Если бы он чувствовал еле уловимый запах дыма в воздухе как Роул, он бы двигался быстрее. Но это был путь людей. Как и мозги, их чувства были не особо острыми и всё было бы не так уж плохо, но они тратили огромное количество времени, игнорируя их или даже притупляя своими напитками, так называемой музыкой и своим мылом. И неважно, что они стояли в единственном хаббле во всем Шпиле Альбион, заполненным легко воспламеняющимися зданиями и что всё вокруг могло в одночасье превратиться в гигантскую духовку и поджарить их разом. Возникающая суматоха перед каким-либо действием, была отличительной чертой всех людей.
Годы жизни рядом с людьми научили Роула, что бессмысленно торопить их и сделали его более терпеливым, чем, когда он был у власти. Они будут готовы, когда будут. Не теряя времени, он подошел к Мышонку, устроился поудобнее и занялся креплением своих новых боевых когтей. Узлы были нецивилизованным творением. Его лапы были плохо приспособлены для того, чтобы подтянуть кожаный шнурок, крепивший манжеты на лапах, поэтому в дополнение к оружию не мешало бы обзавестись парой помощников.
— Роул, — на кошачьем обратилась к нему Мышонок. — Позволишь мне помочь?
— Да, — быстро сказал Роул и растянулся, расслабившись, пока Мышонок развязывала узлы своими неприлично длинными и точными пальцами. Он предположил, что у каждого существа есть что-то, в чем они преуспевают. Люди, например, могли легко управляться с узлами, а кошки — делать всё остальное.
Мышонок, наконец совладала с завязками и осторожно стащила широкие кожаные манжеты с его лап. Роул, в отличие от какой-нибудь ничтожной кошки, смог сдержать недостойный его вздох облегчения, когда избавился от этих тесных, давящих приспособлений. А еще он чувствовал себя довольно грязным. Жидкости из чрева тупых шелкопрядов, к счастью не замочили его шкуру, как это случилось с медлительными воинами из стаи Науна, но его шерсть безусловно была заляпана разной дрянью и смердела.
Роул зевнул и, поджав ноги, опустил голову у ног девушки.
Она опустилась на колени перед ним и почесала ему за ушами, что, по его мнению, тоже было особым умением человеческих пальцев.
— Ты был таким храбрым только что, Роул, — сказала Мышонок. Её голос был таким мягким и теплым. — Ты спас нас.
Было бы неприлично изгибаться от удовольствия, слушая такое, поэтому Роул заставил себя встать и, выгнув спину, потерся об её руку всем телом, заодно счищая с себя кое-какую грязь.
— Я знаю, — сказал он.
— Как ты убедил Девять Когтей? — спросила Мышонок.
— Я спас котенка их вожака.
— От чего?
— От себя, — ответил Роул. Он потянулся и потер задние лапы друг о друга, пока не убедился, что шерсть пригладилась. — Я бы разнес шпиль за тебя, Мышонок.
Мышонок пискнула и сгребла его в неуклюжие человеческие объятья.
Роул прижался щекой к её щеке и замурлыкал. В конце концов, его вряд ли можно было обвинить в непристойности, если человек, даже такой исключительный человек, как Мышонок, поддалась чувству привязанности.
И к тому же её рукава очищали его шерсть.
Момент длился пока высокий молодой воин рядом с Гриммом Корабельные Деревьями не призвал:
— Все строимся за мной! Выдвигаемся!
И, наконец, когда Роул успел вздремнуть разок-другой после сражения, они начали двигаться.
* *
Запах дыма становился все сильнее и сильнее пока люди пыхтели и отдувались на тесных улицах хаббла Лэндинг. Довольный Роул вприпрыжку бежал рядом. Из всей группы только его Мышонок двигалась ровно, бухая теми же самыми ботинками, в которых она бегала с гвардейцами. Очевидно, все эти бессмысленное пробежки сделали своё дело, подготовив её к этому вечеру. Она очень хорошо двигалась по сравнению со всеми остальными в маленьком отряде. Конечно, не так, как кошка, это было просто невозможно. Но много лучше, чем другие люди, даже воинорожденный.
Роул с любопытством глянул на человека Бенедикта. Он всегда казался Роулу половчее остальных людей, но сейчас это умение куда-то улетучилось. Его ноги заплетались, и он хватал ртом воздух, как и все прочие. Он, должно быть, устал, хотя и в таком состоянии у него хватило ума поднять нос повыше и принюхаться, заметив наконец запах дыма, который был очевидным для Роула еще до того, как они начали эту скачку.
Роул что-то услышал и сосредоточился на этом звуке.
— Мышонок, — окликнул он, — Впереди стреляют из наручей.
Мышонок покорно передала сообщение или, скорее, попыталась. Первый человек, которому она велела передать по цепочке информацию капитану, слишком сильно хрипел, чтобы товарищи его поняли. Мышонок покачала головой, ускорилась и побежала к Гримму Корабельные Деревья, чтобы самой известить его.
Люди рассыпались по мере приближения к храму и пошли медленней, осторожно крадясь, если это можно было назвать подкрадыванием. Для Роула они шумели с грохотом и гамом парового двигателя, исключая Мышонка, которая, к её чести, производила шума не больше очень неуклюжего, увечного котенка.
У Роула таких проблем не было. Его можно было увидеть только если он хотел, чтобы его видели. Он бросился вперед.
Из Храма Пути валил дым, вероятно, из-за того огня, что пылал внутри. Несколько человек, судя по всему, пытались выстроить цепочку, предположительно, чтобы передавать ведра с водой друг другу пока какой-нибудь самый глупый из них мог бросить его в огонь. Металлические ведра валялись повсюду, вперемешку с несколькими трупами людей, которым, похоже, не повезло.
Роул увидел, как какой-то человек показался в проеме ворот, осторожно высунулся из-за стены, окружавшей храм и выстрелил из своего наруча в плотную завесу дыма, проделав в нём прореху из сгорающих частичек пепла. Он тут же отпрянул назад и несколько ответных выстрелов впились в стену рядом с ним, выбив фонтанчики каменной крошки. Люди Лэндинга, похоже, не давали легко себя убивать.
Роул ускорился, пересекая открытое пространство между остальной частью хаббла и территорией храма с максимальной скоростью. После, отыскав удобный камень, слегка выступающий из стены, он поднялся повыше и проанализировал ситуацию. Во внутреннем дворике храма находилось с полдюжины людей, все они были вооружены и занимали удобные позиции, чтобы расстреливать из укрытия осаждающих.
Роул запомнил их расположение, легко спрыгнул со стены, бросился обратно к Мышонку. Он коротко передал ей всё что видел, а она перевела эти сведения Гримму Корабельные Деревья когда отряд подошел к храму.
Корабельные Деревья сурово кивнул.
— Зачем сжигать Храм Пути? — спросил человек Криди. — Не понимаю.
— Скорее зачем сжигать библиотеку? — размышляла вслух Мышонок. — В ней, должно быть, было что-то ценное. Что-то, что заставило аврорцев оставить группу прикрытия и пресекать попытки пожарной команды подобраться поближе, чтобы пожар уничтожил все наверняка.
— Если они никого не впускают, — сказал человек Бенедикт, — значит никому не дают выйти.
— Они не должны уйти, — очень тихо подытожил Корабельные Деревья. Мистер Криди, думаю, ружья подойдут. У нас еще они оставались, когда мистер Стерн выбыл из строя. Вы сможете справится с ними?
— Более-менее, сэр, — ответил человек Криди.
— Тогда вы и остальные обеспечьте заградительный огонь, а я возглавляю штурм. — Корабельные Деревья огляделся.
— Сэр Бенедикт? Буду признателен за вашу помощь в этой авантюре.
— Конечно, Капитан Гримм, — отозвался человек Бенедикт.
— Мистер Кеттл, вы со мной, — продолжил Корабельные Деревья. Затем повернулся к Мышонку. — Мисс Тагвинн, если пожелаете, сопровождайте сэра Бенедикта.
Мышонок нервно сглотнула, но кивнула уверенно.
— Конечно.
Капитан повернулся к оставшимся морякам и приказал:
- Остальные двумя колоннами, следуете за нами. Проходите через ворота и стреляете во всех видимых врагов. Если человек перед вами падает, продолжаете движение и берете стрелка, пока его наруч перезаряжается.
— Мистер Роул, — сказал Корабль, обращаясь к коту. — Не хочу подвергать вас неоправданному риску в перестрелке, но ваше чутье намного лучше нашего. Я почту за любезность, если вы будете сопровождать нас, увидев и услышав то, что мы, возможно, пропустим. Что скажете?
Роул озадаченно поглядел на Корабельные Деревья. Он войдет в храм — или не войдет в него — когда, где и как ему будет угодно, или иначе в чем смысл быть кошкой? Но Мышонок собиралась и значит он тоже пойдет, чтобы вести и защищать ее. Определенно. Но даже если бы она не пошла, Корабельные Деревья неуклонно проявлял вежливость и уважение намного большую чем большинство людей. Заявление об уважении само по себе было уважением. Роул помог бы ему в любом случае, поэтому медленно кивнул Корабельным Деревьям.
— Благодарю вас, — серьезно сказал он. — Остальные, строем по двое. Поплотней, ребята. Дайте ружьям простор для стрельбы, насколько это возможно.