— Она исполняла только ваши желания?
— Да, — кивнул Хаймеш, — все желания тех, кто постоянно жили в замке и раз в день касались опалового грифона на Кольце. И естественно того, кто это Кольцо носил, нашего отца. Утром, когда мы подходили к нему для благословения, он позволял нам приложиться к опалу, как к святыне. Это давало нам силу.
— А помимо вашего желания что-то свершалось? Появлялись какие-то сказочные существа, фейри?
Они переглянулись, а потом одновременно покачали головами.
— Самое сказочное из того, что происходило, было то, что мы понимали язык зверей и птиц, но это не значит, что мы понимали их лай и щебет, или они вдруг начинали говорить по-человечьи. Мы просто знали, о чём они хотят сказать, — Хаймеш поморщился. — На самом деле это совсем не так интересно, в основном мысли о еде, внезапном страхе или зазывание самки. Даже преданный лай любимой собаки оказался не более чем выпрашиванием еды.
— Значит, не было никаких чудес за пределами замка? Ничего, что говорило бы о том, что Книга распространяет своё действие на окрестные земли?
— Если б это случилось, нас бы осадили на пару лет раньше, — скептически заметил Дэвид. — Мы итак старались держать всё в тайне, но люди обычно очень внимательны к чужим успехам и благополучию.
Я обернулась и взглянула на Эльвера.
— Заметь, Книга, Кольцо и рука МакЛарена были тогда в одной связке, но ничего похожего на то, что происходит здесь, не происходило. А сейчас Кольца на руках всех присутствующих в городе МакЛаренов нет, если конечно не заподозрить, что во главе заговора стоит производитель кошачьего корма. Не знаю, имеет ли значение то, что он потомок Дункана по женской линии. В любом случае, это не исключено, но если это не так, то получается, что демон нас обманул.
— А если сила Книги усиливается тем миром, что нас окружает? — предположил Эльвер.
— Может, и так, а, может, и нет. Никто ничего не знает точно, даже демон. Хотя и говорит об этом с такой уверенностью.
— Пожалуй, — Эльвер сунул руки в карманы брюк и как-то уж очень по-человечески поднял плечи. — Но если это так, значит, он врёт. И он врал с самого начала. И из этого можно сделать вывод, что у него есть свой план, свои тайные цели и… Ему всё известно. Я имею в виду истинное положение вещей. И он его скрывает.
Мы молча смотрели друг на друга. И в этот момент из камина послышались не громкие, но этакие издевательские аплодисменты. Вслед за тем из дымохода вытекла постепенно расширяющаяся струя чёрного дыма, и перед нами материализовался Кратегус.
Иеремия оскалился, зашипел и приподнялся на напряжённых лапах, готовясь к прыжку. Я поспешно положила руку ему на загривок, и он слегка притих. Львы злобно скалили огромные клыки, но лежали на своих местах.
— Браво, — проговорил Кратегус, хлопнув ещё пару раз в ладоши. Он выглядел совсем как раньше, в самом начале нашего знакомства, весь в чёрном, стильный до неприличия, с загаром из солярия и стрижкой из модного салона. — Наконец-то меня разоблачили. Не прошло и года. Бурные и продолжительные аплодисменты. Я восхищен и повержен. И не стану больше запираться. Я лгал, — он картинно склонил голову и развёл руками, а потом ехидно взглянул на меня исподлобья. — И что дальше? Что вы собираетесь делать, непримиримые борцы со Злом? Думаете, я по законам жанра сейчас расскажу вам, как всё было на самом деле? Как же! Не дождётесь. Может, проявите и дальше свою сногсшибательную сообразительность?
Он щёлкнул пальцами, и рядом с ним материализовалось его огромное чёрное кресло, которое, между прочим, загородило дверь. Он сел в него, закинул ногу на ногу и взглянул на меня. В его глазах была злость и холодная решимость. Я вдруг поняла, что, скорее всего, этот разговор состоялся бы и без наших догадок о его лжи. По-видимому, он, наконец, сделал свой выбор. Не в мою пользу.
— Не смотри на меня так, — понизив голос, проговорил он, глядя мне в глаза. — Ты сама во всём виновата. У тебя был шанс всё изменить, тот самый шанс, о котором говорил наш незабвенный и далекий друг. Ты им не воспользовалась. Тебе же хуже. Признаться, я провёл ужасную ночь. Я ведь не так глуп, чтоб не понимать, что все эти розы, вздохи и заверения в вечной любви больше не производят на тебя впечатления. Это пустая трата времени, которая ни к чему не приведёт. Пора было делать выбор. Тяжкий выбор между осуществлением давней мечты, которая, признаться, запала в душу Джулиана МакЛарена ещё в те самые дни, когда он услышал от отца легенду о Книге Творения, и осуществлением мечты иной, идущей из его же расколотого и истекающего кровью сердца, мечты о Дженни. Решение далось мне непросто. Любовь — тяжкое испытание, она лишает разума и питает безумные надежды. А человек склонен надеяться, пока он жив. Но я не человек. Я демон. Мне нужен реальный результат. Я готов ждать и добиваться своего столетиями, но ты не оставила мне даже ничтожного шанса. И я решил, что лучше Книга Творения в руках, чем Дженни на небесах. А там, как знать, может, мне и удастся стянуть её с небес куда-нибудь пониже. И, как только я решил это, всё сразу встало на свои места. Мне нужна Книга Творения, — его голос стал жёстким и деловым. — Я получу её в любом случае, это лишь дело времени. Вопрос только в том, сколько заплатит за это город.
Он взглянул на Хаймеша, который сидел и, слегка наклонив голову, мрачно рассматривал своего дальнего потомка.
— Я знаю, где ты её спрятал, — проговорил Кратегус. — Ты всё-таки сам выдал мне это место. Ты задал очень простой вопрос, как Книга, спрятанная на Земле тысячу лет назад, могла попасть сюда, на Новую Луизиану. Я не ответил тогда, хотя ответ очень прост: только вместе с тайником. И тогда я подумал, что руководило рыцарем Храма, который отнял у своей семьи столь могущественную и полезную в хозяйстве вещь, и обрёк своих братьев и отца на верную гибель? Ответ: страх перед гневом Господа. А где же рыцарь Храма мог спрятать эту вещь, как не в Храме? Вернее, в церкви, отдав её тем самым на сохранение Тому, во имя кого он и совершил свой странный поступок. Значит, нужно искать какой-то предмет из церкви, привезённый с Земли, — он сладко улыбнулся. — Ты не представляешь себе, храмовник, сколь благословенные нынче наступили времена. Люди, преисполнились сознанием своей значимости настолько, что записывают всё, что касается их деяний. Для истории. И максимально распространяют эти сведения, чтоб они ненароком не затерялись в море иной, столь же никчёмной информации. Ответ на наш вопрос я нашёл в прекрасно иллюстрированном атласе этой планеты, а именно в комментариях, посвящённых достопримечательностям этого города. Там чёрным по белому написано, что неф церкви Святого креста двенадцатого века подарен городу семьей одного из первых переселенцев Джона-Гаррисона МакЛарена и находится в подземелье собора святого Себастьяна, в левом пределе, лестница, ведущая вниз и окружённая резными дубовыми перилами. Ну как, я угадал?
Хаймеш задумчиво опустил взгляд, а потом посмотрел на Дэвида, который вдруг отодвинулся от него и встал.
— Я прав, — кивнул демон. — Книга Творения укрыта в этом нефе. Но достать её непросто, согласись. Неф разбирали по камешку, чтоб доставить сюда, и ничего не нашли. Значит, она укрыта с помощью магического ключа. Отдай мне этот ключ, и я исполню твою самую большую и сокровенную мечту. Я снова верну тебе тело и душу смертного человека. Ты перестанешь быть исчадьем ада и снова станешь собой. Ты снова станешь человеком. Ведь ты ещё так молод. Ты ещё успеешь познать любовь, стать мужем и отцом, вырастить детей и умрёшь спокойно и тихо в окружении любящих внуков. Я обещаю, что освобожу от проклятия не только тебя, но и твоего брата. Ты видишь, что я сделал с этим миром, неужели ты думаешь, мне трудно будет сдержать обещание?
Хаймеш сидел, опустив голову, и лицо его было бесконечно усталым и печальным. Наконец, взглянув на Кратегуса, он тихо произнёс:
— У меня ничего не осталось, демон. Я проклят и покинут всеми ангелами небесными. У меня нет ничего, чем бы я мог поклясться, потому что уже ничего я не страшусь лишиться. Но я всё же клянусь тебе всем святым, что осталось в моей истерзанной и загубленной душе. Я не имею ключа к тайнику, я впервые от тебя узнал, где скрыта Книга Творения, и если б даже у меня был этот ключ, я бы не отдал его тебе.
При последних словах он высоко поднял голову и с вызовом взглянул в глаза Кратегусу. Тот фыркнул.
— Ты глуп. Что какая-то книга перед спасением души?
— Это не просто книга, — проговорил Дэвид. — И тебе, Князь Лжи, это известно. Ведь завладев ею, ты получишь Силу, которую ни с чем нельзя сравнить. Книга Творения способна разрушить мироздание. И ты, скорее всего, воспользуешься ею именно для этого. Ведь тебе нужен будет Хаос, чтоб начать всё сначала. И следствием чего станет Хаос, как не крушения догмы, гласящий, что лишь один есть Творец и иного быть не может. На этих руинах ты хочешь возвести свои чертоги? Ведь, говорят, что открывший Книгу, постигнет великую Тайну Тайн и станет Творцом. Он станет равным Господу нашему и сможет поколебать его власть. Люди в невежестве своём думают, что величие Господа состоит в его всеведении и всесилии, потому что они сами знают какую власть дают знание и сила. Но они никогда не задумывались о том, как из ничего, из хаоса, из пустоты можно создать твердь, мир во всём его многообразии и живую душу. Они даже не задумываются над этим, потому что не могут постигнуть этого. Но именно это — самое главное в Нём. Сила Творения делает его Тем, что Он есть. И именно эта сила заключена падшими ангелами в Книге Творения. В ней они упрятали орудие своей мести Ему за то, что были низвергнуты. Достойной местью они почитали лишь наделение своего предводителя силой, равной силе Творца, что привело бы к крушению догмы о Его единстве, и к гибели мироздания. Слишком высокая цена за пару грешных душ, дьявол. Этот мир может погибнуть, но пусть вместе с ним погибнет и Книга.
Кратегус мрачно смотрел на него во время этой пламенной речи, а потом вдруг хлопнул ладонями по коленям и встал.
— Пусть будет так, рыцарь. Ты сам назвал цену. Этот мир погибнет. Но без Книги Творения. Ею я займусь позже. Когда мне никто не будет мешать, — он улыбнулся холодной, жутковатой улыбкой. — Мой ультиматум: сегодня до полуночи пять человек должны собраться в нефе церкви Святого Креста. Вы двое, — он ткнул пальцем в нас с Эльвером, — друид и его чокнутая дочь ведьма… и ты, мой славный предок Дэвид МакЛарен. Я сам явлюсь туда и приведу Жреца. Расклад будет полным. И ты, сэр Дэвид, откроешь мне тайник, где спрятал Книгу Творения, — он взглянул в сузившиеся ледяные глаза старшего брата. — Ведь это ты постиг цель её создания и, устрашившись той опасности, что она несёт, скрыл её от мира. Достойный поступок, который был учтён при твоём не таком уж, выходит, случайном освобождении. Если вы сделаете это, я пощажу этот жалкий мир и всех копошащихся в нём людишек. И даже, может быть, вас самих. Если нет, то я нашлю самые страшные, самые мучительные и самые смертельные болезни на жителей этого города, на всех, от мала до велика, включая мужчин, женщин, стариков, детей, их кошек, собак, лошадей, ослов и прочую живность. Оставлю только крыс для пожирания трупов. К утру этот город будет мёртв, а те, кто выживут благодаря своей божественной, — он взглянул на меня, — или дьявольской, — на Дэвида, — сущности, познают такие муки, среди которых пожалеют, что вообще явились на свет. И я вырву у тебя твою тайну, храмовник, даже если мне придётся терзать тебя тысячи лет. У меня есть время и здесь мне никто не помешает.
С этими словами он развернулся и исчез.
77
— Здорово, — пробормотала я, прервав явно затянувшееся молчание. — По крайней мере, теперь ясно, что доверять ему нельзя.
Кийя нервно хохотнула.
— Блефует? — уточнил Эльвер, с надеждой взглянув на меня.
Я отрицательно покачала головой.
— Скорее всего, нет. Если он сделал выбор, то он в отчаянии и может сделать всё, что здесь живописал.
— И что нам делать? У нас есть время до полуночи.
— Я думала о том, что можно взорвать этот чёртов подвал, но вряд ли он позволит нам это сделать.
— Хочешь сказать, что он загнал нас в угол?
— Похоже на то.
Я встала и прошлась по комнате, потом остановилась перед чёрным креслом и поддала по нему ногой. Оно покорно отъехало в сторону.
— На колёсиках, — не совсем к месту удивилась я и обернулась. — Догмы, они и в Африке догмы, но людей надо спасти.
Эльвер задумчиво посмотрел на Дэвида. Тот отрицательно покачал головой и присел на край кровати.
— Так это ты забрал и спрятал Книгу, — проговорил Хаймеш, глядя на брата.
— Я сделал то, на что ты никогда бы не решился, потому что слишком сильно любил отца и братьев, — тихо ответил Дэвид. — Если б я мог, я бы уничтожил её, Отец сильно осмелел, получив могущество, и его гордыня вознеслась до непомерных высот. Он признался мне, что подумывает о том, чтоб открыть Книгу. Он погубил бы этим всех и вся… И совершил бы святотатство, которое недоступно даже Люциферу. Я должен был помешать ему.
— Ты правильно сделал, — кивнул Хаймеш и положил ладонь на плечо брата. Тот накрыл её своей и взглянул на меня. В его глазах не было ни гордости, ни упрямства, только такая же усталость и грусть, как ещё недавно во взгляде Хаймеша. — Я не отдам ему Книгу, даже если кровь этого мира падёт на меня.
— Послушай, — подсел к нему Эльвер. — Но ведь у него до сих пор нет Кольца. Даже если он получит Книгу, он не сможет воспользоваться ею, пока не найдёт Кольцо, а мы получим отсрочку…
Я подошла к Эльверу и, в свою очередь, положила руки на его плечи. Он замолчал и опустил голову.
— Он защитник этого мира и живущих в нём людей, — объяснила я Дэвиду. — Он пытается выполнить свой долг.
Дэвид понимающе, но твёрдо взглянул на Эльвера.