- Пардон! - сказал Мохриков.
- Я на улице не знакомлюсь, - сказала она и гордо сверкнула из-под колокольчика.
- Пардон! - молвил ошеломленный Мохриков, - я ничего!..
- Странная манера, - говорила она, колыхая клетчатыми бедрами, увидеть даму и сейчас же пристать. Вы, вероятно, провинциал?
- Ничего подобного, я из Ростова, сударыня, на Дону. Вы не подумайте, чтобы я был какая-нибудь сволочь. Я - инкассатор.
- Красивая фамилия, - сказала она.
- Пардон, - отозвался Мохриков сладким голосом, - это должность моя такая: инкассатор из Ростова-на-Дону.
Фамилия же моя Мохриков, позвольте представиться. Я из литовских дворян. Основная моя фамилия, предки когда-то носили - Мохр. Я даже в гимназии учился.
- На Мопр похоже, - сказала она.
- Помилуйте! Хи-хи!
А что значит "инкассатор"?
- Ответственная должность, мадам. Деньги получаю в банках по девять, по двенадцать тысяч и даже больше. Тяжело и трудно, но ничего. Облечен доверием...
"Говорил я себе, чтобы штаны в полоску купить. Разве можно в таких штанах с дамой разговаривать на Кузнецком? Срам!"
- Скажите, пожалуйста: деньги? Это интересно!
- Да-с, хи-хи! Что деньги! Деньги - тлен!
- А вы женаты?
- Нет, а вы такие молодые, мадам, и одинокие, как...
- Как что?
- Хи-хи, былинка.
- Ха-ха!
- Хи-хи. ............................................................................
- Сухаревская-садовая, э 201... Вы ужасно дерзкий инкассатор!
- Ах, что вы! Мерси. Только в номер заеду переоденусь. У меня в номере костюмов - прямо гибель. Это дорожный, так сказать, не обращайте внимания рвань. А какая у вас шапочка очаровательная? Это что вышито на ней?
- Карты. Тройка, семерка, туз.
- Ах, какая прелесть. Хи-хи!
- Ха-ха!
3. ПРЕОБРАЖЕНИЕ
- Побрейте меня, - сказал Мохриков, прижимая к сердцу девять тысяч, в зеркальном зале.
- Слшсс... С волосами что прикажете?
- Того, этого, причешите.
- Ваня, прибор!
Через четверть часа Мохриков, пахнущий ландышем, стоял у прилавка и говорил:
- Покажите мне лакированные полуботинки... Через полчаса на Петровке в магазине под золотой вывеской "Готовое платье" он говорил:
- А у вас где-нибудь, может быть, есть такая комнатка, этакая какая-нибудь, отдельная, где можно было бы брючки переодеть?..
- Пожалуйста.
Когда Мохриков вышел на Петровку, публика оборачивалась и смотрела на его ноги. Извозчики с козел говорили:
- Пожа, пожа, пожа...
Мохриков отражался в витринах и думал: "Я похож на артиста императорских театров..."
4. НА РАССВЕТЕ
... Когда вся Москва была голубого цвета, и коты, которые днем пребывают неизвестно где, ночью ползали, как змеи, из подворотни в подворотню, на Сухаревской-Садовой стоял Мохриков, прижимая портфель к груди, и, покачиваясь, бормотал:
- М-да... Сельтерской воды или пива если я сейчас не выпью, я, дорогие товарищи, помру, и девять тысяч подберут дворники на улице... То есть не девять, позвольте... Нет, не девять... А вот что я вам скажу: ботинки сорок пять рублей... Да, а где еще девять червонцев? Да, брился я - рубль пятнадцать... Довольно это паскудно выходит... Впрочем, там аванс сейчас я возьму. А как он мне не даст? Вдруг я приезжаю, говорят, что от разрыва сердца помер, нового назначили. Комичная история тогда выйдет. Дорогой Мохриков, спросят, а где же двести пятьдесят рублей? Потерял их, Мохриков, что ли? Нет, пусть уж он лучше не помирает, сукин кот... Извозчик, где сейчас пива можно выпить в вашей паршивой Москве?
- Пожа, пожа, пожа... В казине.
- Это самое... как его зовут?.. Подъезжай сюда. Сколько?
- Два с полтиной.
- И... э... ну, вот, что ты? Как тебя зовут?.. Поезжай.
5. О, КАРТЫ!..
Человек в шоколадном костюме и ослепительном белье, с перстнем на пальце и татуированным якорем на кисти, с фокусной ловкостью длинной белой лопаткой разбрасывал по столу металлические круглые марки и деньги и говорил:
- Банко сюиви! Пардон, месье, игра продолжается!..
За круглыми столами спали трое, положивши головы на руки, подобно бездомным детям. В воздухе плыл сизый табачный дым. Звенели звоночки, и бегали с сумочками артельщики, меняли деньги на марки. В голове у Мохрикова после горшановского пива несколько светлело, подобно тому, как светлело за окнами.