На улице перед домом помощницы прокурора царила настоящая суматоха: патрульные машины, автомобили ФБР и полиции без опознавательных знаков, карета скорой помощи и повсюду копы и федералы. Уилкинс с несколькими командами агентов прибыл сразу за медиками. Следом за ними на место происшествия явился и детектив Слонски со своими людьми.
Врач, перевязавший Камерон плечо, провел ее к неотложке, припаркованной у бровки. Задние двери фургончика были открыты, внутри лицом к улице сидел Колин. Второй медик проверял зрачки журналиста, выискивая признаки сотрясения мозга.
Увидев Камерон, Колин тут же отодвинул доктора в сторонку и выскочил наружу.
— Ох, слава Богу, — заключил он подругу в объятья. — Мне не разрешали с тобой увидеться — сказали, что подержат тебя отдельно, пока не убедятся, что тот тип больше не околачивается поблизости.
— Слонски обмолвился, полицейские упустили его в переулке.
Колин отодвинулся, и его взгляд упал на окровавленную блузку подруги.
— Я чуть умом не тронулся, когда узнал, что тебя подстрелили.
— Со мной все в порядке, — уверила раненая. — Доктор сказал, что, возможно, придется наложить пару швов, хотя мне повезло. Пуля только черкнула по плечу. — Она протянула руку и пригладила на сторону шевелюру приятеля, стараясь не задеть страшноватого вида кровоподтек. — А как ты? Как голова?
— Ужасно, — потрогал шишку друг. — Но мое самолюбие страдает куда сильнее. Прости меня, Кэм. Как подумаю, что могло случиться… Я обязан был лучше защитить тебя.
Она сжала его ладони:
— Все обошлось.
— Хорошо, что кавалерия подоспела вовремя, — пошутил Колин.
Камерон сомневалась, сможет ли когда-нибудь забыть, как Джек проламывался сквозь стекло, чтобы спасти ее. На крыше перед самым приездом скорой она заметила на его скуле порез. А когда агент поднялся, чтобы передать подопечную медикам, Камерон увидела еще несколько ссадин на руках — зримых напоминаний об опасности, которой он подверг себя. Ради нее.
Разговаривавший возле одной из патрульных машин с Риганом и Харпером детектив Слонски заметил у кареты скорой помощи свидетельницу и направился к ней.
— Заканчиваем осмотр дома, — сообщил он. — Мои парни последуют за вами в больницу и там возьмут показания.
— Черта с два.
При звуке голоса Джека Камерон оглянулась и увидела, как агент с напарником прокладывают себе путь через калитку. Паллас решительно прошагал к дежурным дневной смены:
— Кто из вас проверял спальню мисс Линд?
Харпер вытянулся в струнку, словно готовясь к худшему:
— Я.
— Вы заходили в гардеробную?
— Да, я заглядывал туда.
Джек ждал. На его лице зримо проступал гнев.
— Хотя… нет, на самом деле внутрь я не заходил, — признался полицейский.
— И что вы обнаружили? — поинтересовался у ФБРовцев подошедший детектив.
— С вешалки за дверью гардеробной сброшено несколько платьев, — ответил Уилкинс.
— А на коврике — два отпечатка мужских ботинок, примерно сорок третьего размера, — добавил Паллас. — Ваши люди отстраняются от дела, Слонски. И даже не думайте втирать мне всякую чушь про юрисдикцию.
«Посмейте кто-нибудь это оспорить», — говорил его взгляд.
* * * * *
Камерон привалилась спиной к скорой помощи — на минутку перевести дух.
— Ты в порядке? — дотронулся до ее руки Колин.
Она кивнула.
— Просто размышляю. — «И стараюсь справиться с тошнотой».
Убийца прятался в гардеробной при ее спальне.
Странно, но именно этот факт больше, чем все случившееся, заставлял ее чувствовать себя жертвой. А еще у помощницы прокурора не выходило из головы, что она сегодня неожиданно рано ушла с работы. Она не должна была оказаться дома в такое время.
Полиция и ФБР проверили все двери и окна, однако никаких видимых признаков взлома не обнаружили, а это означало, что налетчик умел вскрывать замки, не оставляя следов. При нападении он вел себя до жути хладнокровно, собранно и не произнес ни единого слова. Вывод: этот тип — не дилетант. Он знал, что делает.
Хотя Камерон скорее ожидала бы, что профессионал проникнет в ее дом ночью. Четыре часа дня — довольно рискованное время: соседи выгуливают собак, забирают детей из школы и начинают возвращаться с работы.
Выходит, убийца был в курсе, что ее охраняют. И понимал, что единственная возможность попасть внутрь особняка — когда хозяйка на работе. Как только свидетельница возвращалась домой, ее жилище тут же оказывалось под постоянным наблюдением полиции.
Камерон мысленно вернулась к тому моменту, когда впервые увидела налетчика, спускающегося к ней по лестнице. Зловещая черная маска, перчатки, пистолет, впоследствии вжимавшийся ей в висок и в подбородок. Звук выстрела. Никаких сомнений, ночные кошмары обеспечены на несколько недель. А теперь еще осознание, что убийца следил за ней, знал распорядок дня… нет, ей, конечно, нравится считать себя сильной женщиной, но это уже почти перебор.
«Почти», — подчеркнула Камерон для себя. Может, ей и предстоят недели страшных снов, но у этого гада, кто бы он ни был, не получится превратить ее в беспомощную развалину. А если получится — что ж, она просто постарается не показывать этого.
Завершив, похоже, весьма разгоряченную дискуссию с детективом, подошел Паллас:
— Я поеду с вами в карете скорой помощи. Уилкинс последует за нами на своей машине. А ваши показания запишем в больнице.
— По крайней мере мои показания будут совсем коротенькими, учитывая, что все это время я продрых на полу. Какой умный и храбрый поступок с моей стороны, — с ноткой самобичевания в голосе отозвался журналист, залезая в неотложку.
— Я разговаривал с Дэвисом, — обратился агент к подопечной. — Шеф хочет видеть тебя, меня и Уилкинса в офисе, как только справимся в больнице. — Взгляд Джека упал на ее плечо. — Я слышал, придется накладывать швы.
В этот момент у него сделался такой серьезный вид, что Камерон предупредила:
— О нет… только не это. Если и дальше будешь таким милым, у меня есть все шансы расклеиться прямо здесь. Лично я надеялась отложить закатывание истерик на потом, когда уединюсь в собственном доме.
Джек пристально посмотрел на нее:
— Камерон Линд, ты — это что-то, — и протянул руку, чтобы помочь забраться в машину.