После перевязочной, я сидела на лавке возле кабинета врача терапевта, который осматривал Светлану. Несмотря на ее спокойное состояние, я решила, что это мера необходима. Тугая повязка из бинта перелавливала живот, из-за чего было трудно дышать. Казалось, будто из меня высосали все жизненные силы и все эмоции.
— Даша! — ко мне подлетел Семен, с крайне обеспокоенным лицом. — Ты как? Как себя чувствуешь? Девочка моя, родная.
Твою мать, а он тут что делает?
Его руки блуждали по моему лицу, голове и плечам, будто искали последствия боевых действий. Но я не была солдатом, а моя рана, это лишь неглубокая царапина.
— Со мной все в порядке, Семён, — устало сказала я, кинув на него раздражённый взгляд.
— Я так переживал, — бормотал он. — С аэропорта сразу к тебе. Света мне все рассказала.
Поджав губы, я прокляла болтливую подругу.
— Может тебе остаться в больнице? — предложил он. — Или хочешь, обратимся в частную клинику?
Я закатила глаза.
— Что именно из фразы «я в порядке», ты не понял?
Он вдохнул, но не успел ответить.
— Со мной все хорошо. У меня небольшая царапина. И кроме разбитой витрины, тебе не о чем переживать, — я нахмурила лоб. — Ах, да. Ещё несколько тысяч рублей, которых не стало. Упс, — с грустной иронией произнесла я.
Семён, опешив, поморгал глазами. Отсутствие каких-либо эмоций на моем лице, его заметно напрягло. А меня напрягало все — его присутствие, паника, прическа, голос и даже цвет глаз.
— Ты видела их лица? — начал он. — Сможешь узнать? Мы можем поехать к следователю, и ты все подробно ему расскажешь.
Я медленно потерла переносицу — голова начала раскалываться.
— Я никого не видела. Никого не узнала. И никуда не собираюсь ехать. Мне нужно вернуться в магазин и навести там порядок.
Идеальное лицо Семена дало сбой.
— Ты в своём уме? — изумился он. — Тебя могли убить, и ты хочешь все просто так оставить? Да и ещё вернуться в этот магазин?
Я нервно опустила руки на колени.
— Послушай, — мой голос был спокоен, — я все равно ничего не помню. Я не смогу помочь следствию. Мне это не интересно. И вряд ли, есть хоть малейшая вероятность, что нападение повториться. Это просто глупые подростки, которые решили поиграть в разбойников.
— Эти подростки могли тебя зарезать! — завопил он, взъерошив себе волосы. — Я все равно пойду в полицию! Слышишь? Я тебя совершенно не понимаю, Даша! У тебя вообще мозгов нет!
Несколько пациентов больницы обратили внимания на наши крики. Подорвавшись с лавки, я повесила сумку на плечо.
— Да иди ты куда хочешь, — грубо отрезала я, а потом, пройдя мимо, на секунду поймала его взгляд. — И эту девушку «без мозгов», ты берёшь в жены. Подумай хорошо, ещё есть время передумать.
Я пошагала по коридору, затылком чувствуя его обескураженное состояние.
— Даша? Даша! Стой!
Я сдержала себя, чтобы не показать ему средний палец. Это было бы лишним. Впрочем, он этого не заслужил. Мне было плевать на его вопли, мне хотелось побыть одной. Пусть насилует мозги Свете. Уверена, теперь им есть о чем поболтать.
Выбежав на улицу, я глубоко вдохнула свежего воздуха. Но не так глубоко, как хотелось бы — противная повязка. Телефон в кармане, был готов разорваться от настойчивых звонков Семена, и я эгоистично выключила его. Поразмыслив о своём следующем маршруте, я направилась за здание поликлиники.
Пасмурная погода, отчетливо отображала мое настроение. Хотя, мне трудно сказать, что оно вообще у меня было. Из всех оставшихся чувств, меня глушило недомогание. Я списала все на стресс.
Погрузившись в свои мысли, завернув за угол, я не заметила пешеходов и налетела на девушку с ребёнком.
— Ой, простите, ради бога, — я схватила девушку за плечи и подняла голову. — Мне так жаль…
— Белова? — узнала она меня. — Это ты?
— Матвеева?
Напротив меня стояла Настя — подруга детства, воспитанница дома «Милосердия», та, которая успешно вышла замуж и благополучно проживает в Краснодаре. Должна была, по крайней мере.
— Обалдеть, Дашка! — обрадовалась она. — Ты так изменилась! Похорошела!
— Ты тоже, — призналась я. — Изменилась.
От её густых каштановых волос, практически ничего не осталось. Они поредели и были убраны в тонкий хвостик, скорее всего, это следствие прошлой беременности. Зато, свою красоту она не утратила. Правильные черты лица, маленький носик и пухлые губки, не позволяли дать ей больше восемнадцати. А рядом, держась крошечной ручкой за штаны, стояла её маленькая копия — дочурка.
— Твоя? — поинтересовалась я, кивнув в сторону малышки, на что та застенчиво отвернулась.
— Да, это моя Лиза, — гордо произнесла Настя. — Нам четыре года. Вот, пришли за выпиской. А ты тут зачем?
— Ничего особенного, — соврала я. — Проходи медкомиссию на работу. Но это неважно. Как ты здесь оказалась?
— Мы приехали сюда пару недель назад. Я не могла больше оставаться в Краснодаре, — она запнулась. — Знаешь, мой брак недолго продлился. Не сошлись характерами, так сказать. Но, наш новый папа ничуть не хуже. Правда, Лисонька?
Я понимающе покивала головой, хотя на самом деле ничего не соображала. Поверить не могу, что встретилась с ней.
— Как сложилась твоя жизнь? — из вежливости поинтересовалась она. — Семья? Дети?
Я подняла руку, демонстрируя помолвочное кольцо.
— Мне это все только предстоит, — выпалила я, как-то невесело.
— Может, посидим где-нибудь? — предложила она. — Я заберу выписку, а потом, можно выпить кофе.
Ох, мое душевное состояние, оставляло желать лучшего и все, чего я хотела, это просто побыть в одиночестве.
— Прости, Насть, но мне пора, — я виновато натянула улыбку. — Оставь свой номер, свяжемся на днях. Мне, правда, некогда.
Она равнодушно пожала плечами.
— Хорошо, записывай.
Дело было сделано, и мы попрощались. Выдохнув, я направилась дальше, но притормозила.
— Дашка, — окликнула меня Настя. — Я кстати, с Исаев живу, теперь. Прикинь?
Мои плечи дрогнули, будто в спину прилетел огромный камень.
Что она сейчас сказала?
Сделав глубокий вдох, я расслабила мышцы лица и повернулась к ней.
— А, знаешь, я передумала. Ты когда-нибудь была в кафе «Райский сад»?
***
— Алексей Львович, нам две чашки кофе с сахаром и молоком, и какой-нибудь десерт для малышки. Все запишите на мой счёт, — проговорила я, прислонившись к барной стойки руками.
— Но, Даша, как ты…
Я остановила его, вскинув пальцем.
— Все вопросы потом, — я одарила его изнемогающим взглядом. — Лёш, пожалуйста.
Он озадаченно кивнул и оставил меня в покое.
Опустившись на стул, я немного скривилась, почувствовав всю плотность повязки. Мне казалось, будто меня затолкали в корсет, и эти ощущения, постоянно наталкивали меня на вчерашние воспоминания.
— Скоро все принесут, — предупредила я, некультурно положа локти на стол.
— Ты какая-то взбудораженная, — определила Настя, скептически сощурив глаза. — Если бы я тебе не знала, решила бы что ты штыра.
— Штиля? — весело повторила Лиза.
Настя моментально похлопала себя по губам.
— Это плохое слово, доченька. Его нельзя говорить, — наказала она и посмотрела на меня. — В этом возрасте они, как губки. Вечно забываю, следить за своим языком. Если бы ты знала, сколько раз я доказывала воспитательнице, что «шьюха» — это женщина, которая шьёт.
Мы посмеялись.
— Да уж, дети — это радость, — с грустью в голосе сказала я.
Официант принёс заказ и пожелал «приятного аппетита», которого не было в принципе. На плечах, с каждой минутой тяжелел невидимый груз. Покрутив пальцами чашку, я аккуратно задала вопрос:
— И давно ты с Захаром? — мои губы с трудом вымолвили его имя.
— Уже полтора года. Знаешь, меня все устраивать и плевать я хотела на его прошлые ошибки. Лиза его любит, он любит нас. Что ещё нужно?
Действительно. Что ещё нужно? Я всегда напоминала ему, кто он есть. Тыкала носом в его прошлое, вместо того, чтобы принять и понять. Видимо, Анастасия более мудра. Или, наоборот.
— Чем он занимается? — мне был важен этот вопрос, учитывая ночные обстоятельства. — Я имею виду, кем работает?
Настя лениво отмахнулась рукой.
— Что-то связанное с машинами. Я особо не вникаю. Деньги приносит, и хорошо.
Машины? Ох, Настя, я в этом сильно сомневаюсь. Я убеждена, что именно Захар вчера держал меня под дулом пистолета, и это не было похоже на предложение застраховать авто. Было ясно одно, она не знала обо всех увлечениях своего кавалера. Черт, да как они вообще могли сойтись? Его пассией могла быть кто угодно, но только не она. Все детство, они не переваривали друг друга.
Настя подставила руки под подбородок и состроила мечтательное лицо.
— Ой, Белова, ты бы видела, каким он стал. До сих пор не могу привыкнуть к тому, что этот красавчик просыпается рядом со мной. Утро, кофе, его тело и больше ничего не нужно.
Ее слова скрипели в ушах. Сердце предательски содрогнулось. Я помнила, как это происходило со мной. Видимо, Захар не изменяет своим традициям, и расхаживает по кухне в одних штанах. А еще, его новые «традиции», подвергли меня в шок. Мне было грустно смотреть на Настю, которая очевидно, была по уши в него влюблена.
— Так вы тут проездом? — невзначай спросила я, всем своим видом изображая спокойствие.
— Мы переехали сюда, Даша. У Захара тут квартира, которая досталась после приюта. Если я не ошибаюсь, ты тоже живешь в этом доме.
Я опустила веки.
— Нет. Уже не живу.
— Нам нужно встретиться, всем вместе, — воодушевилась она, хотя не понимала, о чем говорит. — Наши женихи и мы. Помнишь, мы всегда об этом мечтали? Уверена, Захар будет рад тебя увидеть.
— Это плохая идея.
Я запнулась. Как объяснить ей, что это просто невозможно? Ведь очевидно, что Захар не рассказывал ей о прошлых наших встречах, а о нынешних и подавно.
Настя состроила хитрое лицо.
— Что, боишься? — игриво спросила она. — Трусишь, что снова начнете склевать друг другу волосы и швыряться объедками?
Если бы только это…
— Мы выросли, Даша. Все обиды, остались в прошлом, — заверила она. — И да… прости, что перестала звонить и писать. Знаешь, когда у тебя появляется семья, дети, все остальное уходит на второй план. Без обид?
— Конечно, — я натянула улыбку, хотя внутри меня бушевал ураган.
С кофе было покончено, как с желанием говорить о Захаре. Каждое упоминание о нем, прожигало мое сердце сигаретным ожогом. Дело в том, что каждый раз, оно оставляло шрамы.
— Что ж, пора расходиться, — я демонстративно посмотрела на время, — мы засиделись. Я вызову тебе такси. На мой старый адрес, правильно?
Настя покачала головой, подтягивая Лизе юбочку.
— Не нужно такси. Мы едем к подруге. Марго, пригласила нас с Лизой на чаепитие. Точнее, мы хотим устроить девичник, в честь новоселья. С Захаром, эти фокусы не проходят. А мне наскучило сидеть дома.
Я непроизвольно поморщилась. Марго? Господи, да по ним всем сериал нужно снимать! Интересно, Настя знает, как тесно Рита связанна с Исаевым? Сомневаюсь. Судя по ее наивному выражению лица, она вообще не видит ничего, что вокруг нее твориться. И если несколькими годами раньше я бы предостерегла ее, то сегодня, это не мое дело. Их жизнь, не должна меня касаться.
— Хочешь, поедим со мной? — предложила она на выходе.
Ну, уж нет. Увольте.
***
Поставив на стол бутылку с виски, я сделала протест всем своим препаратам и показала средний палец врачам, которые ими меня пичкают. «Все равно» — это был мой сегодняшний девиз. Семен насиловал мой телефон, и я уже успела пожалеть, что включила его.
Сев на стул, и облокотившись затылком о стенку, я внимательно прошлась глазами по комнате. Даже не вериться, что когда-то, здесь бурлила жизнь. В моей старой квартире было так же пусто, как и в моем сердце.
Да, я вернулась сюда, потому что не могла видеть Семена. И не только его — всех. Меня не смущало, что за стенкой спал Захар, потому что он не знал о моем присутствии. В коридоре, я проскочила незаметно. Признаюсь, я не исключала возможности встречи с ним. Может где-то, в глубине души, я этого хотела. Я не боялась его. Мне хотелось посмотреть в его глаза. Посмотреть с укором. Спросить — что с тобой произошло? До чего ты докатился? Но это никогда не свершиться, если я буду в здравом уме.
Сделав глоток обжигающей жидкости, я почувствовала, как обожгло горло, потом живот. Черт, это лучшее, что произошло со мной за сегодняшний день. Помниться, я сидела здесь, на этом маленьком диване, и клялась, что никогда больше не стану выпивать. А что я делаю теперь? Пью в одиночку. А еще, я божилась, что забуду Захара, как страшный сон, но с треском провалила это задание. Это клятва, оказалась невыполнимой миссией. Кто бы мог подумать?
Еще один глоток, другой, и я чувствую, как на лицо ползет улыбка. На светлых обоях, до сих пор виднеются пятна от пролитого кофе. Вмятина на стене, напоминала о вспыльчивом характере Исаева. Стеклянный столик, с отколотыми краями, был перевернут ни раз. Крики, слезы, истерики, смех — я помнила все. Господи, мы просто психи.
Виски, стало меньше на половину, и тут же меня обуяла грусть — он вместе с Настей. И всем своим видом, она показывает, что у них все замечательно. Но это мысль никак не укладывалась у меня в голове. Захар и семья, эти понятия никак не вяжутся. Или только со мной, но вел себя как полное ничтожество?
Незваное чувство ревности постучало в двери. Проходи. Усаживайся. Виски? Эх, нет. Сегодня, я не хочу ни с кем делиться. Особенно с подлыми чувствами, которые заставляют мои глаза, снова наполняться слезами. Я броню себя. Корю, за то, что пришла сюда, и под действием алкоголя, начинаю наполнять себя безумными затеями.
Я хочу его увидеть. Определенно, хочу. Зачем? Не знаю. Я никогда не найду ответ на этот вопрос, тем более в том состоянии, в котором сейчас нахожусь. Мной движут чувства, которые переполняют меня до краев. Решено. Я сделаю это, и неважно, что из этого выйдет.
Подорвавшись со стула, я захватила свое «лекарство» и подбежала к зеркалу. Вид, конечно, «не фонтан», но я и не бал собираюсь. Всунув ноги в балетки, я промяла их спинки пятками и вышла в коридор. Что я творю? Приблизившись к нужной двери, я немного сбавила пыл. Кулак замер в воздухе — я не решалась постучать. Я не поменяла своего решения, просто задумалась о первом слове, которое скажу ему. Выбрать подходящее «приветствие», оказалось сложнее, чем находиться под прицелом.
Набрав в легкие воздуха, я сделала несколько уверенных стуков по железной двери, и поняла, что от резких движений, моя голова начинала кружиться. Мне не спешили открывать, но я продолжала ждать, в позиции оловянного солдатика. Не трезвого и слегка подкошенного.
Я услышала скрежет в замочной скважине, и в ту секунду дверь распахнулась.
Боже.
Меня бросило в пот, а волосы на затылке встали дыбом, но я этого не показывала. Захар стоял совсем рядом. Буквально в метре. Даже в полумраке, я обновила свои воспоминания о его внешности, со временем, этот образ слегка смазался в моей памяти. Глаза, как и раньше, пронзали металлическим взглядом. Черты лица погрубели — он возмужал. Подбородок покрывала небольшая щетина, а плечи стали шире. Он был непоколебим, и казалось, что совсем не удивлен моему появлению. Пронзая друг друга взглядом, никто не решался заговорить первым. И если, это должна была сделать я, то что-то пошло не так.
На хладнокровном лице слегка приподнялась бровь.
— Ты пьяная что ли? — спокойно спросил он.
Я не ожидала такого «начала». Да уж, отрепетировать наш диалог было бессмысленной затеей. Его нельзя было предугадать или предсказать.
Вместо ответа, я поджала губы, на что получила усмешку.
Захар прислонился спиной к двери и вытянул руку, приглашая в дом.
— Ну, проходи, молчунья.
Вскинув подбородком, я уверенной походкой прошла в квартиру, без всякого чувства страха. Черт, алкоголь — это отличная вещь для поднятия духа.
Я посадила себя на стул, закинув ноги на соседний табурет, и скрестив их, со звуком поставила бутылку на стол. Захар расположился на диване справа от меня и, раскинув руки по его спинке, принял весьма вальяжную и неприличную позу.
— Пришла сказать, что обратилась к ментам? — предположил он. Я уверена, если бы так оно и было, едва ли его это напугало.
— Скудно мыслишь, Исаев, — пропела я, медленно побалтывая ступней.
На его лице мелькнуло удивление, он склонил голову на бок.
— Тогда, для чего?
Я дернула плечом.
— Не знаю. Наверное, соскучилась.
Захар уткнул подбородок в плечо и тихо рассмеялся.
— Смешно, — фыркнул он. — А если серьезно? Пришла читать морали?
Я вела указательным пальцем по столу, но остановилась, и подняла на него глаза.
— Допустим.
Уголки его рта приподнялись.
— Это незаконно. Учитывая, что ты на моей территории.
Я одарила его скептическим взглядом.
— Знаешь, Исаев, чтобы говорить о законах, сначала попробуй их не нарушать.
В его серых глазах промелькнула искра.
— Хитро ты, мне хер к носу подвела. Откуда столько смелости?
Вместо ответа, я сделала глоток виски, и на сей раз обожгла гланды.
— Обстригла волосы? — это прозвучало больше как уточнение. — Неплохо. Судя по всему, и яйца отрастила?
Это вызвало у меня улыбку.
— А вот ты, совсем не изменился, — мне хотелось его задеть. — Разве что, лицо стало волосатым, — сказала я, подразумевая его щетину.
Господи, мы опять это делали — начинали цеплять друг друга.
Захар медленно провел пальцами по подбородку, не стараясь скрыть игривой ухмылки.
— Вот скажи мне, — его голос был ровным, спокойным, — когда ты перестанешь совать свой симпатичный носик в костер?
— Это кто у нас тут «костер»?
Захар демонстративно развел руками.
— Ты? — усмехнулась я. — Не смеши, Исаев, твое пламя давно потухло.
Он вызывающе посмотрел на меня.
— Хочешь это проверить? — спросил он. — Сомневаешься, что я смогу устроить пожар?
Обстановка заметно напряглась. Я понимала, к чему он клонит, но не хотела играть по его правилам. Запрокинув голову, я снова сделала несколько глотком и с трудом сдержала себя, чтобы не закашляться.
— Мне нужна вода, — скомандовала я, почувствовав, как краснеет шея. — У меня горло горит.
— Ничем не могу помочь.
— Тебе жалко, что ли?
— Допустим, — скопировал он меня.
— Хорошо, — подскочила я со стула, — найду сама.
Нагло распахнув дверцу холодильника, я лишь отобразила его действия. Но замерла, когда увидела детские соки. Мысль, что он живет не один, никак не закреплялась в моей голове.
Дверь перед моим лицом захлопнулась, когда рука Захара показалась перед глазами. Медленно повернувшись, я облокотилась спиной о холодильник. Он стоял так близко, что я чувствовала жар его тела. Его горячее дыхание.
Я посмотрела на него в упор.
— Вижу, ты обзавелся семьей, — ревность промелькнула в моем голосе. — Рада за тебя.
— Ты тоже, времени зря не теряла, — он коснулся моей ладони, на которой было надето помолвочное кольцо, но я сразу же спрятала руку. — Рад за тебя.
Захар продолжал нависать надо мной. Его глаза горели огнем.
— Ответь мне на вопрос, — сказал он шепотом, и наклонился к моему уху. — Когда он тебя трахает, тоже лепечет на корейском?
Оскорбившись, я влепила ему пощечину. Мгновение ничего не происходило.
Но когда я попыталась повторить удар, он схватил меня за запястье и, резко притянув к себе, впился в меня горячими губами. Жесткая щетина карябала мои щеки. Жар его кожи проникал сквозь ткань майки, и я чувствовала, как напряглась его грудь. Я поразилась сама себе, но прижимаясь к нему всем телом, я ответила на его поцелуй, а особенно удивило, с какой страстью он откликнулся. Захар приподнял меня и я обхватила ногами его талию. Между нашими телами не осталось и миллиметра свободного пространства. Одной рукой, я вцепилась ему в шею, а другую запустила в волосы.
Неожиданно, Захар оторвался от моих губ. Он не мог отдышаться.
— Белова, никогда бы не подумал, что скажу это, но… не надо.
Меня накрыло жаркой волной, но не от стыда, а волнения от близости наших тел. Мои губы опухли, сердце рвалось из груди.
— Пошел ты к черту, Исаев…мне это надо.
Его вспыхнули огнем, и он еще крепче прижал меня к себе. Следующий поцелуй был особенно чувственный. В нем слились все наши моменты прошлого, все мощные эмоции, которые мы когда-либо получали друг от друга. Его рука скользнула под одежду и когда попала на повязку, остановилась. Мои ноги коснулись пола, и я судорожно вздохнула.
Захар снова замер, но не для того, чтобы вновь остановиться. Он содрал с меня рубашку и, стянув с себя майку, швырнул ее в сторону. Внизу живота заныло. Я хотела дотронуться до него, но он поймал мою руку, отвел в сторону, прижимая к холодильнику. Я ни о чем не думала, когда он нагнулся и покрыл поцелуями мою шею. Сердце грозило выпрыгнуть из груди. А дальше полное цунами…
Мы вжимались друг в друга до хруста, желая полного слияния, пока у меня не закружилась голова от пьянящего восторга. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного — столь страстного и мощного. Прошли минуты, а может, и часы, пока мы утопали в объятьях и не сплелись в одно целое.
— Спасибо тебе…
***
Я лежала на боку, уютно прижимаясь к груди Захара, и водила пальцами по его торсу. Мне казалось, что я сплю и это все нереально. Но будь оно на самом деле так, я была готова уснуть навечно.
— Я выхожу замуж, Захар, — сказала я, в надежде услышать ярый протест, но он не шелохнулся.
— Ну…выходи, — усмехнулся он.
Меня не обидел его ответ. Я знала, что он не хотел этого. Очевидно, нам было хорошо вместе. Даже смешно, но все происходило так, будто никакого ограбления не было. Все остальное, казалось сущим пустяком.
— Надеюсь, ты купила чайник, не хочу заваривать кофе в кастрюле, — сонно бормотал Захар.
— Мне жаль, — улыбнулась я, — но придется тебя огорчить.
Ответа не последовало.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем наши сердца застучали ровнее. Захар уснул, а я не могла. Все думала, думала…
Я ощущала себя кем-то между несчастной, влюбленной девушкой и абсолютной мразью.