— Коффман знает, где ты живешь, так что бери все, что не хочешь, чтобы разбили.
Я застыла, глаза расширились, я вспомнила погром в доме доктора Лиля… и представила такое в своей квартире.
— О, нет, — я была опасно близко к слезам, повернулась к почти пустым полкам, к последним сокровищам. — Нет, нет, нет.
Моя реакция напугала Ника больше, чем шанс, что враги ворвутся в окно.
— Что такое? — спросил он с ноткой паники. — Почему ты плачешь?
Я не плакала, хотя пару раз шмыгнула перед ответом.
— Я не хочу, чтобы мои вещи ломали. Знаю, это глупо, и тут нет ничего дорогого, но… — я покачала головой, подняла очки, чтобы вытереть глаза. — Это мое.
Только это я могла сказать. Перед прибытием в СЗД у меня не было ничего своего. Все принадлежало отцу, включая меня. Я не могла сказать это Нику. Я уже видела, что он оценивал мою квартиру как Уборщик. Я сама так делала с собой много раз, и я знала, что он скажет. Вещи в моей квартире не стоили и тысячи баксов за все вместе. Это был бесполезный мусор, и я глупо переживала за него, когда на кону было куда большее. Я говорила себе взять себя в руки, но Ник повернулся ко мне.
— Мы переместим это.
Я уставилась на него, не понимая.
— Что?
— Мы переместим твою квартиру, — он показал редкую улыбку. — Мы же Уборщики? Мы все время так делаем. Машина есть только моя, так что мебель не забрать, но мы можем взять остальное. Просто скажи, что ты хочешь сохранить, и я помогу это забрать.
Он сказал это быстро и уверенно, а я все еще не могла поверить. Я думала, это было глупо, и только я расстроилась от этого. Ник должен был подумать, что я была самой большой дурой на планете, раз расстроилась из-за пары почти пустых полок. Всем было бы лучше, если бы он сказал мне взять себя в руки, но он уже схватил пустую коробку, в которой пришел мой заказ на лапшу в стаканчиках.
— Это вещи на полках, да?
Я кивнула, не могла говорить. Он кивнул и стал осторожно, но быстро убирать мои вещи в коробку с эффективностью Уборщика. Я стояла и смотрела минуту, а потом поняла, что, если я не была дурой до этого, теперь вела себя именно так.
— Я займусь своей комнатой, — выпалила я, схватила черный мусорный пакет из коробки в шкафу и поспешила к двери спальни. — Керамика на первом месте. Если не влезет в коробку, просто оставь.
— Я смогу все забрать, — уверенно сказал Ник. — Я все время это делаю.
Я могла обнять его там. Если бы я не потратила уже много времени, я упала бы к его ногам и благодарила бы от всего сердца. Это была капля доброты, всего несколько минут, но, хоть многие были добры со мной в моей жизни, никто не делал это в мелочах, как Ник сейчас. Я бы не сделала так. Я уже злилась на себя из-за своего эгоизма. Это был просто мусор, который не продать, из коллекции, которую я собирала год. Это было важно из-за моей странной привязанности. Если Коффман уже собрал бандитов на случай нашего отказа, я могла погубить нас из-за безделушек. Ник должен был знать это, но он работал, чтобы спасти мои вещи, без жалоб и обвинений.
У меня не было слов. «Спасибо» ощущалось слишком мелким и дешевым для больших эмоций без формы, кипящих во мне, так что я молчала. Я просто работала, бросала вещи, какие могли поместиться в пакет, как можно быстрее.
* * *
Мы закончили за десять минут.
— Что я говорил? — Ник опустил коробку с последними предметами моей коллекции и мой пакет, полный одежды и туалетных принадлежностей, в багажник своей машины. — Эффективность Уборщика.
— Спасибо, — сказала я, хоть и знала, что этих слов было мало. Но что я могла сказать? Огромное спасибо.
Ник пожал плечами и забрал у меня круг, которым я заряжала пончо. Мы закончили раньше, чем чары зарядились, и уже потеряли слишком много времени, так что я заявила, что чары достаточно хороши, и схватила все, надела защитное пончо через голову, пока Ник запихнул мягкий круг с заклинанием в багажник и закрыл его.
— Это все?
— Все, что мне важно, — моя квартира не была пустой, но я могла купить дешевую мебель и лапшу быстрого приготовления. Но не могла заменить кусок известняка, где была вырезана картина масонов девятнадцатого века, мою окаменелость, где было видно полную спираль золотого сечения, медный ножик для писем в форме журавля, это точно было ограниченное издание подарка «Crane Paper Company» из 1920-х — и все это было в багажнике Ника, и я не могла его отблагодарить. — Спасибо, — снова сказала я. — Правда, спасибо.
— Все хорошо, — он выглядел неловко, как я себя ощущала. — Не за что. Теперь поехали. Я не хочу рисковать сильнее, чем мы уже рисковали сегодня.
Я кивнула и хотела забраться в машину, но вспомнила, что нужно разуться, в последний миг, хотя была в относительно чистых кроссовках, а не сапогах Уборщика. Я еще закрепляла пояс безопасности, когда Ник нажал на газ, и машина вылетела из тихой парковки, как пуля. Он повернул на улицу и чуть не перевернул машину, но направил ее по шоссе к Небесным путям.
— Постой, — сказала я, когда он разогнался. — Почему мы едем наверх? Я думала, морг был в Подземелье, — и хоть туда можно было попасть через Небесные пути, это было глупо.
— Мы не едем в морг, — сказал Ник, глядя на зеркало заднего вида, пока он огибал машины на дороге. — Если Коффман не послал команду пробиваться в твою квартиру, когда он появился на парковке, он, видимо, решил, что будет проще следовать за призом, так что я не поеду в важное место, пока не удостоверюсь, что мы сбросили хвост. Когда я пойму, что нас не преследуют, мы остановимся, проверим машину на жучки и поедем еще немного. А потом можно ехать туда, куда мы собирались.
Я улыбнулась ему, впечатленная.
— Хороший план.
Ник пожал плечами, и я уже знала, что он делал так, когда не знал, что сказать. К счастью, я знала.
— Нужно скрыть и магический след, — сказала я, снимая пончо, чтобы вывернуть его. — Коффман — хороший маг. Я уловила чары на его визитке, но если он получил что-то мое — например, волос из моей квартиры — он может чарами поиска отследить нас всюду. Остановить его можно, перерезав связь заранее.
Ник кивнул.
— Звучит неплохо. Как это сделать?
— С этим, — я повернула край пончо. — Это не для Уборки. Этот наряд предназначен для защиты важных лиц: президентов компаний, иностранных послов и прочих. Мама купила мне это, когда я переехала в СЗД.
— Тогда она тебя сильно любит, — сказал Ник. — Я видел такие в каталогах. Они ужасно дорогие.
Я не сомневалась, что мама любила меня. Но я не доверяла ее мнению. Но, в отличие от дизайнерской одежды, которую она присылала мне раз в несколько месяцев (обычно на размер меньше, для «мотивации»), пончо было полезным, потому оно выжило, а остальное я продала.
— Оно не зря так стоит, — я посмотрела на изящные линии чар на внутренней стороне пончо. — Снаружи чары от внешних угроз — пуль, грязи, ударов и прочего — но внутри — магическая защита, включая приказ отделения материальных связей.
Мне просто нужно было вспомнить, как это использовать.
— Сибил, — я опустила очки на лицо.
Иконка ИИ затрепетала.
— О, ты снова со мной говоришь?
— Я и не переставала.
— Мне показалось иначе.
Я закатила глаза от ее ворчливого тона.
— Я думала, ИИ не должны обижаться.
— Я не обижалась, — возмутилась она. — Я давала тебе пространство. Ты всегда раздраженная после разговора с мамой.