— Ваша новая мантия вам идёт, маэтсра, — с улыбкой заметил штаб-полковник Орикес. — Так что, похоже, ожидание того стоило.
— Пунктуальность была бы более уместной, — произнёс полковник Меча Быков из Пятого легиона, если Сантер не ошибался. Неодобрительный взгляд мужчины уже сам по себе был чуть ли не оскорблением. Этот человек был кем угодно, только не другом маэстры.
— Простите меня, полковник Кельтер, — невозмутимо промолвила маэстра, хоть её щёки слегка покраснели. — Мне нужно было немного оправиться.
— А вы не забыли, Кельтер, что маэстра находилась в самом эпицентре случившегося? — слишком уж дружелюбно спросил адмирал Джилмар.
На седовласом худощавом мужчине были доспехи Морских Змей, но Сантер знал, что этот человек был не просто адмиралом. Дружелюбное лицо с глубокими морщинками, появляющимися вокруг глаз любого моряка, если он достаточно долго выходил в море, скрывали тот факт, что имперские шпионы докладывали о происходящем в имперском городе именно Джилмару, в то время как Орикес получал отчёты от шпионов, работающих за пределами города. Тот факт, что об этом знали лишь немногие, некоторые даже думали, что в имперском городе вообще нет шпионов, лишь показывал, насколько они были хороши. Сантер, который благодаря Февре всегда был хорошо осведомлён о всевозможных слухах, не был уверен, кто самым опасный человек в комнате, штаб-полковник Орикес или адмирал. Но в любом случае это был не Келтер.
Немного позабавившись, Сантер отошёл в угол комнаты. Штаб-полковник, с его мягкой манерой поведения, скрывал под мягкостью стальной стержень, а адмирал, о котором говорили, что он ещё никогда не поднимал голоса, был мужчиной, ради которого его Морские Змеи пройдут сквозь огонь и воду. Маэстра тоже была в основном дружелюбна и говорила тихо, иногда даже мягко. «Настоящей силе не нужно поднимать голос», — подумал Сантер, глядя на полковника Меча, который всё ещё игнорировал его.
Сантер знал немало таких, как Кельтер. Они заботились о своих преимуществах, а иногда даже хитрили. Должно быть, у него были свои качества, иначе он бы не достиг такого ранга… но Сантеру он не нравился.
— Нет, я не забыл, адмирал, — продолжил Кельтер, не сводя глаза с маэстры. — Без вас, этого, вероятно, не случилось бы!
— Мы здесь, чтобы услышать отчёт маэстры, Кельтер, — теперь предупредил и Орикес. — А не для того, чтобы торопиться с выводами. Что с вами не так, Кельтер?
— Просто я не доверяю никакой магии или тому, кто её использует. И то, что произошло сегодня в порту, только подтверждает моё мнение! — ответил мужчина. Но потом сделав глубокий вдох, слегка поклонился маэстре. — Тем не менее, я хочу извиниться за свои резкие слова, маэстра. Так много нужно всего сделать, а я нетерпеливый человек.
— Мы все это знаем, — улыбнулся Орикес. — Так что давайте начнём. — Он посмотрел на маэстру. — Итак, что случилось?
Дезина спокойно доложила о событиях дня, начиная от морского пехотинца, сестра которого пропала без вести, до момента, когда прыгнула в люк с сапогом за поясом.
Затем, что удивило даже Сантера, она положила кусок чертежа на стол для карт и объяснила, где его нашла. Бумага была неровной и от неё сохранилась всего около третей части.
— Бумага очень старая, сэры, — объяснила Дезина. — Ручной выделки, и учитывая её старость, было бы очень странно, если бы она не дотировалась временем Старой империи. Это похоже на чертёж горизонтальной проекции одного из зданий. В этом месте была нарисована волчья голова… теперь её нет, вода уничтожила большую часть чертежа. Это, должно быть, большое здание. Сначала я подумала, что это, возможно, горизонтальная проекция цитадели, потому что на чертеже начерчены мощные стены, но это не она, чертёж отличается.
— Его действительно забыли или, возможно, он был приманкой, чтобы направить нас на ложный след? — спросил Кельтер, глядя нахмурившись на кусок папируса.
— Туда, где он лежал, было невозможно добраться, не приведя в действие магию.
— И всё же вы были там, — заметил Келтер. — Как вам это удалось?
— С трудом, — холодно ответила Сова, её взгляд ясно давал понять, что она больше ничего не собиралась об этом говорить.
— Так что это могло быть и приманкой, используемой для того, чтобы заманить вас в ловушку, — заметил Келтер. — Во всяком случае, я не знаю ни одного здания в Аскире, которое соответствовало бы этому чертежу горизонтальной проекции.
— Меня бы это удивило, Кельтер, — заметил Орикес спокойным голосом. — Это скорее похоже на чертёж фундамента… достаточно часто фундамент мало похож на построенное на нём здание.
— Оно должно быть круглым, пока это всё, что мы знаем, — произнёс Джилмар. — Так что это может быть даже фундамент храма Астарты, зерновой биржи, Палаты Гильдии, палаты Славы, возможно даже палаты Королевского Совета.
— Точно не палаты Королевского Совета, — возразил Орикес. — Я хорошо знаю её план горизонтальной проекции. Я уже во второй раз подготавливаю здание к королевскому совету, и знаю в нём каждый камень.
— Какое облегчение слышать это, — промолвил Джилмар.
— Тем не менее, осталось ещё две дюжины других зданий, больших или маленьких, — разочарованно добавил Кельтер. — Вечному Правителю нравились круглые постройки.
— Если бы это был прямоугольный план горизонтальной проекции, пришлось бы выбирать из нескольких тысяч зданий, вместо трёх дюжин, — улыбнулся Джилмар. — Мы выясним, к какому зданию принадлежит чертёж… Если постройка возведена в Аскире, то мы её найдём.
— И что потом? — раздражённо спросил Кельтер.
— Тогда увидим, что там с этой волчьей головой, ради которой умер камердинер.
— Да, верно, — несмешливо вставил Кельтер. — Вы всё ещё думаете, что его убил наездник душ? Считаете, это правдоподобно?
— Это не вопрос веры, а знания. Иначе это убийство было бы невыполнимым, — ответила маэстра, в голосе которой всё же постепенно начло появляться негодование на полковника Меча, как заметил Сантер.
— Хорошо, — авторитетным тоном произнёс Орикес, предупреждающе глядя на полковника Меча. — Я прослежу за тем, чтобы здание нашли. Теперь давайте перейдём к другим вопросам. Что это было такое и почему там присутствовала эта магия?
— В том месте практиковали кровавую магию. Настолько мощную, что требовались человеческие жертвы. Это было место над водой… вода приглушает магию. Именно по этой причине великие маэстро из прошлого проводили некоторые из своих самых опасных экспериментов над водой. Это облегчает использование магии и даёт больше контроля. Эти руны были довольно старыми. Как ловушка на дверном замке, которая заряжается только после того, как уходит хозяин дома. Но в этом не было необходимости. За исключением карты, там ничего не было…
Сантер прочистил горло.
— Это заманило внутрь маэстру, — сказал он после того, как Орикес ему кивнул. — Возможно, это было единственной целью ловушки. Уничтожить того, кто найдёт эти чары.
— Мне тоже это кажется наиболее вероятным, — заметила Дезина. — Что касается самих чар… я не знакома с кровавой магией. Если она следует тем же законам, тогда мало что требует такой силы, а после использования не оставляет никаких следов.
— Я бы сказал, следы были довольно заметными! — немного едко заметил Кельтер.
— Да, от ловушки, — ответила Дезина, не реагируя на тон полковника. — Но что касается настоящего предназначения чар, потребовавших столько крови и страданий… от них мало что осталось. Ловушку активировали… остатки.
— Так что это, по-вашему, было? — спросил Кельтер. — У вас, несомненно, уже есть предположение.
— Магический портал, — объяснила маэстра. — Который переносит на большие расстояния. Мне не приходит в голову ничего другого, что нуждалось бы в такой силе и не оставляло почти никаких следов.
— Вы знаете о таких порталах и в магии Сов? — спросил теперь Джилмар.
— Да, — ответила маэстра. — Такие порталы когда-то существовали в Старой империи, и с их помощью можно было достичь границ известного нам мира. Они были сооружены иначе, черпали свою силу из магии потока миров, а не из крови невинных.
— Вы можете сказать или хотя бы предположить, на какое расстояние может перенести такой портал?
— На край света, — без колебаний ответила Дезина. — Жертва крови уже всегда была самой сильной среди жертв. Даже сегодня первосвященники капают каплю своей крови в чашу для жертвоприношений во время солнцестояний, чтобы доказать свою верность богам. Кровь — это очень странная жидкость… в одной из книг в башне написано, что капля содержит в себе всего человека, а также тех, кто был до него и тех, кото придёт после.
— И что это значит? — с любопытством спросил Орикес.
Дезина застенчиво улыбнулась и пожала плечами.
— Я не знаю… смысл, содержание и значение этого текста мне совершенно чужды и непонятны. Я даже не могу надеяться когда-нибудь его понять.
— Значит то, что там написано, бесполезно, — заметил Кельтер.
Она посмотрела на него.
— На данный момент может так показаться, это верно, — признала она.
Орикес выпрямился.