнет и Трабиэль сидели у огня, с озабоченными лицами.
— Мы почти достигли цели путешествия, — сказал эльф, приканчивая последнюю порцию ароматного варева, — остался один дневной переход, если, конечно, карта нас не обманывает. Нужно все как следует обдумать. Такие сокровища, если их, конечно, не прибрал какой-нибудь ушлый ходок, должны находиться под серьёзной защитой. Мне не хотелось бы лишиться жизни в самок конце, проделов такой долгий путь или потерять кого-то из вас, хватит одного Грызмука.
— Карта еще ни разу нас не подвела, всегда показывает то, что есть на самом деле, значит и на этот раз все точно. А про осторожность мы никогда не забывали, сейчас просто усилим бдительность, — Арнет поднялся с места, собрал в стопку грязную посуду, — прежде чем туда лезть, все как следует, осмотрим. Сегодня нам делить бдение у огня, пусть Лирия как следует, выспится, выбирай, пойдешь на боковую ты или спать отправлюсь я.
— Сегодня нарушим заведённый порядок, — эльф подумал несколько секунд, принимая решение, — первую половину ночи у костра останешься ты, поднимешь меня через пару часов после полуночи, у тебя времени на сон останется больше и мне понадобиться время поделать кое-какие дела.
Арнет согласно кивнул, принимая выбор друга, повесил над огнем котелок с водой для заварки свежего бодрящего напитка. Трабиэль встал, отряхнул колени от мелкого мусора и отправился спать в стоящую у объемного ствола сосны палатку.
Юношу разбудил стук, тяжелые капли барабанили по натянутой крыше, парень протер глаза, прислушался, где-то вдали послышался раскатный, тягучий гром.
«Кончилась наша удача», — подумал Арнет, осторожно отодвигаясь от теплого бока подруги, добрался до входа, откинул в сторону полог. Вокруг стояла стена дождя, сквозь плотные тугие струи едва пробирался серый рассвет, рассеиваясь, теряясь в сырой хмари. Трабиэль чтобы не мокнуть, перенес костер под ствол стоящей рядом сосны, под густую раскидистую крону. Высокородный возился с котелком, занимаясь завтраком для друзей. Эльф решил, что ждать пробуждения Лирии не имеет смысла, проще приготовить самому. Арнет потянул лежащую в углу куртку, накинул на плечи, полез наружу, ежась от накатившего холода. Пролетел несколько ярдов до костра, словно пикирующий на добычу орел, присел у огня, протянул к жаркому пламени, внезапно озябшие ладони.
— Мог бы еще спать, — недовольным голосом, вместо приветствия проговорил эльф, — все равно пока не успокоиться пускаться в дорогу глупо.
— Когда тучи успели набежать? — с удивлением спросил парень, — уходил спать на небе ни облачка, звезды водили хоровод, а тут на тебе, ливень притащился, грозу с собой привел.
— Как спать ушел через час и началось, — помешивая в котелке кашу, ответил Трабиэль, — сначала ветер налетел, гнул макушки, я думал сосны поломает, но шум верхом прошел, тут внизу стояла тишь. Гром стал слышен, тучи поползли, а потом словно из старого ведра дно вывалилось, я едва костер под сосну успел перенести.
— Я ничего не слышал, — Арнет удивленно посмотрел на эльфа, — лег и как в темную яму провалился, ни звуков, ни снов.
— Вымотала вас с Лирией дорога, вот и спите как барсуки в норе, ничего не слышите, — эльф отставил в сторону готовую кашу, принялся заваривать агу, маленькими порциями высыпая в котелок скрученные сухие листья. — Не думаю, что лить будет долго, как налетел, так и уйдет, планы менять не будем, разъясниться двинем дальше.
Из палатки выглянула Лирия, удивленно покрутила головой, посмотрела, снова спряталась обратно.
— Не прячься, если проснулась, выходи, здесь у костра дождя почти нет, завтрак готов тебя долго ждать не станет, остынет, — эльф с едва уловимой улыбкой позвал девушку, перекрикивая шум дождя.
Лирия снова выглянула, поежилась, достала накидку. Набросила на плечи, заворачиваясь в неё, как летучая мышь закрывается крыльями, тряхнула копной распущенных волос, прикрыла глаза, словно с головой собралась опуститься в ледяную воду, бросилась с визгом к горящему огню.
— Расслабилась ты что-то совсем, — сказал Арнет глядя на стряхивающую капли с накидки Лирию, — как юная, изнеженная, барышня верещишь.
— Хочется иногда вспомнить, что я девушка, а не воин, — Лирия показала другу язык, — а то совсем превращусь грубого мужлана.
— Тебе это не грозит, — проговорил эльф, протягивая девушке тарелку с парящей кашей, — как не одевайся, ни набивай шишек в ученье, мозоли ни натирай рукоятью меча, красоту и грацию не спрячешь, стараться даже не стоит.
— Если бы Арнет такое сказал, я бы разозлилась, — Лирия присела рядом с любимым, толкнула в бок острым локотком, вытащила из поясной сумки ложку, принялась за кашу, — но ты точно не льстец, поэтому благосклонно принимаю твои слова.