Столько неправильных осанок Тора в последний раз наблюдала на шестнадцатилетии своего сына. Однако расхлябанные молодые люди, которые, уставившись в пол, сидят перед ней и Маттиасом, были десятью годами старше. Все они, кроме высокой рыжеволосой девушки, выглядели так, будто вывалились на диван прямиком из мусорного контейнера. После утреннего звонка Гуннара Тора связалась с Бриет и договорилась о встрече в одиннадцать.
По голосу девушки она поняла, что им с Маттиасом делают большое одолжение. Кроме того, Бриет предупредила, что все будут курить. Тора предложила квартиру Гаральда. Согласие прозвучало угрюмо, но даже если бы Тора пригласила их в Париж, она получила бы ровно то же самое. Маттиас от выбранного места встречи пришел в восторг, считая, что это выведет друзей из равновесия и заставит быть правдивыми.
Дожидаясь студентов, Тора показала Маттиасу исписанный лист бумаги, выпавший из «Молота ведьм».
Какое-то время они над ним корпели, но окончательных выводов не сделали, за исключением того, что запись «Инсбрук — 1485» сходится с годом прибытия туда Крамера и, возможно, связана с теми старинными письмами, которые Гаральд привез в Исландию. Тора была абсолютно убеждена, что «Й.А.» расшифровывается как Йоун Арасон, и речь идет о последнем исландском католическом епископе, казненном датчанами в 1550-м. С другой стороны, она не могла догадаться, почему Гаральд это перечеркнул. Насколько они поняли, схема представляла собой маршрут движения или путешествия. Ни о какой «книге посетителей креста» Маттиас никогда не слышал, в квартире ее тоже не было, и полиция во время обыска не забирала ничего похожего.
Звонок снизу прервал их размышления.
Студенты оккупировали оба дивана, поближе друг к дружке; Тора и Маттиас сели на стулья. Тора нашла пепельницы, и сразу стало дымно.
— Чего вы от нас хотите? — спросила рыжеволосая, Марта Мист. Друзья посмотрели на нее с облегчением, надеясь, что лидер отвлечет внимание на себя. Все беспрерывно курили.
— Поговорить о Гаральде, — ответила Тора. — Мы пытались с вами встретиться, но вы настроены к нам враждебно. Почему?
— Потому что мы учимся, — невозмутимо заявила Марта Мист. — У нас есть дела поважнее пустых разговоров с незнакомцами. Мы все рассказали полиции. Кроме того, мы не обязаны…
— Да-да, конечно, — подхватила Тора, стараясь не показать, что девушка, как и все остальные, действует ей на нервы. — Мы благодарны, что вы нашли время и собрались. Надолго мы вас не задержим. По поручению семьи мы выясняем причину смерти Гаральда, а все вы были его ближайшими друзьями…
— Мы часто вместе тусовались, это точно, но никто из нас понятия не имеет, чем он занимался, — сказала Марта Мист. Бриет мрачно кивнула. Остальные не отрывали взглядов от пола.
— Один за всех, и все за одного? Вас все-таки здесь пятеро, — вступил Маттиас. — Мы были в тюрьме у Хюги Торриссона, вы его, конечно, знаете. По его словам, с тобой, Халлдор, Гаральд общался больше, чем с другими. Ты переводил ему и помогал в его занятиях. — Он обращался к Дори, который сидел, тесно прижавшись к Марте Мист. — Это так?
Дори поднял глаза.
— Относительно… Да, мы довольно много времени проводили вместе. Иногда Гаральд приносил какой-нибудь исторический документ на исландском, ну, я ему помогал. Мы были хорошими приятелями… — Он пожал плечами, как бы давая понять, что это были вполне обычные отношения.
— С Хюги вы тоже хорошие приятели? — спросила Тора.
— Да, мы дружим с детства. — Дори снова уставился в пол, ловко тряхнув головой: челка упала на глаза и избавила его от прямых взглядов.
— Интересная рисуется картина: один из твоих друзей убит, а другой обвинен в его убийстве. Странно, что ты не бросаешься нам помогать. Понимаешь? — Маттиас улыбнулся Дори, но без толку: улыбка запуталась в челке и не достигла глаз.
Маттиас повернулся к остальным.
— Это всех касается, ясно?
Они забубнили «да» куда-то себе в грудь и затрясли головами в знак согласия.
— Прекрасно! — Маттиас хлопнул себя по колену. — Значит, все всё поняли и можно начинать. Только надо определить с чего. — Он выразительно посмотрел на Тору.
Тора улыбнулась студентам.
— Для начала расскажите нам, как вы познакомились с Гаральдом. И еще хотелось бы понять, чем занималось ваше весьма своеобразное студенческое общество.
Все посмотрели на Марту Мист в надежде, что она решит эту задачу. Тычком локтя она переадресовала вопрос Дори. Удар вышел довольно болезненным, и Дори поморщился.
— Меня с Гаральдом познакомил Хюги, — начал он. — В прошлом году. Мы встретились в баре. Потом вместе ходили в рестораны, в кафе, на концерты и так далее. Как-то Гаральд сказал, что задумал создать интересное общество, и спросил, не хочу ли я в него вступить. Так я познакомился с остальными.
Его рассказ подхватила Марта Мист.
— А я присоединилась к обществу через Бриет. Она знала Гаральда по факультету, и предложила мне посмотреть, чем они занимаются.
Бриет ревностно кивнула, подтверждая ее слова.
— А вы? — Тора обратилась к Андри и Бряудну, которые сидели бок о бок и курили.
— Мы? — Андри кашлянул, поперхнувшись дымом.
— Да, — подтвердила Тора. — Вы оба. — Чтобы рассеять сомнения, она поочередно ткнула в них пальцем.
Бряудн заговорил первым.
— Я тоже изучаю историю, как и Бриет. Гаральд приходил к нам на лекции, иногда после занятий приглашал нас в кафе, мы болтали. Однажды он предложил мне и Бриет создать общество по изучению древних магических культов. А я позвал Андри для смеху.
Андри глуповато улыбнулся.
— Из рассказа Хюги мы поняли, — продолжила Тора, по-прежнему стараясь сохранять доверительную интонацию, — что под видом изучения колдовства с исторической точки зрения вы устраивали самые настоящие сексуальные оргии.
Три парня ухмыльнулись, а Марта Мист опустила уголки рта и произнесла тоном оскорбленной невинности:
— Оргии? Не было никаких оргий. Мы изучали магическое искусство и ведьмовство как культуру древних времен. В конце концов, старинные ритуалы не так уж глупы, если знать их по-настоящему. А то, что мы после встреч немного трахались, к делу не относится. Хюги, как всегда, все извратил. Он никогда не врубался, чем мы на самом деле интересуемся.
Она откинулась на спинку дивана и свирепо посмотрела на Маттиаса и Тору из-под нахмуренных рыжих бровей.
— Разумеется, вы тоже не понимаете. Держу пари, вы думаете, что мы рубим курам головы и втыкаем иголки в самодельных кукол.
— Тогда будьте любезны, объясните, чем для вас является черная магия? — с толикой сарказма спросил Маттиас.
Марта Мист раздраженно простонала.
— Я не собираюсь ради вас корчить из себя профессора. Скажу только одно: магия — это индивидуальная попытка влиять на собственную жизнь нешаблонным способом, нешаблонным с точки зрения современного сознания. В прошлом это было почти нормой, а для бедняков — единственной надеждой изменить жизнь к лучшему. Для этого надо совершить определенные действия, которые повернут события в твою пользу, иногда за счет кого-то другого, а иногда нет. На мой взгляд, творя заклинание, ты делаешь шаг к той цели, которой добиваешься, сосредоточиваешься на ней, и появляется больше шансов ее достичь.
— Можешь привести пример? — сказала Тора.
— Привлечение любви или успеха, исцеление, порча на врагов. Да что угодно. Большинство древних заклинаний связаны с основными человеческими потребностями, хотя в те времена жизнь не была такой уж сложной штукой.
После чтения «Молота ведьм» Тора позволила себе не согласиться. По крайней мере защищать кого-то в судебной системе, правила которой постоянно меняются и гнутся в интересах обвинения, очень сложно.
— А что вы используете для заклятий? — спросила она и, чтобы позлить Марту Мист, добавила: — Кроме обезглавленных куриц и самодельных кукол?
— Очень смешно, — сказала Марта Мист без тени улыбки. — В Исландии в основном применялись гальдраставы — руноподобные знаки. Для наложения заклятия их надо не просто вырезать или начертить. Кстати, в других странах Европы то же самое: нарисовать магический символ — это еще не все.
— А что нужно еще? — спросил Маттиас.
— Прочитать заклинание, использовать кости животных, волосы девственницы. Такого рода вещи. Ничего серьезного, — холодно ответила Марта.
— Да, а иногда нужны части человеческого тела, — ляпнула Бриет. Ее друзья, развалившиеся на диванах, неожиданно напряглись. Девушка осеклась и покраснела.
— Да ну? — притворно изумившись, произнес Маттиас. — Например? Руки? Уши? — Он сделал короткую паузу. — Или, может быть, глаза?
Все молчали. Потом заговорила Марта Мист:
— Я не читала и не знаю заклятий, для которых нужны глаза, разве только глаза животных.
— А остальные? Кто-нибудь знает о таких заклятиях? — спросил Маттиас.
Никто не ответил, но все отрицательно затрясли головами.
— Не-а, — выдавил Бряудн.
— А пальцы? — быстро спросила Тора. — Вам известно о заклятиях, где требуется палец? Может быть, вы сами их творили?
— Нет, — твердо сказал Дори, для убедительности откинув челку с глаз и открыто глядя на Тору и Маттиаса. — Давайте проясним ситуацию. Мы не творили никаких заклятий, для которых нужны части человеческого тела. Я не знаю, на что вы намекаете, но это нелепо. Мы не убивали Гаральда — это первое, что вы можете исключить. У копов есть наши алиби, и они их проверили.
Дори потянулся к столу, вытащил из пачки сигарету, прикурил, глубоко затянулся и медленно выдохнул дым.
— Значит, Гаральда убил Хюги? — спросила Тора. — Ты это хочешь сказать?
— Нет, совсем не это! Вам надо внимательнее слушать, — вспылил Дори. Он подался вперед, будто желая что-то добавить.
Марта Мист отбросила его обратно на диван и спокойно произнесла:
— Я не знаю, откуда ваша логика, но то, что мы не убивали Гаральда, совсем не значит, что это сделал Хюги. Дори только хотел сказать, что мы его не убивали, баста! — Марта Мист в свою очередь откинулась на спинку дивана, вытащила сигарету из пальцев Дори и затянулась.
На лице Бриет появилось раздражение: похоже, ее заставил нервничать этот явный признак интимности.
— Хюги его не убивал. Он не такой, — угрюмо пробубнил Дори. Он оттолкнул руку Марты Мист и потянулся к пепельнице на столе.
— А ты?.. Ты — такой? У тебя, насколько я помню, весьма сомнительное алиби по сравнению с остальными. — Маттиас буравил его глазами в ожидании ответа.
Дори сдвинулся на край дивана, поближе к Маттиасу, и произнес тихим от бешенства голосом:
— Гаральд был моим другом. Близким другом. Мы заботились друг о друге, многое делали друг для друга. Я бы никогда его не убил. Никогда. Вы от истины даже дальше, чем копы, и просто гоните, а сами ни хрена не знаете. — Для усиления своих слов Халлдор наставил на Маттиаса зажженную сигарету.
— Кстати, что именно ты для него делал? Кроме переводов? — спокойно перебила Тора.
Дори отвел взгляд от Маттиаса и так же исступленно посмотрел на Тору. Он открыл было рот, намереваясь что-то еще сказать, но сдержался. Затушив сигарету, он придвинулся к своим товарищам.
Бряудн, студент-историк, взял на себя роль миротворца.
— Чего вы наезжаете, я не понимаю… Вы сбережете массу времени и сил, просто поверив нам. Никто из нас Гаральда не убивал. Зачем нам это? Он был необычный, вечно что-нибудь придумывал, денег не жалел, хороший друг и все такое. Наше общество без него — ноль. Да никто из нас не мог его убить — нас и рядом не было, вам многие скажут.
Его поддержал студент-химик Андри. До этого он сидел с остекленевшими глазами, и у Торы возникло подозрение, что его интерес к химии распространяется не только на учебу.
— Это правда, — подтвердил Андри. — Гаральд был необыкновенный, никому бы из нас в голову не пришло от него избавляться. Иногда он, конечно, ехидничал, но и помогал нам. Кстати, не только деньгами. Он был очень, очень порядочным.
— Как трогательно, — без тени сочувствия произнес Маттиас. — Мне бы хотелось знать вот что. Вы все, кроме Халлдора, были на той вечеринке. Вы помните, как Хюги и Гаральд вместе пошли в туалет, а после на их одежде появилась кровь?
Все, кроме Халлдора, отрицательно затрясли головами.
— Кто там смотрел на одежду? — печально сказал Андри. — Было хорошо. Весело и хорошо. Зачем кровь? Не помню я никакой крови.
Остальные трое согласно закивали.
Воцарилось молчание. Несколько сигарет было затушено, но гораздо больше зажжено.
— Значит, вы не знаете, кто убил Гаральда? — нарушил тишину Маттиас.
В унисон, твердо, друзья заявили «нет».
— И вы никогда не использовали части человеческого тела — палец например — в ваших магических обрядах? — продолжал он.
Гораздо менее синхронное «нет».
— И вы не узнаете этот магический знак? — Маттиас швырнул на стол рисунок вырезанного на груди Гаральда символа.
Снова единогласное «нет».
— Было бы убедительней, если бы вы сначала взглянули на рисунок, — саркастически заметил он.
— Копы нам уже показывали. Мы прекрасно знаем, о чем речь, — растягивая слова, произнесла Марта Мист, мимоходом положив руку на бедро Дори.
— Понятно. А что вы знаете о деньгах Гаральда, которые он снял с банковского счета незадолго до смерти?
— Ничего. Мы же были друзьями Гаральда, а не его бухгалтерами.
— Он ничего не упоминал о ценном приобретении или о том, что собирается что-нибудь купить? — спросила Тора, обращаясь к Бриет, которая, как казалось, более склонна говорить правду.
— Гаральд всегда что-то покупал, — сказала Бриет, зыркнув в сторону Марты Мист и Дори. Увидев руку подруги на бедре Халлдора, она повернулась к Торе и добавила: — Если не для себя, то для Дори. Они были очень близки. — Девушка злорадно улыбнулась.
Дори залился краской смущения.
— Что он тебе покупал и почему? — спросила Тора.
Юноша неловко заерзал на диване.
— Все было не так. Иногда он дарил мне то или другое в обмен на то, что давал ему я.
Тора не дала ему увильнуть.
— Например?
Дори покраснел еще больше и снова защитился челкой.
— Всякую ерунду.
Маттиас хлопнул себя по колену, на сей раз более решительно, чем прежде.
— У меня возникла идея. Раз Марта Мист, Бриет, Бряудн и Андри ничего не знают, то пусть отправляются домой, или на занятия — словом, идите куда хотите. От вас все равно никакого толку. А мы останемся с Дори и поболтаем. Так ведь будет лучше, правда, Дори?
— Будто бы! — взвизгнула Марта Мист. — Дори знает не больше, чем все остальные. — Она повернулась к Халлдору. — Не вздумай оставаться. Уходим все.
Поначалу Дори ничего не сказал, потом сбросил ее руку с бедра.
— О’кей.
— О’кей? «О’кей» что?! Ты с нами? — не отступала Марта Мист.
— Нет, — ответил Дори. — Я хочу с этим покончить. Я остаюсь.
На секунду показалось, что Марта Мист бросится на Дори и вонзит в него когти, но она взяла себя в руки. Прежде чем встать с дивана, она наклонилась к Дори и что-то ему прошептала. Он с отсутствующим видом кивнул. Марта Мист его поцеловала, а Бриет сделала вид, что этого не заметила. Андри и Бряудн деловито затушили сигареты и поднялись на ноги.