— Единственное, что мы можем делать, старпом, — сказал Гримм. — Мы будем вести себя очень, очень тихо.
Он кивком отпустил Криди и произнес:
— Поднять паруса. Чем быстрее мы начнем двигаться, тем раньше вернемся в шпиль Альбиона.
Глава 3
Шпиль Альбиона, хаббл Монинг, чановая Тагвиннов
Бриджит сидела под сумрачными сводами чановой, глубоко в темном углу, откуда убрали треснувший старый чан. Она прижалась к углу спиной и подтянула колени к груди. Конечно, она замерзла. В помещении всегда было холодно. Она заметила это только когда задумалась, но она провела большую часть жизни в этой комнате, чтобы ей было по-настоящему неуютно.
— Бриджит? — позвал отец глубоким голосом от входа в помещение. — Бриджит, ты снова здесь? Время пришло.
Бриджит обняла себя сильнее и забилась подальше в угол. Ряды и ряды чанов рассеивали звук его голоса, заставляя его отскакивать от стен. Она прислонила голову к холодной, обнадеживающе крепкой стене и закрыла глаза.
Это был её дом.
Она не хотела его покидать.
Глубокий и ласковый голос её отца зазвучал снова:
— Посиди еще несколько минут, дитя. А потом я хочу, чтобы ты вышла, пожалуйста.
Она не ответила и услышала его мягкий вздох. Затем услышала, как дверь в помещение закрылась, оставив её с тихо журчащими чанами и слабым сиянием нескольких подержанных световых кристаллов.
Так было не честно. Она было совершенно счастлива, занимаясь тем же, что делала с тех пор, как была маленькой девочкой. И это было хорошее и важное занятие. В конце концов, чаны ее отца поставляли лучшее мясо в хаббле Монинг. Если за ними никто не будет следить, люди будут голодать. Ну, или есть некачественное мясо. Лично она гордилась своей работой. Она скорее будет голодать — до смерти, если понадобится — чем станет есть невнятную резиновую бурду, которую производит чановая Камдена.
Это было нелепо. Ее семья даже не принадлежала к Высшим Домам, ну разве что технически, если уж совсем дотошно разбираться. Ради Бога, они с отцом являлись последними представителями линии Тагвиннов, и было не похоже на то, что они бегали покупать новые шелковые наряды каждую неделю. Или что-то в этом роде. Они жили ничуть не лучше, чем кто-либо в хаббле Монинг. Она не просила быть рожденной потомком какого-то сверхуспешного, кровожадного адмирала флота и не важно, насколько важную роль он сыграл в истории шпиля Альбиона. Они с отцом даже не пользовались никакими особыми привилегиями.
Так почему же она должна была сдаться на милость старых упертых традиций?
Она почувствовала слабый огонек злости и попыталась раздуть его во что-то большее, целеустремленное, но он утих и потух, оставив ее… маленькой.
Она могла прикидываться сколько угодно. Она знала истинную причину, по которой не хотела проводить год на службе шпилеарха.
Она боялась.
Раздался шорох и очень тихий звук удара, и она увидела, как одно из самых любимых ею существ, спрыгнуло с соседнего чана, тихо приземлилось всего в нескольких футах от нее и село, разглядывая ее большими зелеными глазами.
— Доброе утро, Роул, — сказала она. Ее голос слышался ей самой незначительным и писклявым, особенно в сравнении с басовитым рокотом ее отца. Темно-рыжий кот промурлыкал приветствие и побрел к ней. Без обиняков он забрался к ней на колени, лениво и царственно покрутился и улегся, все еще утробно урча.
Бриджит улыбнулась и начала легонько водить пальцами у основания ушей Роула. Мурлыканье стало громче, а его глаза сузились до зеленых щелочек.
— Я не хочу уходить, — сказала она, — Так не честно. И ведь не то, что я могу кому-нибудь с чем-нибудь помочь. Чановая это все, что я знаю.
Роул продолжил мурлыкать.
— У нас даже нет наруча или меча, если не считать разделочные ножи. И денег, чтоб их купить, тоже нет. А даже если бы и были, то я не имею ни малейшего представления, как этим оружием пользоваться. И что я должна делать в гвардии шпилеарха?
Роул, решил, что уши у него уже достаточно вычесаны, потянулся и перевернулся не спину. Когда она немедленно не приступила, он начал хлопать ее по руке мягкой лапой, пока она не начала чесать ему грудь и пузо. Тогда он растянулся в бесстыжем довольстве, наслаждаясь вниманием.
— Но… ты знаешь отца. Он… всегда выполняет свои обязательства. Если он дал слово, то держит его. Когда он решает что-то сделать, ему не достаточно просто сделать это. Ему еще и надо быть лучшим. Или, по крайней мере, попытаться. Он свое отслужил. И говорит, что мне тоже важно это сделать. — Она вздохнула. — Но ведь это целый год. Я его совсем не увижу. И… и соседей и людей из этого коридора. И… и чаны, и лавку, и…
Она склонила голову и почувствовала, как ее лицо искажается печалью. Она сгребла Роула в охапку и прижала к себе, слегка раскачиваясь взад вперед.
Через пару мгновений кот пробормотал:
— Мышонок, ты мне шерсть помнешь.
Бриджит виновато дернулась и выпрямилась, ослабляя объятия.
— Ой, — извинилась она, — прости меня, пожалуйста.
Кот повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза и, казалось, задумался на мгновенье. Затем он кивнул и сказал:
— Прощаю.
— Спасибо, — сказала Бриджит.
— Не за что.
Кот пару раз махнул хвостом и спросил:
— Держащий слово хочет, чтоб ты ушла с его территории?
— Не то, чтобы он хочет, чтоб я ушла, — сказала Бриджит. — Он считает, что это важно.
Роул наклонил голову.
— Тогда это долг.
— Так он это воспринимает, — подтвердила Бриджит.
— Тогда это не вопрос для обсуждения, — ответил кот. — У тебя есть долг перед родителем. У него есть долг перед его вождем. Если он согласился одолжить одного из своих воинов вождю, то воин должен пойти.
— Но я не воин, — сказала Бриджит.
Кот посмотрел на нее наклонил голову вперед, чтобы потереться усатой мордой о ее лицо.
— Бывает много разных войн, Мышонок.
— Что это значит? — спросила она.
— Что ты молода, — сказал кот. — И не так мудра, как те, кто старше. Я мудрее тебя и я считаю, что ты должна идти. Это очевидно. Доверься более мудрой голове.
— Ты же не старше меня, — парировала она.