Император предложил легионеру завершить свою службу, в качестве личного гвардейца императора, и после он всё же исполнит его желание.
Так и случилось. Спустя двадцать лет легионер ушёл из Второго легиона Быков и перенял южный гарнизон, чтобы устроить там постоялый двор, который между тем был не менее легендарным, чем сама история.
Над воротами, ведущими во внутренний двор гостиницы, на тяжёлых цепях висел сломанный клинок, принадлежащий одной из бестий северян: гигантский меч, используемый великаном, чей бледный череп ещё сегодня украшал выступ над воротами. Череп, диаметром с добрый шаг, с тремя глазницами и зубами хищника, длинной около аршина.
Со временем к нему присоединились и другие черепа. Они должны были напоминать о том, что хотя законы империи не действовали в этом месте, но легионер всё же уделял большое значение тому, чтобы покой его дома не нарушался.
Но, похоже, за последнее время там не добавилось ни одного черепа. Всё это должно было быть для Дезины знакомым, возможно, даже желанным зрелищем, и всё же она задрожала в своей синий мантии, хотя та хорошо её согревала.
Сколько раз она проходили через эти ворота, не обращая ни малейшего внимания на черепа?
Она сделал ещё одни жест рукой, и снова отпечатки ног вспыхнули магическим голубоватым светом. Не было сомнений, эти следы вели через массивные ворота на постоялый двор.
Она тихо вздохнула. Прошло почти три года с тех пор, как она в последний раз видела Иствана, и ей хотелось бы встретиться с ним снова не при таких обстоятельствах. Она на мгновение замешкалась, что не ускользнуло от внимания её спутника.
— Что случилось, сэра? Вы потеряли след? — Его голос прозвучал слегка насмешливо. Она посмотрела на него и нахмурилась. Она знала, что он не мог видеть её лица, слишком низко было опущен капюшон её мантии. Возможно, он видел её рот и подбородок, но не более.
Высокий, стройный, широкоплечий, со светлыми волосами, ярко-голубыми глазами, прямым носом, полными губами… баронет должно быть отлично знал, каким был красавцем. Боги, его отец был регентом королевства Алдан, а он сам членом королевской семьи!
Он в самом деле был статным мужчиной. Уже только его поза, словно он возник из одной из этих старых легенд. Одна его рука лежала на рукояти меча, другая упиралась в бок… подбородок был приподнят, светлые, вьющиеся, густые волосы взлохмачены… без сомнения зрелище, которое могло заставить её бедное сердце пуститься вскачь в томящейся груди.
Если бы он только не был таким узколобым, тщеславным, упрямым, своенравным и с такой завышенной самооценкой, что носил шоры, размером с ворота амбара! Так Дезина могла лишь признать, что он был красивым мужчиной, обладающим определённой привлекательностью, но прежде всего талантом, действовать ей на нервы. К этому моменту она без сомнения знала, что не была рождена для того, чтобы стать дипломатом!
— Нет, — тихо, но твёрдо ответила Дезина. — Он вошёл сюда.
— Хорошо. — Баронет немного высвободил свой меч из ножен, чтобы было легче вытащить его. — Тогда давайте войдём и возьмём его.
— Это будет не так просто, — сообщила она. Там, между двух больших тюков с хлопком, съёжившись, сидела призрачная тень. Один их трёх, поджидавших их ранее? Нет, ей так не казалось.
— Вот как? — несмешливо спросил Таркан. — Вы боитесь? Я уже благополучно привёл вас сюда. Как видите, никто не посмел напасть на нас. Здесь будет также. Я уже говорил вам, сэра, никто в здравом уме не тронет рыцаря Алдана!
Он выпрямился во весь рост и презрительно обвёл взглядом порт, в том числе тюки, за которыми прищурившись, за каждым их движением следила пара глаз. — Не знаю, почему здесь все дрожат от страха. Мы в пути уже почти два отрезка свечи и почти никого не встретили. Мне кажется, что даже гордая имперская стража боится любой тени!
«Потому что они знают, что скрывается в тени», — подумала она и сознательно расслабила мышцы челюсти. Слишком сильно скрежетать зубами принесёт лишь вред.
— Проблема в другом, — вежливо объяснила ему Дезина. К сожалению, она слишком хорошо знала, чего от неё ждёт штаб-полковник Орикес, и насколько важен был этот павлин, который с гордо выпяченной грудью, слепо вышагивал здесь в ночи. Лучше быть с ним вежливой. Поэтому Дезина улыбнулась. Вежливо.
— Повсюду в городе действуют старые имперские законы, — объяснила она нашему гордому рыцарю. — Только там — нет. — Дезина кивнула в сторону старого постоялого двора.
— Не хотите сказать, почему? — снисходительно спросил Таркан. Дезине было интересно, что он на самом деле видит. Неужели он действительно был таким слепцом? Но она уже знала ответ на свой вопрос.
По всей видимости, он никогда раньше не покидал Аладана, и с ранних лет ему говорили, каким важным человеком он однажды станет, он, сын регента. Человек с привилегиями и правами, мужчина с титулом. И то, что этот титул здесь, в старом имперском городе, почти не имел никакой ценности, видимо, он упустил из виду. Но он спросил, так что почему бы не дать ему ответ?
— Существует легенда, что первый владелец этого постоялого двора сыграв в шахматы, выиграл его у самого императора. А вместе со стенами также привилегию внутри этих стен применять свой закон.
— Чудесная история. Она правдива? — с сомнением спросил он.
— В настоящее время никто не знает, было ли это на самом деле. Но документ на собственность с печатью императора всё ещё бережно храниться внутри гостиницы.
— И какое это имеет отношение к нам? — спросил алданец, бестолково глядя на неё.
Дезина закатила глаза, всё равно он не увидит за капюшоном. Но он уже продолжил. — Мы следуем за мерзавцем, который видел убийство слуги. Вы говорите, что его след ведёт на постоялый двор. Правильно? — Дезина лишь кивнула. — Значит вы сможете показать мне этого человека? — Она снова кивнула. В конечном итоге следы приведут к нему. Кроме того, она уже догадывалась, кто это. — Тогда в чём проблема? Я заберу этого парня с собой, и он расскажет нам то, что мы хотим знать.
— Он не захочет пойти, — заметила она, краем глаза наблюдая, как фигура между хлопковыми тюками отступила в тень.
Дезина посмотрела на Таркана.
— Думаю, баронет, вы должны оставить это на меня. Не вмешивайтесь, я знаю людей там лучше, чем вы.
— Не переусердствуйте, женщина. Я знаю, что делаю, и вряд ли буду прятаться за вашими юбками. — Он бросил пренебрежительный взгляд на её одежду. — То есть, если на вас вообще одеты юбки! — С этими последними дружескими словами он оставил Дезину стоять и большими шагами направился к воротам.
Она смотрела, как он уходит и медленно качала головой. Двенадцать лет упорного обучения и исследования магического искусства, но для Таркана она была… кем? Кем он её считал? Горничной? Дезина покаянно улыбнулась. Если баронету повезёт, она избавится от него до того, как он узнает, насколько заблуждался! Ещё раз вздохнув, она последовала за ним.
Когда она вошла в зал для гостей, её лицо непроизвольно просветлело, как будто она вернулась домой спустя долгое время. Ничего не изменилось, всё по-прежнему стояло на своих местах. Зал для гостей, прежде столовая для имперский солдат, занимал всю ширину и длину старого дома, достаточно большой, чтобы пятьдесят солдат могли есть одновременно.
В отличие от многих других постоялых дворов, балки векового чёрного дуба находились примерно в метре над головой. Из-за высокого потолка побелённая комната казалась ещё больше и светлее. Молодая девушка как раз открывала тяжёлые ставни во двор, другая мыла на коленях тяжёлые каменные плиты пола, значит это тоже не изменилось.
Дезина слишком хорошо помнила, какой это был тяжёлый труд: довольно часто именно она была той, кто мыл здесь пол. Хоть Истван и управлял постоялым двором, но не хотел, чтобы утром пахло старым пивом, даже видеть его не желал.
Прошло три долгих года с тех пор, как она в последний раз возвращалась домой, но Истван ничуть не изменился. Как давно она его уже знала? Тринадцать, может, четырнадцать лет?
За всё это время он почти не постарел. Можно было даже подумать, что он не сдвинулся с места. Он стоял за прилавком, высокий и крупный, непоколебимый, как скала. Прямо там, где она видела его в последний раз.
Широкие плечи чуть ли не разрывали швы льняной, тысячу раз стиранной рубашки, а кожаный фартук обтягивал солидный живот, который, однако, терял свою значимость, когда внимание притягивали массивные плечи. Широкая рубашка недостаточно скрывала могучие бицепсы по объёму шире, чем её собственная талия, и никто не мог не заметить руки, которыми Истван как раз мыл тяжёлую пивную кружку. Сколько раз он поднимал её одной рукой и, смеясь, клал себе на плечи?
Никто не назвал бы Иствана красивым, но его угловатое лицо с настороженными серо-голубыми глазами, сломанным носом и широким шрамом, проходящим через левый глаз и рассекающим бровь, было самым желанным ликом, которое она видела за долгое время.
Дезина моргнула и вытерла помокревшие глаза. Этот мужчина был ближе всего к роли отца, которого она никогда не встречала, а другие девушки, которые работали в то время здесь так же, как и она, были её семьёй. Эти две девушки были новенькими, Дезина их не знала, но один только вид Иствана заставил её забыть все сомнения. Это всё ещё был её дом.
Однако приём оказался не тем, на который она надеялась. Но чего ещё она ожидала? Первое, что бросалось в глаза, была её мантия, верхняя часть которой плотно прилегала к телу и на её вкус слишком подчёркивала формы, а нижняя имела по бокам разрезы до самых бёдер, и при ходьбе она показывала ноги… в брюках из того же голубого материала, который не был ни льном, ни бархатом.
Капюшон был широким, и она носила его так же, как её знаменитые предшественники, глубоко опущенным на лицо, так что верхняя половина лица была скрыта до самого рта. Рукава были широкими, и здесь тоже она имитировала классическую позу, которую так часто видела на старых картинах и портретах. Когда-то она тоже думала, что всё это только для того, чтобы произвести впечатление на людей, но теперь знала, что это не так. Во всём было своё предназначение.
Её бёдра обхватывал чёрный пояс с серебряными украшениями, сбоку свисал длинный меч, уже обычного на добрую треть и значительно легче, но не менее смертоносный в её руках.
Мантия, меч, ремень, перчатки, мягкие сапоги, которые заканчивались чуть ниже её колен, всё это сохранилось со времён Старой империи. Столетиями эти вещи лежали в том магически-запертом сундуке, но когда она благоговейно доставала их, запах был новым и неиспользованным. Никто не мог сказать, что это за ткань, она переливалась, как бархат, была такой лёгкой, как шёлк и казалась намного прочнее кожи.
Но самым важным была переливающая золотом эмблема на её левом плече, которая стала видимой только после того, как она одела мантию… герб и одновременно её легитимация.
Её невозможно было подделать, это была вплетённая в мантию магия, которую можно было увидеть только, когда её одевала Сова, достигшая, по крайней мере, третей степени. Ей потребовалось двенадцать лет, чтобы пройти испытание на третью степень, на которую, согласно легендам, старым Совам редко требовалось больше года. Но об этом здесь никто не знал.
Немногочисленные присутствующие люди в «Сломанном Клинке» видели только одно: одну из легендарных Аскирских Сов!
Обе девушки посмотрела на Дезину, округлив глаза, они оставили свою работу и в поисках помощи, повернулись к Иствану, очевидно не зная, как себя вести. Истван тоже моргнул один, два раза, затем расплылся в улыбке.
Он отложил полотенце и пивную кружку в сторону и обошёл стойку, полностью игнорируя баронета, в то время как его улыбка становилась всё более лучезарной.