«Больше я ничего не могу сделать, что бы там ни случилось, — сказала она про себя. — Что-то со мной будет?»
— Я не знаю этого человека, — снова повторила Алиса, глядя недоверчивому следователю в глаза.
В голосе рыжеволосого отчетливо слышалось: «Я вам не верю, Алиса Игоревна Павлищева. Вы нарочно поехали в этот тупик, нарочно стукнули машину, а потом хладнокровно ударили несчастного гоблина по голове… Иначе и быть не может — вид у вас, Алиса, такой, что возбуждает самые худшие подозрения». У следователя были очень большие уши. Как у эльфа. Почему-то Алису это чрезвычайно занимало.
— Это было самозащитой, — наконец решилась она на объяснение своего неблаговидного поступка.
— Вы о чем?
— О гоблине…
— И от кого он защищался? — уставшим голосом спросил мальчик-следователь. — От вас?
— Вы не поняли, — энергично замотала Алиса головой. — Это я защищалась. Он шел ко мне с револьвером, я его ударила первым предметом, попавшим мне в руки, и…
Продолжать она не могла. У нее только и хватило сил, чтобы развести руками. Участь ее явно была решена.
Где-то Алису ждала Елизавета, но — увы! Не суждено ей было дождаться Алисиного возвращения… Интересно, сколько дают за нечаянное убийство гоблинов?
— И вы ничего не видели?
Вопрос следователя вырвал Алису из «потока сознания» так внезапно, что она сообразила не сразу, о чем он ее спрашивает, и переспросила:
— Простите, что?
— Вы никого не видели в переулке? — терпеливо спросил он, подавляя зевок.
«Бесчувственный какой, — подумала Алиса. — Тут целая трагедия, а он зевает… Впрочем, конечно, он пойдет себе спокойно домой. Это ты отправишься за решетку». Сейчас она ругала себя за то, что выбрала в качестве средства для заработка любовные романы, а не триллеры. Ее понятия о наших «законах» были столь незначительны, что Алиса даже не знала, куда ее теперь отправят и надолго ли. Последний детектив, который она прочитала, был написан в прошлом веке, и там, помнится, отправляли убийц по этапу на каторгу. Впрочем, тогда и гоблинов не было.
Алисино затянувшееся молчание ушастый тюлень явно принял за попытку вспомнить и терпеливо ожидал ответа. Алисе очень хотелось сказать ему, что она видела киллера, который притаился в одном из окон, но она была честной. И, горестно вздохнув, сказала:
— Нет, не видела.
— Тогда получается мистика, — огорчился следователь. — И я ничего не понимаю… Например, почему он хотел вас убить, если вы его не знали? Подумайте хорошенько, Алиса Игоревна!
— Я не знаю, — честно призналась Алиса. — Вы ищете мотив преступления, так?
— Да нет, я пытаюсь понять… С виду все нормально — обычная разборка. Но тогда почему вы ничего не видели? Получается все просто: вы нечаянно оказались в переулке, он попытался вас выпроводить… И в этот момент его убили. Какая-то совершенно бредовая ситуация!
— Ничего бредового, — возразила Алиса. — Убила-то его я!
— Да при чем тут вы? — отмахнулся тюлень. — Убит-то парень пулей. Тридцать восьмой, банальный калибр… Вы, Алиса Игоревна, простите, много на себя берете. Вы уже фактически по мертвецу ударили…
Почему-то Алиса не обрадовалась. Наоборот, ей стало ужасно стыдно. Потому что одно дело шарахнуть по живому, грозному бандиту, и совсем другое — ударить беззащитного мертвеца!
— Вам надо сходить к невропатологу, сочувственно похлопал ее по руке следователь. — Вы пережили шок, потрясение… Обязательно сходите, а то черт знает чем эта история для вас кончится!
— Хорошо, — кивнула Алиса. — Я схожу… Послушайте, так это не я? И я могу идти?
— Можете, конечно, — кивнул следователь. — Только, возможно, нам понадобится ваша помощь… Или вы все-таки вспомните что-то такое, что сейчас укрылось от вашего взгляда… — Он протянул ей визитку.
Алиса встала. Он проводил ее до самого выхода и снова посоветовал не мешкать с невропатологом.
«И почему он пристал ко мне с этим врачом? — сердито подумала Алиса, усаживаясь в «берни». — Неужели у меня такой вид…» Она посмотрела в зеркальце, пытаясь найти определение своим округлившимся глазам, растрепанным волосам и немного безумной улыбке.
— Ошпаренная, — пробормотала она, пытаясь привести себя в нормальный вид. — Конечно, дорогая, любой посоветует тебе немедленно бежать к психиатру!
— Нет, сегодня просто праздник какой-то, — проворчала Елизавета, выслушав Алисин сбивчивый рассказ. — Знаешь, на что все это похоже?
— На бред, — вздохнув, сказала Алиса. — Этот чертов тип, два раза умерший на моих глазах… И одного бы хватило, чтобы напугать меня до смерти… Менты, замучившие меня своими квадратными вопросами…
— Ну, менты тебе вернули ощущение реальности… — задумчиво резюмировала Елизавета.
— Ничего они не вернули, только больше запутали, — возразила Алиса. — Мне показалось, что они до сих пор думают, что я им сказала неправду, а с этим парнем меня связывало давнее знакомство…
— Надо мне было поехать с тобой, — вздохнула Елизавета.
— Зачем? — искренне удивилась Алиса. — Собирать материал для новой «нетленки»?
— Нет, на фиг, — отмахнулась Елизавета. — Для моей «нетленки» это не подходит… Крови там почти не случилось, секса не было. Была только испуганная Павлищева, образ которой вряд ли заинтригует нашего Мерзавцева, поскольку он тебя и так видит постоянно, и всегда — испуганную. Дважды убитый бандит тоже вряд ли сможет стать «хитом сезона». Я просто сама бы все хорошенько рассмотрела и, будучи человеком мужественным и хладнокровным, разобралась бы во всем, не сходя с места преступления.
— Ну-ну, — мрачно усмехнулась Алиса Лизиной наглости. — Посмотрела бы я на тебя… Кто сегодня орал половину ночи про какую-то жуткую рожу в окне?
— Это другое, — заметила Елизавета. — Это на границе сна и яви, там все приобретает зыбкие очертания и поэтому кажется особенно ужасным. А когда я сижу в родной машине, меня вряд ли… — Она осеклась и уставилась на Алису с живым интересом.
— Ты что? — робко поинтересовалась Алиса, устав от ее пристального взгляда.
— Ни-че-го, — пробормотала она. — Если в твоем доме нет никакой скифской чашки, фамильных драгоценностей и древних икон…
— Откуда они у меня возьмутся? Я бы ничего не имела против того, чтобы они у меня были, особенно фамильные драгоценности — без скифской чашки я как-нибудь перетопчусь, но чего нет, того нет, и, насколько ты меня знаешь, никогда и не было!
— Тогда получается, что ты сама кому-то жутко не нравишься, — развела руками Елизавета.
— Почему? — удивилась Алиса.
— Откуда мне знать? Ты же не доллар, чтобы всем нравиться… Нашелся, значит, один недоразвитый индивидуум, которому ты не кажешься совершенством!
— Да нет, — отмахнулась Алиса. — Я понимаю, что я далека от того, что ты называешь совершенством. Я просто не могу понять, почему ты решила, что этого типа дважды убили потому, что я кому-то не нравлюсь? Тогда бы убили меня.
— Да сначала его никто и не убивал, — начала терпеливо объяснять Елизавета. — Он просто косил под мертвеца, чтобы… Ну, как тебе это объяснить, если ты сама не понимаешь?
— Доступно, — попросила Алиса. — И постарайся уложиться в несколько четких фраз без разведения всяческих антимоний и розмаринов…
— Могу объяснить одной, — фыркнула Елизавета. — Тебя очень хотели напугать. Вот и все…
Сначала Алиса отнеслась к ее словам с глупой доверчивостью, поскольку от потрясений у нее в голове поселился полнейший хаос в виде черной дыры, и соображать она стала совсем плохо. Более того, простота объяснения Алису моментально пленила. Ее мозг так устал от размышлений, что был согласен на любую версию, лишь бы не утруждать себя новой работой. Но потом приверженность к логике победила усталость, и Алиса снова принялась увязывать все происшествия с Елизаветиным заявлением. Начала она с устрашающих звуков в дедулиной комнате. Стоп. Звуки эти Алиса сразу отмела: они уж точно тут были ни при чем… Дедуле вряд ли хотелось ее до смерти напугать, так что эти звуки вычеркнем: причина их в его вечной рассеянности. Дальше следовала Елизаветина страшная рожа, но о ней Алисе сказать было нечего, поскольку она эту самую рожу не видела, а полагаться на Елизаветины слова ей казалось в высшей степени неразумным. У Елизаветы чересчур развито воображение. К тому же в данном случае напугали именно ее, а Алиса напугалась уже от ее душераздирающего вопля.
Тут в Алисину голову забрела и вовсе глупая мысль, что напугать-то ее хотела именно Елизавета! Зачем это ей было надо, Алиса не знала. Может быть, она решила проверить на Алисе свой будущий триллерный сюжет. Ведь что получается? Именно Елизавета напирает на то, что Алиса кому-то там ужасно не понравилась, настолько, что этот самый «кто-то» решил, выражаясь словами той же Елизаветы, ее насмерть напугать.
Елизавета в это время попивала кофе и, поймав Алисин пристальный взгляд, улыбнулась. Улыбка Алису не успокоила, наоборот! Она показалась ей немного кривоватой и неискренней.
Ох и расстроил Алису этот вывод! К Елизавете она всегда относилась с доверием, видеть в ней злоумышленницу совсем не хотелось… Все-таки подруга детства… Поэтому Алиса прекратила размышлять, чтобы не расстроиться окончательно, и, покачав головой, сказала:
— Нет, все это полный идиотизм… Ну откуда тогда взялся этот тип? Неужели он ради моей скромной особы согласился на двойную смерть? Не может такого быть…
— Да он и не соглашался! — горячо воскликнула Елизавета, махнув почему-то рукой в сторону окна. Чашка с кофе чудом удержалась на ее коленях. — Какая же ты глупая, Алиска! Он не соглашался, просто так все исторически сложилось, что ему пришлось…
— Ни-че-го не могу понять, — честно призналась Алиса. — То есть что там что-то нехорошее исторически сложилось, это я поняла. Сначала он сидел в машине и ему было плохо. Потом явилась я, он от моих усилий пришел в чувство, даже вылез из машины, потому что я его этими усилиями разозлила, и хотел дать мне как следует по физиономии, но какой-то другой бандит пальнул в него из пистолета с глушителем. Все это чистая случайность, Лиза, и не надо мешать в одну кучу ночные глюки и дневные ужасы…
— У меня голова болит, — неожиданно заявила Елизавета. — От сильного голода…
— Ладно, — без особого труда поняла намек Алиса. — Пойдем приготовим чего-нибудь.
Они занялись картошкой.
— Все-таки я попала в черную полосу, — сказала Алиса. — Сама посмотри: кому-то я не нравлюсь. Люди на моих глазах погибают. Может, я стала Баньши?
— Кем ты стала? — переспросила заинтересованная Лиза.
— Баньши. Провозвестницей смерти.
Лиза внимательно посмотрела на Алису и рассмеялась:
— Провозвестница ты наша… Лучше выбрось все из головы, тебе эти впечатления не пригодятся. Сара пока еще не пишет детективы…
— Господи, забыла! — Алиса хлопнула себя по лбу. — Еще один кошмар. Она же приедет! Послезавтра!
Лиза некоторое время молчала, а потом спросила:
— Слушай, Павлищева, может быть, тебе и в самом деле нужно к психиатру? И к кому она собирается приехать?
— Она собирается ко мне, — трагическим голосом сообщила Алиса.
— К тебе? — удивилась Лиза. — Какая глупость с ее стороны! Особенно теперь, когда ты превратилась в Мойру или в Баньши! — ехидно рассмеялась Елизавета.
— Не смейся, — попросила Алиса. — И так тошно… Я даже не знаю, как она будет здесь жить…
— Нормально, — отмахнулась Лиза. — Полюбит жареную картошку. Познакомится с бандитами. К тому же ей ночами не будет одиноко. В смысле визитов твоей «доброй феи» с перекошенным лицом… И привидений… Сама понимаешь: что делать с тобой бедному привидению, хотя ты теперь и Мойра? Поговорить не о чем… А тут — по дому бродят призраки, разыскивают скифские ночные вазы… Сара будет в достойном ее обществе!
Алиса обиженно замолчала — нечестно напоминать об утренних глупостях!
— Ты надо мной смеешься, — расстроенно сказала она.
— Я?! — возмущенно охнула Елизавета. — Это ты надо мной смеешься! Почему тебе взбрело в голову приехать к самой себе именно послезавтра? Может быть, появишься у себя уже сегодня? А я приглашу Авдотью Зырянскую? Чтобы не скучали… Сядут вдвоем, о литературе поговорят… А то у меня скоро раздвоение личности начнется. Я ведь иногда, Алиска, думаю: а может, я не только Авдоня? Может, я еще кто-нибудь? Например, Клаудиа Шиффер… Просто я об этом ничего еще не знаю.
— Ты меня не поняла. Она действительно приезжает, — твердым голосом сказала Алиса.
— Али-са! — отчеканила готовая испугаться за подругу Лиза. — Ее же нет! Это ты — Сара. Ты!
— Получается, что она есть, — развела руками Алиса. — Потому что о ее появлении мне сообщил сам Мерзавцев…
На сковородке румянились ломтики картошки, уютно ворчал чайник. Елизавета смотрела на Алису. Алиса смотрела на Елизавету. В комнате зависла гнетущая тишина.
В этот момент зазвонил телефон.
Алиса подняла трубку:
— Алло…
— Здравствуйте, — произнес в трубку приятный мужской голос. — Алису Павлищеву будьте добры…
— Я слушаю.
Сердце Алисы тревожно забилось.
Голос был ей незнаком. В голове сразу появились мысли о плохом. Первая — что-то случилось с дедулей. Вторая — это милиция. Они нашли против Алисы неоспоримые улики и теперь были уверены, что того типа на «мерине» убила все-таки она.
— Добрый день, Алиса. Вас беспокоит секретарь Сары Мидленд.
Какое облегчение!
Алиса не смогла скрыть охватившей ее радости. Слава богу!
— Простите за беспокойство, но госпожа Мидленд просила меня вам позвонить.
— О, никакого беспокойства, — вежливо отозвалась Алиса. — Передайте ей, что я жду ее. Как договаривались.
— Дело в том, что это она вас ждет, — проговорил невидимый секретарь. — Она в гостинице «Братислава». Если бы вы подъехали и забрали ее…
— Подождите, — взмолилась Алиса. — Она ведь должна приехать послезавтра?
— Так получилось, что она приехала сегодня.
О боже! Она уже здесь…
— Хорошо, сейчас приеду, — пообещала Алиса, представив гнев Мерзавцева, Паршивцева и Гориллова, вместе взятых. Бедняжка Сара сидит в гостинице никому не нужная! Впрочем, незачем было тащиться на день раньше. И все-таки, повесив трубку, Алиса начала собираться.
— Куда ты? — осторожно спросила Елизавета.
— Мидленд уже здесь, — обреченно пробормотала Алиса. — Ждет в гостинице. Если ее сейчас же оттуда не забрать, завтра мне устроят судный день!
— Подожди, я не понимаю… Ты это серьезно? — робко переспросила Елизавета.
— Увы, — развела руками Алиса. — Мерзавцев хочет доказать «прогрессивному» человечеству, что Сара Мидленд есть на самом деле. С этой целью он извлек ее на свет божий и собирается предъявить широкой публике. А я должна напоминать ей сюжеты написанных ею произведений…
— Ничего себе история, — присвистнула Елизавета. — Видишь ли, Павлищева, мне ужасно любопытно взглянуть на подставную Сару Мидленд, — объявила Елизавета. — Тем более что я тоже не застрахована от участи встретить на своем пути воплотившуюся Авдоню… Ладно, поехали…
— И чего она раньше времени приехала? — ворчала Елизавета уже в машине. — Надо же, у этой самозванки есть секретарь! У тебя вот нет, у меня вот нет, а у нее… Картошечку не поели…
Алиса пропустила Елизаветин «крик души» мимо ушей.
«Берни» вела себя на удивление прилично. Словно поняв, что от нее зависит Алисино благополучие, она даже не дребезжала, как разболтанная дрезина, — была послушной и сговорчивой.
— Интересно, какая она?
— Обычная. Серая, как лондонский туман, — ответила Алиса. — У нее бледное лицо, тонкие губы и длинный нос. Еще у нее маленькая собачка с таким же вытянутым носиком. И горжетка…
— Как из детского стишка, — согласилась Елизавета. — А на голове она носит шляпу с фруктами.
— Нет! — возразила Алиса. — У нее на голове большой малиновый берет!
— Шляпа с фруктами ей идет больше, — не сдавалась Елизавета.
Они остановились перед пятизвездочным отелем.
— Подождешь в машине, — распорядилась Алиса.
Елизавета собралась было возразить, но передумала и согласилась.
Алиса вышла и уже направилась к гостинице, как вдруг…
— Вот черт! — вырвалось у нее.
Она невольно сделала шаг назад.
— Что с тобой? — поинтересовалась Елизавета.
«Это все-таки судьба!» — подумала Алиса и ничего не ответила.
Он стоял возле киоска. Утренний красавчик никакого внимания на Алису не обращал, куда больше его занимали сигареты и вина, выставленные за стеклом витрины.
Алиса постаралась взять себя в руки, чтобы скрыть от Елизаветы истинные чувства, — уж кому-кому, а ей известно, как эта «поручица Ржевская» может опошлить высоту момента!
«И все-таки это судьба, — снова подумала Алиса, делая шаг в сторону утреннего знакомца. — Иначе как можно расценить его появление именно сейчас, именно здесь — третий раз? Бог троицу любит, — вспомнилось ей. — Значит, этот парень послан Богом».
«Или дьяволом, — почему-то голосом Елизаветы пропел внутренний голос. — Может быть, это именно он хочет тебя напугать?»
«Чушь какая, — возмутилась Алиса. — Какой ему резон?»
«Эта тайна покрыта мраком, — не унимался вредина, внутренний голос Елизаветы. — Может быть, именно ему нужна скифская чашка? Или он планирует выжить тебя из дома, завладев земельным участком?!»
«Чем дальше, тем глупее», — постановила Алиса и, стараясь не слушать околесину, которую несло ее разгоряченное сознание, продолжила путь.
С каждым шагом приближался решающий миг. Алисе был отчетливо виден его профиль. «Слишком он красив, — подумала она. — Прямо антик какой-то…» «Или готик», — не замедлил присоединиться к размышлениям внутренний голос.
Он обернулся.
Его большие глаза смотрели удивленно, как будто он пытался припомнить, где он видел Алису. У Алисы же губы сами начали расползаться в улыбке. Он улыбнулся в ответ и проговорил:
— Ах да… Это опять вы. Вы меня преследуете, — рассмеялся он.
Надо же… От возмущения Алиса даже не нашла ответа. Она его преследует?! Да и надо ли отвечать!
Подумав, Алиса решила промолчать, чтобы этот красавчик не вообразил невесть чего относительно своей персоны, и шагнула в холл гостиницы.
«Вполне в духе Сары Мидленд, — думала она, поднимаясь в лифте на девятый этаж. — И ты, Алиса, краснеешь и несешь полную чушь, как глупая Элайза!»
— Глупая Элайза, — повторила Алиса, выходя из лифта.
У окна курила какая-то дама. Она живо обернулась и уставилась на Алису.
Алиса пробормотала «здравствуйте», прошла мимо нее и постучала в дверь с номером 311.
Никто не отозвался.
«Ну, вот вам и новый облом», — подумала Алиса с удовлетворением. Так ей и надо. Пока она кокетничала с неизвестным красавцем, Сара Мидленд уехала к трем толстякам и теперь жалуется на бунтарку Павлищеву, неправедно забравшую аванс!
Дама затушила сигарету и теперь направлялась к ней.
— Алиса? — спросила она. — Вы — Алиса Павлищева?
Алиса кивнула, продолжая недоуменно таращиться.
— Добрый день. — Дама протянула ей узкую руку. — Я Сара. Сара Мидленд.
Алиса взяла себя в руки и пролепетала:
— Очень приятно.
— Я… не знаю, как это сказать… — Сара Мидленд замешкалась.
Сара скромничала. С русским языком у нее было все в порядке. Только мягкий акцепт выдавал иностранку.
— Если хотите, давайте говорить на английском, — предложила Алиса.
Сара посмотрела на нее с легким испугом и быстро замотала головой:
— Нет, мне нужна практика. Разговор, понимаете? Я хочу знать язык моих предков…
Настал черед удивляться Алисе.
— Ну да, — кивнула Сара. — Моя прабабушка из Петербурга. Она вышла замуж за англичанина и… была такова, да?
— Вовремя, надо думать, — рассмеялась Алиса.
— Перед революцией, — сообщила Сара. — Но нам надо идти.
— А ваши вещи? — удивилась Алиса.
— Побудут здесь, — беспечно махнула она рукой. — Ничего страшного.
На улице уже начинало темнеть, и вдобавок ко всем неприятностям резко похолодало.
Алиса поежилась и посмотрела на Сару: бедняжка была одета в легкую куртку из тонкой кожи.
Вела она себя безмятежно, словно это не Алиса писала за нее, а она за Алису. Алисе даже стало обидно, что такая красотка на самом деле — жалкая лицемерка.
А если она чего-то не понимает?
Может быть, Сара и в самом деле честно отписывает романы один за другим, вот только переводить их на русский никто не хочет, поэтому подключили Алису! Эту мысль Алиса тут же отнесла в разряд безумных. «С какой стати? — одернула она себя. — Какая ей выгода? И кому это нужно? Ну уж нет, не буду я размышлять на эти темы — и так голова похожа на переспелый арбуз с подгнившей мякотью», — решила она.
— Вон машина, — кивнула Алиса в сторону «берни».
В глазах Сары вспыхнул ужас, но она вежливо погасила его, послушно шагнув к развалюхе. Алиса даже немного обиделась: конечно, «берни» у нее далеко не «лендкрузер», но нельзя же так откровенно показывать пренебрежение!
Алиса открыла дверцу:
— Знакомьтесь, Сара, это… — и застыла, остолбенев, как жена Лота: Елизаветы в машине не было!
Алиса огляделась вокруг, пытаясь обнаружить Елизавету. Куда же могла подеваться?
«Бросила, — горестно подумала Алиса. — Бросила в такую трудную минуту! Предпочла спокойный сон подвигу во имя дружбы…»
Делать нечего. Придется ей самой справляться с напастью по имени Сара Мидленд.
— Вы совсем не похожи на свою фотографию, — вежливо заметила Саре Алиса.
Гостья смущенно потупилась:
— Видите ли, я сознательно выбрала ту фотографию… Это моя тетушка. У нас не очень любят молодых красивых женщин в качестве авторов…
— У нас тоже, — засмеялась Алиса, вспомнив ужасную физиономию Авдотьи Зырянской, заменившей обложечное лицо Елизаветы. — Говорят, с молодым и интеллигентным лицом нет никакой надежды «продаться»!
Женщина бросила на Алису странный взгляд и что-то тихо пробормотала себе под нос.
Они отъехали. Алиса еще пыталась обнаружить Елизавету, поминутно оглядываясь: а вдруг где-то появится ее маленькая, тонкая фигурка?
«Берни» вела себя вполне прилично, словно пыталась понравиться иностранке, и они быстро добрались до бандитской вотчины.
— Вот мой… — начала говорить Алиса и осеклась: из невинного и тихого вишневого сада доносились выстрелы!
«Этого только мне и не хватало», — подумала Алиса.
Ну ладно — хоть бы было светло — так нет же, сад был темным, наступил осенний ранний вечер.
Алиса взглянула украдкой в сторону Сары: на нее рассчитывать было глупо. Если бы сейчас рядом была Елизавета! А Сара — сидит вытянувшись, с приклеенной вежливой улыбкой на губах, как кукла из Музея мадам Тюссо!
— У нас неспокойно, — вымучила Алиса из себя объяснение, которое и ей самой показалось неубедительным…
— Да, я знаю, — согласилась спутница.
Алиса вылезла из машины, но Сара никаких попыток вылезти не сделала. Похоже, посещение опасных мест не входило в ее планы. Конечно, Алиса могла бы заметить, что в изучение местных нравов и обычаев очень неплохо впишется посещение ее садика, в котором в данный момент идет бандитская разборка… Но она промолчала.
«Мои бандиты — мне с ними и разбираться», — вздохнула она.
Выстрелы стихли, и Алиса шагнула в сад, нарочито громко скрипнув калиткой. Если там кто-то есть, пусть поймет, что хозяева вернулись.
— Ох, блин, не поймал! — услышала Алиса знакомый голос.
Леха выплыл из темноты со своей сумрачной улыбкой, от которой Алису всегда бросало в дрожь.
— Лешка! — удивилась она. — Почему ты бегаешь по моему саду с оружием?
— Привет, Алька, — сказал он. — Кто-то у тебя в саду шарил.
В руках у Лехи был револьвер, которым он вольно размахивал, наводя ужас на бедную иностранку.
Алиса глупо улыбалась, испытывая невероятное облегчение.
— Это ты стрелял? — спросила она.
— Ну, я, — хмуро согласился Леха. — Тут кто-то тусовался. У тебя, Алиска, вообще в последнее время одни хмыри торчат ночами. Сейчас хотел подсечь гада, и — фиг вам с маслом, ушел! Ты одна тут ночуешь?
— Да нет, вчера была Елизавета, а сегодня со мной будет Сара, — охотно объяснила Алиса, пытаясь говорить громко, чтобы тот злодей, которого только что напугал Леха, понял, как бесполезны его попытки проникнуть в дом.
— Смотри, — мрачно сказал Леха в темноту. — Если что, звони мне. Неладно с твоим домом, Алиска.
— Леш, а что ночью-то было? — не утерпев, спросила она.
— Какой-то кент пытался забраться к тебе в окно, — сообщил Леха. — Я вышел покурить, гляжу, а он уже ногу закинул. А ты как дурочка! Свет у тебя горит! Ну, думаю, Алиска ничего не слышит! Я гаркнул, что стрелять буду, он и исчез. А сегодня снова — выхожу, смотрю — рыщет. По саду. Кусты шевелятся. Сначала я подумал — собака. Подхожу, пистолет достаю, говорю: «Что ты тут делаешь?» Тишина. Я через забор перепрыгнул, но он прыткий такой, начал уходить…
— А как он выглядел?
— Да я не разглядывал, — передернул Леха плечом. — Щуплый такой. Длинный. Двери поплотнее закрой на всякий случай. Не нравится мне этот тип.
Алисе тип тоже не нравился. К тому же получалось, что никаких кошмаров у них с Елизаветой не было.
— Леша, — остановила Алиса уходящего соседа. — В котором часу это было?
— Около восьми, — подумав, сказал Леха. — Я точно тебе могу сказать, только спрошу у Ленки. Она смотрела какой-то сериал… Алиска, ты все-таки позвони, если этот тип вернется. Жаль, я его не заценил!
— Да ладно, — отмахнулась Алиса. И снова в ее голову притащилась идиотская мысль: «А вдруг это ТОТ, мой принц, узнавший, где я живу…»
«Ага, принц. Воров принц, — начал ехидничать внутренний голос. — Принц, пытающийся под покровом ночи проникнуть в твое жилище. Похитить красавицу Алису и увести ее в свое воровское королевство, раз уж чашки скифской ему не припасли!»
Иностранка, если и была перепугана, виду не показала. Не зря англичане прославились своей выдержкой, Сара на происшествие смотрела с любопытством и ловила каждое слово.
— Алиса, что происходит? — спросила она.
— Да так, ничего, — постаралась успокоить ее Алиса. — Кто-то пытался меня ограбить… Вот и все… Леша — мой сосед.
Сара выдавила улыбку и ничего не сказала.
«Странная особа, — подумала Алиса, рассматривая украдкой Сарин профиль. — Вроде бы это я пишу за нее дурацкие книжки… Или я вообще ничего не понимаю в создавшейся ситуации? На ее месте я вела бы себя немного иначе… Впрочем, может быть, ее не посвятили во все тонкости. Например, наняли за определенную сумму, чтобы она сыграла роль некой Мидленд, вот она и старается».
— Он из полиции? — пролепетала гостья.
— Он не из полиции. Он дружинник, — сказала Алиса первое, что пришло ей в голову.
— Кто? — не поняла Сара. — Дру-жин-ник?
— Это что-то типа народного ополчения, — принялась объяснять Алиса. — Вроде полиции, но неформальной. Следит за порядком в нашем районе…
«Мамочки, что за глупости я говорю? — ужаснулась она. — Хорошо, что в данный момент мы говорим по-английски и Лешенька-дружинник ничего не понимает!»
Лешенька в это время строил глазки невинной овечке Саре, забыв о брошенной дома супруге Ленке.
— Она кто? — поинтересовался он шепотом.
— Англичанка, — шепотом же отозвалась Алиса. — Писательница…
— Вот это ничего себе! — восхитился Леха. — Самая настоящая?
— Кто настоящая? — услышала вопль Лешиной души Сара.
Хорошо, что было темно и никто не видел, как Алиса покраснела!
— Мы говорим о…
— Дедулиной находке, — быстренько вышел Леха из неудобного положения. — У Алисы дедуля археолог, знаете?
Она удивленно покачала головой:
— Я слышала, что Алисин дедушка пастор.
— Не пастор, а священник, — снисходительно поправил Леха, явно раздумавший их покидать. — Он на досуге всякую старую рухлядь раскапывает…
Сара почему-то покраснела и спросила Алису совсем тихонечко:
— Алиса, почему ваш приятель так страшно ругается?
— Как? — удивилась Алиса.
— Это слово… Мне говорили, что оно ужасное.
— Да какое слово? — удивленно раскрыла глаза Алиса.
— Это… с таким окончанием…
— Рухлядь? — наконец-то догадалась она. — Это не ругательство… Это… Как бы вам объяснить? Старые вещи. То, что давно вышло из употребления.
Сара сначала обрадованно закивала, а потом снова посмотрела на Леху подозрительно. Хотела что-то спросить, но сдержала приступ любопытства. Только почему-то в ее взгляде появилась странная жалость.
— Ладно, девочки, — по-свойски приобнял за плечи Сару сосед. — Если что, зовите на помощь…
Лешенька явно напрашивался в гости. Сердце у Алисы было не каменное, но, честно говоря, после всех сегодняшних событий Алисе хотелось побыть одной или обсудить все с Лизой, но уж никак не наблюдать легкий флирт «иностранной писательницы» с отечественным бандитом!
«Хватит с меня и одной Сары», — решила она и встретила Лехин жалобный взгляд с твердой решимостью. Сначала Алиса сама попробует с ней разобраться.
Поняв, что надежды у него нет, Леха тяжко вздохнул.
— Мне пора, — улыбнувшись, проговорил он.
— Вот моя крепость, — произнесла Алиса, открывая дверь в родное жилище.
Произнесла — и осеклась…
Крепость… Кто-то шатается под твоими окнами, а ты называешь это опасное место «крепостью»…
— У вас уютно, — сказала Сара, глядя по сторонам.
Голос ее, правда, прозвучал как-то неискренне и уныло. Алиса немного обиделась.
Все-таки хороший дом, прошлого века, между прочим! Нет у них с дедулей средств на евроремонт, но Алисе и так нравится. Несмотря на всяческие «околодомные» обстояния.
Алиса зажгла свет, включила приемник, поставила чайник. Сара сняла куртку и устроилась в старинном кресле с ногами.
— Я позвоню? — спросила она.
— Конечно, — кивнула Алиса, вспомнив, что ей тоже надо бы позвонить Елизавете.
— Секретарю, — зачем-то пояснила Сара.
Алисе было безразлично, кому она звонит, хоть в посольство! Только бы побыстрее: в ее душе поселилась тревога за Елизавету: теперь Алисин таинственный преследователь перестал казаться принцем. Вдруг он напал на ее бедную подружку? Охотился на Алису, а похитил Елизавету? Но тогда какого черта он шлялся возле Алисиного дома?
Она размышляла, заваривая кофе, пока Сара разговаривала со своим таинственным секретарем. Зачем ей секретарь? И почему она не взяла его с собой?
— Надо посмотреть на все трезвыми и ясными глазами, — прошептала Алиса. — Но если так именно посмотрю на все, я снова вляпалась в историю!
Кошка, решив, что в кухне находится только она, а значит, именно к ней Алиса и обращается, мурлыкнула.
— Да, Марго, надо нам все хорошенько обдумать, — повторила Алиса.
Обдумывать Марго ничего не хотела. Она свернулась калачиком и закрыла глаза.
— Да, встретимся завтра, — донеслось до Алисы из комнаты. — Где-то ближе к пяти, хорошо? Думаю, я успею…
«Интересно, что она должна успеть, — пришла Алисе в голову подозрительная мысль. — И почему она говорит со своим переводчиком и секретарем по-русски? Да и вообще, почему она так хорошо знает русский язык, даже если принять во внимание ее далеких предков? Может, лучше все-таки позвать Леху?»
Сара сидела уставшая, грустная и была воплощением невинности и искренней простоты. Алисе тут же стало стыдно за ужасные мысли. «В конце концов, она такая же невинная жертва мерзавцевской алчности, как и я, — подумала Алиса. — Может запросто оказаться актрисой, вынужденной разыгрывать перед человечеством Сару Мидленд за гроши!»
Алиса прошла в комнату и набрала номер Елизаветы.
Елизаветы дома не было.
На город уже опустилась ночь, и, если ей было известно, куда подевалась Алисина подружка-авантюристка, она этим секретом делиться не хотела.
Судьба Алису по-прежнему баловать не собиралась: в гостиной ее поджидала Сара Мидленд, и, несмотря на все сегодняшние неприятности, надо было сохранять «хорошую мину». «Хватит с бедняжки и Лехи с пистолетом, — решила она. — Если теперь еще и я начну метаться по комнате, заламывая руки, госпожа Мидленд тронется умом».
Хозяйственные хлопоты немного отвлекли Алису от сумрачных мыслей. Она порадовалась, что Нюша когда-то подарила ей две чашечки из тонкого фарфора, достаточно изысканные для приемов. Кофе был готов. Алиса вошла в гостиную — и поднос чуть не вывалился у нее из рук.
Сара Мидленд стояла возле окна и как-то странно размахивала руками.
Алисе вспомнилась сцена из «Собаки Баскервилей». Она вспомнила, как Бэрримор махал свечой в окне.
Свечи у госпожи Мидленд в руках не было, а то она наверняка спалила бы старенькие гардины. Но руками она размахивала очень энергично: то сложит их крестом, то распахнет, будто приготовив себя для страстных объятий.
Когда она обернулась, хорошей мины у Алисы не получалось. Вышла только кривая улыбка. Сама Сара тоже засмущалась и, встав спиной к окну, пробормотала:
— Простите меня, Алиса. Я немного… отвлеклась.
— Увлеклась, — машинально поправила ее Алиса, продолжая недоуменно смотреть на странную писательницу.
— О да, именно так, — обрадованно закивала она. — Я работала…
«Интересно, над чем?» — хмыкнула про себя Алиса.
Похоже было, что она никаким образом не могла повлиять на психику гостьи.
— Я просто подумала, что Элайза стоит у окна, а за окном — русский красавец… Элайза не может открыто заявить о своих чувствах и пытается скрыть их от этого мужчины, — скромно потупилась бедняжка.
«По этому поводу она размахивает руками, как голодная ворона крыльями», — подумала Алиса. Впрочем, она уже пришла в себя от потрясения и теперь снова могла управлять эмоциями.
— Как интересно, — проговорила она, установив поднос на журнальном столике.
— Я всегда представляю себя на месте Элайзы, — поделилась творческими секретами Сара. — Чтобы передать чувства как можно правдивее.
Алиса кивнула. Ее так и подмывало спросить: как она обходится в момент написания эротических переживаний?
Сара сидела в кресле и маленькими глоточками потягивала кофе.
— У вас так хорошо, Алиса! Правда, не хватает камина, чтобы дом походил на готический замок… — Сара Мидленд задумчиво огляделась по сторонам.
— Есть печка, — сказала Алиса. — Это почти камин. А камин дедуля никак не сделает, хотя ему Лешка уже кирпичей привез — огнеупорных…
— О, как интересно! — вежливо ответила Сара, хотя по ее взгляду Алиса догадалась, что ей это нисколько не интересно. Она украдкой посматривала в окно, словно надеялась там увидеть кого-то.
Алиса тоже бросила взгляд на окно, пытаясь попять, что же там привлекает Сарино внимание.
За окном было темно. Только в Лехином домике горел свет. «Неужели она и в самом деле пленилась Лехиной самобытностью? Ерунда какая-то», — подумала Алиса. Она снова посмотрела в окно и застыла. В темноте среди деревьев на одно мгновение вспыхнул красный огонек, словно кто-то в саду решил закурить, да передумал, поймав ее взгляд.
— Что случилось, Алиса? — Сара осторожно дотронулась до ее руки.
От неожиданного прикосновения Алиса вздрогнула.
— Ничего, — сказала она, продолжая всматриваться в темноту окна. — Просто… показалось.
Не выдержав, Алиса подошла ближе к окну. В темноте ничего не было видно, и она пожалела, что не включила внешний свет. Потом глаза привыкли к темноте, и Алиса начала различать очертания. На одно мгновение ей снова показалось, что там, за китайской вишней, притаилась чья-то тень.
Алиса отошла от окна и снова встретилась взглядом с Сарой. Кажется, теперь напугана чужими странностями была она.
— Что-то не так, Алиса?
— Нет, все в порядке, — постаралась успокоить гостью Алиса и добавила немного погодя: — Просто день сегодня выдался напряженный. Вот и кажется невесть что…
Иностранка вежливо закивала, как китайский болванчик, и согласилась:
— Да, сегодня удивительно тяжелый день. Наверное, нам следует отдохнуть.
Взглянув на часы, Алиса обнаружила, что Сара абсолютно права: за беседами незаметно прошел вечер, и теперь стрелки часов показывали без двадцати минут двенадцать…
Сару Алиса устроила в дедулиной спаленке.
— Надеюсь, вам будет тут спокойно, — сказала она, включая лампу.
Сара осмотрелась, но ничего не сказала. Только кивнула и вежливо улыбнулась.
Алиса разобрала кровать и, пожелав гостье спокойной ночи, вернулась к себе.
Теперь можно было насладиться одиночеством да заодно поразмыслить о всех неприятностях, свалившихся на ее бедную головушку. Надо же было как-то из них выбираться, а как она могла это сделать, не проанализировав все тщательным образом?
Конечно, была бы сейчас с ней Елизавета…
Вспомнив о Елизавете, Алиса снова пододвинула к себе телефон и набрала Лизин помер.
Елизаветы дома по-прежнему не было. Телефон гудел в пустой квартире, и Алисе от этого безнадежного гудения было немного не по себе.
Воображение рисовало ей ужасные картины: раз уж за ней бегают какие-то преступные элементы, то вполне может случиться, что и Елизавету они включили в сферу своего пристального внимания! Но кому понадобилось их преследовать?! Вот тоже придумали…
Алиса еще раз набрала Елизаветин номер, прослушала гудки, убедилась, что ничего не изменилось и надо смириться с тем фактом, что ничего она сегодня о Елизаветиной судьбе не узнает.
Звонить Нюше было уже поздно, поэтому Алиса решила сделать это завтра. И думать о всех неприятностях она тоже решила завтра, как Скарлетт. В корце концов, от ее мыслей ничего не изменится! По крайней мере, на сегодняшний момент.
Сон Алисе приснился настолько сложный и концептуальный, что она ничего не поняла.
Почему-то Алиса сидела на берегу Аравийского моря — хотя откуда она узнала, что оно Аравийское, Алиса объяснить не могла. Просто узнала — и все…
Вокруг Алисы звучала странная, красивая музыка, а сама она была совершенно бестелесна — этакое облачко по имени Алиса. Она колыхалась от дуновения ветерка, принимая самые разные очертания: то вдруг становилась деревом, то превращалась в Элайзу, пока эти метаморфозы не закончились сами собой.
Музыка звала ее и манила, Алиса вскинула руки, точнее, руки вскинулись сами, потому что теперь ее новое тело жило только в танце, подчинялось его летящему ритму.
Алиса снова стала походить на себя — высокая, тонкая, похожая на мальчишку-подростка. И в то же время это была не она. Слишком прекрасна, чтобы быть Алисой.
Она услышала голос ветра, ветер звал ее по имени, а она все танцевала под странную музыку, пока не раздался кошмарный звон и страшный вопль из дедулиной комнатки.
— А-а-а!
Вслед за воплем последовали крепкие ругательства и причитания на чистом русском языке.
Алиса вскочила, еще не перейдя окончательно границы сна и яви. Одна часть ее продолжала плясать на аравийском побережье.
— Что вы делаете? — услышала она возмущенный вопль.
Похоже, в этом доме спокойные ночи закончились. Алиса окончательно проснулась, безжалостно прекратив танцы во сне. Дом стал пристанищем безнравственных призраков, которые от безделья ничего лучше не придумали, как заселиться в безмятежном жилище!
Схватив том «Старше-младшей Эдды», Алиса ворвалась в дедулину комнату.
Несчастная английская гостья сидела на кровати, тараща безумные глаза на поверженного врага. Враг сидел на полу и тихо постанывал.
— Ну, Павлищева, какая ты все-таки подлая! — заявил враг. — Что это за тетку ты поселила к дедуле и почему она дерется?
— А почему ты лезешь в окно? — спросила Алиса врага. — Что вообще у вас происходит?
— Она меня трогала. — От волнения бедная Сара начала говорить с чудовищным акцептом. — Я лежу, а по моей ноге что-то ползет… Тарантул, думаю я, и в страхе просыпаюсь. И что я вижу?
— Это я тарантул? — возмутилась Елизавета. — Я вообще не знала, что вы будете тут. Я думала, это Алиска! А вы разорались и стали дубасить меня по голове! Я ей, между прочим, работаю! А если вы у меня вышибли последние мозги?
— Вы меня напугали, — заявила Сара, обиженно поджав губы. — Вы сильно меня напугали!
— Это не оправдание, — возмутилась Елизавета. — Вы меня тоже напугали — я же вас не била! Человек спокойно влезает в окно к любимой подруге, рассчитывая увидеть тут именно ее, а вместо Алиски натыкается на вас! Я тоже могу подумать, что вы убили Павлищеву и улеглись на ее месте, как Волк из Красной Шапочки, чтобы теперь расправиться со мной…
Сначала Сара беспомощно таращила глаза и разевала рот, как выброшенная из Аравийского моря рыбина, потом собралась и прошептала, глядя на Елизавету с ужасом:
— Что она говорит, Алиса? Почему я должна вас убивать и ложиться на ваше место? Почему я должна убивать ее? Я не знаю эту девушку! Какой-то кошмар!
— Не обращайте на нее внимания, — сказала Алиса. — Она пишет триллеры…
— Три-лле-ры? Но при чем тут я? Я не пишу триллеры! Почему меня обвиняют в убийстве?
— Не в убийстве, — попыталась успокоить бедняжку Алиса. — В замысле убийства.
— Боже, боже, — простонала Сара. — Я не хотела вас убивать, вы мне верите? Зачем?
— Откуда нам знать зачем, — не унималась Елизавета. — Может, вам нужна скифская чашка!
— Какая еще чашка? — Она беспомощно оглянулась на Алису. — У меня дома есть много чашек…
— Это у нее бред, — пояснила Алиса. — Она никак не оправится после вашего удара. Кроме того, идея фикс насчет скифской чашки у моей подруги уже давно… Лиза, успокойся, в моем доме никогда не было никакой чашки! Особенно скифской!..
— Ты сама говорила, что была, — обиженно сказала Елизавета. — Похожая на ночную вазу… А теперь ради псевдоиностранки предаешь родную подругу… Которая, между прочим, рисковала из-за тебя жизнью, выслеживая весь вечер подозрительного типа, а потом получила дедулиной подушкой по башке…
Бедная Лиза!
Получить по голове дедулиной подушкой — это было действительно страшно! Дедулина подушка напоминала камень, и Алиса до сих пор не могла понять, как на ней можно было спать. Разве что при этом дедуля воображал себя древним скифом, заночевавшим прямо в степи с седлом под головой!
— Я оборонялась, — заявила Сара. — Может быть, вы вообще насильник, откуда я могла знать?
— Елизавета! — все-таки попыталась еще раз спасти положение Алиса. — Извинись перед Сарой… А почему, черт возьми, ты полезла в окно?
— А как я могла оказаться у тебя в доме? — Елизавета смотрела на Алису большими удивленными глазами.
— Позвонить в дверь! — закричала Алиса.
От Алисиного крика обе дамы дернулись и испуганно уставились на хозяйку.
— Я не могла! — собравшись с духом, ответила рычанием Елизавета. — Потому что возле твоего дома торчал какой-то урод! Может быть, это твой поклонник, но в последнее время я стараюсь быть осторожной! С таким же успехом это мог оказаться маньяк или убийца! А единственным местом, где я могла проникнуть в дом незамеченной, было дедулино окно.
— Погоди, — пресекла Алиса ее вопли. — Какой маньяк? Опять под моими окнами маньяк?
— Нет, не под окном. Прямо перед дверью! — провозгласила довольная собой Елизавета.
Алиса схватила в одну руку «Эдду», в другую — дедулину подушку и, сгибаясь под непомерной тяжестью предметов, рванула к двери.
— Алиса, постойте! — робко попробовала остановить ее Сара.
Но Алисино терпение истощилось окончательно! Сколько можно? Что за нашествия на ее бедный дом?
Она распахнула дверь и застыла, как статуя Свободы, с поднятым томом «Эдды».
— Где этот ваш маньяк? — грозно спросила Алиса, всматриваясь в темноту.
Обе дамы дрожали за ее спиной.
В саду было тихо, ни веточки не шелохнулось.
— Нет его, — обрадованно выдохнула Елизавета. — Ушел… Надо было его раньше ловить.
Алиса включила освещение в саду и вышла.
Тщательная проверка каждого деревца показала, что маньяка и в самом деле нет.
Смирившись с этим очевидным фактом, Алиса вернулась в дом. Спать уже не хотелось.
Алиса посмотрела на часы и тяжело вздохнула: было только три часа, и она могла спокойно спать, видеть сны про Аравийское море и быть счастливой и безмятежной!
— Спать совсем не хочется, — робко проговорила Елизавета. — Может, кофе выпьем?
— Выпьем, — согласилась Алиса. — Только ты мне расскажешь, что там случилось. И объяснишь мне, какого черта ты бросила на произвол судьбы беднягу «берни»?!
Кофе варить отправилась конечно же Алиса. К кофе она должна была приготовить тостики с апельсиновым джемом.
Ночь была тихой и ясной, с россыпью звезд на синем бархате неба, и, прогнав из головы маньяков и злодеев, Алиса устроилась на подоконнике с твердым намерением найти Большую Медведицу. Медведицу она так и не нашла: помешал выплеснувшийся на плиту кофе, но она успокоилась.
Алиса вспомнила про Воплощение Мечты и улыбнулась. В оконном стекле она отражалась очень хорошо, даже себе понравилась… Может быть, это он, таинственный поклонник, стоит по ночам перед домом, и только вздох, тихий, как ветерок, вырывается из его уст?
— Могу же я наконец-то стать объектом чьей-то страсти? — спросила Алиса.
Она выключила тостер, намазала тосты джемом и решительно заявила:
— А почему бы нет?!
Елизавета была предметом страсти. Нюша тоже успела побыть предметом. И только Алиса ни разу не была ничьим предметом!
Она уложила тосты в форме цветочка на тарелке, и почему-то этот цветочек окончательно утвердил ее в том, что это несправедливо. В конце концов, до чего Алиса дожила, если любое проявление внимания к ее особе расценивается остальными как криминал?
Этот вопрос Алиса и задала Елизавете, нарушив ее тет-а-тет с Сарой.
— Почему ты думаешь, что за мной охотится именно преступник?
Елизавета посмотрела на Алису и хмыкнула:
— Удивляешь ты меня, Павлищева! Во-первых, они не за тобой охотятся. Если бы ты им была нужна, они бы тебя уже давно прибрали к рукам! Много преступного навыка не нужно, чтобы взять то, что плохо лежит! Им нужна…
«Господи, спаси! — догадалась Алиса. — Сейчас последует плач про скифскую чашку!»
— У меня ее нет, — процедила она сквозь зубы.
— Тогда есть еще вариант, — меланхолично отозвалась Елизавета.
— Есть, — согласилась Алиса. — Что никто ничего против нас не замышляет дурного.
Елизавета от возмущения чуть не поперхнулась тостиком и, отодвинув подальше чашку, вытаращилась на Алису как баран на новые ворота.
— А что тогда они замыслили? — тихо и зловеще спросила она. — Влюбились в тебя, что ли, всей компанией?
— Отчего же? — покраснев, стала оправдываться Алиса. — Просто мы все это раздули, и получился целый маньячный триллер! А на самом деле кто-то ошибся калиткой…
— Ага, — кивнула Елизавета. — Кто-то сначала домом ошибся, потом по саду таскался так настырно, что Леха его с пистолетом гонял… А в это время другой загадочный юноша перепутал машины…
— Машины? — удивилась Алиса. — А что было с машиной?
— Ну ты же не хочешь меня слушать, — развела руками Елизавета. — Я уже полчаса пытаюсь рассказать, что произошло перед гостиницей и почему я исчезла, а ты все время меня перебиваешь! Простите меня, Сара, но Алиса перечитала любовных романов и окончательно повредилась в рассудке.
Оскорбления Алиса пропустила мимо ушей. С этим она как-нибудь разберется потом, а сейчас ее беспокоила история с машиной.
Она бросила на Сару быстрый взгляд и вытащила Елизавету на кухню:
— Рассказывай, а то мы до утра так и не успеем все выяснить!
— Было все так, — начала Лиза. — Ты вышла из машины и отправилась в гостиницу, но возле киоска почему-то остановилась и стала любезничать с этим типом…
— Ничего я не любезничала, — возразила Алиса. — Просто я этого человека уже встречала…
— Встречала? — заорала Елизавета. — Значит, я права?! Ладно, все по порядку… — Елизавета обвела кухню долгим выразительным взглядом. — Так вот, ты полюбезничала с этим типом и исчезла. А я осталась в машине. Как тебе известно, я не очень высокого роста. Поэтому он меня поначалу не заметил. Постоял какое-то время, посмотрел тебе вслед, как влюбленный идальго…
Сердце Алисы радостно откликнулось на такое предположение. Пока она ничего предосудительного в поведении утреннего красавца не усматривала.
— Так вот, он меня сначала не приметил, и стоило тебе скрыться с глаз, пошел прямиком к «берни»! Я похолодела от ужаса… И сделала глупость… — Она стыдливо замолчала.
— Какую?
Алису глупость Елизаветы ужасно заинтересовала. Не ей же одной совершать невероятное количество глупостей!
— Я вышла из машины, — проговорила Елизавета, словно извиняясь. — Надо было спрятаться где-нибудь под сиденьем, тогда бы мне сразу стали понятны его намерения. То есть я не сомневаюсь в том, что они были гнусные…
— Может быть, он хотел, чтобы его подвезли? — попробовала вступиться за прекрасного незнакомца Алиса. — А ты его напугала…
— Я? Ничего подобного! Я вела себя как образец прекрасного воспитания!
Алиса недоверчиво фыркнула. С воспитанием у Елизаветы, мягко говоря, было далеко не все в порядке. Но и это Алиса оставила на потом: рассказ о таинственном незнакомце взбудоражил ее воображение, а уж про любопытство и говорить нечего…
— Он остановился, увидев меня, и смотрел с таким ужасом, словно я не улыбаюсь ему, как идиотка, а угрожаю украденным пистолетом! Я спросила, что ему нужно. Он пробормотал что-то невразумительное, потом спросил, где находится краеведческий музей, чем окончательно утвердил меня в подозрениях…
— Почему? — Алиса широко распахнула глаза. — Тебе кажутся подозрительными все, кого интересует история?
— Да, представь себе! — огрызнулась Елизавета. — Во-первых, твой дорогой дедуля периодически обогащает этот самый музей новыми экспонатами, а во-вторых, именно сегодня музей не работает!
— Но он мог этого не знать!
— А я ему сказала, — отмахнулась Елизавета. — Он меня вежливо поблагодарил и пошел прочь… Я не могла оставить его без присмотра, поэтому отправилась вслед за ним…
— И он пошел в другую сторону? — замирая, спросила Алиса: уж больно ей не хотелось разочароваться в утреннем незнакомце!
— Нет, — ответила Елизавета. — Он направился именно к музею! Я думаю, он почувствовал, что я за ним слежу, и постарался отвести подозрения… Музей, как назло, оказался открытым — из-за выставки с весьма подходящим названием…
— С каким?
— А догадайся…
В краеведческом музее Алиса не была уже лет десять, если не больше… И о выставках тамошних она ведать не ведала, поэтому только пожала плечами. Был бы дедуля, он наверняка смог бы ответить.
— «Сокровища скифских курганов», — зловещим шепотом произнесла Елизавета. — Вот так-то…
Ужаснуться как следует они не успели: Алиса услышала шум подъехавшей машины, и голос дедули во дворе произнес:
— Осторожнее! Не повредите ее!
Алиса замерла, боясь поверить своим ушам, и посмотрела в окно.
Это — счастливый сон, или взаправду вернулся дедуля?
За окном уже начиналось утро, а в комнату два дюжих молодца втаскивали огромный деревянный ящик, за ними шествовал красавец дед в куртке нараспашку, с развевающейся гривой густых седеющих волос, и от него веяло такими спокойствием и уверенностью, что не только Алисины, но и Елизаветины страхи сразу рассеялись. Обе заорали «Де-ду-ля!» и повисли у него на шее.
— Ох, барышни мои, вы меня с ног сшибете! — посетовал дедуля. — И почему это вы не спите в такой ранний час? Только не врите, что боялись проспать заутреню, я на такие фишки не покупаюсь!
— Нет, у нас просто… — начала было объяснять Елизавета, по Алиса сделала такие страшные глаза, что она тут же осеклась.
Еще не хватало оглоушивать дедулю неприятностями! С Алисы и Сары хватит! Она еще не решила для себя, как надо вести себя с этой нахальной самозванкой, и откладывала минуты откровенного разговора. Дедуля пока не обратил на Сару особенного внимания: он привык к Алисиным подругам. Так, скользнул по ее лицу обворожительными хилловскими глазами, дружелюбно улыбнулся и поздоровался.
— Александр, — представился дед и улыбнулся своей самой обольстительной улыбкой.
Сара таяла. Кажется, и на нее дедовы чары оказали магическое действие — она стояла с глупой улыбкой и смотрела на него во все глаза.
Алисино сердце возмущенно забилось: что там Елизавета говорила об опасности? Вот она, опасность! Стоит молодая профурсетка и пытается охмурить Алисиного единственного деда!
— Очень приятно, — сказала Сара таким тоном, что у Алисы по коже побежали мурашки.
— «Мне сорок лет, нет бухты кораблю, позвольте ваш цветок слезами окроплю», — насмешливо пропела Елизавета. Тихо, чтобы только Алиса услышала.
— Да брось ты, — попыталась успокоиться Алиса. — Она же его лет на тридцать моложе!
— Вот я и говорю — камергер Резанов с Кончитой… Скажи дедуле, что нечего служителю церкви с иноверками кокетничать!
Радость была омрачена. И кого было в этом винить? Мерзавцева? Или злую судьбу, которая явно вознамерилась уничтожить бедную Алису?
Теперь вся надежда была на то, что гостья чистосердечно признается в том, что она — Сара Мидленд. «Если я скажу об этом сама, дедуля заподозрит меня в банальной ревности!» — решила Алиса.
Дед наконец-то отвлекся от созерцания прелестницы Сары. Один из мужиков, притащивших ящик, кашлянул выразительно и просипел:
— Заплатить бы надо, хозяин…
Дед встрепенулся, посмотрел на Сару так жалобно, словно боялся, что это видение, пока он будет заниматься ящиками, растает, но реальность была сурова.
Он с видимой неохотой отвлекся и полез в карман. Расплатившись с грузчиками, выпроводил их:
— Ну, вот и настала пора для чуда. — С этими словами он открыл ящик и спросил: — Ну и как вам моя красавица несравненная? — На дне ящика лежала икона.
Руки женщины, изображенной на ней, взмыли вверх, послушные музыке, на губах — улыбка, готовая вот-вот улететь, легкая, как бабочка или облако… Она была похожа на мальчика-подростка, а у ног ее плескалось море.
Алиса не смела вздохнуть.
«Это же я, — хотелось закричать ей. — Это — из моего сна! А море — Аравийское, да?»
— Дед, можно ее потрогать?
— Да можно, — рассмеялся он. — Пока не в храме, можете погладить мою красавицу… Тем более что она, говорят, чудотворная. Вот только не каноническая… Видишь, ангел над ней — облаком?
Алиса коснулась иконы кончиками пальцев, стараясь быть осторожной, чтобы не нарушить грубым движением танца. Ей действительно казалось, что женщина движется, что трепещут краешки ее одежд…
— Кто это?
— Богородица, — сказал дед. — Благовещение… Еще тех времен, когда нельзя было изображать женские формы — вот она и похожа на мальчишку.
Он смотрел слегка прищурившись, с почти неуловимой грустью. Словно погружался в танец, и возвращаться ему не хотелось.
— Вот вам, девочки, еще подружка. — Дедуля тряхнул буйными кудрями, словно стряхивая с себя остатки грез, и рассмеялся. — Пока она поживет у нас, так что будьте с ней поласковее… И берегите ее. Потому как она и вправду несравненная, и цены ей нет.
— Как? — подала голос Сара. — Сколько же она может стоить?
— Дорого, — усмехнулся дед. — Только дело не в цене… Она — чудо, а за чудо денег не берут. Чудо дарят, чтобы всем стало немного светлее да жилось чуть правильнее…
— И вы ее отдадите? — удивленно воскликнула Сара. — Кому?
— Дед все тащит в музей или в храм, — пояснила Елизавета. — У него там даже свой зал есть. Мы тебе потом покажем…
— Но это же… — Сара не договорила. Она стояла, сложив руки на груди, и переводила взгляд с деда на Деву Марию, словно пыталась понять: почему дед, такой красивый мужчина, начисто лишен всяческого практического ума?
И еще Алисе показалось, что во взгляде Сары мелькнула ревность: уж больно влюбленно таращил дед свои необыкновенные глазищи на тонкую фигурку.
Сара не спускала с дедули глаз: не каждый же день тебе выпадает удача и ты видишь Даймона Хилла во плоти! Алиса сомневалась в том, что ее интересовали дедулины духовные качества: в Сарином взгляде читалось плотоядное стремление проглотить бедного дедулю и не подавиться.
Дедуля к дамским жадным взорам уже привык и смотрел на гостью со своим знаменитым прищуром, от которого тетки начинали окончательно мрачнеть рассудком, повергаться ниц и делать прочие глупости. Сара была опытной соблазнительницей, поэтому загадочно молчала, не спуская с дедули глаз, в которых Алиса приметила опасное мерцание.
— Вы ведь священник, — наконец осмелела наша шарлатанка. — Странно, что вам дозволяется участвовать в раскопках…
— Почему? — искренне удивился дедуля. — Вы всерьез полагаете, что священники сильно отличаются от остальных людей?
— Глядя на вас, я начинаю в этом сомневаться, — тихо рассмеялась Сара. Ни дать ни взять — воркующая голубка…
— То есть я обычный человек, — удовлетворенно заметил дедуля.
— Как раз наоборот, — продолжала атаку наша незваная гостья. — Вы необычны. Даже сами себе не отдаете отчет, насколько…
— Может быть, вам это просто кажется… Кстати, нас не познакомили. Как вас зовут?
Тут с Алисой что-то произошло. Она представила себе, как Сара сообщает дедуле о том, что она примчалась из Англии встречаться с читателями, а дедуля столбенеет от гнева! Что будет потом, Алиса знала. Потом разразится ужасный скандал и Сару выгонят из дома в связи с «нехристианским поведением». Но Алисе ужасно хотелось разобраться в темной истории, а как она могла это сделать без главной темной лошадки? Дело-то было не в Мерзавцеве и компании — дело было в ней. События последних дней показывали Алисе, что затянувшаяся игра была совсем не так невинна, как это казалось поначалу.
— Дед! — закричала Алиса, заметив, что глупая Сара уже открыла рот, чтобы назвать свое имя. — Я забыла тебе рассказать, что тут творилось! Пожалуйста, пойдем ко мне в комнату!
Ее крик напугал всех в комнате. Елизавета, до этого момента мирно дремавшая в кресле, очнулась — и теперь смотрела на Алису с неприкрытым ужасом.
— Что, опять призраки? — спросила она. — Я надеялась, что с появлением дедули призраки исчезнут автоматически…
— Какие еще призраки? — испугался дедуля.
— Пойдем, — потянула его за рукав Алиса. — Сейчас я тебе все-все расскажу. Только обещай мне, что не будешь волноваться…
Уже занималось утро. Первые солнечные блики, проникнув через окно, эффектно украсили дедулины каштановые волосы с серебристыми прядями. Алиса невольно залюбовалась четко вылепленным профилем деда и в очередной раз подумала, что с его стороны идти в священники было романтической блажью.
— Я слушаю тебя, Алиса… — прервал ее созерцания дедуля.
Алиса оглянулась на дверь в комнату, где они оставили Сару и Елизавету, и сказала:
— Только поклянись мне, что не будешь волноваться.
— Алиса, я не даю клятв! — возмутился дед. — Ты прекрасно знаешь, что это…
— Не по-христиански, — вздохнув, закончила за него фразу Алиса. — И все-таки, дед, иногда можно нарушить традиции.
— Прелюдия к рассказу слишком длинна, — заметил дед, усмехнувшись.
— Я не могу рассказывать тебе свою историю, пока у меня не будет гарантий, что ты не брякнешься на пол с сердечным приступом! — возмутилась Алиса.
— Постараюсь, — сказал заинтригованный дед. — Могу сесть на кровать.
— Неплохое решение… Садись, — разрешила Алиса.
Она отодвинула подушки и уселась рядом с дедом.
— Понимаешь, дедуля, здесь творятся какие-то странные вещи, — начала Алиса. — Во-первых, ночью вокруг нашей с тобой «храмины» таскались загадочные личности с непонятными намерениями. Во-вторых, меня хотели сегодня убить. А в-третьих, эта девица, которая тусуется в нашей гостиной, утверждает, что ее зовут Сара Мидленд.
Несмотря на сногсшибательность сообщений, дедуля выполнил свое обещание и не упал в обморок. Он долго смотрел на Алису, переваривая полученную информацию, потом загадочно протянул:
— Та-ак… Если я тебе скажу, что все понял, ты мне не поверишь?
— Конечно, потому что я сама пока ничего не понимаю.
— А ты обращалась в милицию?
— В общем-то, милиция сама ко мне обратилась… — задумчиво поведала Алиса. — Потому что тот тип, который вознамерился меня убить, сам был убит. И милиция сначала подумала, что это сделала я.
Последнее известие дедулю очень расстроило.
— Алиса! Я надеюсь, что это не так? Ты не осмелилась нарушить первую заповедь Господа?
— Да что ты, дед! — возмутилась Алиса. — Даже если бы мне и захотелось ее нарушить, я не смогла бы! Ты что, не знаешь, что я патологическая трусиха?
— Раньше ты была спокойной девочкой, — сказал дедуля. — Во всяком случае, я оставлял тебя одну и ничего не происходило… А теперь целый набор неприятностей!..
— Что же нам делать?
— Разбираться, — развел руками дедуля. — Например, почему тебя хотят убить?
— Да не хотят! Это Елизавета так думает, и еще Андрей Михайлович, следователь. Ну, подумай сам, дед, кто может желать моей смерти? Наследства я никому не оставлю, сведений о чьей-то преступной деятельности у меня тоже нет… Скорее всего, все получилось случайно! Вот в это я охотно верю, потому что я всегда попадаю впросак! Так что это все ерунда! А вот Сара…
— Да, кстати… — подхватил дед. — Что это за девушка, выдающая себя за тебя? Откуда она взялась?
— Я очень хочу это выяснить, — призналась Алиса. — Она себя ведет немного странно, как будто и в самом деле ее так зовут, или она думает, что мне ничего не известно! — Она вкратце рассказала ему о разговоре с Мерзавцевым.
— Ох, Алиса, я же тебя предупреждал, что вся эта «литература» добром не кончится! — заохал дедуля.
— Предупреждал, — согласилась Алиса.
— А поговорить с этой Сарой ты не пробовала?
— Дед! Если она все знает и так странно себя ведет, значит, говорить с ней бесполезно! Она прожженная негодяйка! Поэтому я ничего откровенными беседами не добьюсь!
— Может быть, мы ее исповедуем? — предложил наивный дедуля.
— Насильно? — удивленно охнула Алиса. — Как ты ее в церковь затащишь? Ты ее видел? Она вся в кожу затянута, как металлистка! Нет, у меня другой план… Только ты сделай, пожалуйста, вид, что нисколько не удивился тому, что ее зовут Сара Мидленд…
На самом деле плана у Алисы пока не было. Были только туманные наметки. Но дедуле об этом знать было незачем. «Я и так сказала ему больше, чем собиралась», — подумала Алиса.
— Ты только не бойся, — нарушил молчание дед. — Мы что-нибудь придумаем… — Он мягко дотронулся до Алисиной руки.
Ах, как ей хотелось ему поверить!
— Дед, — сказала она, уткнувшись носом в его плечо. — Чем я им помешала?
— Да ничем, лапушка, — мягко потрепал он ее по голове. — Может быть, все это только цепочка случайностей… Обычно-то шакалы грызутся между собой. А ты оказалась рядом… Главное, Алиса, не бойся! У них заступников нет, а у тебя — целая армия! Только на небеса взгляни…
В отличие от дедули Алиса не уповала на небеса. Но в этот момент ей очень хотелось ему верить.
— Алиса, а это не может быть связано с Сарой?
— Я про это думала, но зачем? — пожала плечами Алиса. — Это же простой обманчик, мелкий и пошлый до омерзения! Не думаю, что из-за этого надо было нанимать киллеров по мою душеньку!
— Алиса, вспомни, кто отец лжи? — не унимался дедуля.
— Дьявол, — вздохнула Алиса.
— Разве могут быть простые обманчики? — назидательно вопросил дед. — Один маленький ведет к большому, а там недалеко до смертных грехов… Ох, лучше бы ты не связывалась с бесенятами!
Алиса ничего не ответила. Это была вечная тема: дед с потрясающим упорством пытался убедить Алису, что писать ерундистику, если Бог одарил тебя талантом, гадко и стыдно. Еще хуже отдавать свои книги в чужие руки.
— Ты словно детьми торгуешь, — кипятился он. — Родишь — и продашь, как компрачикоса, чтобы дальше в бутылке растили!
— Да меня же не напечатают под своим именем, дедуля! — доказывала Алиса.
— Ну и пускай не печатают, — отвечал дедуля на эти доводы. — Их беда…
— Дед, давай не будем все наши споры начинать сначала! — взмолилась Алиса. — Каждый зарабатывает как может!
— Тогда почему бы тебе не податься в воры? — усмехнулся дед. — В карманники, например… Лучше ведь! Честнее… Ты сама подумай, Алиса, как это выглядит, ты ведь не просто Алиса! Ты Павлищева! Твой пращур с Чаадаевым дружил, другой — с Иоанном Кронштадтским лепрозорий открывал… Они в твою головку что-то свое вложили, талант-то у тебя не просто из воздуха появился! А ты все на этих теток разбазариваешь! Да любая из них, прости Господи, дает глупую надежду, что ум иметь не обязательно!
— Это не по-христиански, дедуля, — хитренько улыбнулась Алиса. — Люди все равны.
— Может, и равны, — проворчал распоясавшийся дедуля. — Только не убедишь ты меня в том, что Иоанн Кронштадтский равен по значимости какому-нибудь воришке и алкашу… Миру-то нужнее отец Иоанн, а не воришка! Вот пусть и знает свое место.
— Дедуля, это совсем не по-христиански! — возмутилась Алиса. — К тому же я не думаю, что все эти перестрелки связаны с моими занятиями.
— Алиса, — попросил дедуля, взяв ее руки в свои. — Обещай мне одну вещь. Когда все это закончится, ты найдешь себе другую работу! Сейчас я тебе ничего сказать не могу. Пойму, что там за темные дела, тогда объясню тебе все.
Алиса удивленно посмотрела дедуле в глаза.
— Тайны? — переспросила она. — У тебя тайны?
— Да не тайны, — развел руками дедуля. — Просто одну статью прочел и задумался…
— Алиса! Вы где? — раздался из комнаты встревоженный голос Сары.
Высокая гостья ждала, а это значило, что все разговоры придется оставить на потом.