Процедура составления личного дела преступника всегда одинакова. Снятие отпечатков пальцев, забор образца ДНК, фотографии в анфас и профиль. Замер роста и веса. Обязательно составление словесного портрета и краткий отчёт штатных психолога и био-инженера об уровне опасности индивидуума и его социальной адаптированности.
Эта процедура часто была в новинку для самих задержанных правонарушителей, и этот случай не стал исключением. Нана Вагнер, ярко-рыжая стройная девчонка с зелёными глазами и миловидными пухлыми губками на маленьком лице, глядя на все происходящее, чувствовала глубочайшее омерзение. Её, студентку второго курса юридического факультета, приняли за какого-то третьесортного преступника и заперли в клетке, словно животное. И плевать, что она всего лишь хотела помочь остановить взбесившегося ублюдка. Негодуя по поводу такой дичайшей несправедливости, Нана усердно мерила шагами свою камеру размером два на два метра. Из удобств тут имелся только писсуар да дырка в полу, словно наличие женщин в камерах не подразумевалось вовсе. Мелкий краник торчал из стены над дыркой. Это было что-то типа унитаза-рукомойника в одном флаконе.
Кровати в камере не оказалось. Зато вдоль правой стороны вытянулась узкая лавка, оббитая войлоком. Кстати, это была единственная стена, от которой не било током.
Негодующе крутанувшись на пятке, Нана уже в который раз дошла до противоположной решётки и осмотрелась. В метрах трёх от неё в центре такой же клетки сидел Райго Иссиа, третьекурсник с исторического. Черноволосый, сероглазый, красивый и обаятельный. Раскосые глаза выдавали его азиатских предков. Губы были скорее тонкие, чем полные, чётко очерченные. Пушистые чёрные ресницы и густые брови. Смазливый и сексуальный книжный червь.
Странно сощурившись, парень неожиданно похабно улыбнулся:
— Про себя думай, дура, нечего мне свои сексуальные фантазии транслировать.
«Книжный червь с телепатическими способностями…» — мысленно уточнила Нана.
Легонько шлёпнув себя по лицу, тяжело вздохнула. Если бы ей вчера сказали, что она будет сидеть утром в клетке рядом с телепатом, да ещё и по подозрению в непреднамеренном убийстве преподавателя… Вот же ж… Девушка неосознанно сжала ладони в кулаки. Приступ яростной обиды застрял в горле плотным комом. Она бессильно ударила по прутьям, не обращая никакого внимания на бегущий по ним ток.
— Это ты виноват! — выкрикнула она, грудью прижимаясь к металлической поверхности и стараясь не расплакаться от бессилия. — Какого хрена ты принудил меня полезть на модифицированного!
Райго сощурился, внимательно рассматривая на девчонке розовый бюстгальтер сквозь порванную и уже начинающую дымиться одежду. По витиеватому кружеву расползлось кровавое пятно. Такие же были на разошедшемся шве рукава и короткой плиссированной юбочке. Коленки на длинных ножках Наны были разбиты, колготки — порваны.
— Я не принудил, — осклабился парень, — я предложил, а ты согласилась.
— Да я очнулась уже будучи по локоть в крови! — бессильно вскинув руки, она отступила на шаг и потупилась. Невольно хлюпнула носом. Кому она пытается это сказать? Глупость же.
— А ты следователю расскажи, — посоветовал Райго, прекрасно понимая, что она так не поступит. — И непременно распиши в красках все, что думаешь о моей телепатии и своей восприимчивости, — уже откровенно посмеивался он. — Уверен, ему будет интересно.
— Гад… — сжав кулаки, девушка резко отвернулась и, привалившись спиной к искрящимся прутьям, засопела. Ткань её некогда белоснежной блузки начала темнеть от соприкосновения с решеткой под напряжением.
Согласно доводам некоторых исследователей, телепата может услышать только телепат. Но и чрезмерная восприимчивость к такому типу внушения опасна для общества. Причём в той же мере, что и сама телепатия. Следственно, оба этих качества не соответствовали ни общественной морали, ни правилам этики, ни самому закону.
Если кто-то узнает, что она, Нана Вагнер, имеет такой изъян, можно забыть о карьере не только в юридической сфере, но и в большинстве других. Увы, с таким качеством проблемно стать даже элитной проституткой.
Ведь ей могут внушить намерение убить кого-то или желание заведомо неправильно повести дело в суде. Как и кого потом судить? Кукловода, с легкостью раздающего свои преступные команды, или марионетку, их исполняющую?
Поджав губы, девушка нашла взглядом клетку с модифицированным виновником торжества. Белобрысый парнишка валялся на полу, в дальнем углу. Собственно, этим он занимался уже второй час подряд, после того как схватился за прутья и его ударило током…
— Кстати, — протянул Иссиа за её спиной. — Тебя электричество не берет, или ты просто не реагируешь?
— Да пошёл ты! — Нана даже головы не повернула в его сторону, не желая более видеть смазливую рожу.
— Я серьёзно, — участливо продолжал Иссиа Райго, наблюдая, как на ткани замаячил язычок пламени. — У тебя рубашка горит.
А и вправду, потянуло палёным, и стало горячо… обжигающе…
В следующий миг третьекурсник с удовольствием увидел, как девчонка завизжала, прыгая по камере и хлопая себя по спине. А потом Нана и вовсе разделась, попытавшись дымящуюся ткань затоптать. Её аккуратные замшевые туфельки отбивали ритм, лицо кривилось от безысходности, а с пухлых губ слетали проклятия. Иссия от чистого сердца пожалел, что у него нет с собой видеокамеры.
Очнувшийся от криков Тарис резко сел. Широко распахнул яркие синие глаза и пробежался взглядом по точёной фигурке, выплясывающей в трёх метрах от него в полуобнажённом виде.
— Богиня, — восторженно прошептал он и от избытка чувств ненароком опёрся плечом на решётку. Грянул разряд, и паренёк снова грохнулся в обморок.
В ужасе схватившись за голову, Нана присела на корточки, буквально сжавшись в калачик…
Люди добрые… только влюблённого ГМО ей не хватало!
Ясень пень, от этой мысленной фразы Райго откровенно заржал.
* * *
Префект Леополиса, Клэр дэ Руж, была дамой колоритной — яркой темнокожей женщиной с гривой отутюженных рыжих волос и пышными формами. Поговаривали, что французское имя досталось ей отнюдь не от родителей, а было выиграно в споре вместе с предлагающимся имением.
Но то ли это было слишком давно, то ли сплетники нагло врали — ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию никто не мог. Имения в активах Клэр дэ Руж последнюю сотню лет не наблюдалось.
Время перевалило за полдень. Низкие облака задевали крыши домов. Щебетали птицы и тихо гудела полупустая трасса.
Сидя за чужим рабочим столом, Клэр рассматривала на голографическом экране стационарного компьютера видеозапись со скрытых камер наблюдения. Изображение было чётким, а звук качественным, хотя его префект всё же отключила. Её интересовала не речь, а действия.
Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что эта с виду молодая женщина с игривыми смешинками в карих глазах просто красуется. Однако на деле ни во внимательном взгляде, ни в сжатии полноватых губ не было ни грамма глупой надменности.
Префект Леополиса не зря занимала свою должность уже вторую сотню лет и уж точно не просто так уселась в кресло чужого подчинённого.
Следователь Кэйт Свон, которого префект потеснила с рабочего места, стоял за её спиной, привычно опустив руки в карманы. Внешность у него была примечательная и весьма далекая от стандарта, наиболее часто встречающегося среди государственных служащих. Выстриженный по последней моде ирокез и выкрашенные серой краской волосы были тому свидетельством. Худой, широкоплечий, с бесстрастным выражением бледного лица. На шее мужчины красовался золотистый обруч, выдавая в своём владельце человека с генными модификациями свыше пятидесяти процентов. Чуть ниже на груди красовалась маленькая металлическая звёздочка с выгравированной головой льва, оповещающая всех и каждого о том, что перед ними не кто иной, как служащий полиции Леополиса.
Нажав кнопку, Клэр в который раз прокрутила видеозапись. Вот летит дверь с человеком на ней. Вот бежит модифицированный — Тарис Лайен. На записи это было похоже на некую тень или помеху… Спустя несколько секунд на белобрысого паренька набрасываются двое студентов: Нана Вагнер и Райго Иссиа. Даже не так, набрасывается именно девушка, запрыгивая модифицированному на спину и сжимая коленями шею. Белобрысый пятится, пытаясь её сбросить. Райго же втискивается между ним и жертвой и… смотрит. Миг — и Тарис падает, придавленный телами ребят. Вроде пробует отбиваться, но слишком неуклюже. Словно заворожённый.
Снова перемотала запись.
— Что вас беспокоит? — не выдержал Кэйт. Щёлкнув кнопкой, Клэр остановила видеозапись и задумчиво пробормотала:
— Если бы я знала, что тебе ответить, наверняка бы сказала… А я, — она зевнула, — не знаю. Мы что-то упускаем. Вот, смотри…
Вынув руки из карманов и опершись на край стола, Свон вгляделся в статичную картинку на экране. Вывернутый паркет, разбитая дверь, почти сползший на землю мужчина. Девушка на плечах модифицированного…
— Тебе не кажется, что парень должен был в мгновение ока избавиться от Вагнер? С такой силой он запросто мог ей ноги оторвать и не моргнуть.
— Может, стабилизировался? — нахмурился следователь. Его поведение парня ничуть не смущало, он и не такое видал за время службы.
— Он что, химическая реакция, чтобы стабилизироваться? — фыркнула женщина и кинула на него недовольный взгляд. — Семь минут максимальной нагрузки на тот момент не вышли. Собственно, с начала его забега по тренировочной дорожке и до конца инцидента проходит меньше минуты. К тому же он был расстроен и обижен.
— То, что расстроен, понятно, — Кэйт едва усмехнулся краешками губ и выпрямился, — а почему обижен?
— М-м-м… его назвали животным. Это и стало решающим фактором для жертвы. — Она снова промотала запись на начало и откинулась на спинку кресла. — Возможно, скажи он что-то более нейтральное, трагедии удалось бы избежать.
Сложив руки под пышной грудью, она задумчиво смотрела на то, как Нана поднимается с пола и начинает дико озираться. Так, словно только теперь поняла, что натворила. В следующий миг она задевает рукой всё ещё стоящий дверной косяк с кусками штукатурки, и тот падает на лежащую на полу жертву… аккурат камнем в лоб. Лицо девушки искажается в беззвучном крике.
Догадка мелькнула неожиданно и тут же укрепилась в сознании, потянув за собой соответствующее решение.
— Кэйт, я возьму дело под свой контроль, — приподнявшись в кресле, дэ Руж окинула взглядом мужчину и мягко улыбнулась, — пришлю соответствующие документы с секретарём.
— Как скажете, госпожа, — ничуть не удивился следователь. Опыта у префекта было больше, да и право соответствующее. — Заберёте плёнку прямо сейчас?
— Она мне не нужна, — задумчиво пробормотала женщина, невидящим взглядом скользя по скудной обстановке кабинета. Стол, стул, диван и шкаф. Кофеварка… Со времен ее молодости в среде следователей ничего не изменилось. Они всё так же живут на работе. Подойдя к окну, она сцепила руки в замок за спиной. Отсюда виднелась её резиденция, но ракурс был не самый удачный.
Наверное, стоит поговорить со всеми тремя в более приватной обстановке. К примеру, в её личном кабинете. Слегка надавить и припугнуть. А там предложить помощь.
Если она всё правильно поняла, не хотелось бы потерять такие кадры, как Райго и Тарис. Что до Наны Вагнер… Хм, стоит присмотреться… Пока что это посредственность.
Взглянув на всё ещё стоящего у компьютера Свона, женщина решила всё же высказать свою догадку:
— Кэйт… Я думаю, дело во внушении. Кто-то из двоих… А может, кто-то из наблюдателей обладает телепатическими способностями. Опроси свидетелей ещё раз. Я же пообщаюсь с этой тройкой сама.
— Если всё так, как вы говорите, мне придётся писать рапорт в столицу…
— Мы не будем оповещать власти, — слишком резко перебила его префект и развернулась к нему всем корпусом. — Пока что не будем. Ты понял меня?
— Да, госпожа.
Следователь не любил с ней пререкаться, прекрасно понимая, что эта женщина что-то задумала.
* * *
Префект покинула здание управления городской полиции через пятнадцать минут. Кэйт Свон проводил её взглядом и отвернулся от окна. Пальцами правой руки он задумчиво огладил обруч на шее. Был ещё один момент, так и не вписавшийся в общую картину. И почему-то и Кэйт, и дэ Руж не обсудили это.
Ошейник, единственная защита простого человека от взбешённого ГМО, не сработал. Иначе парень не сумел бы завершить убийство и уж точно не остался бы живым. В конце концов, жертва не погибла бы.
Почему же не сработал?
Захотелось поговорить с пареньком. Узнать о мастерах, видоизменивших его тело. Поспрашивать о его отношении к злодеянию, о целях в жизни. В конце концов, надо бы осмотреть устройство, которое никогда не давало осечек.
Желанию, судя по всему, не суждено было сбыться. Вход в тюремные подземелья был закрыт и полностью автоматизирован. А вызывать из той ямы на поверхность клетку с модифицированным без надёжного ошейника, даже с учётом, что тот не покинет её, чревато нежелательными последствиями.
Задумчиво обойдя стол, следователь Свон включил кофеварку, похожую на диковинный металлический чайник. Старая машинка загудела, натужно работая. А мужчина невидяще смотрел на её потёртую, покрытую царапинами поверхность. Он никогда не сталкивался с убийством. Тем более с таким, на первый взгляд, бесхитростным. Чувство тягучей истомы от предвкушения хорошенькой тайны невольно взбудоражило его затуманенное ночными посиделками сознание. Если бы он знал, чем порадует это утро, то вряд ли полночи маялся бы дурью, страдая над очередным сюжетом третьесортного доисторического детектива.
Кофе вскипел. Вдыхая приятный аромат, следователь наполнил белую кружку и вернулся к столу. Удобно умостился в любимом кресле.
Делая неторопливые глотки, привычно набрал на клавиатуре коды доступа и вызвал на экран данные с камер наблюдения в тюремном блоке, находящемся глубоко под землёй.
Чем-то помещение напоминало полностью автоматизированный склад. В котором вместо плотно прижатых друг к другу контейнеров стояли одномастные одиночные клети. Между ними было одинаковое расстояние, ровно три метра. Стенки клеток находились под напряжением, обычно достаточным для отключки человека. Но случались и летальные исходы. Считалось, что всего этого хватит для того, чтобы исключить взаимодействие преступников. Была и дополнительная защита. Между клетками ровными лучами раскинулись невидимые силовые поля. Прошедшему их грозила мгновенная смерть. Однако о таких случаях Кэйту не доводилось слышать вообще. Людей, сумевших преодолеть электрическую преграду, попросту не существовало.
Видеокамеры, вмонтированные в потолки клеток, услужливо давали чёткие картинки на голографическом экране старого компьютера.
Расположив три мелких видео-окна одно подле другого, мужчина откинулся на спинку кресла и снова отпил из кружки. В правом углу экрана транслировалась картинка с камеры Райго Иссиа, студента исторического факультета. Парень явно находился в хорошем расположении духа. Судя по всему, его нисколько не смущало нынешнее положение дел. Либо он верил в свою неуязвимость, либо был фаталистом и все проявления судьбы воспринимал как нечто само собой разумеющееся. Нана Вагнер, чьё изображение мелькало в левом углу, была явно в депрессивном состоянии. К тому же наполовину раздета. Наверное, к этой девочке стоило присмотреться повнимательнее психологам. Как бы эта студенточка юридического не натворила чего с собой. Обычно правоведы отличались очень ревностным отношением к законодательным нормам и в правонарушениях замечены не бывали. Исключительные случаи заканчивались трагично для последних. Невежество никогда не было смягчающим обстоятельством для преступника. Как говорится, незнание закона не освобождает от ответственности. А вот знание нарушаемой нормы, тем более лицом, имеющим непосредственное отношение к оной, было моментом отягчающим. Собственно, нарушение законов юристами каралось не просто по строгости закона, а с удвоенной жестокостью.
Юрист не должен быть замечен даже в нелепом нарушении правил дорожного движения для пешеходов. Что уж говорить о причинении смерти по неосторожности.
И без заключения патологоанатома Кэйт Свон знал, что именно дверной косяк, опрокинутый этой девушкой, добил несчастного преподавателя.
Что же касается ГМО, так мило дремлющего на полу своей камеры, то максимум, что могут ему предъявить, — это…
Мысль прервал настойчивый стук в дверь. Поставив кружку с кофе на стол, следователь сел прямо, выключил трансляцию и только после этого позволил войти.
Женщина, появившаяся на пороге его кабинета, была строго одета, в очках и с наголо выбритой головой. На её правом виске в центре рифлёной металлической пластинки пульсировал красненький маячок. Она быстро окинула кабинет взглядом. И только после этого вошла внутрь уверенной пружинистой походкой. Что весьма впечатляло, так как дама была на каблуках.
— Вы Кэйт Свон? — поинтересовалась она и, получив утвердительный кивок в ответ, представилась: — Я Марта Лэйн, адъютант её мудрейшества префекта Леополиса.
— Вы принесли документы? — поинтересовался Кэйт, удивляясь, как быстро сработала Клэр дэ Руж. А ведь она покинула его совсем недавно. Минут десять назад, не более.
— Конечно, — улыбнулась женщина. Несмотря на диковатую внешность, улыбка у неё была милой. Просто обезоруживающей. Кэйт не заметил, как подхватился со своего кресла и потянулся к строгой красавице, протягивая ладонь. Но рукопожатие не состоялось. В пальцах у него оказался хрустящий желтоватый конверт, который, смотря прямо в глаза, протянула симпатяга Лэйн.
— У меня нет времени, господин Свон, — протянула она, странно вытягивая гласные и всё так же улыбаясь. — Но я не против продолжить наше знакомство после окончания дел.
Невольно вскинув чёрные брови, Кэйт удивился:
— Тогда почему вы всё ещё здесь? — Он приподнял перед собой ладонь с конвертом. — Документы можно было оставить на проходной.
— Мне нужно забрать троих участников утреннего инцидента, — она всё так же затягивала гласные, непрерывно смотря в глаза мужчины. — Ваш шеф сказал, что вы предупреждены.
— Конечно, — усмехнулся Свон, обходя стройную дамочку и отмечая абсолютную правильность её телосложения…
Он должен был помнить, что дэ Руж вышла всего пару минут назад и попросту не могла за это время пообщаться с его начальством. А также понимать, что префект попросту не могла взять и потребовать отдать трёх преступников. Так быстро даже в их время дела не решаются. Нужны бумажки, тонны бюрократических отписок.
Но в его ушах звенел приятный голос женщины, чьей красоты не уменьшала даже гладко выбритая голова. В его зрачках отражались смеющиеся глаза в красноватых отблесках пульсирующего маячка. А мысли крутились вокруг многообещающей фразы о продолжении их знакомства…
Как же глуп он был в тот миг, глуп до невероятия.