Эдди пристально смотрел мне в глаза.
— Я видел вас в «Чёрной розе». Более того, я наблюдал за вами весь вечер…
— Эдди!..
— Если ты пытаешься дать мне понять, что подглядывать некрасиво, то зря. Мне было интересно, и это мой клуб. Я вовсе не таращился на экраны камер слежения. Мы с Элис сидели за соседним столиком, и провели очень романтичный вечер. Чего не скажешь о вас. Ты кстати пару раз бросала взгляд в нашу сторону, и я думал, что ты меня видела, но не хотела показывать вида. Красавец-доктор был похож на влюблённого не более получаса. Потом он стал похож на волка, оценивающего, сколько килограммов мяса в Красной Шапочке. А потом на альфонса, который ужинает с престарелой дамой, у которой на исходе деньги и бриллианты. Кончилось тем, что он ушёл, попутно сунув официанту за лацкан сумму в два раза превышающую стоимость ужина. Это поведение не пылкого поклонника, а законного мужа накануне развода.
Я расхохоталась, на сей раз, совершенно искренне.
— У тебя, как прежде, острый глаз, Эдди… По правде говоря, его чувства ко мне беспокоят только его. Именно поэтому он может рисковать моим хорошим отношением к себе.
— Ему ничего не светит?
Я перестала смеяться. Этот простой вопрос неожиданно поверг меня в прежнее уныние. От необходимости отвечать меня спас Макс, который явился как раз вовремя. Он распахнул дверь и вошёл стремительной походкой молодого Бонапарта. За ним с ехидной улыбкой сытой лисы скользнул Терренс. Я не сразу сообразила, чему это он так радуется, и потому не успела пресечь кавалерийскую атаку Макса.
— Эдди, нужно, чтоб ты кое-что сделал, — резко, тоном, не терпящим возражений, произнёс Макс. — Нам срочно нужны сведения об одном мошеннике. Уверен, это не составит для тебя труда. Или для твоих осведомителей. Не исключено, что ты и сам его знаешь.
Эдди откинулся на спинку дивана и прищурился. Его всякий раз бесило, когда Макс упоминал о его прошлом или о его связях в преступном мире. Не то, чтоб это было неправдой, или тяжёлое детство и опасные связи были чем-то необычным для тех, кто слыл настоящими хозяевами города, но говорить об этом было не принято, особенно вот так в лоб, с лёгким оттенком высокомерного неодобрения.
— Ты всерьёз думаешь, что я знаком со всеми мошенниками в Луарвиге? — ядовито осведомился он. — Хочешь, чтоб я тебя ему представил, или просто передашь через меня пару слов?
— Нечего обижаться, — раздражённо передёрнул плечами Макс, — Ни для кого не секрет, что ты знаком с этой публикой. Это твоё дело, тем более что это нередко бывает полезно и для нас. Как в данном случае…
— Странно, что меня вообще пускают в этом доме дальше прихожей… — Эдди поднялся и, исподлобья взглянул на Делмана, сунув руки в карманы брюк. — Знаешь что, мой благородный патриций, впредь, если тебе что-то будет нужно, изволь оторвать свою задницу от трона и явиться ко мне лично, а не вызывать меня для получения указаний. У тебя больше времени, чем у меня, и пара минут на свежем воздухе, которые ты проведёшь по дороге от подъезда к своему кадиллаку и от него к моему подъезду, может, несколько улучшат цвет твоего лица…
— Эдди, — поднял руку Терренс, который насладился спектаклем и понял, что он начинает заходить слишком далеко.
— Или пошли ко мне своего рыжего шакала, — перебил его Эдди. — Он куда более гибок и деликатен.
— Но в морду дать могу, — резко возразил Терренс.
Эдди усмехнулся.
— Хочешь попробовать?
— Почему бы и нет? — азартно уточнила я.
Эдди был настолько опасным противником, что мог позволить себе гулять по ночному Эйку с кастетом и ножом в кармане. Вряд ли бойцовские качества Терренса распространялись так далеко.
Рыжик бросил на меня мрачный взгляд. Мерзавец, он думает, что он и дальше будет потешаться над тем, как Макс доводит Эдди до белого каления, а я потом буду улаживать их конфликты и выступать посредником, уговаривая его поучаствовать в чужой драке. Как бы ни так.
— Ладно, мне пора… — проговорил Эдди. — Мой адрес вам известен, я буду дома после полуночи…
Он направился к двери.
— Эдди! — обернулся ему вслед Макс. — Я прошу тебя остаться!
Эдди замер и развернулся, с любопытством наклонив голову набок.
— Просишь?
— Да, — кивнул Макс. — Я умею просить. Я даже умею извиняться.
— Неужели? — Эдди вернулся на пару шагов. — Ну-ка, ну-ка…
— Извини, если я сказал что-то не так. Я полагал, что за пять лет ты привык к моей манере общения.
— А я не желаю к ней привыкать.
— Хорошо, я признаю, что ты чертовски занятой человек, прежде всего потому, что лучше, чем я, относишься к людям, хочешь им помочь и делаешь для этого всё возможное. И принципиальное различие между нами состоит в том, что я считаю, что те, кто живёт в Лунне, не лучше тех, кто живёт в Эйке, а ты уверен, что те, кто живёт в Эйке, не хуже тех, кто живёт в Лунне. Давай не будем спорить кто из нас прав. В конце концов, мы делаем одно дело. Ты знаешь джунгли Луарвига изнутри и умеешь этим пользоваться. Сейчас нам нужна твоя помощь. Ты поможешь?
Эдди хмуро смотрел на него, потом перевёл взгляд на Терренса.
— Чёрт с вами. Что нужно?
— Не что, а кто. Бруно Дэви.
Эдди откинул голову и прикрыл глаза, вспоминая.
— Помню… Крутился такой возле Смита Сароу… Вроде шестёрка на подхвате. Я с ним дела не имел.
— Он умер. Его убили вчера, но перед этим он украл ценную картину из инкассаторской машины класса Люкс Бака Дюренталя.
— Правда? — Эдди недоверчиво взглянул на него. — Это ж надо, какой талант пропал. И что должен сделать я?
— У него был сообщник, возможно, не один. И у него были деньги, много денег. И картина. Ни того, ни другого, ни третьего полиция не нашла. Нам нужна картина, а для этого нужно разыскать сообщника. Деньги нас не интересуют, но могут послужить ориентиром в поисках.
— Большая сумма?
— Не исключено, что чуть меньше двух миллионов.
— Солидно… — Эдди в задумчивости прошёлся по комнате и остановился передо мной. Он взглянул на меня, но его мысли были где-то далеко. — Такие деньги в Эйке могут наделать много бед. И за куда меньшую сумму там устраивают поножовщину…
— Картина тоже опасна. Из-за неё уже убили троих, а четвёртый находится в больнице с ножевым ранением. За ней охотятся колдуны из секты Сыны Астарота.
Эдди вздрогнул и резко обернулся.
— Сыны Астарота? — хрипло спросил он.
— Тебе о них что-то известно?
— Слишком мало, к сожалению. Они пытаются легализоваться в городе. Дескать, вы же терпите киотитских жрецов и Братство Тьмы, а мы чем хуже? Я слышал, они уже подмазали кого нужно в ратуше и в городском совете. Я кручусь, как уж на сковороде, чтоб хоть чуть-чуть оттянуть решение вопроса.
— Почему?
— Потому что они тоже покупают детей на улицах… — устало проговорил Эдди и его плечи опустились. — Я по-прежнему сражаюсь со своими мельницами… Всё дело в том, что они их не убивают и не растлевают, по крайней мере, явно. Они собираются их воспитывать. Что в этом плохого? Я не верю, что сатанисты могут воспитать нормальных людей, а наёмных убийц и фанатиков в городе итак хватает.