На следующее утро во время позднего свадебного завтрака к Камерон подсел Колин. Джек минуту назад встал из-за стола, чтобы ответить на звонок по мобильному.
— Итак, — произнес приятель, устраиваясь поудобнее.
Камерон отложила вилку с черничным блинчиком:
— Итак…
— У тебя сегодня утомленный вид, — начал с отнюдь не тонкого намека Колин, бросив многозначительный взгляд на Палласа, который стоял у панорамного окна, разговаривая по телефону.
— Да и ты выглядишь измотанным, — парировала подруга и кивнула на Ричарда, направлявшегося к столику Эйми и Аарона, чтобы поздравить молодоженов.
— Мы до утра проговорили — выясняли отношения. Только и всего.
— А-а. Что ж, у меня все было по-другому.
— Вот и славно. Давно пора. Ну-с, послушаем.
Камерон набрала воздуха — конечно, она расскажет Колину про свою ночь с Джеком, она всегда все ему рассказывает — и…
Ничего. Поколебавшись еще какой-то миг, она захлопнула рот и просто улыбнулась.
— Что, настолько хорошо? — со смешком спросил приятель.
Зардевшись, Камерон отмахнулась:
— Мне вот интересно, как все прошло у тебя с Ричардом. Вы помирились?
— Кое-какие моменты еще требуют доработки, но думаю, мы попробуем снова съехаться.
Камерон была рада за друга. Если воссоединение с Ричардом — это то, чего хочется Колину, значит, таково и ее желание.
— И что, ты заставил его ползать на коленях и извиняться?
— Не пришлось заставлять. Он и сам все сказал — мне оставалось только слушать.
Со своего места друзья видели, как Ричард пожимает руку Аарону и обнимает новобрачную. Стоявший у окна в нескольких шагах от столика Паллас закончил телефонный разговор и начал следующий, ни на минуту не прекращая вполглаза присматривать за подопечной.
Джек подмигнул ей, и она улыбнулась.
— Ты втрескалась в него по уши, — отметил журналист.
И в ответ на эту реплику Колина кое-что произошло. Во-первых, Камерон осознала, насколько друг прав. А во-вторых, ее мысли приняли неожиданно серьезный оборот. Хотя в свете последних событий, пожалуй, не так и неожиданно.
Сколько времени будет подвергаться опасности из-за расследования она сама, столько же будет рисковать и Джек. И любой другой близкий ей человек. Колин уже пострадал — а вдруг бы на свадьбе что-нибудь случилось снова, с ним или с Эйми? Камерон верила, что Паллас — и Бюро в целом — обеспечит их безопасность, и все же… Пока убийца Мэнди Робардс на свободе, ей не избавиться от давящего чувства страха. Разумеется, дело ведет ФБР, и свидетельница будет выполнять все, что ей скажут, но в ее подсознании уже вертелась идея о том, как ускорить события. Ради всеобщего блага.
Закончив разговор по телефону, агент вернулся к столу.
— Как блинчики? — поинтересовался он, занимая свое место.
— Пальчики оближешь. А как твой звонок?
— Система безопасности в особняке установлена и готова к работе. Так что мне теперь будет гораздо спокойнее. — Джек ухватил вилку и стащил кусочек блинчика с ее тарелки. — Твоя правда. Очень вкусные.
Сообщение ФБРовца насчет сигнализации заставило свидетельницу задуматься.
— Знаешь, наблюдая твои действия в эти выходные, я удивляюсь, как это ты в ночь после нападения спокойно себя чувствовал на другом конце коридора от меня. За все время нашего пребывания в гостинице ты не выпускал меня из-под своего личного присмотра дольше, чем на полчаса. — Она заметила на лице агента странное выражение. — Что?
— В интересах взаимного доверия… в ту ночь я тоже не выпускал тебя из-под присмотра. Я спал на полу твоей комнаты. Точнее, под стеночкой. — Он неправильно расценил молчание подопечной. — Я тогда ничего не сказал тебе, чтобы не нагнетать обстановку.
— Нет, все понятно, — мотнула головой Камерон. — Я просто… не ожидала, что ты поступишь так ради меня.
Паллас понизил голос, чтобы Колин не расслышал:
— Не делай такое серьезное лицо. Поверь — нынешней ночью ты вознаградила меня с лихвой.
Камерон нацепила улыбку, не желая портить праздничное настроение.
— Извини. Я очень-очень обрадуюсь, когда это расследование закончится.
— Уже скоро, обещаю, — уверил Джек.
Она молча кивнула в знак согласия.
Хотя ей было что сказать.
* * * * *
Вскоре после завтрака они отправились в обратный путь. Камерон не торопилась испытывать судьбу — весь уикенд был замечательным, и ей хотелось, чтобы он таким и оставался.
Поездка домой предоставила достаточно времени для раздумий. У помощницы прокурора появились кое-какие соображения насчет возможного следующего шага в деле Робардс, но она решила не поднимать этот вопрос до возвращения домой. Джек убедится, что система безопасности работает, они внесут и распакуют вещи, а уже потом, надеялась Камерон, сядут и обсудят ее идею. Хотя предчувствие подсказывало, что агент без особого восторга отнесется к ее предложению, по крайней мере поначалу.
Осенние дни становились короче, и когда Паллас заехал в гараж, на улице начинало смеркаться. ФБРовец велел Камерон подождать в машине, пока он убедится, что на заднем дворе все спокойно, потом вернулся, подхватил их багаж, поставил чемоданы у двери и отконвоировал подопечную до дома.
Выходя из гаража, хозяйка заметила на верхнем балконе новое французское окно.
— Выглядит точно, как прежнее, — одобрила она.
— Я распорядился, чтобы наша бригада за выходные, помимо прочего, заменила разбитое. Окно должно включаться в контур системы сигнализации.
Паллас отпер заднюю дверь, на пару минут оставил Камерон снаружи, затем махнул рукой, приглашая войти. Хозяйке дома все казалось спокойным и безопасным, но она следовала из комнаты в комнату за охранником, ожидая подтверждения из его уст.
— Все чисто, — подытожил он, закончив проверку последнего, третьего этажа.
После этого дышать стало легче, тем более когда Джек подвел ее к пульту сигнализации возле двери, выходившей на террасу на крыше. Он потыкал в какие-то кнопки, а затем показал, как устройство работает.
— На все двери и окна установлена сигнализация, и на каждом этаже есть датчики разбития стекла. Особняк сдается под охрану нажатием вот этой кнопки. Видишь, что загорелась красная лампочка — знаешь, что можно уходить. Система должна быть постоянно включенной. Я запрограммировал короткую задержку: после входа в дом у тебя десять секунд, чтобы снять охрану, прежде чем сигнализация сработает. Наши сотрудники из команды безопасности поставили панельки рядом со всеми дверями, так что времени у тебя будет достаточно. Чтобы снять дом с охраны, просто введи пароль.
— Какой пароль? — поинтересовалась Камерон.
— Выбирай сама — любая комбинация из четырех цифр, которую легко запомнить. Только не свой день рождения или что-нибудь настолько же очевидное.
Агент наблюдал, как подопечная вводит код.
— А что такое пять-два-два-пять?
— Так на пульте набирается «Д-ж-е-к». Достаточно легко запомнить.
Они спустились обратно на первый этаж. Ее багаж стоял в холле, и Камерон взяла чемодан, чтобы отнести наверх и распаковать.
Джек обнял ее со спины и развернул к себе лицом.
— Не хочешь поговорить о том, что целый день тебя беспокоит? — пытливо заглянул он в ее глаза. — Ты всю поездку молчала.
Понятное дело, он обратил на это внимание.
— Да, — признала она, — я действительно хочу кое-что с тобой обсудить. Только подумала, что сперва стоит устроиться с дороги. — Тут Камерон увидела, как уперто напрягся подбородок Палласа. — Догадываюсь, мой план тебе не подходит.
— Правильно догадываешься. — Взяв за руку, агент провел подопечную через кухню в гостиную и жестом предложил сесть на диван.
— Почему всякий раз, когда мы вот так разговариваем, у меня ощущение, будто я нахожусь в комнате с зеркальными стенами, а в лицо мне бьет слепящий свет?
— В таком случае я изменю стандартную тактику допроса и сразу перейду к сути: это насчет нас?
— Что насчет нас?
— То, что тебя тревожит — это насчет нас с тобой?
— Конечно, нет, — бросила на него странный взгляд Камерон, — это, пожалуй, был самый замечательный уикенд в моей жизни. Почему вдруг у меня возникла бы такая проблема?
С лица Джека схлынуло напряжение.
— Вот и хорошо. — Он сел рядом, ухмыльнулся и забросил руку на спинку дивана, устраиваясь поудобнее. — Знаешь, и у меня тоже с этим нет проблем. Просто потрясающие выходные.
— Но тебе все равно не понравится то, что я собираюсь сказать.
Появилось набыченное выражение.
— Теперь включится слепящий свет? — подначила Камерон.
— Если ты не начнешь говорить, я, пожалуй, обойдусь без вступлений и сразу перейду к тому приему с канцелярскими скрепками, который мы как-то обсуждали.
— Только пообещай, что хорошенько обдумаешь мои слова, прежде чем дать ответ.
Джек обвел ее хищными темными глазами.
— Ладно, — наконец согласился он.
Камерон подобрала под себя коленки.
— Меня, естественно, очень волнует расследование убийства Робардс. Это постоянное нервное напряжение для меня и для тебя и риск для всех, с кем я знакома. Знаю, твоя команда делает все возможное, но результата до сих пор нет.
Судя по дернувшейся щеке агента, ему не особо понравилось напоминание об этом факте.
— Просто невыносимо, что этот придурок — хозяин положения, а мне остается только сидеть и гадать, не заявится ли он снова.
Выражение лица Палласа свидетельствовало, что напоминание об этом понравилось ему еще меньше.
— Но, пожалуй, есть способ взять ситуацию под свой контроль, — продолжала Камерон.
— Как ты предлагаешь это сделать? — поинтересовался Джек.
— Вот об этом-то я и думала в машине. И, кажется, кое-что придумала. Мы поняли, что происходит утечка информации — возможно, получится использовать ее в наших интересах. Нам известно, что убийца был в курсе, как избежать гостиничных камер наблюдения. А если вы распустите слух, будто нашелся некий человек, который в тот вечер снимал в «Пенинсуле» собственной видеокамерой — в отпуске или на мальчишнике, что-то вроде того? Дадите понять, что этот постоялец запечатлел на пленке мужчину в серой футболке с капюшоном, блейзере и джинсах, который выходил из гостиницы вскоре после убийства Мэнди. Намекнете, что эксперты лаборатории ФБР пытаются снять с пленки изображение лица подозреваемого и что вы рассчитываете в ближайшее время его идентифицировать. Надеюсь, эта новость попадет в нужные уши.
Паллас поднялся с дивана. Странно, что когда-то ей казалось сложным разгадать мысли этого мужчины — потому что сейчас не представляло абсолютно никакой сложности увидеть, как сильно ему не по душе ее предложение.
— Ты знаешь не хуже меня, что субъект в серой футболке с капюшоном, вышедший в определенный промежуток времени из гостиницы, сам по себе ничего не значит, — возразил агент. — Только ты можешь связать его с убийством. Ты единственная. И преступнику это тоже известно. И то, что ты предлагаешь, означает дать убийце Мэнди Робардс дополнительный мотив вывести тебя из игры.
— Я предлагаю подтолкнуть его на шаг, к которому мы будем готовы.
— Не морочь мне голову — ты хочешь, чтобы я использовал тебя в качестве наживки. Чтобы спровоцировал этого типа снова напасть на тебя.
— Да, я считаю, нам следует рассмотреть такую возможность.
— Нет.
— Ты обещал подумать, прежде чем ответить.
— Уже подумал, — твердо посмотрел ей в глаза Джек. — Я скорее следующие двадцать лет буду спать на полу твой комнаты, чем намеренно подвергну тебя риску.
Услышав такие слова, Камерон тоже поднялась с дивана и приблизилась к своему телохранителю.
— Знаешь, после этих выходных я, пожалуй, не отправлю тебя спать на пол.
Но Паллас был не в настроении шутить, поэтому отодвинулся от нее к окну.
— Камерон, я серьезно.
— Думаешь, под твоим прикрытием и с командой федералов, загодя расставленных по местам, мне может грозить опасность? Если бы ты пришел ко мне как к прокурору, я бы одобрила подобную операцию. Особенно в таком резонансном расследовании.
— Если бы я пришел к тебе как к прокурору, ты бы задала вопрос о потенциальном риске. И я бы ответил, что никто, включая меня, не гарантирует в подобной операции полную безопасность. С другими я мог бы отважиться на такое. Но не с тобой.
Его слова повисли в воздухе. Наконец Камерон заговорила первой:
— Я согласилась, что главный здесь ты. Поэтому, если моя затея не кажется тебе стоящей, я оставлю ее. Пока, — добавила упрямица. Понятно, что сейчас Джеку хочется злиться и упираться, но вот досада — она ему не позволит. — Хотя не обещаю, что в дальнейшем не вернусь к данному вопросу снова. Я могу быть очень приставучей, если захочу.
Свидетельница заметила в глазах ФБРовца веселые искорки.
— А когда это ты наконец признала меня главным? — полюбопытствовал он. — Похоже, я прозевал важный момент.
— Это было скорее презюмированное согласие. Оба раза, когда ты высказывал данное утверждение, я не отклонила его как неприемлемое.
— Ты юрист до мозга костей, — тряхнул головой Паллас, выглянул в окно и вздохнул: — Камерон, я считаю твою затею действительно стоящей. И не меньше тебя хочу, чтобы все это поскорее закончилось. — Он повернулся обратно к окну, уставился на улицу, о чем-то размышляя, и провел ладонью по рту. — Не знаю, может, если удастся подобрать двойника… женщину-агента, похожую на тебя, и поселить в этом доме… Может, если… — обернулся к собеседнице Джек и вдруг запнулся — должно быть, от выражения ее лица. — Что? Что-то случилось?
Случилось — и прямо сейчас, когда Паллас провел рукой по губам. Свидетельницу словно громом ударило: вот кусочек, которого ей недоставало все это время. Вот что она увидела в те несколько секунд, когда смотрела в дверной глазок на выходившего из соседнего номера убийцу, вот что потом не в состоянии была вспомнить.
Блейзер на плечах преступника натянулся, когда он поднял руку, толкая дверь на лестничную клетку. А под блейзером угадывались те же очертания, которые она только что заметила под пиджаком ФБРовца, поднявшего руку к лицу.
Камерон с изумлением уставилась на Джека.
— Не знаю, имеет ли это значение… но я почти уверена, что у типа, задушившего Мэнди Робертс, в ночь убийства был при себе пистолет.