Глава 5 Последний рывок
Лихославль был небольшим провинциальным городком в двадцати километрах от трассы М-10. Октябрьская железная дорога разделяла его на две части, которые соединяли между собой два моста: пешеходный и автомобильный. Как и в любом другом провинциальном городке здесь замерла сама жизнь, а всё, что происходило в стране казалось чем-то чуждым и далеким. Лихославль напомнил ребятам про их родной город: пусть он (Лихославль) и был немного меньше, но жизнь там текла точно такая же: тихая, спокойная и безо всяких перспектив.
Парни, всё в той же компании Кости, залили полный бак на заправке при въезде в город и немного поколесили по нему. Картина была знакомая: небольшие частные домики стояли вперемешку с пятиэтажными панельными хрущевками. Изредка это архитектурное однообразие развеивали постройки особого назначения: здание администрации, школы или вокзал.
Проехав дом культуры с пёстрой мозаикой на фасаде, Олег свернул налево с центральной улицы, которая носила гордое название «Первомайская». Уже через две минуты, проехав мимо школы, они оказались на окраине города: окружной дороге, с одной стороны которой стояли последние дома, а с другой был большой пустырь с искусственными холмами. Покрутившись немного по дворам, они нашли одиноко стоящий москвич вдали от окон и посторонних глаз. Дожидаться ночи не было времени, да и сейчас, в девять утра, когда большинство людей либо на работе, либо спят, было относительно безопасно. За считанные секунды Олег скрутил номера и парни рванули на другой конец города по ту сторону железной дороги. От одного его края до другого было не больше десяти минут езды: стоило им проехать мост и свернуть с широкой улицы, как они вновь оказались у какого-то пустыря, на котором и остановились. Олег был уже никакой и вырубился, лишь коснувшись головой подушки и по совместительству мешка с деньгами.
***
Его разбудила резкая тряска и громкое шипение радио. Антон, сидя на водительском кресле, своей правой рукой тормошил Олега за плечо, а левой пытался поймать волну.
— Чё? — открывая заспанные глаза, прохрипел он.
— Сорян, но уже почти двенадцать часов. И кажется у нас большие проблемы. Я жду новостей, чтобы понять, насколько мы в заднице, потому-что во время прошлой передачи, которую ты благополучно проспал, проскочила ОЧЕНЬ плохая инфа.
— Блин… чего ты мне…
— Тихо! Начинается.
После нескольких коротких звуковых сигналов из динамиков послышался знакомый голос радиоведущей:
— Московское время: двенадцать часов дня, — заиграла небольшая музыкальная перебивка, после которой она продолжила, — передаём последние известия. Министерство внутренних дел напало на след преступников, устроивших свою кровавую расправу в пионерлагере «Ласточкино гнездо», и для их поимки потребуется помощь всех граждан нашей могучей страны. Сегодня утром в центральный следственный комитет поступил анонимный звонок и буквально час назад наши бравые следователи окончательно убедились правдивости этой информации. Информатор сообщил о том, что преступники на своей машине расстреляли милицейский патруль в Химках, и благодаря показаниям этого ценного свидетеля нам удалось установить модель их автомобиля: ВАЗ 2105 тёмно-зелёного цвета, с государственным номером, — она в точности назвала их старый номер, — Милиции уже удалось восстановить маршрут преступников: по пути бандиты совершили ряд мелких преступлений, а их «визитной карточкой», благодаря которой им до сих пор удавалось оставаться неуловимыми, является постоянная смена номеров. Граждане, будьте внимательны! Сейчас террористы находятся где-то между Москвой и Ленинградом. Если вы вдруг увидите описанную выше машину, то незамедлительно сообщите об этом по единому номеру 02. Спасибо за внимание.
— Так вот чего хотел этот ублюдок… — сказал Олег, — Он решил поиграть и подставить нас. Что будем делать?
— Вариантов мало… Нам надо сделать последний рывок до Мурманска без лишних остановок, поэтому я позволил себе ненадолго отлучиться и закупиться едой, — Антон показал на большую шелковую сумку, которая лежала на переднем пассажирском кресле, — Но теперь нас активно ищут, поэтому гаишники непременно будут останавливать и проверять каждую зеленую пятерку. Выход один: менять машину, да и на этой мы уже проехали больше полуторатысяч километров… Я боюсь как бы она нас не подвела в самый ответственный момент. Короче…
— Дай угадаю, мы опять будем кого-то грабить… А ты не подумал о том, что теперь милиция будет связывать абсолютно каждое преступление в этом районе с нами? Как только жертва заявит о том, что мы угнали её машину, то через час об этом узнает вся страна, и вместо зелёной пятёрки все уже будут охотятся на нашу новую тачку.
— Не будут, если мы сделаем всё правильно. Помнишь, как те бедолаги в сервисе слушались нас под дулом твоего пистолета. Если подобрать правильный подход, то мы можем выиграть себе целую кучу времени. Впрочем, много нам и не надо — до Мурманска осталось меньше суток чистого пути. Ладно, не забивай этим свою голову, я ведь знаю какой ты неженка… с этим делом мне вполне под силу справится в одиночку. У меня уже есть некое подобие плана, и от тебя требуется лишь подъехать к последнему дому на той улице, возле него как раз стоит хорошая девятка, и помочь мне перегрузить в неё все наши манатки.
— И что, мы просто угоним её и всё?
— Нет, раз машина стоит около дома, значит и её хозяин там. Я ворвусь туда с мечом, для острастки сколдую пару заклинаний и велю отдать мне ключи.
— И как ты собираешься заставить хозяина молчать.
— Скажу, что у нас есть сообщники, и если заявит о пропаже в ближайшие сорок восемь часов, то умрут все его близкие, а потом и он.
— Ох… ну почему мы опять должны творить такое дерьмо? — сокрушался Олег, — Почему зло продолжает липнуть ко мне? Поскорее бы это всё уже закончилось!
— Белым и пушистым живётся очень тяжело… Какой раз уже повторяю тебе: реальность это не какой-нибудь «Совёнок» или «Ласточкино гнездо», с их карманным коммунизмом, — Антон впервые за их долгое путешествие начал показывать свои эмоции. Он говорил громко, с горечью и тоской в голосе, — Проснись уже, и оставь этот лагерь позади! Я знаю, о чём говорю! Как бы тебе этого не хотелось, сколько бы ты не рыдал по ночам, но в реальности ты никогда не встретишь девушку, похожую на Славю, Алису или… Лену. Эта тоска по тёплому и бесконечному лету, которое никогда не повторится — самая ужасная пытка. Выход здесь только один — отпустить, но, ха-ха, — Антон нервно усмехнулся, — мы ведь с тобой слишком слабы, чтобы сделать это? Мы не сможем блуждать среди бескрайней тьмы без лучика света, но именно этот лучик и загонит нас в пропасть… Ладо, хватит трепать языком, — он вытащил свой тёмный меч из ножен, — заводи и поехали.
***
Пока Антон творил задуманные им чёрные делишки, Олег всё размышлял над его словами, и эти размышления продолжались даже после успешной реализации их плана. От их пятёрки остался лишь обгоревший кузов: ребята отогнали её подальше на пустырь и сожгли, налив бензина внутрь салона. На новой чёрной девятке, для верности сменив на ней номера, парни покинули Лихославль и взяли курс на Ленинград с мешком налички, сумкой еды и полным багажником оружия. Испуганный бывший владелец трясущимися руками отдал им свои ключи, и Олегу больше не приходилось мучатся с замыканием контактов. По пути им попалась целая куча милицейских постов, но они высматривали лишь пятёрки зелёного цвета, не обращая на остальные автомобили никакого внимания.
В их новой машине была точно такая же магнитола, как и на старой, но парни не слушали свои кассеты — новости были гораздо важнее. В любой момент их жертва могла заявить о нападении в милицию, и тогда по радио непременно бы объявили о том, что преступники поменяли свою машину, но похоже угрозы Антона сработали. Радиоведущая по прежнему призывала всех добросовестных граждан докладывать о подозрительных зелёных пятёрках. Если до завтра ничего не изменится, то они благополучно доберутся до своей цели, вот только…
За эти дни Олег спал чертовски мало и его нещадно клонило в сон. Сил парня хватило лишь до поворота на Мурманск после Великого Новгорода, и, остановившись на заправке, он сказал Антону:
— Мне надо отдохнуть хотя-бы часов пять, иначе я не выдержу. Предлагаю порулить тебе.
— Что? Да я ведь даже ни разу…
— Ой, да ладно тебе! Это гораздо легче, чем убивать людей. Тут, на трассе, даже правила знать не надо: рули прямо и поглядывай иногда на знаки. Волочёк мы уже давно проехали, так что непредвиденных сложностей уже не предвидеться. Или ты хочешь остановиться, и потерять пять часов впустую?
— Уговорил. Надеюсь ты хотя бы объяснишь, где газ, а где тормоз?
— Конечно.
Антон сел на водительское кресло, неуверенно взявшись за руль, а Олег развалился на заднем сидении.
— Крайняя правая педаль, — начал он свой инструктаж, — это газ. Центральная — тормоз, а левая — сцепление. Теперь делай то, что я говорю. Для того, чтобы поехать, сначала надо полностью выжать сцепление.
— Ага, — Антон нажал на левую педаль до упора, — есть.
— Теперь переключи коробку передач на первую скорость. Там всё подписано, так что не запутаешься.
Он посмотрел на длинный рычаг и перевёл его в верхнее левое положение.
— Готово.
— Теперь самое сложное, — Олег тяжело вздохнул, в неприятном предвкушении того, что сейчас произойдёт, — Медленно поднимай ногу со сцепления и параллельно плавно нажимай на газ. Когда почувствуешь, что машина начинает ехать, то ненадолго замри, а как она наберёт скорость, то можешь полностью отпускать сцепление и газовать.
Антон попытался сделать так, как сказал Олег. Ключевое слово — попытался. Он нажал на газ слишком сильно, двигатель заревел и напугал его, заставив резко сбросить сцепление. Девятка дёрнулась на месте и заглохла.
— Ничего, со всеми бывает. Выжми сцепление, переключи на нейтралку, заведи тачку и попробуй снова.
Вторая попытка тоже оказалась неудачной, так же, как и третья.
— Всё, не сдал, — саркастично прокомментировал Олег, — приходите на пересдачу в следующий раз.
— Да иди ты! Сам, наверное, в первый раз только раза с пятого поехал.
— Я катаюсь один за рулём с двенадцати лет. Разумеется на первом занятии я тронулся с первого раза. Давай ещё раз.
Четвертая попытка с горем пополам, но оказалась успешной. Антон поехал прямо и выехал с парковки, поворачивая к трассе.
— Хорошо, теперь выжми сцепление и переключись на вторую. Там уже не нужно такой плавности движений. Можно быть немного грубым — прямо как ты любишь.
Он выполнил указания своего инструктора и машина поехала быстрее. Они вырулили на трассу и Антон начал переключать передачи и набирать скорость, косясь на спидометр: 50, 60, 80, 90. Он ехал уже на пятой скорости, и, высунув руку в открытое окно, крикнул:
— Я еду! Сам! Это так круто! Как будто новую песню подобрал!
— За дорогой лучше следи, Шумахер!
Сначала Олег боялся за своего неопытного ученика: уж слишком резкими были его манёвры и перестроения, но через час, когда его веки буквально слипались сами собой, а Антон набрался уверенности и уже спокойно опережал грузовики, он заснул со спокойной душой.
***
За эти пару дней в его теле накопилась очень много недосыпа и усталости, которая наконец-то вырвалась на свободу. Олег провалился в глубокий сон, наподобие тех снов, что приходили к нему в лагере. Ему снилась Лена в своём красном платье в белый горошек. Они стояли на краю обрыва и плакали. Она дала ему свой золотой крестик на серебряной цепочке и вновь попыталась сброситься вниз, но Олег вовремя схватил её за руку и притянул к себе, а дальше… Дальше влюбленная пара слилась в поцелуе, а впереди у них была хоть и недолгая, но наполненная эмоциями и очень счастливая жизнь, которая будто в ускоренной перемотке пролетела перед его глазами. Ему удалось различить лишь её отдельные фрагменты, но даже по ним было очевидно, что они счастливы проводить время друг с другом.
Его разбудило резкое перестроение в правый ряд после обгона очередного грузовика. Из динамиков доносились звуки аккордеона, а Антон на водительском месте бодро двигался в такт, стуча ладонями по рулю.
— Проснулся? Я уже говорил Тебе, что обожаю водить так же сильно, как и играть на пианино? Чувствую себя настоящим дальнобойщиком. Давай, подпевай: Трасса E-95!
— Что происходит? Где мы?
— Сейчас уже где-то около полуночи. Ты вырубился часов на восемь и тебе было пофиг даже на тридцатиградусную жару, ну а я, тем временем, добросовестно рулил. Первый час было страшно, но потом я освоился и начал получать от этого целую кучу кайфа. Это время пролетело как по щелчку пальцев.
— Проблемы были?
— Нет, я даже останавливался пару раз чтобы заправиться и немного отдохнуть, но тебя это не разбудило. Костя с дружками всё ещё едут за нами, но, похоже, их план накрылся медным тазом: дорога тут безлюдная и за всё время я повстречал всего один пост.
— Отлично, хоть какие-то хорошие новости, — Олег поднялся и посмотрел в окно, — сейчас точно около полуночи? Почему так светло?
— Мы подъезжаем к полярному кругу. Как только мы пересечем его, солнце вообще перестанет садиться.
— Красиво же тут, — он оглядел живописный пейзаж с бесчисленными водоемами, который открывался из окна.
— Карелия… Это ты ещё проспал Петрозаводск, Онежское озеро и Белое море.
— Петрозаводск?
— Ага, мы проехали его пару часов назад. Думаю нам осталось километров шестьсот и к утру мы уже будем на месте, если у нас ничего не сломается или эта троица не решит выкинуть что-нибудь ещё.
— Не каркай. Ладно, давай поменяемся. Мне не хочется этого признавать, но ты отлично справился.
— Перекуси сначала. Ты целый день не ел, а я, хоть и устал уже, но ещё смогу немного порулить. В том городке ничего толкового не было, поэтому взял всё, что мог найти.
Он порылся в сумке с продуктами и достал оттуда пол-литровую бутылку кефира с классической крышкой из фольги и домашние пирожки с мясом. Этого ему вполне хватило, чтобы утолить голод.
— Мне то хоть оставишь? — спросил Антон, наблюдая в зеркало заднего вида за тем, как Олег уплетает пироги.
— А ты заслужил?
— Справедливо. Ладно, давай меняться. Остался последний рывок!
***
В какой-то момент пути Олегу показалось, что они догнали рассвет: солнце взошло в час ночи, впрочем и ночью-то это было назвать сложно, скорее уж сумерки. Под мирный храп Антона на заднем сидении и песни Цоя, он любовался северными красотами страны. В них было что-то своё: если на юге, в прохладной тени высоких сосен и под весёлое пение птиц ему хотелось мчаться вперёд и жить, то на севере, среди бесчисленных озёр, окутанных туманом, появилось навязчивое желание остановиться, развести костёр и просто любоваться всей этой красотой, погрузившись в свои мысли.
Монотонный звук двигателя и голос Цоя лишь способствовали этому. Олег думал. Много думал. Думал над словами Антона, которые он сказал ему в Лихославле, думал о их путешествии, которое постепенно подходило к концу и, конечно же, о Лене. Не было и минуты, в течении которой он не думал об этой девушке. С момента их расставания прошли уже целые дни, но перед ним всё ещё стоял тот обрыв, и она, летящая вниз. Нет, он никогда не сможет отпустить от себя эту пионерку. Лена дала его никчёмной жизни смысл и вместе с ней он потерял и его. Сейчас сердце парня заставляет биться лишь жажда мести, но что будет, когда он утолит её? На этот вопрос может ответить лишь сам Олег…
***
На въезде в Мурманск они, по привычке залил полный бак бензина. Часы Антона показывали семь утра, но для них, не привыкших к жизни за полярным кругом, вокруг было непривычно светло. Хоть сейчас и был июнь, но на улице было достаточно прохладно: высокие широты давали о себе знать. Все редкие прохожие в этот ранний час, ходили либо в тёплый кофтах, либо в осенних куртках.
Олег держал в руках листочек с адресом и сверял его с номером пятиэтажки. Всё верно: улица N дом 23. Их путь подошёл к концу: хоть и с трудностями, но они преодолели 3500 километров и добрались до пункта назначения.
— Пошли? — серьёзным тоном сказал Антон.
— Думаю ты будешь лишним…
— Я тоже так считаю, но как только ты возьмёшь ключ, если он там, конечно есть, то тут же откроется портал на следующий этап, и жильцы этого дома наверняка не обрадуются такому повороту событий. Лучше сделать это где-то за городом, вдали от лишних глаз. На меня этот ключ не отреагирует, так что именно я и подберу его.
— Ладно… Чёрт, мы с тобой наверняка очень грязные, с сальными волосами и воняем.
— Что уж теперь делать…
Парни вышли из девятки и медленным шагом пошли к подъездам. Зайдя во второй и поднявшись на пятый этаж, Олег столкнулся с непреодолимым волнением, которое мигом захлестнуло его. Он стоял у деревянной двери с цифрой 28 и не мог пошевелиться. Антон взял дело в свои руки и нажал на звонок. Дверь открыла худая женщина в халате и с полотенцем на голове. Ей было где-то около сорока, а два парня с грязными головами и замученными видом заставили её лицо со знакомыми карими глазами вздрогнуть от неожиданности.
— Здравствуйте… мальчики, — пролепетала она, — что-то случилось?
— Я хотел бы поговорить с вами о Лене.
Это имя, прозвучавшее вслух от незнакомца, стало для неё как гром среди ясного неба. Она в удивлении отступила на пару шагов назад и прикрыла свой рот ладонью правой руки.
— Но… откуда вы… мы ведь с мужем никому не…
— Дорогая?! — послышалось из глубины квартиры, — всё хорошо?
— Они знают про Лену! — крикнула она со слезами на глазах
— Чего? Кто это там ещё пришёл…
Вскоре парни сидели за небольшим круглым кухонным столом, напротив изредка всхлипывающей хозяйки и серьёзного хозяина — сурового моряка.
— Возможно мой рассказ покажется вам странным или вообще бредовым, — говорил Олег, — но я и мой друг готовы поклясться на чём угодно, что всё это — чистейшая правда. В общем, я знаю вашу дочь…
— Нашу дочь? — недоверчиво спросил моряк, — у нас с женой так и не получилось завести детей, хотя мы очень этого хотели.
— Но тогда откуда он знает, — перебила его жена, — что мы хотели именно девочку по имени Лена?
— Я говорю вам, что у вас действительно была дочь в другой реальности!
— Вы читали фантастику? — Антон поспешил внести немного ясности в это дело, — у нас есть способность путешествовать по параллельным мирам, и не только. Смотрите, — он пустил из своих пальцев маленькие потоки энергии, которые зажгли конфорку на газовой плите.
Это зрелище поразило хозяев ничуть не меньше, чем визит парней — женщина охнула, и пошла наливать себе валерьянку из маленькой бутылочки. Однако после этого «представления» они начали воспринимать слова Олега с максимальной серьезностью.
— Лена была лучшей девушкой из тех, что я знал, но, к сожалению, судьба жестоко посмеялась над ней. Мы с ней были очень близки и я до сих пор не могу принять эту потерю, поэтому и решил навестить вас. Хоть вы и не её настоящие родители, но по прежнему остаётесь людьми, которые принесли в этот грязный мир такую красоту. В моём визите нет никакой чёткой цели, я просто хочу немного поговорить с вами…
— Лена… — сказал её отец со слезами на глазах, — дочка, которой у нас никогда не было… Мы верим тебе, как бы странно не звучал твой рассказ.
— Да, — подтвердила её мать, — моё сердце подсказывает, что ты полностью искренен с нами. Скажи, а какой она была?
— У неё были ваши глаза, и… — Олег внезапно вспомнил про фотографию, — ой, так у меня же есть её фото! Вот, смотрите, она на заднем плане, рядом со мной.
— И правда, глаза моей жены… Это вы в лагере?
— Да, и это была лучшая смена в моей жизни.
— Я отойду, — наглядевшись на фотографию сказала хозяйка, утирая слёзы и выходя с кухни.
Она вернулась через минуту, сжимая что-то в своём кулаке.
— Как же сильно мы хотели маленькую дочурку… Придумали ей имя, приготовили всё что нужно, но она так и не появилась. Если честно, я буквально отчаялась, и, хоть в нашей стране такое не жалуется, начала молиться, пообещав Богу покрестить её. Мы даже купили ей красивый крестик, — она разжала кулак и Олег вздрогнул, когда на стол со звоном упал знакомый золотой крестик на серебряной цепочке, — но он так и не услышал наши молитвы. А сегодня, ни с того, ни с сего приходите вы и рассказываете всё это. Спасибо вам. Спасибо за то, что избавили меня и моего мужа от отчаянья. Теперь мы знаем, что мы были счастливой семьёй, хоть и в параллельном мире. Скажи, насколько ты был близок с нашей дочерью?
— Настолько, что я был готов прожить с ней рука об руку всю оставшуюся жизнь.
— Тогда можете забрать этот крестик. Думаю вам он нужнее.
— Да, — подтвердил её муж, — и фотографию не забудь. Даже я, сухой моряк, вижу, как она дорога для тебя.
— Спасибо вам большое, — сказал Олег, и по его щеке покатилась маленькая слезинка — спасибо за то, что подарили мне такое чудо.
Антон взял крестик со стола и они вышли из квартиры.
***
— Думаю тут хорошее место, — сказал Антон, осматривая пустырь за городом и сжимая в руках крестик.
— Тогда пойдём…
Олег в последний раз заглушил девятку и вышел на прохладный летний воздух. Они отошли подальше от машины, и Антон начал свой инструктаж:
— Когда ты возьмёшь крестик в руки, то откроется большой портал. Возможно появится Левиафан, который начнёт пороть всякую чушь, но ты можешь даже не слушать этого пижона. Самое главное…
Раздался выстрел, который заставил Антона замолчать. Пуля попала прямо в центр его лба, и парень замертво упал на землю, заливая её кровью. Олег в испуге замедлил время и огляделся: на всей скорости к нему неслась вишневая семёрка, из заднего окна которой высунулся Вороба, держа его на мушке. У самого Олега же не было ничего для того, чтобы оказать сопротивление. Похоже это был конец.
Однако Диман так и не открыл огонь и продолжал хладнокровно целиться в парня. Подъехав к нему практически вплотную, машина остановилась и из переднего сиденья выскочил Костя в своём нормальном обличие. Он подлетел к Олегу и знакомым ударом в живот повалил его на землю.
— Спасибо за то, что провели нас на финальный этап, — Ломик подошёл к мёртвому телу Антона и разжал его кулак. Как только он взял крестик в свои грязные руки, то за его спиной появилась широкая дыра в пространстве, — как же меня бесил этот чёрт с мечом… Хорошо, что будущий я, разрешил мне убить его в отличие от тебя, якобы ты ещё пригодишься нам в будущем. Лично мне это кажется брехней, но ему виднее. Кстати, как тебе наш трюк с доносом? Без него вы бы ещё дня два сюда чесали, а так долетели за сутки.
— Убью! — корчась от боли, ревел Олег, — Разорву! Отдай крестик!
— Не-а, он мне нужен. А чего это я, спрашивается, вообще с тобой разговариваю? — выражая своё глубокое презрение, Ломик плюнул на своего бывшего друга, — поехали, парни. Впереди нас ждёт кое-что интересное!
Костя сел на своё место, Крыса за рулём дал газу и вишнёвая семёрка въехала в портал, растворившись в нём. Чтобы прийти в себя у Олега ушло ещё минут десять. Закипая от гнева, он сел за руль своей машины и завёл её. Всё, чего ему сейчас хотелось — это снести бритую голову Кости, нашпиговать его тело свинцом и вернуть крестик Лены назад. Мотор девятки заревел, колёса забуксовали по сырой земле и, набрав скорость, она влетела в пространственный разлом.
Конец второй части.
Конец арки Любви.