Нет, это точно не тот парень, который с самого детства отравлял мою жизнь. Он был одет во все черное, и этот цвет отчетливо подчеркивал спортивную фигуру, а из-под ворота рубашки, на шее, виднелась небольшая татуировка в виде незнакомого мне символа. Только непослушные светлые волосы и проницательные серые глаза остались прежними.
— Я, конечно, привык, что при виде меня теряют дар речи, — Захар закурил сигарету и глубоко вдохнул дым, — но обычно, это не длиться больше тридцати секунд. Ты побила все рекорды, — он выдохнул струю густого дыма рядом со мной.
Кожа покрылась мурашками, хотя ночь была довольно тёплой. Обхватив плечи руками, я пыталась унять кусачую дрожь. Его хитрая улыбка и надменный взгляд дали понять, что он смеется надо мной.
Прошло еще какое-то время, прежде чем я смогла начать говорить.
— А я смотрю, года не пошли тебе на пользу, — мой голос неожиданно прорезался и стал жестким. — Все такой же напыщенный и самодовольный Исаев. Сколько мы не виделись? Год? Два? Хотя неважно. Я хочу, чтобы эта встреча была последней.
На его лице заиграла лукавая улыбка.
— Только твои пристальные взгляды, доказывают обратное. Признайся, ты глаз не могла от меня оторвать.
Я фыркнула от возмущения.
— Ты бредишь, — усмехнулась я и скрестила руки на груди. — Я смотрела не на тебя. Из всех людей в заведении, твоя персона интересует меня меньше всего.
По его выражению лица, я поняла, что была неубедительной.
— А что скажешь, про свой румянец? — его рука потянулась к моей щеке, но я сразу же её отбила.
— Алкоголь, — отрезала я. — И только. Так что не думай, что можешь смутить меня.
Захар откинул окурок в сторону, и пристально посмотрел мне в глаза.
— Я ещё даже не пытался, — сказал он, почти шепотом. — Но ты заметно покраснела.
Я не нашла что ответить ему, да и не хотела спорить, отчасти он был прав. Мой прищур говорил сам за себя — я не желала продолжать диалог. Но тот факт, что я сама спровоцировала его, как очередное доказательство моей неразумности.
После секундной паузы, он приблизился ко мне, но я отшатнулась.
— Ты боишься меня? — со смехом спросил он. — Дорогая, я не буду тебя обижать.
Мой подбородок задрался к небу, а из горла вырвался изнемогающий стон.
— Господи, ну почему ты такой невыносимый? Твои самовлюбленные повадки, порядком бесят. Ты неинтересен.
Захар изогнул свою светлую бровь.
— Так считаешь только ты, — уточнил он, выпрямившись в груди.
Я пожала плечами и развела руки в стороны.
— Значит, у меня есть мозги.
— А вот в этом я сильно сомневаюсь. Ты продолжаешь вести себя как вредная девчонка. Плюёшься, задираешься, а у самой дрожат коленки. По умственному развитию, — он задумчиво постучал пальцем по подбородку, — я бы дал тебе тринадцать.
— И с каких это пор, ты стал таким проницательным, профессор?
— Я всегда таким был, — спокойно ответил он. — Просто ты этого не замечала. Потому что, тебя волновало только то, что было у тебя под носом. Всегда давила на жалость, чтобы тебя пожалели. Тявкала, когда на самом деле была готова умереть от страха. Боялась собственных мыслей, собственных желаний, и, — его глаза оглядели меня, и на лице появилась надменная улыбка, — видимо, ничего так и не поменялось.
Меня оскорбила эта характеристика и чтобы не выдать свою обиду, я поспешила удалиться.
— Ну, хорошо. Пойду, потявкаю в другом месте, — я развернулась к входу в клуб. — Было неприятно познакомиться, — кинула я через плечо. — В принципе, как и всегда.
Обрадовавшись тому, что мое слово стало последним, я поспешила скрыться в помещение, но войти мне помешала крупная фигура — охранник. Он нагло вытянул руку перед моим лицом.
— Вы не пройдете в клуб, — заявил он, и ни один мускул на его лице не дрогнул.
Я опешила.
— Что значит «не пройдете”? У меня там подруга, — я сделала шаг, но сильная рука не дала мне пройти дальше, удерживая на месте.
Охранник сделал усталый вздох, как будто повторял одну и ту же заученную фразу.
— Вы пьяны, — констатировал он, — и портите имущество заведения. По правилам, я обязан осведомить вас и запретить посещать наше заведение. Что я в принципе и делаю. Всего доброго.
Вот теперь, я отчетливо почувствовала прилив крови в голову. Изначально это был алкоголь, потом стыд, а теперь сильная злость.
— Я не портила ваше имущество! — рявкнула я. — О чем вы вообще говорите?
Охранник закатил глаза, чем взбесил меня еще больше.
— Вы, находясь в алкогольном опьянении, несколько минут назад, отказались воспользоваться ручкой и открыли дверь другой частью тела, — монотонно проговаривал он. — Это зафиксировали камеры. Вы агрессивны, а значит, опасны для окружающих и по правилам нашего клуба, я обязан проследить, чтобы вы не попали в заведение.
Мои кулаки сжимаются.
— Что за чушь? Максимум, что я сделала, так оставила еще один грязный след на двери! А их там достаточно! У меня там телефон, все деньги, подруга, черт возьми! Пустите меня!
Я попыталась пойти на пролом, но теперь охранник оттолкнул меня жестче и мое тело покачнулось.
— Нужна помощь? — за спиной послышался насмешливый голос Захара.
— Отвали! — огрызнулась я, даже не повернувшись к нему.
— А я тебя и не спрашивал, — он поравнялся со мной, и обратился к охраннику. — Если будет нужна моя помощь, то я могу вызвать полицию, — с притворной вежливостью предложил он, а потом прошелся по мне сочувствующим взглядом, — или психушку.
Охранник молчаливо кивнул и пропустил его в заведение.
Моя челюсть была готова отвалиться, а Захар, напоследок издевательски подмигнул мне. Я толкнула каменную грудь охранника, который не шевельнулся.
— Если вы хотите знать, кто настоящий агрессор, то вы только что пропустили его в клуб! Плохо работаешь, приятель!
Парень словно статуя, не обращал на меня никакого внимания.
— Да и к черту вас! — сдалась я. — Больно нужен мне ваш клуб с самым тупым названием! Какой клуб — такой и персонал!
На улице не было ни души, и мой голос эхом отдавался в округе.
***
Я шла уже минут сорок, до моего дома оставалось еще километром так двадцать. Ловить мотор я побоялась. От потока свежего воздуха ко мне пришло понимание, как же сильно я напилась. Голова шла кругом. Я облажалась как никогда. Единственным облегчением было то, что моя обувь была на низком каблуке, в противном случае, мне пришлось бы идти босиком.
Я услышала звук приближающегося авто и потом увидела, как машина пересекла сплошную и выехала на встречную полосу, затормозив передо мной. Меня ослепил свет фар, и я напряглась. Закусив нижнюю губу, держа ладонь над глазами, чтобы защититься от яркого света, я попятилась назад.
Но когда водительская дверца открылась, и черные ботинки коснулись асфальта, я заметила знакомую фигуру и ничуть не удивилась его появлению.
Захар, все с тем же насмешливым лицом и наглой ухмылкой застыл перед капотом.
Что ему еще надо?
— Садись в машину, — бросил он. — Отвезу тебя домой. Пусть это лучше буду я, чем какой-нибудь извращенец. Поехали.
От его приказа, я едва сдержала пьяный смешок.
— С кем? С тобой что ли? — я расхлябисто помахала руками. — Ни за что. Тем более, ты пьян.
И, отвернувшись, направилась дальше, правда в ненужную мне сторону.
— С чего ты это взяла? — угрюмо проговорил Захар.
Я остановилась, и повернулась к нему лицом.
— Я видела, как ты пил. Не строй из себя великого трезвенника.
Уголки его рта приподнялись в улыбке.
— Значит, ты все-таки наблюдала за мной.
Я набрала воздуха в рот, но не смогла придумать ответ.
— Не парься, — хохотнул он, и, подойдя к пассажирской двери, открыл ее. — Садись.
Я не хотела этого. И на секунду откинув свою гордость, я поняла, что это было самым безопасным вариантом, чем бродить по ночи в одиночку.
«Ты боишься собственных желаний и видимо, ничего так и не поменялось» …
***
Я сидела на пассажирском сиденье черного авто, который когда-то спас меня от Аслана. Это был единственный член той мерзкой компании, на которого я не держала зала. Захар перехватил мой взгляд.
— Уверен, тебе понравиться кататься со мной.
— Зато я не уверенна.
Я смотрела прямо на расстилающуюся перед нами дорогу.
— Мне нужно позвонить, — сказала я приказательным тоном, хотя в душе была немного благодарна Захару, что предложил свою помощь.
Он протянул мне не самый дорогой марки телефон, который я с трудом разблокировала. По памяти, я набрала свои номер — единственный, который знала и очень удивилась, когда высветилось имя.
— Белуха? — возмутилась я, повернувшись к Захару.
Он рассмеялся.
— Ну, мы же так тебя в Детдоме называли?
Не успев ответить, я заметила нули на экране.
— Алло? — послышался голос Светы.
— Привет, это Даша! Ты слышишь меня?
— Круто! А я Света!
По ее запинающемуся голосу, я поняла, что она в стельку пьяная.
— Это Белова! — прорычала я.
— А! Дашка ты? Куда пропала? Все твои вещи у меня! Ты просто обалдеешь! Знаешь, что я сделала с этим барменом? Ох, ты упадешь! У него такой…
Я плотнее прижала динамик к уху, но краем глаза заметила, что Исаев улыбается.
— … а этот рельефный торс, как у порно звезды…
— Давай созвонимся позже, — быстро проговорила я и, сбросив вызов, вернула телефон Захару.
— Пива? — он протянул мне стеклянную бутылку, и я приняла ее. Мысленно я зареклась, что это самый последний день моего алкоголизма.
Меня все еще подташнивало от прошлых коктейлей, не говоря уже о том, что я была в полном недоумении от того, что нахожусь рядом с Исаевым.
— На старую, добрую улицу? — уточнил он, подразумевая наш общий адрес.
— Только не говори, что ты снова живешь в соседней квартире, — продолжала вредничать я.
— Нет, я живу не там.
— А где? — без особого интереса спросила я.
— Далеко, — он быстро взглянул на меня, а потом снова перевел взгляд на дорогу. — Такой ответ устроит?
— Мне плевать. Главное, что не рядом.
— Я недавно вернулся с армии, — уточнил он. — Сегодня, мы отмечали мой приезд. Поверь, встречаться с тобой, не входило в мои планы. А то ты вечно тешишь себя надеждой, что я преследую тебя.
— Ты служил? — мой голос смягчился. — Никогда бы не подумала, что ты пойдешь на такое. Даже в форме тебя представить не могу.
— А без нее?
Я сделала глоток горького пива.
— Фу, меня сейчас вырвет.
— Не притворяйся, Белова. Уверен, что в своих мечтах, ты всегда представляла меня голым.
— И кто это себя надеждами тешит? — парировала я. — Не обольщайся, Исаев. Ни голым, ни в постели, ни за занятием…
Я остановилась, осознав, что говорю лишнее.
— За занятием чего?
Жар пронесся по всему телу, и мое лицо снова запылало.
— Ты стесняешься выговорить слово? Давай я скажу за тебя — трахаться. Секс — секс — секс.
— Замолчи, — я слегка ударила его в плечо, — или я выйду из машины.
Он расхохотался. Громко.
— Эх, Белова, если ты сделаешь это, то познаешь это слово во всем его проявлении. Ты хоть представляешь, сколько голодных мужиков, бродят ночью по улицам? — его глаза упали на мои голые колени. — Хотя, если так было задумано изначально, то вперед.
Я одарила его язвительным взглядом.
— В этой машине, только одна проститутка и это — не я!
— Почему это я проститутка? — со смехом спросил он.
Автомобиль влетел в резкий поворот, и я слегка наклонилась.
— Ты ведь был в армии, — говорила я, придерживая бутылку, — но уже успел обзавестись подружкой. Довольно легкомысленно, не так ли?
Это было не доказательством, но во мне снова говорил алкоголь.
— Белова, ну уж то ты меня ревнуешь? — пропел он.
На это я с каменным лицом произнесла «ха-ха». Разговоры о его новой пассии, напрочь отбили у меня всякое чувство юмора.
— Мечтай дальше, — буркнула я себе под нос, погрузившись в мысли о «своей новой пассии». Сегодня, я совсем забыла про Семена. На этом наш разговор прервался.
Вскоре мы проехали оставшийся путь и припарковались возле нужного подъезда. Но Захар не спешил разблокировать дверь. Он опустил свое сиденье, и вальяжно развалившись, сцепил свои руке на затылке.
— И какого хрена ты разлегся?
Да, вот такая я становлюсь дерзкая после нескольких бокалов спиртного.
— Жду, — сказал он, напевая незнакомую мелодию.
— И чего именно?
— Когда ты пригласишь меня подняться.
— Не дождешься, — фыркнула я, заметив, как кружиться моя голова. — Выпусти меня, пока я не украсила твой салон своими внутренностями.
Захар подергивал ногой, пропуская мои слова мимо ушей.
— Я жду, — издевательски протянул он. — Нельзя быть такой неблагодарной. Я подвез тебя до дому, теперь с тебя должок.
Я поперхнулась оставшимся в бутылке пивом.
— На что ты намекаешь?
— На чай, — игриво ответил он. — А ты что подумала, развратница?
Я уже ничего не думала. Не понимала. Перед глазами мельтешили мультики, а здравое сознание, стало лишь словосочетанием. Я усердно искала причину, почему не должна приглашать его, но…
«Ты боишься собственных желаний и видимо, ничего так и не поменялось» …