Сегодня, стоя перед зеркалом старого, обшарпанного комода, я собираю волосы в аккуратный пучок, временами отпивая чёрный кофе из пластмассовой кружки и морщась от его резкого вкуса. Вот уже полгода, так выглядит практически каждое моё утро. На часах полдесятого — как всегда опаздываю, а оправдательных причин для моего начальника уже совсем не осталось. Пора бы научиться быть более собранной, пока я не лишилась единственной работы.
По маленькому телевизору мелькают рекламные лозунги, где все повязано на стихах о предстоящем празднике. Девушки в красивых платьях, в костюмах снегурочек, заговорщическим голосом, так и норовят продать той или иной товар. А я думаю лишь о корпоративном застолье, который пройдёт сегодня в кафе «Райский сад». Мне придётся обслуживать целую делегацию корейских бизнесменов и, несмотря на незнание языка, я должна понимать каждое их слово и учитывать все пожелание.
Застегиваю блузку, натягиваю строгую юбку, балетки кладу в сумку для сменки, а поверх плеч накидываю мешковатый пуховик, который я откопала на распродаже, обрадовавшись его лояльной цене.
— Я похожа на снежную бабу, — с грустью констатирую я, когда смотрю на своё отражение. Складывалось ощущение, что меня завернули в кусок от парашюта, только темно-зеленого парашюта с цветными пуговицами и расписными узорами.
Шапка, шарф, дутыши, ключи и вот я уже иду по длинному коридору нашего общежития. С кухни доноситься запах пригоревшей яичницы, с этажа выше слышны веселые крики детей и лай возмущённых собак. В таких местах, бурная жизнь становиться всеобщим достоянием, и я до сих пор не могла к этому привыкнуть. В Детском доме, в первую очередь нас учили дисциплине, и слово «отбой», означало тишину и спокойствие. Спокойно, здесь не бывает никогда. Семейные пары, которые весь день заботливо занимались своими неугомонными детьми, сменяются ночными дебоширами и любителями громкой музыки. Вот и сегодняшнее утро, больше походит на базарную торговлю.
Подходя к лестничному проему, замечаю приоткрытую дверь комнаты, которая раньше пустовала и, споткнувшись о чужой багаж, падаю на коленки. В коридоре я одна, а значит, никто не видел моего позорного падения. Морщась от боли, слышу голоса за дверью, быстро поднявшись и отряхнувшись, переступаю массивную кучу из сумок.
Но когда, до меня доноситься подозрительно знакомый смех, я на секунду замираю. Непонятно по какой причине, на лбу появляется испарина, а ладошки потеют. Дрожь, пробежавшая по позвоночнику, заставляет мои плечи напрячься. Что за…?
Выйдя из ступора, продолжаю движение, ссылаясь на своё разыгравшееся воображение, спровоцированное чувством суетливости. На свежем, морозном воздухе, становиться в разы легче и тревожное смятение моментально улетучивается.
***
— Даша, время, — хмурит брови начальник, указывая на наручные часы.
Сбрасываю с себя куртку и влетаю в сменную обувь.
— Простите, Алексей Львович, — виновато щебечу я, чувствуя, как в тепле покалывают щеки, — дверной замок заело. Видимо, резьба заржавела.
Он недоверчиво смотрит на меня и качает головой.
— Лучше купи себе будильник с граммофоном, — бурчит он, скрестив руки на груди.
Прицепив бейдж на карман блузки, изображаю невинное лицо.
— Если вы порадуете меня премией, я обязательно подумаю над вашим предложением.
Глаза Алексея Львовича возмущённо округлились.
— Если ты, сейчас же не приступишь к работе, то я лишу тебя не только премии, но и зарплаты, — не всерьёз угрожает он. — А может, даже и работы.
Беру свой записной блокнот и проплываю мимо него.
— Мы оба знаем, что вы без меня никуда, — опрометчиво кидаю через плечо и ловлю ответную улыбку.
Алексей Львович, серьезный человек и довольно справедливый руководитель. И даже делая нам поблажки, я никогда не переступала черту дозволенного. Он прекрасно понимал, что немного провинившись в начале дня, я максимально выложусь в его течении и поэтому был ко мне снисходителен.
Так и вышло. К концу дня, я уже не чувствовала своих ног. Корейские магнаты, отличаются здоровым аппетитом. Я сбилась со счету, сколько острых ребрышек преподнесла к этому столу. Десять? Двадцать? Неважно, господа сделали нам хорошую выручку.
— Это вам на чай, — говорит корейский переводчик, протягивая мне зеленую купюру. — Вы хорошо поработали и это заслуженно, — его улыбка становиться шире, а золотисто-ореховые глаза блестят азартом.
Робко принимаю поощрение и поджимаю губы.
— Благодарю, — щеки наливаются румянцем, при виде привлекательного парня. Он старше меня, это очевидно. Его каштановые волосы завидно блестят, а по костюму, можно определить его статус. Он богат. Ну, или просто состоятелен.
— Не стоит благодарностей. Мои коллеги, остались довольны, а я лишь выделяю хороший сервис.
— Я рада, что смогла угодить. Надеюсь, вы еще посетите наше заведение.
Я смотрела на него во все глаза.
Его голос стал тихим и соблазнительным:
— Обязательно.
Меня позвал Алексей Львович, намекая на то, что смена окончена, а я вынуждающее стояла на месте.
— Семён, — представляется он, очевидно флиртуя со мной. — А как зовут очаровательную леди?
Непроизвольно накручиваю выбившуюся прядь волос на палец.
— Дарья.
Эта короткая встреча, определенно носила необычный подтекст. За спиной слышались недовольные вздохи персонала, который ждал от меня платы за счет и мой собеседник уловил этот намек.
— Увидимся, — подмигнул Семен и прошел мимо меня, а я поспешила собираться.
***
Дорога домой, показалось мне особо длинной. По скользкому тротуару, я то и дело поскальзывалась каждые три метра. Радовало одно, что это конец недели, и на выходные, я выхожу не с пустыми карманами. Этот парень был так щедр, вежлив и красив… и, наверное, у меня появился шанс на праздник не в полном одиночестве. Надеюсь, мы ещё увидимся.
Поднимаясь на свой этаж, я заметила, что под ногами хрустят осколки от разбитой лампочки. Мой длинный коридор слился в одно чёрное пятно. Аккуратно делая шаг за шагом, я искала в сумке карманный фонарик, который дали мне на сдачу в магазине. Мне нужно было найти свою дверь, но вместо этого, я закашлялась от резкого, табачного дыма попавшего в легкие.
Наткнувшись на кого-то живого, я отлетела прямо в стену. От неожиданности, я моментально сползла на пол.
— Куда прешь? — прорычал голос из темноты. От его вопроса, все внутри меня перевернулось. Теперь, я уловила сигаретный уголёк, который временами то становился ярче, то снова тух.
— Что вы себе позволяете? — возмутилась я, справляясь с чувством страха. Если он — маньяк, то это идеальный момент для совершения преступления — вокруг ни души и кромешная тьма.
— Что ты там бормочешь? — угрюмо проговорил незнакомец и, схватившись рукой за ворот моей куртки, поставил меня на ноги.
Сердце в груди бешено заколотилось, однако я заставила себя собраться с духом.
— Отпустите меня, — приказала я, обращаясь к пустоте, — или я позову на помощь.
— Серьезно? — игриво спросил он. — А мне показалось, что это ты на меня напала.
Я была в крайне неудобном положении и находилась в полной дезориентации, отчего вся ситуация все больше походила на ловушку.
— Я не видела, куда иду и сделала это не нарочно. Отпустите меня.
Незнакомец издал смешок, и он показался мне до боли знакомым.
— Откуда мне знать, что ты не воровка? — с издевкой спросил он. — Я почти уверен, что ты хотела меня ограбить.
Это уже переходило всякие рамки. Меня держит в тисках чужая рука, ее хозяин не пускает меня домой и при этом издеваеться. Попытка высвободиться была тщетной.
— Я не воровка, — возразила я. — Я живу здесь уже полгода. Мы, скорее всего соседи. Меня зовут Даша. Как вас зовут? Может быть мы знакомы?
Ответа не поступило. Его горячее дыхание колыхало мои волосы. Я сунула руку в передний карман и, достав маленький фонарик, нажала на кнопку включения. Но наведя свет на незнакомца, вскрикнула, а тот снова отшвырнул меня в стенку. Фонарик выпал из рук и покатился по деревянному полу.
— Белова, твою мать! — с отвращением крикнул он. — Какого хрена, ты тут делаешь?
Желчь подступила к горлу. Я не верила своим глазам. Нет. Этого не может быть. Этого не может быть!
— Черт, это ведь надо было так вляпаться! — продолжал Захар, проводя руками о ткань своих трико. — Мерзость! Зачем я только прикасался к тебе?
Захар грозно хмурился, нависая надо мной. Находясь в полном замешательстве, я потрясенно выговорила:
— Что? Что ты сейчас сказал?
— Я сказал, что замарался, как никогда! — притворно плевался он. — Жуть! Откуда ты только вылезла?
Казалось, что все это мне сниться.
— Ты в своем уме?! — выпалила я, не в силах подняться на ноги. — Ты толкнул меня, придурок!
Откинув окурок в сторону, Захар повернул голову и посмотрел на меня сверху вниз. Я с трудом могла различить его глаза, который сейчас напоминали черные дыры. Сердце подпрыгнуло — он совсем не изменился. Коротко остриженные волосы, в тусклом свете отдавали золотом, а искривленная ухмылка, была главным атрибутом скандальной внешности. Мне хотелось облить это лицо кислотой, чтобы оно просто не существовало.
— Проваливай, — грубо приказал он, словно я была подъездной дворнягой. — Вали, пока меня не стошнило на тебя!
От приступа ярости в моих легких закончился воздух. С трудом поднявшись, я толкнула Захара в каменную грудь.
— Сука, — взорвалась я. — Что ты себк позволяешь? Свинья, как ты смеешь разговаривать со мной так?
Захар не шелохнулся. Он злобно щурился, глядя на меня.
— Что ты уставился, придурок? — еще один удар кулаком в его грудь. — Я понятия не имею, как ты здесь оказался, но это мой дом! И если еще раз, ты оскорбишь меня…
Я остановилась, потому что не смогла подобрать достойных слов. Что я могу сделать? Заметив мой ступор, Исаев расплылся в дьявольской улыбке. Мое дыхание отказывалось восстанавливаться, а злость только нарастала.
— Урод! — замахнулась я, но он остановил удар, вцепившись в мое запястье.
Захар резко склонил голову, оказавшись со мной нос к носу, и тихо прорычал:
— Еще раз, ты прикоснешься ко мне, я сломаю тебе руку, — процедил он сквозь зубы. — Я не шучу, Белова. Так и будет.
Услышав угрожающую реплику, мои внутренности словно завязались узлом. Глубоко вздохнув, я взяла свои эмоции под контроль. Высвободив руку, я подняла с пола свой фонарик и отряхнула куртку.
— Всего доброго, — кинул он и со звуком захлопнул дверь перед моим лицом.
Я опешила. Шокированная этой встречей, я не могла сдвинуться с места. Чувство возмущения переполняло меня до краев.
Черт, что происходит?
***
Захар покинул Детский дом следом за мной. Но почему из всех возможных мест, его поселили именно сюда? Почему, эта лотерея оказалась настолько несправедливой? Я не хочу быть с ним соседями. Ни за что. Этот подросток, потомок самого Дьявола, а я хочу жить, не боясь угодить в пучину Ада. Я всего лишь хочу, больше никогда не видеть этого человека. Я что, многого прошу?
Лежа в своей кровати, я никак не могла уснуть. Исаев. Здесь. Через несколько стенок. И это ужасно. Я раздумывала над вариантами своего переезда. Да, все настолько серьезно. Я не хочу делить с этим человеком свой дом, коридор, лестницу, мне хватило прошлых лет. Не трудно догадаться, как начнется наше соседство. А точнее, чем оно закончиться. Сейчас, некому защитить меня. Кожа покрывалась мурашками от мысли, на что он способен, когда его руки развязаны. Захар опасен.
— Проваливай, — эхом отдавался его голос в голове. — Вали.
Знаешь, Исаев, скорее всего, я так и поступлю.