Триссу грубо толкнули в тёмную камеру, она упала, больно ударившись о каменный пол. Дверь со скрипом захлопнулась, стальной засов с лязгом опустился. Внутри стоял кромешный мрак. Трисса попробовала позвать кого-нибудь, но получилось лишь мычание. Ей затолкали в рот какую-то тряпку по приказу старика. Повязку с глаз сняли, но руки все еще были связаны за спиной. Краем глаза она заметила движение в углу. Она поджала ноги и села, готовясь к атаке.
— Кто здесь? — послышался тихий голос, показавшийся знакомым, — Очередная уловка? Проще убить меня, Артаиск. Твои фокусы на меня не действуют.
Трисса старалась выплюнуть кляп, но ничего не получалось.
— Что за чертовщина? — движение в углу повторилось, и кто-то приблизился. Глаза успели привыкнуть к темноте, и она увидела, старика лохмотьях. Он так зарос, что лица не было видно.
— Белатрисса? — воскликнул он, — Это ты? Не может быть!
Он аккуратно вытащил кляп изо рта девушки. Трисса закашлялась.
— Потерпи чуток, — Веренор что-то достал из-за пазухи и разрезал веревки, связывавшие ее руки. Трисса бросилась на него и крепко обняла. От него исходил неприятный запах, но Триссе было все равно
— Веренор, вы живы! Мы думали, что вас убили люди в чёрных плащах еще тогда, в лесу…
— Тёмному братству я был нужен живым.
Только сейчас Трисса осознала, как сильно он похудел.
- Скажи мне, они поймали Йоста? — в голосе Веренора была тревога.
— Я не знаю. Я пыталась догнать Йоста, когда меня схватили в лесу. Я очнулась в темноте. Мерзкий старик велел бросить меня в темницу.
— Это Артаиск, глава братства, — с неприязнью сказал Веренор, — Он что-то еще говорил тебе?
— Нет, он все время общался с Безликим. Старик называл его Сигрин.
— Сигрин, Безликий, Ворон, Маска, Жнец, — протянул Веренор, — У него множество имён.
— Я укусила старика за палец, и меня сразу же увели сюда. Больше ничего не знаю.
— Ха, — хмыкнул Веренор, — Смелый поступок — укусить Артаиска за палец. Он убивал за меньшее.
— Пусть только попробует, — мрачно сказал Трисса, — Я испепелю его, как эту дверь!
Она попыталась дотянуться до потока энергии и применить магию, но в глазах резко потемнело, и острая боль пронзила череп. Девушка упала на колено.
— Лучше не пытайся, — сочувственно произнес Веренор, — На тебе ошейник Никодима, любимая игрушка Тёмного братства. Ошейник лишает мага сил.
— Уже поняла, — простонала Трисса, медленно вставая на ноги.
— Ты сказала, что пыталась догнать моего племянника. От кого вы убегали? От Безликого?
— Нет. Маги Кровертона как будто взбесились. Они хотели поймать и убить Йоста, но он смог сбежать. Дедушка сказал, что Йост одержим демоном, но я не поверила и решила сама поговорить с ним.
Веренор не увидел в темноте, как покраснели ее щеки.
— И ты одна решила кинуться на помощь ему? — удивленно сказал Веренор, — Благородно, но безрассудно. Ты помнишь, что сказал тебе Бальтазар?
Трисса прикрыла глаза, снова переносясь в тот странный день. Она была в своей комнате, когда во дворе что-то случилось — кто-то кричал. Трисса хотела посмотреть, но в её комнату ворвался дедушка. Он был очень встревожен.
— Что происходит? — спросила она.
— Оставайся здесь, нам нужно остановить его, пока не поздно, — велел Бальтазар.
Он произнес заклинания защиты. Комната Триссы была защищена магией, но дедушка укрепил её в стократ.
— Кого остановить? — растерянно спросила она.
— Твой друг, — Бальтазар облизал губы, — Его разум подчинил злой дух. Мы должны срочно принять меры.
— Что с ним? — встревожилась Трисса.
— Верь мне, внучка, — Бальтазар поцеловал Триссу в лоб, — Мы делаем это для блага всех.
— Что делаете? — закричала она, — Вы же не собираетесь его убить?
Бальтазар не ответил, а вихрем двинулся в коридор. Трисса заметила Хикона и еще несколько старших магов. Дверь захлопнулась и лязгнул замок. Она подбежала к двери и попробовала её открыть, но тщетно. Заклинания не помогали вскрыть замок. Снаружи послышались крики и глухие хлопки. По коридору пробежали. Трисса колотила в дверь и звала, но безрезультатно. В уголках её глаз появились слёзы. Трисса быстро их смахнула, раздумывая, что делать. Она подбежала к окну и попробовала открыть ставни, но они были запечатаны. Окна её комнаты выходили на город, и если их открыть, то можно спрыгнуть с пятого этажа при помощи магии. Нащупав магический поток, ту самую бездонную реку энергии Кровертона, Трисса произнесла слова заклятия и огромный огненный шар слетел с её рук. Шар врезался в окно, и рама вместе со стеклами с треском разлетелась в огненном взрыве вместе с половиной комнаты.
Кашляя и протирая глаза от дыма, она выглянула в образовавшийся провал. Из жилой башни доносились крики. Синяя молния слетела с крыши и с треском врезалась в землю где-то в городе. Триссе показалось, что она видела тёмный силуэт, летящий вниз. За дверью послышался шум и возня, кто-то пытался попасть в комнату. Отринув все сомнения, Трисса разбежалась и прыгнула в дымящийся пролом. Порыв ветра ударил её в грудь, волосы разлетелись во все стороны, и она полетела вниз. У самой земли Трисса снова применила магию и плавно приземлилась. Медлить было нельзя, и она побежала в конюшню, едва не врезавшись в озадаченного конюха, Трисса услышала знакомое ржание и ринулась к Пегасу. Подбежав к нему, она обняла коня за шею. Тот заржал и уткнулся мордой ей в щёку.
— Нам нужно спешить, Пегас, — прошептала она на ухо коню, — Йост в беде.
Пегас заржал и топнул копытом, Трисса легким движением прыгнула ему на спину. Седлать коня времени не было.
— Вперёд, Пегас! — крикнула она и ударила коня по бокам.
Пегас всхрапнул, встав на дыбы и ринулся вперёд. Они молнией пронеслись по конюшне, едва не сбив с ног конюха. Трисса поскакала в сторону города, и они понеслись вперёд с невероятной скоростью. Они проскакали мимо магов, которые тоже седлали лошадей. Кто-то успел крикнуть ей в спину, но слова унёс ветер. Прохожие шарахались в стороны, когда конь проносился мимо них на всей скорости, выбивая искры из брусчатки своими подковами. Самое сложное — это преодолеть ворота, думала Трисса. Она была готова снова воспользоваться огненным шаром, но увидела, что решетка поднята наполовину, а у ворот творится неразбериха. Стражники суетились, а капитан орал на них.
Увидев Триссу, они посторонились. Миновав последнюю преграду, Трисса снова призвала магию. Почувствовав поток, она увидела след Йоста. Он быстро уходил в лес, и что-то странное было в его следе. Раньше аура её друга имела желтоватый цвет, как и у большинства людей, но сейчас в эту краску как будто капнули чёрными чернилами. Трисса не придала этому значения, сзади послышались крики и топот копыт. Хранители ринулись в погоню.
— Мы найдем его, — прошептала Трисса и снова ударила коня по бокам.
Они помчались вперёд, нужно было найти Йоста раньше, чем это сделает дедушка.
***
— Я гналась за ним, пока Пегас совсем не выдохся, — прошептала Трисса, — Человек не может двигаться так быстро… Я приказала Пегасу вернуться в Кровертон, а сама пошла пешком, следуя за аурой. Передо мной появился этот проклятый Безликий, и больше я ничего не помню.
— Древнейший враг, противник света, новый свой облик обретёт, — прошептал Веренор, — Посланник станет его сутью, а может и наоборот…
— Что это такое?
— Пророчество, — сказал Веренор хрипло, — Пророчество начало сбываться раньше времени. Этого мы и боялись.
— Подождите, дедушка тоже что-то говорил о пророчестве. Я читала отрывки.
— Посланник это Йост. Мы скрывали от него эту тайну. Надеялись подготовить его, надеялись, что пророчество не сбудется…
— Но этого не может быть. Он же простой человек, он ничейный сын.
— Ошибаешься, — в темноте нельзя было разглядеть лицо Веренора, — Я не его дядя, Белатрисса. Мне было поручено охранять мальчика, уже тогда были идеи просто избавиться от него, но мы были против.
— Вы должны были ему всё рассказать. Йост имеет право знать!
— Да, — Веренор опустил голову, — Но мы думали, что так будет лучше.
— Кто, вы? — на Триссу накатила волна гнева, — Лорд-управляющий? Ты? Есть и другие?
— Я не могу про это говорить. Я поклялся.
— Вы не имели права так поступать с Йостом. Что же теперь будет?..
Послышались сухие хлопки, кто-то аплодировал. Звук исходил из угла комнаты. Веренор быстро занял боевую стойку.
— Как трогательно, — послышался мощный голос, — Веренор, я думал, что расколоть тебя будет посложнее.
— Мерзавец, — зарычал Вернор, — Покажись, мерзкая крыса!
— Поумерь пыл, следопыт. У меня сегодня хорошее настроение, извинись, и будешь прощен.
— Никогда, — твердо сказал Веренор, — Никогда я не буду пресмыкаться перед такими как ты. Ты просто жалкий…
Веренор закряхтел и схватился за горло. Трисса подбежала и подхватила его. Он сипел, пытаясь вдохнуть.
— Я предупреждал. Ты сказал больше, чем я мог себе представить, старик. Значит все-таки он…
— Прекратите, — взмолилась Трисса. Веренор уже почти задохнулся, его руки беспомощно шарили в темноте, как будто он пытался нащупать что-то.
— Зачем, девочка? Ведь разве не он обманывал тебя и твоего друга? Этот лжец и так слишком долго шагает по земле. Я мечтал заполучить амулет, но теперь…, - послышался смех, — Теперь я смогу достигнуть куда большего. Ах да, здесь не хватает света.
Комнату озарило яркой вспышкой света, Трисса зажмурилась. Веренор извернулся и упал на пол, его трясло, а руки царапали горло. Трисса увидела, что стало с ним и ахнула. Все лицо Веренора было покрыто рубцами, правый глаз отсутствовал, а левый бешено смотрел на неё. Длинные грязные волосы и борода поседели, и теперь Веренор казался намного старше. И его руки, на левой кисти не хватало двух пальцев!
— Что вы с ним сделали? — прошептала Трисса, подавляя рвотный позыв.
— Он не хотел говорить, — ответил Артаиск, склонившись над задыхающимся Веренором, — Но одного он так и не рассказал.
Веренор со свистом вдохнул воздух и закашлялся. Артаиск ослабил хватку.
— Кто еще, Веренор? Мне нужны имена, имена твоих друзей. Как вы себя называете? Заклятые Кровью. Какое дурацкое название.
— Моя жизнь ничего не стоит, — прохрипел Веренор.
— Верно.
За низким капюшоном не было видно лица, но Трисса была уверена, что Артаиск улыбается,
- А её жизнь? — он указал своим сухим пальцем на Триссу, и её грудь сдавила страшная боль.
Девушка согнулась пополам, а затем упала наземь. Боль была невыносима, она выла, скребя пальцами камни, а боль всё усиливалась.
— Не трогай её, — прохрипел Веренор, — Убей меня!
— Последний раз повторяю — имена!
— Будь ты проклят, ублюдок! — хрипло взревел Веренор, — Фальнир! Маг Фальнир! Оставь девчонку в покое!
— Фальнир мертв, — бесстрастно произнёс Артаиск, — Имена, Веренор, имена!
— Рован, — сквозь зубы процедил Веренор, — Он тоже один из нас. Будь ты проклят, Артаиск, отпусти её!
— Рован? — впервые в голосе Артаиска появилось удивление, — Какое занимательное совпадение, я как раз поручил своему ученику его убить.
— Ты жалок, старик, — добавил темный маг, отменяя чары, — Все вы — кучка шутов.
Боль ушла, и Трисса с облегчением вздохнула. Она попыталась встать и её подхватил Веренор, помогая подняться.
— А теперь мне нужно заняться нашим мальчиком, — сказал Артаиск, — Вы мне больше не нужны, но я добр и отпускаю вас.
Артаиск хлопнул в ладоши, и под ногами Веренора разверзлась пропасть. Старый следопыт не успел отпрыгнуть в сторону и провалился вниз, в последний момент успев ухватиться за край уступа. Трисса метнулась к нему и схватила за руку, не давая сорваться.
— К сожалению, моей доброты хватит лишь на одного, — засмеялся Артаиск, — Дверь открыта, девочка, ты можешь сбежать и спасти свою жизнь. Можешь предупредить своего друга.
— Я ни за что не брошу Веренора! — уверенно сказала Трисса, хоть держать следопыта было очень тяжело.
Пропасть казалась бездонной, и из разлома шло тепло вперемешку с запахом тухлых яиц.
— Не перестаю удивляться глупости людей, — бросил Артаиск, — Может еще увидимся, маленькая волшебница. Прощай.
Трисса повернула голову, но глава Братства уже исчез, а через мгновение погас и свет.
— Я вас вытащу, — сказала Трисса, — Попробуйте оттолкнуться от стенки. На счёт три. Раз! Два! Три!
Трисса изо всех сил потянула Веренора на себя, тот оттолкнулся от стенки, но соскользнул и они вместе едва не полетели в пропасть.
— Не получается, — отчаянно сказала Трисса, — Надо попробовать магией, может получиться.
— Нет, — сказал Веренор, пытаясь ухватиться за край разлома, — На тебе ошейник, магия не действует. Беги, Белатрисса, спасай себя!
— Но как же вы? — Трисса была в отчаянии, — Вы не можете тут умереть!
Послышался жуткий скрежет, и с потолка посыпалась каменная пыль.
— Что происходит? — спросила Трисса.
— Время кончается, — глухо сказал Веренор. — Потолок опускается. Он раздавит тебя, если не отпустишь.
Трисса глянула наверх. Свод опускался всё ниже.
— Но это неправильно! — из глаз Триссы полились слёзы.
— Так надо, — прошептал Веренор, — Скажи Йосту правду и скажи… Скажи что он был мне как сын.
Веренор оторвал руку от края пропасти и быстрым движением разорвал хватку Триссы.
— Нет! — успела крикнуть Трисса, а старый следопыт уже исчез в тёмном провале.
Волшебница села и заплакала, но скрежет, опускающегося потолка, прервал оцепенение. Свод почти упирался в ее макушку. Она собралась с чувствами и на четвереньках поползла к двери. Каменный потолок прижимал всё сильнее. С последним рывком Трисса очутилась в тёмном коридоре. Каменные плиты потолка с глухим хлопком опустились, теперь нельзя было определить, что эта ниша — вход в тюремную камеру. Перевернувшись на спину, Трисса, тяжело дыша, лежала на холодных каменных плитах. Затем она встала и осмотрелась, вокруг царил мрак. Вытерев мокрые от слёз глаза, она побрела по коридору туда, где, как ей показалось, должен был быть выход.
***
— Чтоб меня скалой пришибло, — выругался Прокор, — Здесь нам не пройти.
Они стояли у разрушенного трёхэтажного здания, в который попал снаряд. Крупные обломки перегородили улицу, ведущую к северным воротам.
— Надо обойти завал, — сказал Йост.
Вдалеке виднелась стена и две невысокие башни Северных ворот, куда жаждал попасть Йост.
— Можно обойти вон по той…, - на полуслове Прокор прервался, — Слышишь?
Раздавался противный скрежет и стук барабанов.
— Штурм начался, — сказал Прокор, — Нужно сматываться отсюда.
— Но мне нужно встретиться с Рованом! — Йост начинал злиться от своей беспомощности, — Это важно!
— Пригнись! — раздался знакомый голос в голове.
Йост присел, и над его головой просвистел арбалетный болт.
— Засада! — заорал Прокор, — К стене!
Они прижались к полуразрушенной стене, заняв оборонительную позицию у руин дома. Стреляли сверху.
— Враг уже в городе, — Прокор достал свой молот — Как они смогли так быстро перебраться через стены?
— Боюсь, что я знаю, — сквозь зубы процедил Йост, выхватывая свой охотничий нож — единственное оружие, кривой меч утонул в гавани Тар Вероны, — Они пришли за мной, Прокор.
— За тобой? — гном был удивлён, — Да кто ты такой?
— Хотел бы я знать, — сказал Йост и вышел из укрытия.
В этот раз он почувствовал движение воздуха и отскочил в сторону, когда арбалетный болт просвистел мимо.
— Выходи, трус! — крикнул Йост, — Или ты настолько боишься меня? Я знаю, что ты тут, Безликий! Покажись!
С крыши ловко спрыгнула тень и приземлилась рядом с Йостом.
— Хотел увидеть Безликого? Чтобы убить тебя и меня хватит.
Перед Йостом стояла женщина в чешуйчатых доспехах, её плечи и голову прикрывал чёрно-синий плащ. Часть лица была открыта, и Йост вздрогнул. Лицо было мертвенно бледным, от глаз шло оранжевое мерцание, а серые губы кривились в улыбке. Йост поежился, откуда-то повеяло холодом.
— Ты еще кто? — из укрытия вышел Прокор с молотом наперевес, — Бродячие актеры уже уехали.
— Ты умрёшь первым, гном, — пообещала она, а на лице появился хищный оскал, — Никто еще так не оскорблял Вольке.
— Языком трепать ты умеешь, — усмехнулся гном, — А если так?
Он резко замахнулся своим молотом и опустил его на то место, где миг назад была Вольке, но она исчезла.
— Клянусь молотом своего отца, она пропала, — выдохнул Прокор, — Проклятые маги, никогда не сражаются честно.
— Сзади, — предупредил Юрол. В этот раз бог решил не оставлять Йоста без подсказок.
Йост быстро развернулся и выставил свой кинжал. Послышался звон стали, и мышцы на руке Йоста отозвались болью, а Вольке отпрыгнула. В руке она держала тонкую рапиру. Она начала обходить Йоста, не отрывая взгляда от кинжала. Вольке двигалась ловко и грациозно, словно лесная кошка. Быстрый выпад, и Йост не успел прикрыться, но молот Прокора остановил рапиру, выбив искры из стали. Гном улыбнулся в свою густую бороду и пошёл в атаку. Он был медленнее женщины, но каждый удар молота был наделён сокрушительной силой. Вольке ловко уворачивалась от размашистых ударов молота, нанося уколы своей рапирой. Прокор даже не пытался увернуться или прикрыться, а просто принимал удар то на латный наручь, то на перчатку.
Йост отошел от ступора и метнулся на нее с кинжалом наперевес. Вольке заметила опасность и, проскочив мимо гнома, понеслась навстречу Йосту. Он невероятный прилив сил, дикий азарт. С улыбкой он врезался в Вольке, нанося удары кинжалом с невероятной скоростью. Она едва успевала за его выпадами. Йост рассмеялся, он наслаждался этим, чувство эйфории завладело телом и разумом. Он стал наносить удары еще быстрей. Вольке тяжело втянула воздух и отскочила, прижимая левую руку к животу. На брусчатку закапала алая кровь.
— Что ты такое? — ее голос дрожал.
— Твоя смерть, — сказал Йост, и голос его звучал по-другому, как будто двое говорили вместе, — Умри же!
Йост кинулся на неё, целя кинжалом в голову. Вольке извернулась, пропустив Йоста мимо, и попыталась ударить его в спину, но скорость была уже не та. Увернувшись, Йост ударил снова и вонзил кинжал в плечо Вольке. На лицо брызнула тёплая кровь. Йост улыбнулся и, под жалобный вскрик женщины, провернул кинжал в ране, круша кости и жилы. Йост выдернул кинжал, Вольке упала на колени. Её правая рука безвольно свисала, алея от хлынувшей из раны крови. Вид у неё был растерянный.
— Это невозможно, — прошептала она.
Йост отряхнул кинжал от крови и с невероятной силой замахнулся на Вольке, метя в голову. Та прикрыла глаза, приняв свою участь. Кинжал напоролся на древко молота и вылетел из рук Йоста. Перед ним стоял Прокор, и лицо его было мрачным.
— Хватит! — бросил он сурово, — Ты и так победил. Даже к врагам нужно проявлять милосердие!
Йост был готов броситься на настырного гнома, который решил читать ему мораль, как в голове что-то щелкнуло. Кровавая пелена ушла из глаз, и Йост упал на колени. Он смотрел на свои окровавленные руки и не понимал, что произошло. Это сделал он и не он одновременно.
— Юрол! — позвал Йост
Бог не ответил.
— Я не знаю, что на меня нашло, — выдавил Йост.
— Сражался ты словно дикий зверь, — сказал Прокор, — А как ты посмотрел, когда я остановил тебя. Казалось, что ты сейчас набросишься и на меня.
— Я не хотел, Прокор, — Йост был растерян, — Прости.
— Ладно, — подобрел гном, — Так кто ты такая?
Он повернулся к Вольке, но женщины уже не было, лишь заляпанные кровью камни.
— Да чтоб мне бороду остригли, — выругался Прокор, — Сбежала!
— Мы её больше не увидим, — Йост почему-то был в этом уверен, — Нужно обойти завал.
Гном посмотрел на Йоста с нескрываемым интересом.
- А ты не прост парень. Кто же ты на самом деле?
— Я не знаю, Прокор, — Йоста бесило это всем повторять, — Но скоро мне откроется правда!
— Значит, нам нужно поскорей попасть на стену, — заключил гном и с деловитым видом направился в боковой переулок, — Идём же, пока этого Рована не насадили на пику.
Йост улыбнулся, хоть еще и был потрясён тем, что сделал, и поспешил за Прокором. Ведь он желал убить её даже после того, как победил. Голова прояснилась, и Йост не понимал — чьи это были мысли: его или Юрола.
— Скоро, — знакомый голос прозвучал в голове, — Уже скоро…
Йост дёрнулся от неожиданности. Прокор не оборачивался и не видел испуга на лице Йоста.
— Что происходит, Юрол? — спросил мысленно Йост
— Ты обретаешь всё большую силу. Скоро тебе откроются невиданные ранее возможности.
— О чем ты говоришь? Какие способности? Ты заточён в амулете, но овладеваешь мной во время боя, как это возможно?
— Это не я, — смех раздался в голове Йоста, — Это всё ты. Столько ярости, столько ненависти и желания убивать… Мы с тобой так похожи, Йост.
— Ложь! — отмахнулся Йост, — Я не похож на тебя и никогда не стану!
— Посмотрим, — просто ответил Юрол и снова замолчал.
— Ложь! — не сдержавшись, выкрикнул Йост вслух.
— А? — Прокор обернулся в замешательстве, — Кто врёт?
— Ничего, Прокор, это я не тебе, — ответил Йост, коря себя, что не смог сдержаться.
Прокор почесал лоб и отвернулся, явно считая, что у Йоста не всё в порядке с головой.
Они шли по пустынным улицам, город казался вымершим, но иногда приоткрывалась дверь или ставня за которыми скрывались напуганные горожане. Они вышли на небольшую площадь со ступенчатым фонтаном, который бил прямиком в канал.
— Вон, уже почти на месте, — махнул Прокор рукой на широкую улицу, которая упиралась в запертые ворота, — Северные врата. Ох и плохи дела у твоего друга Рована.
Йост нервно сглотнул, по всей стене шел бой. Защитники города пытались сдержать вражеское наступление, но проигрывали. Красные заполоняли стены, как полчища муравьёв, разбивая войска защитников и отрезая их друг от друга.
— Нужно бежать! — крикнул Йост и понесся к стене, оставляя Прокора позади.
— Тебя же там убьют! — только и успел крикнуть вдогонку гном.
Йост не слушал, он бежал к стене, моля всех богов, чтобы Рован был жив.
***
— Стоим до конца! — проорал Рован, всаживая клинок в шею мечника. Сталь вошла в плоть с противным хлюпаньем, и человек упал на землю, захлёбываясь кровью.
— Их слишком много! — крикнул Гедвиг, уклоняясь от удара копья.
Старый вояка был весь в крови, но по яростному оскалу, можно было судить, что кровь была чужой. Он нанёс удар палицей по руке копейщика, кроша кости и суставы. Тот закричал от боли и выронил копье, следующим ударом Гедвиг проломил ему череп.
Враги прибывали на стену. На место одного сраженного Рованом воина вставали двое. Грюма не беспокоили потери. Требушеты перестали вести огонь по стенам и метили в замок, со стен которого летели камни, выпущенные баллистами. Орудия на городской стене они уже потеряли.
— Милорд, — к Ровану подбежал посыльный, — Они захватили сторожевые башни у Северных ворот!
Рован, он отступил, и его воины создали вокруг него небольшое безопасное пространство.
- Где Нарет? Его люди защищали башни.
— Лорд Акдейл погиб, — опустив голову в скорби, сказал посыльный, — Его сразили копьем.
— Скверные вести, — Рован тяжело вздохнул, — Передай оставшимся, чтобы попытались пробиться к Западным воротам. Здесь мы еще сможем простоять какое-то время.
Посыльный побежал к северной части стены, где еще сражались остатки отряда лорда Нарета. Рован быстрым взглядом окинул своих людей, их было мало, и те, кто еще сражался, были на пределе сил. Рован с ревом ринулся обратно в бой на помощь своим воинам.
— Нужно уходить! — крикнул Гедвиг, сражаясь с двумя мечниками, — Где чертов Гавен?
— Ждем сигнала, — метким ударом в область паха Рован сразил одного, из закованных в броню мечников, — Мы должны выиграть время.
— Сзади! — крикнул Брант, и крутанувшись, отрубил руку своим длинным мечом противнику, подкравшемуся к Ровану сзади.
Рован добил нападавшего и благодарно кивнул рыцарю. Из трёх сотен человек его отряда осталось чуть больше сотни. Их теснили к краю стены, грозя загнать в угол.
Со сторожевой башни за спиной Рована упал лучник, это привлекло его внимание. Сразив нового противника, он обернулся. Внезапно Рован схватился одной рукой за голову, чуть не выронив меч. Виски сдавила тупая боль, как будто на него упал огромный валун. Кольцо на левой руке раскалилось, словно кто-то расплавил металл в кузнечном горне.
Со сторожевой башни слетела тень и упала за отрядом Рована. Он справился с болью, но появилось смутное чувство тревоги.
Рован ничего не услышал, скорей почувствовал, сработали старые рефлексы. Он отклонил корпус в сторону, и меч, похожий на серп, просвистел рядом с его ухом. Увернувшись, Рован встал в боевую стойку и наконец увидел своего противника. Перед ним стоял закованный в чешуйчатую броню рослый воин. Лицо было скрыто бронзовой маской, в смотровых прорезях которой горел холодный желтоватый свет. Его чёрный плащ развевался на ветру, в каждой руке было по кривому клинку из синеватой стали. Рован видел такое оружие лишь однажды, во время восстания на юге Кавена. Тот бунт закончился разгромом мятежников в Алренской долине. Победой, которая прославила Рована, но оставила на нем кровавый след.
— А ты всё еще быстр, Рован Алренский, — прошелестел человек в маске, — Я давно ждал нашей встречи.
— Кто ты такой? — спросил Рован.
Они стояли друг напротив друга, а вокруг продолжался яростный бой.
— О, конечно же, ты не помнишь, — зло произнёс человек в маске, шутя уворачиваясь от меча и отрубая напавшему голову, — К чему великому лорду помнить о какой-то маленькой деревеньке у берегов Тихого моря и её никому ненужных жителях?
— Я помню Валку, — ответил Рован, — Король приказал сжечь деревню, чтобы проучить мятежников. Никого не осталось в живых.
— Ошибаешься, Рован, ой как ошибаешься, — сказал Безликий и взмахнул мечом, разрезая воздух.
Стена затряслась, послышались удивлённые возгласы. Люди спотыкались и падали. По камню пошли крупные трещины.
— Бегите! — крикнул Рован своим воинам, которых люди Грюма оттеснили к башне.
Стена снова дрогнула и начала рушиться, Рован еле смог удержаться на ногах. Раздался грохот, и стена рухнула на город, погребая под собой и защитников и нападающих. Грохот повторился, и еще часть стены рухнула вниз, оставив уцелевших защитников отрезанными.
— Теперь нас не будут беспокоить, — сказал Безликий.
Они с Рованом остались стоять на небольшой, чудом уцелевшей части стены, а с обоих сторон зияли провалы.
Со стороны городской гавани послышался рог. Сигнал! Королева на корабле!
— Отступайте к гавани! — приказал Рован своим людям.
Брант не желал оставлять своего господина, но Гедвиг сурово кивнул и направился в башню, созывая остатки защитников. Они отступают.
— Вернёмся к нашей беседе, — продолжил Безликий, взмахом руки, останавливая летевший к ним рой стрел со стороны замка, — Ты сожалеешь о своем поступке?
— Эти смерти на моей совести, — спокойно ответил Рован, — И я не стану оправдываться перед кем-то вроде тебя.
— Придётся, Рован, — зло прошептал Безликий, — Ответь в чем был виновен крестьянин, выращивающий зерно на своих полях? В чем была виновна мать, которая закрывала собой своих детей от огненной смерти? В чем была виновна лошадь, закрытая в стойле и сгоревшая заживо? И в чем был виновен мальчик, родители которого сгорели в собственном доме?
Рован молчал, ему было нечего ответить. Призраки прошлого, от которых он прятался все эти годы разом завыли в его сознании, коря за содеянное.
— Молчишь, — склонив голову, произнёс человек в маске, — Сегодня день расплаты, Рован. Сегодня ты ответишь за все свои грехи.
— И кто же будет мне судьей? Военный совет? Герцог Грюм? Может ты?
— Ты не заслуживаешь суда. В ту ночь я, Сигрин, поклялся отомстить. Я стал сильнее, обрел могущество, и теперь ты заплатишь за смерть моей семьи.
— С каких пор, пытаться убить человека, подсылая к нему убийц, считается проявлением силы?
— Не знаю, что ты несёшь. Вот настоящая сила!
Сигрин вытянул руку, как будто что-то хватая. Со сторожевой башни донёсся крик боли. Сигрин разжал пальцы показывая всё еще бьющиеся человеческое сердце. Он снова сжал пальцы и на землю упал дымящийся пепел.
— Ты стал чудовищем! — яростно произнёс Рован.
— Странно слышать это от тебя, Алренский мясник. Умри же!
— Попробуй, — прорычал Рован, стряхивая с себя тяжесть прошлого. Он ринулся на противника, но Сигрин даже не шелохнулся. Рован нанёс мощный рубящий удар, метя в голову Сигрина, в его блестящую маску. Рука, вместе с мечом замерла в ударе, как будто завязнув в липкой грязи. Рован попытался пошевелиться, но тело не слушалось.
С закованной в броню руки слетела чёрная молния и врезалась в грудь Ровану. Вспышка боли, и в глазах потемнело. Сила, удерживающая его, пропала, и Рован упал на камни, оставшиеся от стены. Армия Грюма хлынула сквозь пролом, словно бурная река. А потом наступил мрак.