— Это не далеко отсюда, — тихо сообщила она Рикин. Даже для её собственных ушей голос показался сдавленным и усталым. — Нам нужна лодка.
— Лодка найдётся, маэстра, — ответила Рикин, явно под сильным впечатлением. — В конце концов, мы же моряки!
29. Милость Борона
«Глядя на всё это, мне кажется, лучше стоит сдержать своё любопытство», — подумал Ласка, откусывая яблоко. «Похоже, это будет опасно! Но с другой стороны, это также вызов, который хочется принять…» Ласка весело покачал головой. Он отлично знал, когда попался на крючок своего собственного любопытства, и, без сомнения, именно это сейчас с ним и случилось!
Ласка сидел на тюке с хлопком, удобно лежащем на пирсе, и болтал ногами. Для всех он выглядел как молодой человек, наслаждающийся весенним солнцем во время небольшого перерыва.
Морские Змеи знали лучше, что объясняло подозрительный взгляд двух морских пехотинцев, которые прошли здесь уже во второй раз за очень короткое время. Ласка дружелюбно им улыбнулся, а оба солдата сделали вид, будто не заметили. «Наверно, первое, что показывали каждому новобранцу — это его портрет, с напоминанием, никогда не спускать с него глаз», — подумал Ласка.
Что ж, быть легендарным вором несло с собой и недостатки.
Он прогнал солдат из своих мыслей. Что до него, пусть наблюдают за ним сколько хотят. В случае необходимости он знал, как от них ускользнуть. Его проблема была пришвартована там впереди, чёрная и настолько пузатая, насколько это возможно.
«Бастард довольно большой», — подумал Ласка и бросил огрызок в мутную воду гавани. То немногое, что он знал о судостроении, подсказывало ему, что этот корабль был построен, чтобы бросить вызов открытому морю, выдержать волны гораздо выше, чем смогли бы самые больше галеры империи. Если присмотреться, можно было заметить, что кораблю пришлось пройти нелёгкий путь. Тут и там были видны профессионально отремонтированные поломки. И если он не ошибался, то корабль нуждался в замене всех снастей.
Отсюда вид на корабль был не идеален, но он мог лицезреть часть главной палубы и полуюта, а встав, также увидеть носовую часть. Длинная планка соединяла корабль с пристанью. Рядом на страже стоял одетый в чёрное моряк. Ещё один мужчина делал обход по полуюту, других Ласка пока что не заметил.
Он немного поспрашивал тут и там, а также нанёс небольшой визит в управление порта. И услышал только о десятерых, возможно дюжине моряков, во всяком случае, больше людей там не было. Но на палубе он видел только этих двоих.
Что ж, на галере для каждого весла требовалось до четырёх человек. Если вёсел было достаточно, как, например, на большой военной галере, то экипаж быстро мог достичь более пятисот человек. Конечно, паруснику не требовалось такая большая команда, но, чтобы на корабле такого размера не было даже двадцати человек? Ласка прикрыл глаза ладонью, чтобы его не слепило солнце и взглянул на высокие мачты корабля. Тяжёлые, аккуратно сложенные паруса весели на перекладинах, как бы они там не назывались. Определённо, требовалось больше одной или двух рук, чтобы на такой головокружительной высоте расправить паруса.
Всё указывало на то, что этот корабль продел очень долгое плавание через самые неблагоприятные воды… и если это так, тогда куда девался остальной экипаж? Находился на нижней палубе? Вряд ли, иначе Морские Змеи заметили бы его при осмотре корабля.
«Экипаж должен где-то быть», — подумал Ласка, задумчиво почёсывая подбородок. А поскольку видно его не было, значит он где-то прятался. Или людей уже не было на борту, когда корабль вошёл в порт. Наверное, много народу не требовалось, чтобы укомплектовать временный экипаж для буксирования корабля в порт. Так или иначе вставал вопрос, почему экипаж скрывался или не находился на борту. У корабля должен быть экипаж… скорее бросится в глаза тот факт, что экипажа нет, так же, как заметил он.
И нужно было обмозговать кое-что ещё. Корабль стоял в порту уже пять дней. Он поспрашивал тут и там. Ни один из членов экипажа не пропивал свою заработную плату в таверне. Они находились на борту и не покидали корабль.
«Это свидетельствовало о значительной дисциплине», — считал Ласка. Поговаривали, что даже некоторые Морские Змеи при въезде в гавань прыгали в воду, чтобы доплыть до берега и таким образом быстрее добраться до вина, пива или женщин.
А ещё груз. Потребовалось некоторое время, чтобы выяснить что это был за груз. Но дело было не таким уж и сложным, несколько людей вспомнили и рассказали ему: слитки руды, отлитые в классической форме свиньи. Железо, медь, олово, а также ящик с серебром. Тяжёлый и занимал мало места. Выгодный, можно быть уверенным, что найдётся покупатель и в чужом порту. Но слитки руды мало что говорили о том, откуда корабль. Никаких тканей, одежды, произведений искусства, драгоценных предметов или чего-то, что могло бы указать на происхождение. Руду можно встретить повсюду.
Кода Ласка спросил, портовый инспектор тоже смог лишь пожать плечами. Он просто показал Ласке журнал.
— Капитаны или первые помощники приходят сюда, что-то вносят в журнал и уходят. Они оплатили полные две недели за стоянку корабля, это всё, что нас интересует. Здесь что-то написано… — Мужчина наклонился вперёд. — Иллиан, Лиллиан, что-то в этом роде. Ещё никогда о нём не слышал.
— Вы заметили что-нибудь ещё? — спросил Ласка, кладя на журнал серебряную монету. Она исчезла так быстро, как будто её никогда там и не было. Портовый инспектор, ещё раз моргнув, посмотрел на запись и покачал головой. — Единственное, что мне ещё приходит на ум, это то, что капитан знал, что нужно делать… он всё выполнил надлежащим образом, почти не сказал ни слова, даже не пожаловался на высокую плату за стоянку… как будто бы был здесь уже сотню раз. Но он не был.
— Учитывая такое количество кораблей, откуда вы можете знать? — спросил Ласка.
— Откуда я могу знать? Я сам выходил в море и вот уже восемнадцать лет работаю здесь портовым инспектором. Такой сухопутной крысе, как вы, кажется, что в гавань всё время прибывают новые корабли, но это не так. Они возвращаются… пока не затонут, корабли и капитаны. Я знаком с каждым капитаном, заходящим в Аскир, с большинством из них уже с тех пор, как они были первыми помощниками или офицерами. Также одежда и сапоги… они не из тех земель, о которых я когда-либо слышал… вот почему было так странно, что капитан был так хорошо осведомлён! Он даже не спросил, как ему добраться до аукционного дома или кто здесь старший по разгрузке… он уже всё это знал!
«Так, это тоже странно», — подумал Ласка. Моряки любили посплетничать и рассказать о плаванье или чудовищах, которых встретили… Ласка с трудом мог представить себе такого неразговорчивого капитана, как описывал этого человека портовый инспектор.
Кроме того… если то, что было продано с аукциона на рынках за последние пять дней — это весь груз, который привёз корабль, тогда он на девять десятых плыл пустым… никто не отправляется в дальнее плаванье с пустым трюмом! Слишком сомнительной была благосклонность Марендилы, богини морей, слишком рискованно и, прежде всего, слишком дорого отправлять такой корабль в путешествие, которое не обещало покрыть расходы!
Однако ещё большей загадкой для Ласки был груз, который находился на борту корабля теперь. Пусть он и прибыл почти пустым, но теперь был загружен до предела. Он сидел так глубоко в воде, что Ласка задавался вопросом, не перегружен ли он. Но откуда ему знать, он ведь не моряк. Только зачем кораблю совершать такое дальнее плавание, а затем загружать камни для балласта и рис? Рис, да, но камни?
— Они загрузили около двух третьих трюма камнями для балласта и одну треть — рисом. Больше риса они бы и не смогли найти. Из-за них рис сильно подорожал, — безразлично рассказал ему человек из регистратуры. — Они могут покупать рис и камни, если таково их желание. Нас это не волнует…
Что это за сделка, доставить руду, и купить камни и рис? К тому же рис, здесь, в Аскире, был не из дешёвых, совсем наоборот, поскольку его привозили из далёкого Ксианга.
Ласка откинулся назад, устроившись поудобнее на тюке хлопка. Почти все, с кем он говорил до сих пор, удивлялись из-за корабля. Но хоть они и считали это странным, однако было распространено мнение, что корабль не представляет серьёзного интереса. Каждый день в порт прибывали десятки кораблей, чёрный корабль хоть и бросался в глаза, но в конечном итоге, он никого не волновал.
Просто он стоял в гавани, занимая причал, который, наверняка, был не дешёвым.
Ласка чуть не пропустил тонкие струйки дыма, поднимающиеся с юта корабля, но затем всё-таки заметил их. Сначала он подумал, что это может быть пожар на борту, но караульный на юте не обращал внимание на дым, который, как теперь заметил Ласка, поднимался из трубы возле заднего борта. В камбузе горел огонь. Там готовили еду. Как необычно. Во-первых, для такого маленького экипажа это вряд ли было выгодно. Во-вторых, в камбузе корабля, стоящего в гавани, обычно не разжигали огонь, по крайней мере это, Ласка знал наверняка. Зачем рисковать и разжигать огонь, за которым всё время нужно следить, если с таким же успехом можно было принять горячую трапезу в таверне или заказать доставку на борт?
Только какое отношение всё это имело к волчьим головам, из-за которых камердинеру пришлось умереть?
Ласка встал, вежливо кивнул в третий раз проходившим мимо морпехам, и пошёл прочь. Его нос чесался, это был знак, который никогда его не обманывал. Видимо, Дженкс оказался прав. С кораблём что-то не так! Быть может, ему стоит при случае нанести туда визит!
Но если он чему и научился от своей прежней партнёрши, так это никогда не действовать с горяча. Сначала нужно узнать больше. Капитана ожидали на берегу. В «Золотой Розе». В определённом смысле, торговый квартал имперского города, где стоял этот дорогой и знаменитый гостиный дом, был вторым домом Ласки. Он знал его как свои пять пальцев, многие дорогие торговые дома, наверное, были известны ему лучше, чем саму хозяину. Что-нибудь ему, наверняка, удастся разузнать!
Он остановился посреди Жёсткого рынка, потому что теперь начало покалывать у него в затылке. Морские пехотинцы? Он незаметно огляделся. Их было нетрудно отыскать даже среди масс людей, толпящихся на дороге у ярких прилавков торговцев. Они стояли там, делая вид, будто их интересует что-то другое. Нет, это не они.
Он перевёл взгляд и остановился на паланкине. В других частях города было возможно, а за-за величины, даже необходимо, передвигаться верхом или в экипаже. Хоть улицы, ведущие к порту, скорее были даже шире, чем те, что в форме звезды, соединяли внешние районы города с центром и цитаделью, но движение товаров здесь, в порту, было таким плотным, что грузовые повозки и тяжёлые, запряжённые волами, телеги затрудняли движение. Быстрее и разумнее было передвигаться пешком. Говорили, что есть два места, куда даже император ходил пешком, в отхожее место и в порт. Если кто-то не хотел идти пешком, толпа в порту допускала использование ещё только паланкина в качестве транспортного средства, и всё же было необычно видеть его здесь.
А этот, к тому же, ещё и привлекал взгляд. Уже только восемь носильщиков выглядели экзотично. Мускулистые и мощные, на первый взгляд они были похожи друг на друга, как две капли воды. Их голые торсы, смазанные маслом, блестели. Грудь, лица и головы мужчин были чисто выбриты, за исключением чёрной косы, которая аккуратно заплетённая и украшенная золотыми кольцами, свисала почти до земли. Даже в разгар зимы, в жуткий мороз, эти мужчины никогда не одевали верхнюю одежду.
На них были чёрные панталоны и что-то вроде шёлковой набедренной повязки, спускающейся почти до колен, на которой красными золотыми и серебряными нитями был вышит прыгающий тигр. Мягкие кожаные сапоги в области крепких икр были обвязаны золотыми шнурками, а подошва сапог разделялась между большим и остальными пальцами. Это были не рабы, а воины, у каждого на бедре по два тонких ножа, почти что коротких меча, вставленных в лакированные, декорированные, деревянные ножны за кушаками, используемые мужчинами в качестве поясов. Стальные, тоже с богатой отделкой кольца и манжеты, украшали мускулистые руки носильщиков и в то же время обеспечивали защиту в бою. Их тёмные глаза угрожали любому, кто осмеливался подойти к паланкину ближе, чем на два шага.
Деревянный каркас паланкина был сделан из великолепного лакированного красного дерева, богато инкрустирован слоновой костью, а кузов прикрыт тончайшим красным шёлком.
Не только он восхищался экзотикой, паланкин, даже для Аскира, был непривычным зрелищем, где, как говорили, не заметили бы даже богов, гуляй они по улицам.
Ласка не был так уверен в своих географических познаниях, но и он знал, что королевство Ксианг находилось далеко на юго-востоке. Мелководье, штормовые моря, пираты Огненных островов и прежде всего опасные воды Осьминогового моря, затрудняли морскую торговлю, поэтому торговый путь в Ксианг пролегал по суше. Говорили, что каждый драгоценный тюк шёлка, который продавали на Мягком рынке за меру золота, многократно превышающую его вес, проделывал четыре тысячи миль через заснеженные горы, горячие пустыни, ведущие через территорию варваров. Если человек был достаточно храбрым, достаточно безумным и готовым отправиться в опасное путешествие, которое продлится годы, то мог бы заработать много денег, присоединившись к торговым караванам в Ксианг.
Со времён Вечного Правителя эта далёкая империя поддерживала великолепное посольство на холме цитадели: экзотическая крепость с высокими зубчатыми стенами и изогнутыми медными крышами, конструкция которых делала их похожими на кожу золотого дракона.
Люди из Ксианга уже сами по себе были необычными. По большей части их лица выглядели причудливо широкими, носы были более плоскими, чем обычно, но прежде всего смущали их глаза, потому что были более узкими с ярко выраженной складкой век. Золотистый цвет кожи и чёрные как смоль волосы казались для них обычными, во всяком случае, Ласка на мог вспомнить, чтобы когда-нибудь видел кого-либо из далёкой империи, у кого не было бы золотистой кожи и чёрных волос. Много слухов ходило об этой далёкой империи. Как говорили, там улицы вымощены золотом, женщины изящны, ласковы и самые красивые в мире. Однако так же говорили, что мужчины решительные бойцы, которые пойдут на всё, чтобы защитить честь своих жён.
В то, что женщины действительно были такими красивыми, как говорили, можно было верить лишь на слово. По крайней мере в Аскире, их ещё никогда не видели на улице. Если одна из них покидала великолепные сады посольства, то только в одном из таких паланкинов, защищённая от неприличных взглядов плотными шёлковыми занавесками. Ласке уже несколько лет натерпелось нанести длительный визит в посольство. Но он не дожил бы до сегодняшнего дня, если бы также не был рассудительным. Каким бы экзотическим не было посольство Ксианга, оно, после цитадели Вечного Правителя, к тому же было самым защищённым местом во всём Аскире.
Лишь однажды ему удалось заглянуть за высокие стены, по крайней мере, теперь он мог подтвердить, что сады действительно были такими великолепными, как о них говорили. А также слова об изяществе женщин, поскольку он увидел молодую женщину в саду, одетую в роскошные шёлковые одежды и с широким поясом вокруг талии, которая показалась ему достаточно узкой, чтобы обхватить её обеими руками. По крайней мере, женщины не брили свои головы, он ещё хорошо помнил водопад чёрных волос. А ещё Ласка хорошо запомнил ощущение холодной стали, пронзившей его плечо! И это сотворили не охранники, которых ему с большим трудом удалось избежать, это была женщина в саду, которая, похоже, не глядя, бросила в него кинжал!
Ласка всё ещё хранил его — прекрасная работа из полированной стали с гравировкой и рукояткой из чёрного твёрдого дерева, также великолепно сбалансированный. В каком-то смысле таким образом его визит всё-таки оправдал себя. Такой кинжал, сам по себе, стоил уже целое состояние. Теперь он носил его в ножнах между лопатками — это был его личный талисман.
Ласка позволил себе лёгкую улыбку, когда слегка поклонился невидимой сэре в паланкине. То, какие богатства скрывало посольство, теперь интересовало его гораздо меньше, чем миниатюрная фигура, которая с такой точностью чуть не сбросила его с высокой стены посольства… а в паланкине сидела сэра, и это её проницательный взгляд он почувствовал, его инстинкты были слишком хороши, чтобы ошибиться. «Может, это даже та же самая сэра, которую он в своих снах так часто навещал в её великолепном саду», — подумал он с улыбкой.
Грохот тяжёлых колёс телеги заставил Ласку посмотреть вправо. Он увернулся от телеги и столкнулся с торговцем, который снисходительно посмотрев на него, обозвал увальнем, прежде чем с фырканьем уйти.
Почти удивлённо Ласка посмотрел на свою руку, в которой у всех на виду лежал вышитый кожаный кошелёк… он был так сильно погружён в свои мысли, что даже не заметил, как обчистил торговца! «Боги, только не это», — подумал Ласка.
— Эй, вы там! — поспешно окликнул он торговца. — Вы потеряли свой кошелёк!