«Все вокруг было усыпано серым пеплом. Это было великое кострище. Словно полмира сгорело синим пламенем. А посреди пепелища, в окружении вспыхивающих угольков, сидела девушка в белом платье… Лицо она закрывала руками. И на одном из пальцев я заметила кольцо. Знакомое кольцо — буква «К» в окружении ветвей.
— Кора?
Девушка отводит руки от лица, и я могу посмотреть на нее. Но это не моя дочь! Эта девушка привлекательна, молода и стройна. Но у нее мелкие черты лица, ее волосы вьются непослушными колечками. Быть может, моя дочь приняла другое обличье?
— Кора? Это ты? Ответь мне!
— Нет, — тихо говорит девушка. — Я не та, кого ты ищешь. Меня же оплакать некому.
— Ты хочешь сказать, что ты мертва?
— Да. Я мертва. Я не успела понять, что умираю. Мне нужно привыкнуть к этой мысли.
— Но почему ты здесь? Почему я вижу тебя?
— Мне положено быть здесь. А вот ты… Что ты тут делаешь?
— Я ищу свою дочь, Кору…
— Ее здесь нет, Деметра. Я узнала тебя. Прими, о богиня, мое поклонение.
— Богиня? Я? Что за чепуха! Я ищу свою дочь! И ты, если можешь, помоги мне.
— Не могу. Я помогла бы тебе, о великая богиня. Я всего лишь душа смертной женщины. За порогом жизни мне открылось кое-какое знание… Но узнать, где Кора, мне не по силам. Тебе должен помочь Гелиос…
— Гелиос? Кто это?
— Бог солнца, богиня. Он видит всех и вся, он должен знать, куда пропала Кора.
— Ты хочешь сказать, что Кора жива?
— Боги не могут быть живыми или мертвыми, Деметра. Я умерла за богиню Кору и мать ее Персефону. Моя плоть удобрит землю, и куда пал прах мой — вырастут цветы. Я — жертва во славу твою! Прозрей же!»
Что-то горячее коснулось век Александры, и она проснулась. Солнечный луч, пробившийся через шторы, падал на ее лицо. Александра провела ладонью по векам, словно стряхивая остатки сна. Итак, ей было новое видение. В нем неизвестная девушка — неизвестная мертвая девушка! — называла ее богиней Деметрой. Кто такая Деметра, Александра помнила смутно. Пришлось порыться в книгах. Ей пришлось основательно покопаться в библиотеке. По закону подлости нужная книга нашлась в самом последнем ряду, на самой дальней полке. Тощенький «Мифологический словарь», выпущенный в тот же год, когда родилась Кира.
«Деметра — в греческой мифологии богиня плодородия и земледелия, божество созревания хлеба, дочь Кроноса и Реи, сестра Зевса. Родила от Зевса дочь Кору. Кора была похищена богом подземного мира Аидом, братом Зевса. Убитая горем, Деметра разыскивала дочь. Земля перестала давать урожай, наступил голод, и Зевс согласился вернуть Кору матери. Но Аид дал Коре гранатовые зерна, после чего она стала его женой и владычицей подземного царства Персефоной. Когда Деметра добилась возвращения дочери, она только часть года могла быть на земле с матерью, а в остальное время, как жена Аида, должна была находиться в подземном царстве…»
Дальше было еще что-то о различных культах и мистериях. Но Александра дальше читать не стала. Она сунула книгу на место, отряхнула с ладоней пыль и принялась размышлять.
«Удивительно, сколько совпадений! Зевс и Деметра — брат и сестра, у них рождается дочь, имя которой отличается от имени Киры всего в одной букве. Еще один пункт соприкосновения — гранат. Я все время видела его во сие, все время боялась, что Кира его попробует или хотя бы дотронется до него. И наконец — в этих снах-видениях я неизменно называю свою дочь Корой. А вот сегодня неизвестная девушка произнесла и мое имя. Деметра. И сеть своих магазинов я назвала именно так — много лет назад. Значит, я уже читала этот миф раньше. Значит, когда Кира пропала, я подсознательно провела параллель между нашей историей и древнегреческим мифом. Что ж, он заканчивается довольно оптимистично. Кира выйдет замуж и будет навещать меня. Это был бы самый счастливый исход, но я уже не жду его. Мне страшно. Мне страшно, что Аид, который станет мужем моей дочери, — владыка царства мертвых. Неужели это значит, что Кира умрет? Но как тогда она станет навещать меня? Боже, как я запуталась!»
Уже прошло несколько дней, по Краснов-старший не давал о себе знать. Александра понимала — если бы были хоть какие-то результаты, он бы позвонил или объявился бы… Это произойдет сегодня. Да, именно сегодня!
Владимир Дмитриевич приехал к полудню. Галина уже ушла в церковь, не дождавшись его.
— Здравствуй, Зевс, — сказала Александра, встречая брата на пороге.
— Зевс? — устало усмехнулся он. — Спасибо. Моего могущества хватило, чтобы узнать у Константина Серова, откуда он взял кольцо. И мне пришлось стать гонцом, принесшим дурные вести. Саша… Киры больше нет.
— Откуда ты знаешь? Ты видел ее мертвой? Ты опознал тело? Ведь ты же не видел ее, никогда не видел!
— Не видел, нет. И если она в самом деле мертва, то никто ее больше не увидит. Тело было кремировано, Саша. Экспертиза показала, что костная ткань, обнаруженная в пепле, принадлежит молодой женщине… Правда, исследование затруднялось тем, что сожжено было два тела… Но показания Серова делают эти предположения…
— Моя дочь жива, — ровным голосом сказала Александра. — За нее умерла другая девушка. Примерно ее лет. И на ней было кольцо Киры. Я не знаю, как оно к ней попало. И вообще больше ничего не знаю, кроме одного: Кира жива!
— Ты можешь так думать. Если тебе легче…
В дверь позвонили.
— Открыто! — сказал Владимир Дмитриевич.
И вошел Евгений Эдуардович Кленов. Увидев его, Александра сделала какое-то движение навстречу… Но не смогла сдвинуться с места. Кленов молчал и выжидающе смотрел на Краснова.
— Кленов Евгений Эдуардович, следователь, — наконец он решил представиться первым. — Здравствуйте.
— Я Владимир Дмитриевич Краснов, брат Александры.
Мужчины пожали друг другу руки.
— Мне нужно сказать вам пару слов, Евгений Эдуардович…
По знаку Александры они прошли в гостиную, и Краснов плотно прикрыл дверь. Разговаривали они около получаса. Все это время Александра сидела на маленьком пуфике в прихожей, не сводя глаз с незапертой двери. Она почему-то была уверена, что Кира вот-вот войдет… И могла бы просидеть так год, и два, и три, но вышедший из гостиной Кленов сказал Краснову:
— По-моему, Александре Леонидовне не по себе. Давайте-ка уведем ее на кухню…
Мужчины под руки привели Александру на кухню и осторожно усадили на стул. Краснов кинулся наливать ей воды из кувшина, нашел какие-то капли и стал капать в столовую ложку, смешно шевеля губами. Кленов тем временем говорил:
— И все нити, концы которых мне удалось обнаружить, ведут к фармацевтическому концерну МАРК. Мне не удалось узнать, кому этот концерн принадлежит, а руководство, я уверен, не…
Владимир Краснов уронил ложку. Капли расплескались по полу, сразу пронзительно запахло лекарством.
— Концерн МАРК принадлежит моему единокровному брату, Марку Дмитриевичу Краснову.
— Ничего себе… — ошарашенно протянул Кленов. — А единокровный — это как, я что-то не понял?
— На самом деле тут недавно были раскрыты кое-какие семейные тайны, — вздохнул Владимир Дмитриевич, покосившись на Александру, которая все так же сидела без движения и без выражения на побелевшем лице. — Но это, я думаю, к следствию не относится. Он сын моего отца и его второй жены, Дианы Юстицкой. Слышали про такую актрису?
— Конечно, конечно, — еле выговорил Евгений Эдуардович. — Вот то звено, которого мне не хватало… Конечно, теперь я многое понимаю… А я могу увидеться с вашим братом?
— Ну, вы, наверное, можете вызвать его повесткой, — усмехнулся Краснов. — Впрочем, ежели желаете избегнуть таких мер и просто побеседовать с ним — добро пожаловать в наш старинный замок. Мы можем сегодня же съездить в Петергоф, и вы зададите ему интересующие вас вопросы… Я сам там не был несколько дней и с удовольствием вернусь к родным пенатам.
— Я тоже поеду, — словно очнувшись от смертельного сна, произнесла Александра. На ее щеки вернулся легкий румянец, губы порозовели, в глазах снова появилось осмысленное выражение. — Я тоже поеду с вами! И не смотрите на меня так! Я не умру. Богини не умирают…
— Она явно не в себе, — шепнул Кленов Краснову. — С кем мы ее оставим?
— Да все со мной хорошо! — вскричала Александра. — Это просто такая дурацкая поговорка, я себя ею подбадриваю, понимаете? Ну прошу вас, возьмите меня с собой! Мне это необходимо!
— Сашенька, не кричи. Если ты успокоишься и выпьешь капли — мы поедем вместе.
— Бога ради, Володя, перестань со мной разговаривать как с ребенком!
— Ты моя младшая сестра! Я буду с тобой разговаривать, как считаю нужным!
— Высокие, высокие отношения, — пробормотал Кленов.
Эти двое тут же умолкли и уставились на следователя с удивительно совершенно схожим выражением подозрительности на лицах.
— Я ничего, — объявил Евгений Эдуардович. — Если Александра Леонидовна действительно собирается ехать с нами, то ей стоит привести себя в порядок. Извините, но вы пока еще в пижаме.
Александра даже взвизгнула слегка, вскочила и побежала в свою комнату.
— А вы знаете женщин, — заметил Владимир Краснов, глядя на Кленова с симпатией.
— На том стоим, — заметил скромный следователь. — А вы — не знаете?
— Плоховато… Собираюсь вот жениться, но опасаюсь за свой багаж знаний…
— Я тоже собираюсь жениться, — вздохнул Евгений Эдуардович. — На вашей сестре.
— Вот это новость… А она об этом знает?
— Скоро узнает…
Александра влезла в уже привычные джинсы, собрала волосы в хвостик, натянула рубашку. Из стеклянной глубины зеркала на нее взглянула молодая женщина с испуганными глазами.
— Почему я записала себя в старухи? Из-за взрослой дочери? Все же рановато. Богини не умирают и не стареют.
И, зашнуровав кроссовки, выбежала из комнаты.
— Едем! Надо ехать!
— Желание дамы — закон, — вздохнул Краснов. Энтузиазм сестры вдохновил его. В самом деле, материнское сердце — вещун. Что, если девочка и в самом деле жива? Вон как скачет Александра! Или у нее шок?