— Не похоже, чтобы вы находились ещё в милости у богов, штаб-лейтенант, — ответила Дезина, но снова улыбнулась.
Сантер уронил голову на стол и тихо застонал.
— Всё не так уж и плохо, Сантер, — засмеялась Дезина.
Он поднял голову и посмотрел на нее.
— Не помню, чтобы я позорился так когда-либо раньше, — признался он, качая головой. — Я не узнал вас, маэстра. Было темно, и я видел только вашу мантию, подбородок и рот… без мантии видно намного больше. — «Например, рыжие волосы и зелёные глаза», — подумал Сантер. «И то, и другое вряд ли можно забыть так легко.»
— Намекаете, что я слишком толстая? — спросила она, сверкая глазами.
— Боги! — простонал Сантер, и она засмеялась.
— Скажите, штаб-лейтенант, вас всегда так легко разыграть?
Он моргнул и покачал головой.
— Только когда я ожидаю, что сижу напротив почитаемой веками Совы, выдающийся личности, которая одним жестом может поколебать небеса…
— Я не такая старая, и меня никто не почитает, а небеса до сих пор были не особо мной впечатлены, — улыбнулась она. — Но я должна извиниться перед вами, Сантер. Я думала, вы играете со мной в игру, и приняла вызов. Самое позднее, когда я назвала вам своё имя, я предположила, что вы должны знать, кто сидит перед вами.
Сантер покачал головой.
— Я ужасно плохо запоминаю имена, — признался он.
Она широко улыбнулась.
— Значит вы так флиртуете со всеми женщинами? — спросила она, как бы небрежно наматывая на палец длинную, рыжую прядь волос и слегка надув губы.
Он посмотрел на неё уничтожающим взглядом.
— Продолжайте в том же духе, маэстра, и я снова начну думать, что вам нужна няня!
Она засмеялась.
— Сантер, я думаю, мы хорошо поладим. — Она снова стала серьёзной. — Вам следует кое-что знать, Сантер. Я не хрупкая и не наивная. Прежде чем я попала в башню, я росла в гавани. Я была портовой крысой.
— Я знаю, — ответил Сантер и теперь сам ухмыльнулся. — Потребовалось некоторое время, но я всё-таки узнал вас… только не как маэстру. Я вспомнил изголодавшуюся маленькую девочку, которая округлившимися глазами наблюдала, как мы с Истваном играем в шахматы, а после партии настояла на том, чтобы прокомментировать каждый ход!
— Боги! — промолвила Дезина и засмеялась. — Я это помню! Это были вы? А вы знаете, что Истван уже много лет ждёт от вас реванша?
— При случае он его получит! — Сантер широко ухмыльнулся и недоверчиво покачал головой. — Если бы не волосы и глаза, я бы вас не узнал, маэстра. Пути богов неисповедимы. Могли бы вы подумать в то время, что однажды станете моей начальницей?
— Нет, — улыбнулась она. — Если я правильно помню, ростом вы были тогда в два раза меньше, чем сейчас…
— Я и был-то всего на пару лет старше вас.
Она посмотрела на свой завтрак и подняла чашку с кофе.
— Для вас проблема то, что я стала теперь вашей начальницей, Сантер?
Сантер засмеялся и покачал головой.
— Не думаю. Пока вы будите отдавать разумные приказы.
— Я маэстра, поэтому имею звание штаб-майора. Но военного опыта у меня нет. И именно поэтому мне нужен адъютант. Я буду говорить вам, что мне угодно, а ваша работа позаботиться о том, чтобы я это получила. — Она наклонилась и серьёзно посмотрела на него. — Будучи Совой, я обладаю большими полномочиями, некоторые из которых очень стары и берут своё начало ещё со времён Старой империи. У нас в городе некромант. Наша задача — найти его. Я подчиняюсь штаб-полковнику Орикесу, а он — верховному коменданту. Все остальные обязаны следовать нашим инструкциям, пока этот некромант не будет уничтожен.
Сантер тихонько присвистнул.
— Значит я могу пойти к ближайшему штаб-полковнику и приказать ему почистить мне сапоги? — спросил он.
Она засмеялась, но быстро снова стала серьёзной.
— Пока сможете объяснить мне, Орикеску или верховному коменданту, как образом это поможет найти некроманта. Если вам это удастся, то да, Сантер, тогда можете поступить именно так.
24. Тарида
— Тарида, сэр? — засмеялся один из Морских Змей, которых Таркан спросил о девушке-барде. — Вы найдёте её там, за высокими ящиками.
— Как я её узнаю? — спросил Таркан.
Оба солдата засмеялись.
— Сэр, вы без труда её узнаете! — ответил один из них. — Да прибудут с вами боги.
— И с вами, — вежливо отозвался Таркан и пошёл дальше.
Там, где накануне ночью всё было тихо и безлюдно, теперь на широкой улице вокруг гавани собралась огромная толпа. Повсюду большие краны переносили над головами людей тяжёлые грузы в сетях. Люди всякого происхождения, высокие и светловолосые или маленького роста, коричневой кожей и чёрными вьющимися волосами, богатые и бедные, молодые и старые, все толпились у ларьков Мягкого рынка.
Пекари и мясники расхваливали свои товары, старушки поднимали верх трепыхающихся кур, чтобы все могли увидеть, какие они жирные. В одном месте старик продавал талисманы для защиты от любых недугов, а наверху, добрых четыре длинны, равных росту человека, над головами людей акробатка выполняла свои трюки… Таркан предположил, что зеваки смотрели на неё не столько ради искусства, сколько ради широкой одежды, которая позволяла мельком увидеть её хорошо сложенное тело. С моря дул лёгкий ветерок, и этим утром было холодно, небо всё ещё затянуто тучами и пасмурно. Ткань и одежда, рулоны шёлка, шляпы, плащи, сапоги и пояса… всё, что можно было одеть или съесть, предлагалось на Мягком рынке.
Продолжая путь в том направлении, которое указал ему солдат, сквозь шум гавани он уже слышал голос, поющий старую балладу под игру лютни.
Когда Таркан обошёл ящики, он, наконец, увидел её и зачарованно остановился.
Для женщины она была высокой, даже ещё выше маэстры, с длинными светлыми волосами, струившимся вниз по спине и плечам, как шёлковый водопад, с десятками цветных бантиков в волосах и улыбкой, от которой у него перехватило дыхание.
С расставленными ногами она сидела, положив между ног на левое колено драгоценную лютню, дерево которой переливалось красноватым оттенком. Она была одета в роскошное, богато расшитое, зелёное платье с вероятно дюжиной нижних юбок из белоснежного кружева. На узкой талии оно было фиксировано полоской кожи со шнуровкой, приподнимающей грудь, так что её белые прелести были едва прикрытыми. Под приподнятыми юбками он смог разглядеть одну из её ног. Для защиты от прохладного морского воздуха та была облачена в богато расшитый чулок, заканчивающийся элегантным сапогом с высоким каблуком, так искусно выпаленным, что даже подошва была украшена.
Как говорили в Алдане, женщина не могла сидеть так, не теряя элегантности и изящества. Но это был Аскир… и девушка-бард доказывала обратное. Драгоценный сапог раскачивался в такт, тонкие пальцы перебирали струны лютни, а лицо… «Боги», — подумал Таркан. «Здесь сама Астарта излила рог изобилия!» Голубые глаза, изящно изогнутые брови, высокий лоб и прямой нос, подбородок и красные губы… совершенная красота в своём роде и форме, от которой у баронета перехватило дыхание.
«Но всё дело в её глазах», — подумал Таркан, приходя в себя. Может, они были слишком большими для этого лица. И, как и у маэстры, лицо которой он мельком увидел, когда её отец ненадолго снял капюшон, эти глаза тоже были кошачьими, но они сильно отличались от глаз маэстры. Они весело танцевали, демонстрируя морщинки от смеха, а баллада о сыне мельника, отправившегося победить дракона, сопровождалась мимикой, которая очаровывала её частично состоящую из детей публику, заставляя их смеяться или стонать, когда сын мельника сделал из метлы своё копьё!
Затем она нашла его в толпе, и их взгляды встретились. Таркан почувствовал её взгляд, словно укол, который заставил его сердце замереть, а живот сжаться! На мгновение на этом гладком, белом лбе появилась тонкая морщинка, но в тот же момент она исчезала, и девушка-бард углубилась в балладу, приглашая своих слушателей проследить за приключениями молодого мельника.
Сам Таркан, так внезапно тронутый её волшебством, прислонился к одному из ящиков и на драгоценный момент забыл о королевском совете, принце, наезднике душ и убийстве, задумчиво слушая балладу о молодом человеке, у которого не было сомнений в том, что он поступает правильно…