Энжи Тан Гурри злилась.
Боги, она и представить себе не могла, что может злиться так сильно. На Джервиса, оставившего её одну; на капитана, который вёл себя с ней, как редкостная скотина; на отца, отправившего на остров; на Байрона, который её предал. Она злилась даже на рыжего здоровяка, стоявшего прямо перед ней. Он отвёл её за угол, а теперь молча изучал — смотрел взглядом, слишком пронзительным, слишком умным. Будто бы видел насквозь. Однако отсюда девушка хотя бы не могла наблюдать за уходящим прочь Джервисом. Джервисом, который, боги его дери, так быстро отказался от данного ей обещания.
— Я хочу говорить с отцом! — практически прокричала она в лицо Брэку, молча стоявшему всё это время рядом. Громила, который ростом и комплекцией напоминал Джервиса, отчего злил принцессу ещё сильнее, нахмурился. Пожалуй, он хмурился с того момента, как остался с ней наедине. Хмурился и молчал. В точности, как и теперь.
Теряя терпение, принцесса повторила вновь:
— Мы с твоим капитаном договорились, здоровяк. Он просил меня помочь, и я сделаю это сразу, как только получу то, что он мне пообещал. — Энжи с вызовом посмотрела в его обветренное лицо. Посмотрела, надеясь, что он не услышит в её голосе ложь.
В этом городе у неё не было союзников. А людей, обитавших в этом лагере бунтовщиков, девушка уж точно не собиралась причислять к их рядам. Но это не значило, что ей не следовало использовать их в своих целях. Ведь разве не так поступил бы её отец? Разве не этому её учили назойливые преподаватели на сонливых лекциях во дворце?
Энжи оскалила зубы и слегка приблизилась к здоровяку, пытаясь придать себе самый властный и суровый вид, на который была способна. Вряд ли это могло произвести хоть какой-то эффект, ведь Брэк был выше по меньшей мере на две головы, и мог сломать ей шею даже если бы просто полез обняться.
— Так и будешь молчать? — сверкнула она глазами.
Брэк нахмурился сильнее. Возможно, размышляя над её словами. Возможно, думая о том, как бы завести её на скотобойню и прирезать там словно свинью. Однако девушка решила, что, если дружелюбным поведением завести друзей не вышло, может быть, удастся заставить людей служить ей при помощи угроз.
Наконец её безмолвный собеседник набрал воздуха в грудь и протяжно выдохнул, безвольно опуская мускулистые руки. Тонкий клинок, висевший у него на поясе, еле слышно звякнул, стукнувшись о пряжку сапога, будто напоминая о своём присутствии.
— Боги… — покачал мужчина головой. — Ладно, ладно. Никогда я с бабами спорить не умел. — Энжи могла бы возмутиться такому неподобающему поведению, но сейчас, одетая в лохмотья, грязная, словно уличная воровка, она просто радовалась собственной победе. — Только помни — сразу, как поговоришь с королём, мы отправимся к твоему кораблю. Найдём учёных и узнаем у них всё, что мне нужно.
Энжи удовлетворённо кивнула.
После разговора с отцом она определённо точно собиралась отправиться на Кондорру. И совершенно точно собиралась найти там своих людей. И в глубине души, надеялась, что те, в свою очередь, изрешечат этого огромного засранца, а за ним и его капитана, если тот, каким-то чудом, окажется рядом. Однако этого она в слух не произнесла.
Брэк тем временем ещё раз вздохнул, что, по всей видимости, планировал делать всю дорогу, и медленно двинулся вперёд.
— Иди за мной. Надеюсь — это будет недолго. Мне ещё предстоит придумать, как провести тебя через пол города по середине дня. Ты точно не хочешь сбрить свои волосы? Я знаю неплохого цирюльника по пути, и…
— Не смей даже думать об этом! — перебила его принцесса, после чего здоровяк, как и следовало ожидать, лишь глубоко вздохнул, удаляясь. Девушка поспешила за ним.
— Что ж, решать тебе — не могу же я заставить тебя подстричься силой.
Пожалуй, Энжи радовала эта мысль, ведь она могла придумать около сотни способов, как именно Брэк мог её принудить к этому действию, один из которых — самый очевидный — просто оторвать ей волосы вместе с головой.
— Разве маскировки, которая на мне, не будет достаточно? — съязвила она и немного оттянула плечи простенькой, но стильной куртки с рюшечками и широкими рукавами, отороченной тонким меховым слоем, которую здоровяк ей выдал пару минут назад. Такую одежду носили на острове зажиточные, но не слишком богатые жители.
— Не знаю, — Брэк пожал плечами, одарив её недовольным взглядом. — Но нам стоит быть осторожнее. По городу постоянно ходят патрульные. Некоторые из них, а может быть и все, осведомлены о светловолосой девушке, пропавшей на территории Иль’Пхора.
Здоровяк уверенно шагал по грязи, даже не огибая лужи, в направлении, куда недавно ушли Джервис и сын генерала.
— Неужели светлые волосы на Иль’Пхоре такая редкость? — спросила Энжи, стараясь не отставать и не смотреть по сторонам. Люди, живущие в лагере, продолжали бросать в её сторону косые взгляды, от которых сердце девушки уходило в пятки.
— Не редкость. Но не исключено, что кто-то из солдат решит выслужиться перед мэром и притащит ему первую попавшуюся. Нужно проследить, чтобы ей оказалась не ты.
— А как насчёт них? — Энжи кивнула в сторону людей, сбившихся в кучу неподалёку. — Ты не боишься, что они отведут меня к мэру?
— Не боюсь, — только и сказал он, подходя к небольшому фонтану. Из него тонкой струйкой текла зеленоватая вода. Здоровяк опустил в неё руку, пригладил волосы, а затем отряхнул мокрые пальцы и вытер их о рубашку.
— Что это? — Энжи не стала трогать зелёную воду.
— Питьевой фонтан, — задумчиво пожал плечами здоровяк. — Не работающий по назначению, как и все прочие. Однако мне нравится чувствовать прохладу. Вода, которая подаётся в дома, должна остывать несколько часов, а здесь она сразу холодная.
Принцесса с удивлением дотронулась до неё одним пальцем и тут же отдёрнула руку. Вода в фонтане и правда оказалась ледяной. Похоже, из-за этих штук Иль’Пхор и называли городом зелёных фонтанов. Однако Энжи не ожидала, что зелёной в них окажется именно вода. И это не говоря уже об отвратительном запахе.
— На Царь-древе вода всегда холодная, — заметила она. — Нам приходиться подогревать её и фильтровать. Это тоже та ещё морока, так что вам, можно сказать, повезло.
Он печально усмехнулся.
— А нам… нам порой приходится за неё драться.
Энжи недоумевающе посмотрела на него.
— Драться за воду?
Здоровяк пожал плечами, и медленно зашагал дальше по дороге, хлюпая по грязи высокими сапогами.
— Нам пришлось через многое пройти, чтобы обзавестись собственными фильтрами. Говорят, все короли были против этого.
— Против чистой воды? — переспросила принцесса, проходя мимо нескольких деревянных лавочек установленных, по всей видимости, для любования этим фонтаном. Сейчас они пустовали. — Но почему кто-то может быть против?
— И в самом деле, почему. — Усы Брэка пошевелились, и девушка поняла, что он улыбается. — Короли, мисс принцесса, никогда не хотят ослаблять поводок. Даже когда птица задыхается.
Энжи вздрогнула. Неужели кто-то из её предков действительно не хотел позволять людям получить питьевую воду, ради усиления собственного влияния? Она была уверена, что были и другие причины для этого. Должны были быть. В конце концов, с какой стати, она должна была верить этому Брэку?
Здоровяк, тем временем, свернул к трёхэтажному каменному строению, возвышавшемуся над деревянными домиками, словно башня. Рядом с крыльцом даже нашлось место двум небольшим клумбам, где тянулись к небу острогусы — красные и синие. На зиму клумбы были укрыты с одной стороны куском парусины. Чуть поодаль аккуратным рядком росли яблони, а за ними — у деревянного забора — кусты малины.
Даже несмотря на небольшой сад, это прямоугольное здание, с почти пологой крышей, выглядело уродливо. И всё же было видно, что за ним следили. Свежая краска на стенах и ставнях поблёскивала на солнце. На крыше виднелись аккуратные заплатки, а система подачи воды и трубы, идущие от неё, казались совсем новыми. К тому же на остальных домах вода просто собиралась в бочки и медленно остывала.
— Пошли, — здоровяк схватился за ручку огромной двухстворчатой двери, и, уперевшись ногами в почву, с силой отодвинул её. В лицо Энжи пахнуло жаром и палёным металлом. Послышались гулкие удары стали о сталь. Принцесса вдруг задумалась, что не сможет открыть эту дверь без сопровождающего, и слегка занервничала. Брэк не обратил внимания на её растерянность. — Предупреждаю сразу. Все разговоры слушают. Не говори о том, где находишься. Ещё лучше — не говори, кто ты такая. Будем надеяться, мэр пропустит этот звонок мимо ушей.
Энжи с недоверием посмотрела в открывшийся перед ней проём.
— Неужели вам приходиться приходить сюда, чтобы с кем-то связаться?
— Не переживай, сейчас здесь не будет очереди. Большинство людей заняты работой.
Энжи открыла рот от изумления.
— У вас одно средство связи на лагерь?
Брэк снова ухмыльнулся.
— Пора бы привыкнуть, что здесь не королевский дворец, мисс принцесса.
Последнее слово он сказал слишком учтиво, и девушка поняла, что Брэк кривляется. Неужели для него было настолько сложно действовать по правилам этикета? Ему и его капитану Аллеку Болло. Неужели они не понимали, что вежливостью порой можно добиться многого. Хотя, пока что, самой принцессе вежливость не помогла вовсе.
— Я бы на твоём месте, считал это большим везением, — добавил Брэк. — Не у всех на острове есть друг, владеющий такой штукой.
«Друг», усмехнулась про себя Энжи. Разве мог этот капитан засранцев и впрямь быть её другом? Хорошая получилась парочка, ничего не скажешь. Представься ему возможность выгодно продать её мэру Олси, и он не будет размышлять ни секунды — в этом Энжи была уверена. Она же, в свою очередь, с радостью бы его никогда больше не видела. Находясь в его лагере, она по сути была у него в плену. Ей необходимо было связаться с отцом, а затем найти верных людей, которые помогут его дождаться.
— Так что? — перебил её размышления Брэк. — Вы так и будете стоять посреди улицы? Или мы уже займёмся делом?
С этими словами здоровяк исчез в широком тёмном проходе, и Энжи, глубоко вздохнув, поспешила за ним. Стоило зайти внутрь, как в лицо ударило горячим густым воздухом. Запах раскалённого металла был здесь такой сильный, что у девушки перехватило дух.
В помещении с высокими потолками царила полутьма.
— Что это за место? — прокричала девушка, и сама еле услышала свой голос. Жаровни шипели с нескольких сторон, мужчины стучали молотами по наковальням, и над всем этим кружился серый — почти чёрный — пар.
— Литейный цех. — Брэку тоже пришлось повысить голос. — Сердце нашего лагеря. Благодаря ему мы можем существовать и торговать. Здесь льют плуги для фермеров, топоры и пилы для лесорубов. С нашим оборудованием сложно делать что-то более изысканное, однако так нам, хотя бы, хватает на жизнь.
Девушка обвела взглядом просторный цех, занимающий целый этаж. Затем, проходя мимо длинного стола, остановилась.
— Мечи?
Она подняла со стола длинный клинок, не меньше двух шагов в длину. Прямой, заточенный с одной стороны и немного закруглённый у самого конца. Снизу же он завершался простеньким круглым эфесом.
Брэк, вновь нахмурившись, забрал у девушки оружие.
— Это — палаш, — поправил он. — А рядом с ним — клеймор. На палаши нам пришёл заказ, а клеймор сделан для одного из наших.
Лезвие блеснуло тусклым светом, когда мужчина аккуратно вернул его на стол.
— Так значит Аллек Болло не просто так зовётся капитаном? — Энжи прищурилась. На столе было достаточно и другого оружия: наконечники для копий, с десяток кинжалов без ручек и даже парочка арбалетов. — У него есть и своя ручная армия, верно? И как же я должна называть этих людей, если решу представить их королю, желая отблагодарить за неоценимую помощь? Мне приходит в голову лишь слово «бандиты».
Брэк пожал плечами и зашагал дальше, мимо второго такого же длинного стола. Здесь действительно в основном лежала фермерская утварь, но девушка заметила и несколько острых топоров, которые, в случае чего, могли пригодиться и в бою.
— Мы не солдаты, девочка, — вздохнул Брэк, когда вокруг стало немного тише. — Мы отливаем мечи для того, чтобы обменивать их на еду, одежду и воду.
— А люди потом гибнут сами собой, — с вызовом заметила Энжи. — Ведь можно свалить всю вину на мэра или короля, с их воинами, к которым вы не имеете никакого отношения.
Брэк остановился возле лестницы на второй этаж и серьёзно посмотрел в глаза принцессе. Энжи не отвела взгляд.
— Порой людям приходится защищать себя, — произнёс мужчина негромко. Затем ещё тише добавил: — Думал, ты уже успела это заметить.
Энжи вздрогнула, ещё раз вспомнив, как горожане окружили её. Будто бы вернулась в этот ужасающий миг. Ощутила прикосновения к своим рукам, волосам, лицу. Увидела перед глазами оскал молодого парня, бросившегося на неё и, казалось, готового разорвать.
И молча отвернулась, прикусив губу.
— Нам сюда, — Брэк слегка отстранился, жестом предлагая девушке подняться первой. — На следующий этаж.
Энжи послушно зашагала по каменным ступеням.
— Зачем ты мне это показываешь? — спросила она, не оборачиваясь. — Я же могу сообщить об этом месте отцу.
— Королю? — усмехнулся здоровяк, поднимаясь за девушкой. — Что ж, воля ваша. Но стоит учитывать, что о нашем маленьком производстве, создающем около десяти клинков в неделю, известно даже мэру Олси. Да что там — даже городской страже на соседних улицах.
Энжи удивлённо обернулась.
— Мэр знает о том, что вы делаете оружие за его спиной?
Брэк кивнул, равнодушно проходя мимо, и открыл дверь на второй этаж.
— Мэру Олси было глубоко плевать на то, чем занимаются его подданные. До тех пор, пока никто не претендует на прибыль с продажи кораблей и запчастей к ним. — Энжи заметила, как Брэк моментально стал серьёзнее, а в голосе зазвенела жёсткость. — Ему достаточно устанавливать непомерные цены на сырьё, чтобы каждое такое производство делало его богаче. К тому же, он почти искоренил торговлю с другими островами, выкупив все перевозящие грузы компании на Иль’Пхоре и устроив здесь монополию. Это было несложно, учитывая практически полную невозможность достать корабль, избегая мэра. В том числе и по вине короля. Иди за мной.
Энжи задумчиво потеребила подол рубашки и шмыгнула в открывшуюся дверь за Брэком.
Они снова оказались в каком-то цеху. С двух сторон от входа стояли в ряд швейные машинки, за каждой из которых работало по два человека. Станки стрекотали, прогоняя нитки, словно рой насекомых. Бабины крутились, будто волчки.
Мимо Энжи прошмыгнула в дверь молодая девчонка, крепко сжимая в руках стопку из нескольких дюжин свитеров. Замерла на мгновение, взглянув в лицо принцессы, а затем засеменила вниз по лестнице. Боги, ну и синяки у неё были под глазами. Спина сгибалась под весом переносимой одежды. А её собственный свитер — почти такой же, как те, что она несла — был порван в нескольких местах.
Принцесса осмотрелась и обнаружила, что вокруг не было ни одного мужчины. Даже тяжеленые бобины снимали с высоких стеллажей женщины — пусть и покрепче многих видимых Энжи графов.
Несколько девушек — те, что поближе — обвели принцессу взглядом. Однако большинство не оторвались от своей монотонной работы даже на столь короткое мгновение. В тусклом электрическом свете, вспотевшие и грязные — эти люди больше напоминали шахтёров, чем мастериц.
«И даже несмотря на это, им не хватает еды, воды и одежды», — с ужасом поняла принцесса, но постаралась побыстрее отогнать эту мысль. Злиться на обидевшего её капитана и этого здоровяка Брэка было куда приятнее, чем пытаться их понять. Ей хотелось верить, что здоровяк специально привёл её сюда, чтобы пробудить в ней жалость, но, даже если и так, разве это что-то меняло?
Брэк, тем временем, продолжал говорить. Видимо, отношение мэра к гражданам Иль’Пхора было для него больной темой. Хотя этого, пожалуй, следовало ожидать от правой руки человека, забаррикадировавшегося в глубинах города, производящего оружие и в открытую изъявляющего недовольство властью.
— А казнь? — Брэк посмотрел на принцессу, хотя, очевидно, не ждал ответа. — Это была первая казнь за пять или шесть Спусков. Это сколько получается? Три тысячи дней? Почти четыре. Почти четыре тысячи дней на Иль’Пхоре не было ни одной казни. И вот теперь мэр решил устроить её снова. Он объяснил это смертью острова. А знаешь, что думаю я, принцесса? Думаю, он распаляет людей специально. Разжигает ненависть. Даёт им попробовать кровь на вкус. Показывает, что такое смерть. Показывает, как нам следует поступать с врагами. С теми, кто нас ненавидит. С теми, кого мы должны ненавидеть. А затем, когда наступит час, людям будет проще взять в руки оружие.
— Оружие, которое вы им дадите? — тихо произнесла Энжи, но Брэк услышал, и посмотрел на неё. Не со злостью, не с вызовом — с разочарованием. А, может, презрением.
— Так просто насмехаться, когда живёшь во дворце, — печально ответил он. — Но ты не знаешь, что здесь происходит. Не знаешь, как живут люди на одном из самых богатых островов королевства. Что ж, если захочешь понять мои слова — обернись вокруг. А нет… Ну тогда, мне незачем что-то объяснять.
Энжи вспыхнула.
— Я не одна из этих ткацких девочек, здоровяк! — она посильнее сжала кулаки. — На меня не производят впечатления твои пламенные речи. Оставь их тем, кто не видел другие города, дальше от древа. Не был на островах, где нельзя выращивать пищу, а жители получают её только от короля. Не был на островах возле границы, которые грабят наши соседи каждый раз, стоит острову выйти из облаков. Оставь их тем, кто не видел, как воздушный бог умирает, а его жители остаются без дома. Ищут убежище, на коленях прося короля о милости. Оставь их тем, кто не видел торговцев и аристократов, в одночасье ставших после этого рабами. Однако, возможно, тебе скоро представится шанс это увидеть. Мистер Брэк.
Энжи и сама поняла, как ядовито прозвучали её слова, и ей почти стало стыдно. Она не знала, почему так ополчилась на рыжего громилу, ведь на самом деле, почти всё из перечисленного и сама не встречала ни разу, а самое ужасное — её это никогда даже не волновало.
Брэк молча смотрел на неё, остановившись возле одного из стеллажей — там, где станки почти не было слышно. Он, как и всё время до этого, хмурился. Вдруг поднял на неё взгляд, разгладил усы и задумчиво кивнул. Кивнул так, будто понял её, будто услышал что-то важное в её словах.
Его низкий голос стал спокойным и ровным.
— Я родом с севера, мисс. Родился на дочернем острове Норт’Портро.
— Вы же так его не называете? — удивилась принцесса, но Брэк пропустил её слова мимо ушей.
— Родителей я не знал, а всё детство путешествовал с одним торговцем, по имени Роберт. Когда мне было пятнадцать, его убили солдаты с востока. Люди вашего отца.
Энжи поморщилась, стараясь не показать смущение. Неужели у каждого, с кем она разговаривает, есть личные счёты с её семьёй?
— Я был гребцом, потом плотником, но из-за моих габаритов в конце концов меня включили в абордажную группу.
— Тебя заставляли убивать северян?
— В основном, северян, так как мы патрулировали границу. Но были и другие корабли. С юга, с запада. Несколько даже с востока. Капитан Эдрен брал дань с каждого судна, пересекающего нейтральные воды, а тех, кто не мог её заплатить… В общем, он хорошо выполнял свою работу.
Брэк помолчал мгновение, задумчиво двигаясь к краю цеха, сквозь ряды стеллажей и небольших тумбочек, забитых тюками ткани, бобинами с нитями, а также всевозможными кожаными ремешками и клёпками. Он отодвинул несколько мешков, из которых торчали комья овечьей шерсти, и пригласил девушку в маленькую комнату с телефонным аппаратом на дальней стене.
— Затем, — продолжил он, — в одном из рейсов в столицу мы сошли в Иль’Пхоре, и меня поразили размеры этого города. Парню, не видевшему ничего кроме моря, всё здесь казалось волшебным. И тогда я сбежал. Остался в каком-то кабаке, напился до беспамятства. Потратил последние деньги на шлюху, чьего имени я даже не спросил. Мы провели с ней несколько славных недель, а затем я никогда её больше не видел. Я искал свободы, искал своё место.
— Дезертирство, пьянство и блуд, — кивнула принцесса. — Достойно уважения.
Брэк, к удивлению девушки, безмятежно усмехнулся, проведя рукой по волосам. Углубившись в прошлое, он и сам, казалось, стал выглядеть старше.
— Да, это правда. Не лучший период моей жизни.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — резко оборвала его Энжи.
— Я кое-что повидал. Был на дне — чувствовал его всеми четырьмя конечностями. Тогда я потерял веру в людей. Был уверен, что дело в них. Меня окружали сплошь негодяи. Некоторые командовали мной, другие подчинялись. Я думал, чтобы не сойти с ума, нужно быть жёстким, суровым и сильным. Наращивал броню безразличия и щетину злобы. Колючую и ядовитую. Мне виделось это вполне естественным процессом — эволюцией, если хотите. Все мы адаптируемся к окружающим нас условиям.
— И вы предполагаете, что я поступаю так же.
Он дёрнул рыжей бровью, осматривая девушку, будто овцу, выставленную на продажу. Принцесса отвернулась, съёжившись под этим внимательным взглядом, будто испугалась, что он увидит её настоящую. Почувствует, словно дикий зверь, страх. Страх остаться одной. Страх никогда не вернуться домой. Никогда больше не увидеть отца. Страх, что король, находящийся в нескольких днях пути, не сможет прийти ей на выручку и защитить.
— Шипы — это не броня, а оружие, девочка. — Серьёзно произнёс здоровяк своим низким голосом. — Они не защищают, а ранят и делают больно. Правда и честность — вот настоящая защита. Если ты сама веришь в то, что делаешь — ты в безопасности. Даже смерть не отберёт у тебя это. А если то, что ты делаешь — правильно — ты найдёшь и союзников. Единомышленников, вместе с которыми вы сможете многое изменить.
«В поисках правильного решения, загляни внутрь себя», прозвучали у неё в голове слова отца. Громко и чётко. Пожалуй, даже слишком.
— Поэтому ты остался на Иль’Пхоре?
Он едва заметно улыбнулся, пряча улыбку в бороде, довольный, что его слова были услышаны.
— Вы спрашиваете про Аллека Болло, не так ли? До встречи с ним мне ещё пришлось пройти долгий путь. Аллек не стал моим единомышленником, так как его жизнь была совершенно другой. Но он показал мне дорогу. Подарил цель, вместо ненависти и страха. За это я у него в долгу.
Энжи молча смотрела в стену перед собой. Здесь, в небольшой комнатке, звук швейных машинок был почти не слышим, лишь редкие удары по металлу доносились с первого этажа. Тишина давила на девочку, заставляя её чувствовать себя неуютно. Брэк говорил красиво, но, что он мог знать о её жизни? О ней? О её положении сейчас? Что он мог знать о её страхе?
— И чего ты от меня ждёшь, а? — резко и насмешливо спросила девушка. — Теперь я должна полюбить вашего капитана? Простить его за его обращение? За обвинения в сторону моей семьи? Простить его за жизни, которых по его вине, лишились люди на площади в день казни?
Брэк продолжал лишь молча на неё смотреть, а девушка добавила:
— Судя по истории твоей жизни, ты не очень-то хорошо выбирал себе союзников и делал не мало сомнительных выборов.
— Это правда, — на удивление искренне и беззлобно засмеялся здоровяк.
— Тогда, что? — продолжала злиться девушка. Почему-то она чувствовала себя, будто рыба, которую выпотрошили на рыночной площади. Так, словно кто-то копошился в её ранах, которые только начали покрываться коркой.
— После разговора с отцом, собирались ли вы, мисс, и правда нам помочь? Был ли на самом деле у вас в планах разговор с учёными с Кондорры?
Девушка вздрогнула, как от пощёчины, и отвернулась. Губы её задрожали от обиды и злости. Она хотела послать здоровяка, куда подальше, однако, глядя на телефон, который был совсем рядом, не могла заставить себя даже заговорить.
— Что бы вы не думали обо мне, или об Аллеке, людям на этом острове нужна правда, — спокойно закончил Брэк.
Принцесса бросила на него резкий взгляд.
— Я хочу говорить с отцом!
— Поэтому мы и здесь, — Брэк пожал плечами, оттянув немного подтяжки рабочих штанов.
— То есть, я могу связаться с ним прямо сейчас? — она хищно посмотрела на телефон. — И ты позволишь мне это сделать?
Брэк вновь пожал плечами, покачав головой.
— Иначе зачем бы я пришёл сюда? Ты не пленница, девочка. И вольна делать всё, что захочешь.
— Отлично, — огрызнулась она и подошла к телефонному аппарату.
Всё ещё оглядываясь на Брэка, который сел на стул по соседству и равнодушно наблюдал за ней, она подняла трубку. Раздался приятный женский голос, и Энжи объяснила оператору, с кем её соединить. Как и просил Брэк, девушка не стала называть себя.
Женщина на другом конце вежливо её выслушала, а затем, попросив подождать какое-то время, замолчала.
Они с Брэком теперь сидели в разных концах небольшой комнаты. Густая тишина, прерывающаяся звоном металла, по-прежнему давила на уши. Мысленно девушка вновь и вновь просила отца ответить побыстрее, но в трубке было тихо. Страх вновь побежал по её коже предательскими мурашками. Она могла сколько угодно называть себе принцессой — как в слух, так и в собственных мыслях — но кем на самом деле она являлась? Заблудившимся в лесу ребёнком, ищущим своих родителей.
Ребёнком, который, по правде сказать, ни на что не способен, кроме как плакать и звать на помощь.
Наконец, когда оператор попросила подождать ещё немного, принцесса заговорила:
— Я не смогу связаться с учёными, — буркнула она негромко, до боли сжимая кулаки.
Эти слова, такие простые и правильные, будто стали для неё откровением. Только теперь к ней пришло осознание, что она обманывала не только капитана и его помощника. Нет — больше других девушка врала самой себе.
— Все, с кем я прибыла на Кондорре, либо в гостинице, либо в ратуше. Солдаты мэра, я уверена, следят за ними и днём и ночью.
— Я отправил несколько человек наблюдать за твоими слугами. Они остались в порту, и мэр действительно держит там солдат.
Энжи продолжала молчать, отодвинув трубку от уха.
— И это не единственная причина, — призналась она. — Байрон — мой советник — говорил, что долго планировал сделку. — Девушка помедлила, прикусив губу. — Мою свадьбу. Это он всё устроил, он руководил полётом. И на корабле, в основном, его люди, которых он сам подбирал. Боги, я боюсь, что даже мой отец знал об этом, и не станет мне помогать.
Брэк привстал с простенького табурета и описал по комнате круг.
— Вы думаете, если ваши люди вас увидят, то доложат кому-то?
— Я не знаю, но такое вполне вероятно, — поморщилась Энжи. Признаваться кому-то в собственной слабости было для неё чем-то новым. И стоило лишь слегка опустить маску, как она стала слишком тяжёлой и отвалилась целиком.
Брэк продолжал расхаживать из одного конца комнаты в другой, задумчиво поглаживая бороду. Девушка хмурилась, не в состоянии перестать думать, о том, что он сделает, когда поймёт, что от пойманной дочери короля не будет никакого толку. Пожалуй, проще всего было зарезать её прямо здесь, а потом спрятать тело, чтобы у её отца не возникло вопросов.
К собственному ужасу, Энжи поняла, что вместе со страхом, чувствует и облегчение от этой мысли, ведь ей хотя бы не придётся больше бояться.
— Что ж, это, пожалуй, хорошо, — медленно проговорил Брэк, и Энжи удивлённо заморгала.
— Хорошо?
— Да, — он кивнул. — Ведь если проблема только в этом, мы что-нибудь придумаем.
— Придумаем? — опешила девочка. — Разве мы говорим на разных языках? В порту солдаты! Людей не выпускают с корабля — охраняют! А если меня там кто-нибудь заметит — тут же отправят прямиком к мэру Олси или его проклятому сыну, чтобы, не дай бог, не дождаться прибытия моего отца!
Брэк вдруг улыбнулся, и Энжи замерла с открытым ртом. Может быть, этот человек просто был сумасшедшим? Сбрендившим!
— Вы боитесь, — кивнул он. — Я это понимаю. Значит, вы и правда готовы действовать. Это так же значит, что я в вас не ошибся. Принцесса.
Последнее слово в этот раз он будто выговорил без всякой издёвки. Однако вся эта ситуация продолжала казаться Энжи абсурдной. Невозможно! Немыслимо! Она открыла рот, чтобы бросить это в лицо издевательски улыбающемуся здоровяку, но он заговорил первым.
— Я не говорил, что ваших людей не выпускают с корабля. Они так и остались в порту, но могут свободно по нему перемещаться. Попасть в порт для меня не проблема — я проведу вас.
— Прямо в лапы вооружённой охране. Я еле унесла оттуда ноги и не желаю возвращаться.
— Теперь ты куда меньше похожа на принцессу.
Она мельком взглянула на свою простую одежду и зарделась, продолжая бунтовать.
— А это уже хамство!
— Я знаю, как обойти все патрули. И знаю место, где ты сможешь побеседовать со своими людьми. Мне просто нужно быть уверенным, что ты действительно хочешь помочь людям на этом острове. И если потребуется, рискнуть ради этого собственной жизнью.
Она сглотнула. Её отец всегда говорил, что ради подданных требуется идти на жертвы, а она лишь пожимала плечами, не понимая его слов. И что же теперь? Она не доверяла ни этому Брэку, ни сыну генерала, однако какой, собственно, у неё оставался выбор? Сказать по правде, рискнуть собственной жизнью — вполне логичная сделка. Ведь кроме этой самой жизни, в распоряжении принцессы ничего больше не было.
— Боги… — выдохнула она. — Да что я могу сделать? Я не знаю даже имён учёных, которые проводили исследования. К тому же, вряд ли, кто-то станет меня слушать. А тем более, что-то рассказывать.
Здоровяк пожал плечами, а затем хрустнул пальцами.
— Мы можем привести любого из них в лагерь, а здесь задать ему вопросы. Тогда он не сможет ничего донести, и вас будет слушаться куда охотнее.
— А затем вы будете его пытать, чтобы узнать всё, что он знает?
Её спутник едва заметно дёрнул плечами.
— Только, если потребуется.
— Я не позволю проделать такое ни с кем, а тем более с моими подданными!
Они замолчали, пристально глядя друг на друга. Наконец Брэк вздохнул и опустился обратно на табурет. Ссохшееся дерево скрипнуло под его весом.
— Я собирался сделать это и один, если честно, — мрачно признался он.
— Спасибо, за такую откровенность, — буркнула принцесса.
В комнате вновь повисла тишина.
Неужели он бы и правда стал пытать кого-то из прибывших вместе с ней? Допрашивать людей короля? Энжи и сама не знала, почему удивляется. Что же тогда он сделает с ней, если она откажется помогать? Девушка невольно поёжилась, глядя, как вздымаются мышцы Брэка под просторной рубашкой от каждого вздоха.
Затем устало вздохнула.
— Я не могу доверять никому из учёных. Они все люди Байрона — не мои. Говорить с ними очень рискованно. И всё же… На корабле ещё есть слуги.
Брэк с интересом взглянул на неё.
— Кто-то из них заслуживает доверия?
Она задумалась. Уверена ли она в том, что делает? Стоит согласиться и обратного пути не будет. А рискнуть придётся не только своей жизнью, но и жизнями кого-то из слуг. Но, если не это, то что? Вернувшись на корабль одна, она, без сомнения, попадёт в руки к мэру Олси. А оставшись в лагере, но отказавшись помогать, станет бесполезной для капитана Болло, и тот, скорее всего, этого так не оставит.
Согласившись же помочь, девушка выиграет немного времени, которое позволит дождаться отца. А может быть, если всё сложится удачно, даже поможет людям на острове.
Боги… Даже убедившись, что выбор необычайно прост — ей было тяжело решиться. Ведь от этого решения зависело не только её собственное будущее, но также и её слуг, её семьи. И ей нельзя было ошибиться.
Энжи вновь вздохнула.
— У меня есть кое-кто, кому я доверяю, — сказала она. — Если я смогу встретиться со своими служанками без охраны и поговорить несколько минут, возможно, смогу что-то узнать. Надеюсь…
Брэк ликующе хлопнул в ладоши. Свет в подсобке мигнул несколько раз, будто вторя его радости.
— Я найду способ, пройти к слугам! — потирая руки, радовался здоровяк. — Нет, даже лучше! Я уже знаю, как это сделаю. Нужно спешить, если мы хотим…
— Мисс? — неожиданно раздался женский голос в трубке, сменяя собой гнетущий еле заметный шум.
— Да! — прокричала Энжи, забыв об осторожности и заставив Брэка замолкнуть на полуслове. — Да, это я! Вы соедините меня с королём?
— Соединяю с дворцом, — вежливый голос тут же пропал, а затем после нескольких длинных щелчков раздался новый — мужской.
— Резиденция королевского дворца, с кем имею честь?
— Абвер, это ты? — выпалила принцесса, прижавшись к трубке, будто та могла в одночасье перенести девушку во дворец.
— Мисс при… — удивлённо начал он, но Энжи его перебила.
— Тихо! — прошипела она. — Не называй меня так. Абвер, я должна связаться с королём. Это срочно!
— Я… Мисс… Король сейчас не на Царь-древе.
— Перестань говорить мисс, Абвер! Где король? Неужели отправился на Иль’Пхор?
— Да, ми… Да, именно так. Он и Эндрил.
— Боги… — произнесла принцесса, чувствуя, будто огромный груз упал с плеч. Байрон не соврал, и это, пожалуй, было лучшей новостью, которую она только могла получить. Однако, это также значило, что она не сможет сейчас услышать его голос, как рассчитывала. — Через сколько дней он будет здесь, Абвер?
— Давний друг короля, генерал Болло, предупредил его о какой-то опасности несколько дней назад, и он сразу вылетел. Была такая спешка, мисс! — Энжи не стала поправлять слугу. Абверу было больше тридцати циклов, а старикам всегда сложно переступать через свои привычки. Она узнала главное — короля действительно предупредили, но сделал это не Байрон. Значит, на этом острове у неё есть как минимум один союзник. Жаль Энжи не представляла, как с ним связаться. Может быть, она могла бы выведать это у капитана? Хотя, похоже, он с отцом был не в лучших отношениях. И всё же — это было уже что-то.
— Когда это будет? Мне нужно знать точно!
— Он вылетел пять или шесть дней назад… — задумчиво подсчитал Абвер. — Значит, он будет в пути ещё по меньшей мере столько же. Ему не нужны стыковочные вышки — он летит напрямик, — и всё же, вряд ли, у него получится прибыть быстрее, — он замолчал ненадолго, потом продолжил. — Мисс, через два дня, он будет уже близко к Иль’Пхору, и я смогу передать ему сообщение! Мне сказать что-то конвертное?
Энжи задумалась, прикусив губу. Целый ворох мыслей крутился у неё в голове. Ей хотелось рассказать кому-то обо всё, что с ней случилось. Поведать, через что она прошла. Но это было слишком рискованно. К тому же, девушка не узнала про мэра ничего конкретного, что могло бы помочь.
— Пусть свяжется со мной по этому номеру, Абвер. И скажи ему… Скажи ему, чтобы был осторожен на Иль’Пхоре.
— Мисс?
— Да, Абвер?
— У вас всё в порядке?
Она молчала.
— Королева вместе с вашей… Вместе со своей дочерью отправилась на небольшой рейс, но, возможно, я смогу с ней связаться. Я бы мог соединить вас, если вы подождёте час или два. Мне сделать это?
Энжи сжала кулаки так, что ногти впились в кожу — пожалуй, скоро у неё уже останутся на ладонях шрамы. Ей безумно хотелось услышать голос матери, но та ничем не могла помочь, а пугать её девочка не хотела.
— Нет… Нет, Абвер, спасибо. Мне нужно идти. Пусть король свяжется со мной, как только сможет. — Она сглотнула подступившие к горлу слёзы. — Прощай, Абвер.
И не дожидаясь ответа, повесила трубку.
Брэк внимательно следил за принцессой, ничего не говоря.
Энжи дрожащими руками поставила телефон на стол. Снова разжала и сжала кулаки. Затем ещё раз.
Несколько дней. Ещё несколько дней ей предстоит провести одной, боясь за свою жизнь. Так странно было осознавать, что кто-то ждёт от неё помощи, ждёт от неё решений. Всю свою жизнь она хвасталась своим положением, но на самом деле лишь бежала от настоящей ответственности. Но теперь, похоже, пришла пора перестать убегать.
— Идём? — спросил наконец Брэк. Она подняла голову, посмотрела прямо на него.
Одна слеза сама собой покатилась по щеке, но Энжи, быстрым движением, смахнула её, и прикусила губу.
А затем решительно кивнула.