— … и таким образом мы переходим к реакции Сабатье. Иными словами, описывая её можно сказать, что метан распадается на углерод и водород, восполняющий запасы водорода, для осуществления химической реакции. Таким образом, можно получить замкнутый контур для получения кислорода и обеспечения жизнедеятельности на станциях… эй, ты меня вообще слушаешь? — обернулся к Рою Артур, а затем запустил ему в лоб кусочек мела.
— Ай… — отозвался молодой вампир, который задумался о чём-то своём. — Да, слушаю, Артур… правда я не совсем понимаю зачем мне эта информация, ведь я не учёный… — сказал он, потирая лоб. — И вообще… почему у тебя в руках мел?
— Я старомодный… — сказал с некой задержкой Артур. — Но это и неважно. — прокашлялся и поправил очки. — Чем больше ты будешь знать — тем лучше. Никогда не знаешь какая информация может тебе пригодиться. — после этих слов он убрал мел и сложил руки на груди. — Ты какой-то рассеянный. Что случилось?
— В голове все ещё звенит после тренировок Кетера… — признался Рой. — Я думал, что у меня голова на две части развалится.
— Значит тренировки идут хорошо. — чуть усмехнулся мафусаил.
— Вот тебе смешно, а мне нет.
— Прости, но в данной ситуации у меня не так много слов, что способны утешить тебя. — вздохнул, а затем вновь помассировал переносицу. — Я уже говорил, что ты сейчас в сложной ситуации и вариантов решить её менее фатальным для тебя способом — не так уж и много.
— Спасибо, что утешил…
— Да брось. Кетер же тебя не убил.
— Страшно подумать пытался ли.
— Не думаю. За всё время, что он преподаёт — ещё никто не умер.
— А сколько людей пострадало?
— Нисколько.
— А вампиров?
Вместо ответа Артур потёр шею, а затем подошёл к своему рабочему столу, мастерски уходя от ответа на вопрос. Рою же ничего не оставалось кроме как тяжело вздохнуть.
— Ну ладно. — согласился вампир с поражением. — Артур… мы ведь сейчас можем пообщаться на менее научные темы? Например, на что-то более житейское и личное.
— Если хочешь, то можем попробовать. — он оторвал взгляд от стола и вновь вернул его к Рою. — О чём ты хочешь поговорить?
Вопрос действительно был интересный. Рой все ещё не адаптировался в обществе вампиров и мафусаилов, а потому ему было интересно многое. Конечно Артур по мере сил и времени старался помочь молодому человеку, но чаще всего он давал ему достаточно общую информацию без конкретики. После нескольких таких «сеансов» юный вампир стал лучше понимать ту фразу, которую сказала Ева, что Артур иногда умеет уйти от сути, обычно тогда, когда этого не стоит делать.
— Я хочу поговорить о том, как закрепляют шевальеров за мафусаилами. — нашёл наиболее интересную для себя тему Рой. — Мне всё же хочется узнать об этом побольше, так как вскоре после обучения я хочу стать телохранителем Розы. Есть в этом процессе какие-то подводные камни?
— Подводные камни? — задумался Артур. — Ну как тебе сказать. — чуть закатил глаза. — Скорее ты пожалеешь о том, что решил заполнять все документы по поводу твоего перевода, ведь их там тьма несусветная. Но есть и исключения, да.
— А вот тут можно поподробнее?
— Бывают случаи, когда мафусаил выбирает себе шевальера с рождения. Обычно научный блок раз в квартал публикует статистику того, как люди проходят тесты от смотрителя своей станции. С этими результатами может ознакомится любой мафусаил и, если он найдёт какого-то испытуемого особенным для себя — может воспользоваться правом заявить о том, что хочет его к себе.
— Ого… — не ожидал такого молодой человек. — То есть чисто формально… и меня так могли забрать?
— Если бы кто-то посчитал тебя особенным, то вполне.
— Не знаешь радоваться или нет…
— Иногда так набирают уже подростков. Думаю, ты видел, что некоторых из твоих знакомых после теста куда-то забирали, верно?
Эти слова ударили в мозг словно калёным железом, ибо Рой прекрасно помнил такой момент из прошлого.
— Я задел какую-то давнюю травму? — поинтересовался с волнением в голосе Артур.
— Раньше с нами росла одна девочка. — начал молодой человек издалека. — Её звали Винди. Внешне была ничем не примечательной девочкой, но умная не по годам. Вместе с моей сестрой они «строили» нас, недотёп. — после этих слов Рой выдержал паузу и прикусил губу. Воспоминания давались тяжело. — А потом после одного из тестов её просто… увели. И мы больше никогда её не видели.
— Мне жаль это слышать, Рой. — посочувствовал ему Артур.
— Как думаешь… есть шанс, что её вот так забрали для какого-то мафусаила? — посмотрел на него с надеждой молодой человек.
— Сложно сказать. — не стал давать ложной надежды дознаватель. — Обычно все такие случаи индивидуальны и их разбирают сверху, в обход бюрократической машины.
— То есть после этого даже никаких документов не остаётся?
— Ну почему же. Они есть, только вот доступ получить к ним крайне трудно. Нужны особые основания, чтобы покопаться в профессиональной деятельности какого-то мафусаила.
— Понимаю. — услышав ответ Рой опустил голову. — Надеюсь, что если с Винди случилось подобное, то попала она в руки кому-нибудь по типу Розы, а не к Стокману.
При упоминании фамилии этого мафусаила Рой заметил, как уголок губ Артура дрогнул в отвращении. Редкое явление на его спокойном и безэмоциональном лице.
— Да уж. Такую судьбу и врагу бы не пожелал.
— Вы с ним знакомы? — решил попробовать узнать поподробнее.
— Даже слишком хорошо. — признался Артур и по голосу было ясно, что это не самая приятная тема для разговора.
— Понимаю. — сложил ладони вместе. — Если не хочешь — можешь не рассказывать.
Прежде чем что-нибудь ответить Артур прошёлся по комнате взад-вперёд. Судя по всему, он размышлял о чём-то тяжелом, ведь именно сейчас Рой наблюдал своего сильного и уверенного товарища — слегка потерянным.
— Нет, я расскажу. Это будет справедливо по отношению к тебе, ведь твою биографию я изучил вдоль и поперёк, пока занимался твоим делом. — сказав это Артур присел за стол. — Я один из немногих мафусаилов, которых не планировали.
— Что? В каком смысле? — не понимал Рой.
— Как тебе теперь известно, мафусаилы — достаточно затратный и ценный актив. Из этого следует то, что к выбору кому им стать — следят достаточно строго. Обычно стараются забирать детей с подходящими характеристиками с других станций, чтобы затем они могли спокойно вырасти здесь на Эдеме. Тут им обеспечивают лучший уход и специальные развивающие программы.
— Да, ровно так, как ты и рассказывал ранее.
— Так вот… я стал мафусаилом за свои особые способности.
— Особые способности?
— У тебя никогда не создавалось впечатления, что я прекрасно понимаю говорят ли мне правду или нет?
Этот вопрос застал Роя врасплох. Это словно был вопрос с подвохом, ведь скажи он сейчас «нет» — соврал бы, а если скажет «да» — будет искренен.
— Как бы я не ответил — ты узнаешь правду? — решил поинтересоваться Рой.
— Конкретно в этом случае — да. Веришь ты или нет, но я развил интуитивное понимание того врёт ли мне человек.
— Это страшная сила…
— Действительно. — кивнул ему Артур. — Ты всегда знаешь о том искренен ли тот человек, который сейчас стоит перед тобой, а он этого даже не подозревает. — чуть покачал головой из стороны в сторону с неким сожалением. — Я видел множество людей, которые хотели бы воспользоваться моими навыками и знаниями и лишь претворялись, что они честны со мной.
— Должно быть это было тяжело. — попытался представить то, как могла бы выглядеть жизнь, будь у Роя тоже такой дар.
— Одному — да. Но я не был один. У меня была жена и ребёнок.
Новое откровение вновь оставило Роя без слов. Спрашивать банальное «а где они сейчас?» не хотелось, ибо было очевидно, что раз их нет сейчас рядом — значит на то были причины.
— Когда я был молод. — продолжил Артур свой рассказ. — Я встретил прекрасную женщину с которой был совместим, по мнению центра планирования и они были правы. — было видно, что мафусаил не увиливал и говорил так, как есть. Его выдавала счастливая улыбка по былым временам. — И как это бывает в счастливых парах — у нас появился ребёнок. — после этих слов улыбка уже спала с лица Артура. — Сперва мы были вне себя от счастья, и я даже подал прошение о том, чтобы нам позволили его растить… но я был слишком наивен.
Немного помолчав мафусаил повернулся к клавиатуре, нажал пару кнопок, а затем повернул экран к Рою. На нём юноша мог увидеть фотографию Артура вместе с женой. Было непривычно видеть вместо голубых карие глаза, но в них читалась искренняя радость, а в лице был заметен тот же суровый, но справедливый тон.
— И что было потом? — Рой показал мафусаилу то, что внимательно его слушал.
— Потом я пошёл на крайние меры — послал письмо прямо в министерство… в котором мне хватило наглости написать, что я считаю, что лучше подхожу на роль смотрителя, чем нынешний мафусаил-смотритель.
— Это… очень безрассудно.
— Я знаю, но в итоге к нам в дом пришла комиссия, которая должна была меня протестировать. Мне предоставили доступ к гипотетической панели смотрителя и дали указания разобраться с возникающими стресс-тестами, а также мне нужно было протестировать несколько кандидатов в шевальеров. — прежде чем ответить Артур вновь взял паузу. — И у меня получилось. Сперва, конечно, посчитали, что я обманул каким-то образом комиссию, но затем результаты посмотрела Ева и объяснила им в чём была суть. После её заключения было принято решение, что такой талант нельзя упускать и мне вкололи сыворотку.
— Ты был рад, что у тебя получилось? — осторожно поинтересовался Рой.
— Я был счастлив. Тогда мне казалось, что теперь все мои проблемы были далеко позади и вскоре начнётся новая и радостная жизнь… но я сильно ошибался. — поправил себя Артур. — С постом смотрителя Аполлона я осознал то, что, получив возможность наблюдать и растить ребёнка — я потерял свою жену.
— В каком смысле? — не понимал его Рой.
— Так как она была обычным человеком — ей не было позволено интересоваться моей работой и тем, чем я занимаюсь. Я старался находить любую свободную минуту, чтобы встретиться с ней, но это всё равно были капли в океане времени. В этой жизни нельзя получить всё, что ты захочешь, Рой. Иногда одно взаимоисключает другое.
— Мне жаль, Артур. — признался честно вампир.
— Это ещё не вся история. — остановил его мафусаил. — Моя жена не могла с этим смириться, а так как она была любящей матерью — она тоже пошла на крайние меры. Она посчитала, что подобным действием я предал её, а потому также, как и я — послала письмо в министерство.
— Чтобы заменить на посту тебя?
— Нет. — отрицательно покачал головой мафусаил. — Чтобы стать шевальером.
— Я не понимаю…
— Она договорилась с одним мафусаилом, что если тот выберет нашего ребёнка — то она отдаст себя в его власть всецело и полностью. Станет его верной слугой. Таким образом я и познакомился с Брауном Стокманом.
— То есть твоя жена…
— Какое-то время была его шевальером, да. А помимо этого Стокман заявил право на нашего ребёнка и таким образом я остался ни с чем.
— Это ужасно.
— Самое противное в этом то, что я понятие не имею на какие жертвы ей пришлось пойти, чтобы эта гадина пошла ей на встречу. Стокман всегда был известен как властный, горделивый и жестокий человек и именно он в конечном итоге свёл мою жену в могилу.
— А твой ребёнок?
— Растворился в анналах бюрократической волокиты. Я так и не смог узнать судьбу моего дитя.
— Теперь я лучше понимаю почему у тебя с ним такие отношения. — сказал с сочувствием Рой.
— Прошу, не жалей меня, Рой. Я не настолько хороший человек, чтобы заслужить это.
— Что ты имеешь в виду?
— Я, как и любой человек — бываю мелочным и жестоким. После смерти жены я ушёл с поста смотрителя и через какое-то время занял пост, что занимаю сейчас.
— И что в этом плохого?
— А плохое в этом то, Рой. — посмотрел ему внимательно в глаза. — Что я сделал это из-за эгоистичного желания отомстить. С доступом и полномочиями дознавателя — я мог в особых случаях отлучать шевальеров от их мафусаилов, если за последними числились какие-то «спорные моменты».
— Дай угадаю… за Стокманом их было предостаточно?
— Ты устанешь считать. — сказал тяжело Артур. — Я с десяток лет рыл и копал под эту мразь отбирая у него его любимые «игрушки». Кто-то был мне благодарен, кто-то же наоборот — ненавидел. Но с возрастом я стал понимать, что мне этого мало.
— И что ты сделал потом?
— Отобрал у него самую любимую «игрушку», с которой он носился как с собственным ребёнком — Кляйна.
— Кляйна?! — удивился такому неожиданному повороту Рой. — Да ты шутишь…
— Нет, Рой. Увы, но нет. Моими усилиями из личных шевальеров Кляйна записали в свободные, которых могла свободно приписывать академия к кому-то на время.
— Постой… то есть ты хочешь сказать, что…
— За тем, что Кляйна приписали к Розе — стоял я. На то было несколько причин. Первая из них — активность членов СКЛ и тут ненависть Кляйна была полезна, ибо благодаря ей — он бы в случае непредвиденных обстоятельств рьяно защищал Розу и нещадно бы вырезал террористов. Вторая же причина банальна — я надеялся, что он сдохнет. Так и случилось.
После такого откровения в комнате возникла длительная тишина, которую никто не решался нарушить. Такую историю было тяжело слушать, а переживать и тем более. До этого момента Рой думал, что хорошо знал Артура, но теперь понимал, что и у него была тёмная сторона.
— После этой истории я стал тебе противен? — поинтересовался мафусаил.
— Нет. — сказал Рой уверенно. — Я не скажу, что ты поступил правильно, но и в тоже время не буду осуждать тебя за твой выбор, потому что не знаю, как бы поступил сам окажись я в такой ситуации.
— Вот как. — он перевёл вновь взгляд на Роя и посмотрел ему в глаза. — Ты говоришь правду, спасибо. — поблагодарил его мафусаил с небольшим облегчением.
— Ты сильный человек, Артур. Случись такое с кем-то другим — он бы мог превратиться в кого-то похуже Стокмана.
— А я нет?
— Нет. — вновь сказал Рой. — Не смотря на тяжелый моральный выбор — ты остался человеком, а не превратился в чудовище.
Такое чистосердечное признание оставило мафусаила без слов. Рой впервые видел, что его товарищу буквально нечего было сказать.
— Я благодарен за столь тёплые слова, Мистер Вермиллион. — поблагодарил его Артур. — Приятно знать, что кто-то считает меня хорошим человеком и другом.
— Разумеется. — улыбнулся ему Рой, а затем они оба глянули на идентификаторы — расписание говорило о том, что пришло время закругляться.
— Что же… думаю мы сможем продолжить позже. — вынужден был констатировать правду Артур. — Желаю удачи с Розой. Она тоже ждёт не дождётся научить тебя чему-то, мой юный друг.
На этой тёплой ноте они и простились друг с другом.