"РАЗОРВИТЕ ЕЁ", — эхом отдались в голове слова Врага. — "УНИЧТОЖЬТЕ".
Голос Врага разлетался искрами пожара, вырывающегося из дверного проема, который вел из Ниоткуда. Искры были того же рубинового цвета, что и свет Врага.
Фолли огляделась, увидев, как в туннель вливаются десятки шелкопрядов, ползущих по полу, стенам и потолку, и их фасеточные глаза сверкали маленькими алыми огненными точками.
И каждый глаз смотрел на Фолли.
Шелкопряды взвизгнули в сверхъестественном унисоне, а затем бросились вперед с удвоенной скоростью.
Глава 55
Шпиль Альбион, хаббл Лэндинг, вентиляционные туннели
Бриджит с облегчением наблюдала как Фолли открыла глаза, села и весело сказала:
— Ох, мы сделали это! Мы сбежали!
Бриджит тоскливо оглядела хаос на останках лагеря аврорцев до кирпичной стены, которая надёжно преграждала им путь в боковой туннель, где их с Фолли держали в плену. Им противостояла, готовая немедленно пожрать их, небольшая армия существ с поверхности, а те несколько человек, которых капитану Гримму удалось собрать здесь, были ранены либо вымотаны до предела и у них не было никакой возможности противостоять этой напасти.
В какой-нибудь вселенной, изумленно подумала она, их текущая отчаянная ситуация могла бы сойти за бегство
Бриджит содрогнулась от таких мыслей и увидела, что послушница эфироманта тупо уставилась в пространство.
— Фолли? — позвала Бриджит. — Фолли! С тобой все в порядке?
— Мисс Фолли, — подал голос Бенедикт, нависнув над девушками. Он присел и осмотрел Фолли, быстро положив руку ей на шею. — Дыхание ровное и пульс устойчивый. Похоже, она не пострадала. Возможно, ударилась головой.
— Учитывая всё происходящее, я начинаю думать, что неплохо будет если мы все ударимся головой, — вставила Бриджит. — Что будем делать?
— Драться, — сказал Бенедикт, мрачно усмехнувшись её шутке. Он вытащил тяжелый нож из-за пояса, перевернул его рукоятью от себя и протянул Бриджит. — Вот.
Бриджит сглотнула и взяла нож. В её руке была успокаивающая тяжесть лезвия, но она знала, что когда ей придется использовать оружие, шелкопряды будут так близко, что она вряд ли сумеет быть достаточно полезной. Однако хуже всего было то, что рука и пальцы Бенедикта были обагрены его кровью и, более того, лезвие ножа, который он передал Бриджит, было запачкано свежей кровью. Он был ранен, скорей всего, серьезно. На левом предплечье от порезов и ран расползались скверно выглядящие пятна. Несомненно яд.
Яд шелкопряда смертелен, даже для воинорожденного. Сердце Бриджит упало и она испытала слабость от тревоги за него.
Но она снова сглотнула, встала рядом с Бенедиктом и твердо поблагодарила.
— Спасибо, сэр.
— А это я нашел, когда мы отступали сюда, — проговорил Бенедикт и поднял руку. В ней лежал наруч Бриджит. — Я подумал, что раз он попался мне, я могу при случае передать вам.
Бриджит выдавила смешок.
— Это так мило с вашей стороны, сэр, — сказала она и начала закреплять наруч на руке. Ей никогда не удавалось делать это со скоростью и точностью настоящего эксперта, но её пальцы двигались уверенно и без дрожи. — Сэр Сореллин?
— Мисс Тагвинн? — откликнулся Бенедикт.
— Полагаю, мы умрем здесь? — спокойно сказала Бриджит. — Ради всего святого, прошу вас быть честным со мной.
Бенедикт быстро глянул на неё. И ничего не ответил. Не было необходимости. Она увидела ответ в его глазах.
Бриджит продолжила закреплять наруч, удивляясь, своему спокойствию. Дело было не в том, что перспектива насильственной смерти пугала её — на самом деле, она боялась. Но с в то же время…
Её выпало быть здесь. Она стояла на пути зла, потому что выбрала этот путь, рискнула, чтобы попробовать защитить остальных. Чтобы ни случилось сегодня, она знала, что уже отвлекла на себя ужасных существ и монстров, отвратив их от невинных и беззащитных. Она служила щитом и мечом своим собратьям альбионцам.
Ей не хотелось бы умирать сегодня, совсем нет. Но все умирают. И если сегодня был её последним днем, значит она падет не зря. И конечно же, погибель в битве против таких отвратительных противников очень красноречиво говорило относительно её принципов и её жизни.
Щелкающие звуки за пределами туннеля становились все громче.
— Вот они, — вскрикнул один из аэронавтов, сдавленным от страха голосом.
— Спокойно, — хладнокровно сказал капитан Гримм. Таким тоном словно они обсуждали погоду.
Бриджит покосилась на капитана. Он стоял с окровавленным мечом в руке, его все еще горячий наруч дымился, в месте где медь соприкасалась с тяжелым кожаным ремнем. Лицо его было бледным, но твердым, взгляд не отрывался от входа в туннель.
Она перевела взгляд на Бенедикта Сореллина, высокий и прямой, он дышал заметно тяжелее чем несколько минут назад. Яд проникал все глубже. Глаза его также смотрели в темноту, а лицо было спокойным и бледным. Он несколько раз взмахнул мечом, словно бумажной салфеткой, не замечая веса стального оружия.
И пусть враги примутся говорить с уважением о смерти Бриджит, но её союзники непременно заговорят громче и отчетливей о её жизни.
Она справилась с последней застёжкой на наруче, поправила ее, схватила тяжелый нож в правую руку и встала лицом к врагу рядом с Бенедиктом.
В этот момент Фолли внезапно напряглась и её глаза широко распахнулись. Она на секунду взглянула на вход в туннель, а затем подняла руки, тихо всхлипывая и пятясь в противоположную сторону от входа, пока не прижалась спиной к импровизированной баррикаде из нагроможденных камней.
Бриджит коротко взглянула на неё, а затем её пронзило воспоминание о даре ясновидения у Фолли когда как орда детенышей шелкопрядов полезла из потолка на них. Бриджит проследила за взглядом Фолли и развернувшись, прокричала Гримму:
— Потолок, капитан! Огонь!
Гримм смотрел на нее долгие полсекунды, но Бриджит не дождалась, когда он поймет её. Она вскинула перчатку и послала сверкающую стрелу энергии к потолку туннеля у входа. В тот момент когда она делала, первые шелкопряды из орды протиснулись вперед, цепляясь за потолок, стремясь вперед. Бриджит промахнулась, но выстрел Гримма полсекундой позже, четко пронзил первого нападающего лучом ослепляющего света, отправляя бездыханное тело на пол.
А потом возникли шелкопряды, ужасные и пугающе быстрые, текущие, словно живой ковер, по потолку туннеля прямо к ним. Их глаза сверкали, а тройные жвалы широко раскрылись в яростном шипящем и свистящем вопле.
— Потолок! — взревел Гримм, после нескольких выстрелов.
— Огонь, огонь, огонь!
Аэронавты и Бенедикт последовали приказу и через мгновение шелкопряды были разорваны в клочья и сметены с потолка почти так же быстро как появлялись. Бриджит понятия не имела, попала ли она хоть в кого-то, хотя справедливости ради она усердно не пропускала каждый дружный залп. По ее мнению это было больше похоже на тушение пожара из водяных помп чем на сражение о которых ей столько рассказывали.
К несчастью, напор в их помпах был очень слабым. Наручи аэронавтов перегревались один за другим, обжигая кожу и плоть под ними. Гримм последним из своих людей перестал стрелять, медные прутья его наруча раскалились докрасна, Бриджит продолжала стрелять по целям в одиночку, ее собственное оружие было более свежим и не нагрелось настолько сильно, как у тех кто сражался уже довольно долго.
— Клинки! — приказал Гримм, когда волна шелкопрядов у входа начала разворачиваться, уверенно и агрессивно.
Звякнули ножны и зашелестела сталь когда аэронавты начали доставать свое оружие. Первый атакующий спрыгнул на них и сразу напоролся на несколько мечей, в мгновение ока порубивших его на куски. Но Бриджит понимала, что неизбежное случится и глаза заполнились слезами разочарования, когда она увидела как в туннель вливаются всё больше чудовищ. Их было не так много, как некоторое время назад, может с дюжину. Но они превосходили альбионцев в два раза и люди были гораздо более хрупкими существами, чем шелкопряды. Они безумно близко подошли к победе, но теперь стоял только вопрос времени когда смерть настигнет их.
Шелкопряды начали падать на осажденную горстку.
А затем Бриджит услышала самую прекрасную музыку за всю свою жизнь.