— Это магический портал. Отсюда мы сможем путешествовать по всему известному миру, сделав всего один шаг. Я читала о нём, и эта мысль меня просто завораживает… Вдоль потоков магии такой портал в одно мгновение может перенести в другую точку мира!
— Как такое возможно? — с сомнением спросил Сантер.
— Думаю, магия образует вокруг человека своего рода мешок, который затем выворачивается в другом месте, — ответила она со светящимися глазами.
— Магический мешок, — медленно повторил Сантер.
— Да, — восторженно кивнула она. — Или что-то в этом роде.
Он недоверчиво посмотрел на неё и обвиняюще указал пальцем на массивную дверь.
— Одно я могу вам пообещать! — возмущённо крикнул он. — Я никогда в жизни не войду в этот магический мешок по собственному желанию! А вы, маэстра, отнюдь недостаточно сильны, чтобы затолкать меня туда!
— Вы оставите меня одну? — невинно спросила она, потерянно глядя на него широко раскрытыми глазами.
— Не делайте так, — сказал Сантер, невольно улыбнувшись.
— Это безопасно, Сантер, — засмеялась она. — Нужно только убедиться в том, чтобы ничего не выступало за край. То, что окажется за краем, будет обрезано, словно самым острым из всех лезвий.
— Прежде всего последнее звучит очень обнадеживающе, — проворчал Сантер. — Сейчас мне нужно подышать свежим воздухом, — сказал он и вышел из холла на улицу. Он с облегчением заметил, что маэстра последовала за ним, а стена позади неё снова закрылась. Он поднял взгляд на башню, белую и чистую. — Я всё больше начинаю недолюбливать эту башню!
— Вы привыкните, — улыбнулась маэстра. — Рассматривайте разгадку её тайн, как особую привлекательность!
— Там водятся привидения, — укоризненно заметил Сантер, но она только рассмеялась. — Я живу там двенадцать лет, и если это был Бальтазар, то он, по крайней мере, дружелюбный призрак.
— Вам удалось выяснить что-то о волчьей голове? — спросил он, в том числе, чтобы уйти от темы портала. В самом деле, магический мешок и призрак! На этот день он обнаружил достаточно секретов!
— Да, — ответила она, и её лицо потемнело. — Эти волчьи головы — фокусирующие камни, стоящие на узловых точках магических потоков, которые, в свою очередь, образуют поток миров. Без такого фокусирующего камня нет узловых точек, они действуют на магию, как магнит. Если поднести его к магическим потокам, он притягивает их, позволяя таким образом направлять траекторию потока. — Она подняла на него взгляд. — Помните магнит, который Истван нашёл у вора, пытающего украсть камень? Он поворачивался в сторону волчьей головы, стоило подойти к ней достаточно близко.
— С помощью этих волчьих голов можно переместить потоки магии?
— Да, — ответила она. — Но только если знаешь, как, нужен тот, кто тебя направит. И сильный талант, которым обладали лишь немногие маэстро. Но я также выяснила кое-что ещё.
— Что это?
— Старая империя была предана. Кто-то украл волчью голову, которая принадлежала этой башне. И ещё две другие, которые тоже направляли потоки магии сюда. По этой причине поток миров в этом месте иссяк.
— Аскир предали? — удивлённо спросил Сантер.
— Всё указывает на это, — вздохнула она. — Мы, наверное, никогда не узнаем, что тогда произошло, и кто украл волчью голову. Но я уверена, что всё было именно так. Даже Совы, которые должны были об этом знать, хранили молчание. Они умерли от фанала, но даже в своих дневниках не написали ничего, что могло бы дать подсказу… я прочитала их достаточно!
— Я не понимаю одного, масэтра, — задумчиво произнёс Сантер. — Если волчью голову украли из башни… Разве вы не говорили, что магический поток вернулся обратно?
— Да, — ответила она. — Одна из этих трёх волчьих голов была возвращена на место, и поток снова течёт. Только это токая струйка по сравнению с тем, что было раньше. — С любопытством в глазах она через открытую дверь заглянула в холл, где её ожидала портальная комната. — Но этого должно быть достаточно, чтобы снова использовать портал!
— Не начинайте снова о нём, — прорычал Сантер. — Но разве это не означает, что если вы вернёте волчью голову на место здесь, в башне, то поток миров станет ещё больше?
— Верно, — подтвердила она. — Только я не могу этого сделать. Вход заблокирован дверью, которая откроется только для маэстро, освоившего седьмой уровень.
— Она заперта с помощью магии, и вы не можете её открыть? У нас есть волчья голова, которая активирует магические энергии, но у нас нет возможности — это сделать?
— Именно так, — расстроенно согласилась с ним маэстра.
— Кое-чего я всё ещё не понимаю. Теперь у нас есть две волчьи головы. Вторая из того третьего храма, который вы упомянули?
Дезина покачала головой.
— Я так не думаю. Теперь, когда я смогла сравнить обе волчьи головы, различия стали очевидны. Одна из них тяжёлая и тёплая на ощупь, другая из обычного камня. — Она залезал под свою мантию, достала мешочек и открыла его.
— Эта скульптура не более чем копия без каких-либо магический свойств.
— Копия? — удивлённо спросил Сантер. — Почему копия? Какой в этом смысл?
— Я знаю, какой, — услышали они позади себя голос баронета фон Фрайзе. Они были так поглощены своим разговором, что даже не заметили его. Он улыбнулся, но его глаза были серьёзными. — Только вам это не понравится!
80. Бездны души
— Только этого нам ещё не хватало! — с горечью промолвила Дезина. Она укоризненно посмотрела на баронета. — Знаете, что большую часть того, что случилось, можно было бы предотвратить, если бы ваш человек сразу пришёл ко мне?
— Да, — ответил баронет с бесстрастным выражением лица. — Теперь даже посол это знает. Но ничего уже не изменить. Это его дочь.
— Возможно, другие отцы потеряют своих дочерей из-за его решения, — сказала Дезина. — Я могу понять этого человека, но… ради богов!
— Возможно, вы правы, и его решение приведёт к катастрофе, — Сантер испытующе посмотрел на алданца. — Но, возможно, для нас это будет полезным. Если найдём дочь, найдём и путь к тому, у кого в руках волчья голова. — Он вопросительно посмотрел на алданца. — Вы пообещали графу Алтинс не разглашать эту информацию, и всё же вы здесь. Так чего вы от нас хотите, баронет фон Фрайзе?
— Я прошу вас о помощи. Не как маэстру из башни, а как друг друга, — серьёзно ответил баронет.
— А мы друзья? — задумчиво спросила Дезина.
— Я надеюсь, что да, — ответил баронет. — Видимо, сейчас я узнаю. — Он залез в камзол и вытащил небольшую коробочку. — Я слышал, что вы нашли пропавшего солдата, используя только его портрет. Может…
Он протянул ей коробочку. Дезина нерешительно взяла её. На ней была мантия, и даже без слов баронета, она могла себе представить, что находится в ней, слишком сильным было эхо боли.
— Она жива, — тихо сказала Дезина.
— Вы узнали это, не открывая коробочку?
— То, что составляет единое целое, даже порознь будет иметь связь, — объяснила она, глядя на коробочку в своей руке. — Своего рода предназначение, крепкое соединение того, чему следует быть, и что теперь стало неправильным. — Она подняла взгляд на алданца. — В каком-то смысле палец всё ещё часть неё, и есть только одно место, где ему следует находиться, на руке этой молодой женщины.
Она осторожно открыла крышку коробочки и посмотрела на бледный окровавленный палец. Когда она прикоснулась к пальцу, она почувствовала, как в ней что-то проснулось. Что-то старое, могущественное, что-то, что глубоко внутри было частью неё, что-то, что больше никогда её не покинет после того, как она впитала в себя кровавую магию в старом дворце. Вокруг пальца образовалось слабое красноватое свечение, медленная пульсация, похожая на сердцебиение. Одно мгновение она колебалась, затем коснулась тонкой кровавой нити, которая всё ещё соединяла между собой палец и тело.
— Нет смысла бороться, дитя моё, — произнесла женщина в невероятно элегантном платье, склоняясь над Меландой. — Это твоя судьба.
— Моя судьба не в ваших руках, — огрызнулась дочь посла, а её глазах всё ещё читался вызов. — Я позабочусь о том, чтобы ваше прекрасное тело было разрезано на тысячу кусков и брошено на съедение диким собакам!
— Спасибо за комплимент, дитя моё, — промолвила женщина с алебастровой кожей и чёрными как смоль волосами. — Однако этому не бывать… вот только мы мыслим одинаково, ты и я. — Она склонилась над молодой женщиной, которая была привязана к тяжёлому каркасу кровати крепкими кожаными ремнями. — Видишь, начало у нас уже есть! — Сначала она нежно провела по обрубку пальца, прежде чем с силой сдавить.