Джеку понадобилось какое-то время, чтобы осмыслить услышанное.
— Пистолет? Почему ты так думаешь?
Камерон указала на спину агента.
— У убийцы под блейзером проступало похожее утолщение — по-моему, тоже наплечная кобура. Работая с ФБРовцами, я наблюдала подобное, наверное, сотни раз, но никогда осознанно не обращала на это внимания. Но когда ты сейчас поднял руки и потер лицо, пиджак возле лопатки так оттопырился, что… — свидетельница умолкла, словно не была уверена, как описать увиденное.
— Ты заметила контуры моего оружия.
— Именно, — кивнула она.
— И ты уверена, что такие же очертания были под блейзером мужчины, выходившего из номера Мэнди Робардс?
— Да. Я все время чувствовала, будто что-то упускаю, но не могла определить, что именно. А наличие у преступника пистолета имеет какое-то значение?
Паллас прокручивал в уме открывшееся обстоятельство. Им так мало известно об убийце, что все имеет значение. А этот конкретный кусочек информации может означать очень многое.
— Естественно, ведь возникает вопрос, почему тот тип задушил жертву, если мог ее попросту застрелить.
— Огнестрельное оружие производит шум.
— Да, действительно. Но профессионал воспользовался бы глушителем. Теперь я даже в большей степени, чем раньше, считаю, что это убийство не было спланированным заранее.
— Ревнивый ухажер? — предположила Камерон. — Возможно, они с Мэнди сцепились из-за сенатора и ссора переросла в насилие.
Джек отрицательно покачал головой.
— Мы уже проверяли данную версию. Наплечная кобура — это интересный поворот. Ты могла и не заметить, а вот кто-нибудь с наметанным глазом в два счета засек бы пистолет. При существующих ограничениях расхаживать в таком виде по городу было бы глупо и рискованно, — рассуждал ФБРовец, имея в виду запрет для жителей Чикаго владеть короткоствольным оружием и носить его. — Напрашивается мысль, что у нашего парня есть лицензия на скрытое ношение оружия.
— Хочешь сказать, как у полицейского? Или у агента?
— Может быть… — призадумался Паллас, и тут ему пришло в голову кое-какое соображение. Он стремительно прошагал в холл, открыл брошенную там спортивную сумку и вытащил папку с материалами дела, которую возил с собой на свадьбу. Оригиналы остались у Уилкинса, но Джек сделал со всего копии. ФБРовец достал файлик с фотографиями людей, опрошенных в связи с убийством.
Отыскав нужную, агент вгляделся попристальней.
Любопытно…
Он передал фотографию Камерон.
— Снимок из тех, которые ты показывал мне в день девичника, — отметила свидетельница.
— Мужчину зовут Грант Ломбард, — сказал Джек. — Он обеспечивает личную безопасность сенатора Ходжеса. И носит оружие — я заметил это при взятии показаний. Все соответствующие разрешения у телохранителя имеются, а поскольку Мэнди была задушена, наличие пистолета не стало для нас тревожным звоночком. Я помню Ломбарда по опросу — этакий хладнокровный профессионал. А еще он ростом примерно метр восемьдесят и весит около семидесяти семи килограммов, следовательно, подходит под физическое описание разыскиваемого преступника. Мне помнилось, вроде и глаза у него карие, но я решил свериться с фото.
— У типа, напавшего на меня, были карие глаза.
— Вот именно.
— А Грант Ломбард располагает алиби на ночь убийства Робардс?
— Он утверждает, что спал дома. Один.
— Учитывая время совершения преступления, вряд ли нам удастся прищучить его на лжи.
— Верно. Но, пожалуй, мне следует поинтересоваться у телохранителя его алиби на момент нападения на тебя.
Камерон еще раз вгляделась в снимок.
— Использовать отговорку «спал дома один» для полпятого днем Ломбард однозначно не сможет. А совпадений вполне достаточно, чтобы стоило проверить.
Вытащив из кармана мобильник, агент набрал напарника. Тот не отвечал, поэтому пришлось оставить сообщение на голосовой почте: «Уилкинс, это Джек. Похоже, у меня по делу Робардс появилась зацепка, к которой имеет смысл присмотреться. Как получишь сообщение, позвони, расскажу подробнее».
ФБРовец нажал отбой, радуясь, что после двухнедельного тыканья вслепую в расследовании наконец-то наметилась конкретная ниточка.
— Не будем сообщать никому, кроме Уилкинса и Дэвиса, — предупредил он свидетельницу. — Во всяком случае, пока. Не хочу рисковать, чтобы тот, кому не следует, не пронюхал, что тебе известно больше, чем мы полагали поначалу.
И хотя Паллас не озвучивал всех своих мыслей, он не сомневался, что Камерон как опытный обвинитель понимает: наличие пистолета может стать ключевой уликой. Если Ломбард окажется тем, кого они ищут, значит, она невольно выявила связующее звено, которое в перспективе позволит арестовать убийцу.
От этого соображения Джеку сделалось очень тревожно.
— Извини, что не вспомнила сразу, — помощница прокурора выглядела раздосадованной на саму себя. — Ты ведь в ту ночь в «Пенинсуле» предупреждал, чтобы я не была небрежной. Мне следовало задуматься раньше. И это после того, как я столько раз устраивала свидетелям выволочку за заявления, будто они что-то припомнили задним числом. А теперь сама такое учудила.
— Не хотелось бы огорчать тебя, Камерон, — потянулся к ней Паллас, — но ты всего лишь человек.
— Ш-ш-ш… Я долгие годы стараюсь удержать это в секрете.
Улыбнувшись, он поцеловал ее в лоб.
— Обещаю свято хранить твою тайну.
Камерон приникла к нему, прильнула щекой к плечу.
— Итак, в свете всего этого какие планы на вечер?
— К сожалению, — обнял ее за плечи Джек, — в свете всего этого мне нужно поработать. Хочу проверить пару моментов.
Она отстранилась, пробежала руками по его груди и с притворно скромной улыбкой поинтересовалась:
— Каких моментов? И, что важнее, сколько времени займет твоя проверка?
«Два дня», — подумалось Палласу. Два дня он выдерживал пытки подручных Мартино и не сломался — не проронил ни слова. А эта женщина в секунду вьет из него веревки одной-единственной улыбкой.
Пожалуй, ему следует бежать от нее прочь и как можно быстрее.
Вместо этого он поцеловал ее.
Ответный поцелуй Камерон поначалу был игривым, пока Джек, оплетая ее язык своим и опустив ладони на талию, не прижал ее к кухонной стойке.
— Мне нужно приниматься за работу, — напомнил Паллас, прикасаясь губами к особо чувствительному местечку на нежной шее и заставляя Камерон терять голову.
— Ага, — согласилась она, скользя ладонями вниз по его торсу. — А мне нужно распаковать вещи.
— Провожу тебя до лестницы, — предложил Джек, тесня Камерон спиной вперед из кухни. Всю дорогу они целовались, а когда добрались до ступенек, его руки непонятно как очутились уже под ее блузкой.
— Так ты поднимешься ко мне, когда закончишь свои дела? — поинтересовалась Камерон.
— Угу. Дела не займут много времени. — После этих слов поцелуи продолжились, и внезапно Камерон оказалась сидящей на ступеньках, а Джек — между ее ног. Задрав блузку, он провел губами по ее обнаженному животу.
Камерон втянула в себя воздух.
— Ну все, я пошла.
— Да, давай. — Собрав волю в кулак, Паллас позволил себе еще один поцелуй, напоследок. И тут почувствовал, как ловкие пальчики расстегивают молнию его джинсов и забираются в боксеры. Охнув, Джек глянул вниз и увидел искорки в аквамариновых глазах.
Черт подери, работе придется немного обождать.
— В твоем чемодане остались презервативы? — прерывисто спросил Паллас. По крайней мере его выдержки хватило, чтобы при таких ласках вспомнить хотя бы об этом. У мисс Камерон Линд невероятно умелые руки.
— В верхнем наружном кармашке.
Джек шагнул в сторону, с чертыханьем зашарил в чемодане, в конце концов сообразил, что ищет не в том отделении, выдернул пакетик и вернулся.
Ах, чтоб тебе…
Маленькая распутница перехватила инициативу и уже выскользнула из джинсов.
Зато осталась в эротических сапожках.
— Ты же знаешь, — лукаво объяснила она, — без каблуков я чувствую себя голой.
Паллас бросил презерватив на лестницу, высвободился из пиджака, снял наплечную кобуру и пристроил ее рядом.
— Поднимись на две ступеньки, — скомандовал он.
Камерон подчинилась. Джек развел ее бедра и встал между ними на колени. Глядя в округляющиеся аквамариновые глаза, он закинул себе на плечи одну стройную ногу, затем вторую, наклонился и, чувствуя, как вздрагивает ее тело, провел языком по кружевной кайме трусиков.
— Джек… — мурлыкнула Камерон, запуская пальцы в его волосы.
Подцепив пальцем резинку стрингов, он стянул ее на несколько сантиметров вниз и последовал за ней губами.
— О, господи — простонала Камерон, — ты действительно чертяка.
Этим все было сказано.