Лера после работы долго была с Анжелой в головной мастерской – парикмахерской, а после нее они сидели с пивом и мороженным на кухне. А следом за ними Рита и нагловатая Эля пилили колбасу и хлопали холодильником до самого позднего вечера. А я, борясь со сном, досмотрел «Засаду», и дождавшись звонка Светланы, упал в объятия Морфея.
18 августа 2001. Суббота. Светлана позвонила в 6 утра, и она, на удивление, поднялась и до 9 строчила на машинке, или на оверлоке, а вскоре ушла на встречу с адвокатшей.
Я сварил нам с Ритой и бабой по десять пельменей, и позвонил Завгару, зная, что он занят. Я ему сказал: «Если ты скажешь, что завтра нужно быть на ВОЛГАКОНЕ, то я не смогу: так как мне нужно трое суток, чтобы добраться до турбазы». Шутка. А вообще, я бы хотел бы, чтобы он подошел по вопросу «своего» издательства. Но, когда он сказал, что в МОЙ ДВУХТОМНИК поместил и одноногую и рисунок Жарковского, то у меня все вопросы отпали, но он все равно пришел, и я подал ему идею насчет суперобложки, а он разбирал варианты нашего со Светланой выезда и приезда, я даже слегка распсиховался, когда бабка вклинилась со своей идеей.
А сейчас спокойствие. Мои дамы сходили в город, но вспышку в ремонт не сдали: не работает мастер (а давно говорил, чтобы отнесли, но Борис говорил, что фотограф будет). Я просмотрел фильм Губенко «Подранки» и отдохнул. Узнали от Чесноковой: она прочитала по телефону, что кроме Лукина и Синякина будет среди прочих и Лукьяненко, которого не только я считают сильнейшим. Да, еще обещал Боря (все забываю его фамилию, потому, что не по мне он) вспомнил! Лазарчук – это из отряда Столяровых.
19 августа 2001. Воскресенье. С утра проснулся с плохими мыслями, и в 9 часов позвонил Завгару сказав, что его переплет «на гвоздях» будет выглядеть хуже, чем прошлый раз. И попросил у него взять для меня 10 экземпляров «издания» не переплетенные, чтобы самому склеить. А потом решил, что возможно и не стоит ездить на ВОЛГАКОН. Но вскоре я переборол слабость, и стало, по-прежнему.
Лера сделала разрез на платье Беляевой не на ту ногу, но та, приехала, и согласилась, и, кроме того, привезла Лере струйный принтер на неопределенное время.
Рита с ревом не соглашалась ехать за Волгу, но затем дала себя бабе и маме уговорить. А я, что – хуже?
20 августа 2001. Понедельник. Поднялся в 3.30 и не мог заснуть. Поднялся, приготовил кофе и сочинил
Издателю Завгороднему
Боря!
Даже если ты будешь работать под «Интером»,
Напечатай меня хоть игольчатым принтером.
А в 5.30 прогулялись вокруг Загса, я более уверенно: так как решился и пути назад не было. Встретили на обратном пути Устинова Бориса, он держался за живот и искал любую машину. У подъезда поздоровались с пенсионерами с первого этажа, муж щуплее своей жены и с палочкой, как и я. Они ехали на дачу и торопились на льготный троллейбус.
В полночь решил смотреть фильм «Мост через реку Квай», чтобы вспомнить из него мелодию, которая у меня была на пластинке в Гурьеве, но в начале второго не выдержал.
Чуть не забыл: днем на радость женщинам СБРИЛ БОРОДУ! Светлана помогала, а потом немного подстригла и потерла спину!
21 августа 2001. Вторник. Светлана по заказу Завгара разбудила его в 4.30: он должен кого-то встречать, а затем разбудила в 5 часов меня: чистить ей картошку. Утром сделал Рите чипсы, и помыл и поставил сушить картошку для Волгакона, а Лера накупила для его же массу продуктов.
Затем они ушли и около 18 часов пришли с двухмесячным щенком – сука кокер американский, с документами и именем, которое должно быть на «Ч» ориентировочно – Челси (я про себя зову Чипсы). Первое время она, как и Ремик скользила на полу, очень игривая, хватает Риту за ноги, а та боится.
Я сделал Лере выкройку для моего берета, и она сейчас 22.37 кроит его.
Днем звонил Завгар и сказал, что заедет завтра между 12 и 13, еще он хотел поговорить со Светланой Алексеевной.
Днем я сварил две кружки риса.
Дождусь пока примерю берет. То, что нужно! Как Че Чегевара.
Дождусь бабу Свету: выскажусь, что столько мурыжили, обзывали занудой и спать. Дождался и того, и другого. Берет вышел отменный!
5. Решето над бездной 2001 года
КРАСНОСЛОБОДСК ВОЛГАКОН
22 августа 2001. Сегодня без утренней прогулки вокруг Загса: и так предстоит масса пешеходных мероприятий.
Солнечно. Выезд планируется Завгаром на 13 – 14, время для сборов есть, но я не путаюсь в основном потоке, а складываю на диван только свое: мини-спиннинг, в чехле которого горсть приготовленного теста с подсолнечным масло, три журнала ТМ с моими рассказами, бритвенный станок с помазком, красный складешок «Киiв» – ножичек деда Лени-Бурыкина. Вот и все.
Позвонил Борис, сказал, что выезжают (он еще разгружал машину), и мы вчетвером (Лера провожала) с шестью носильными вещами, я даже взял один пакет для равновесия, как клоун веер на канате, выходим из подъезда.
Вот подкатывает голубой микроавтобус «Мицубуси», в котором уже сидят Борис со Светланой, а за рулем Маштаков, который переплетает Завгару книги на Волгокон. Едем по улицам Волгограда, по которым последний раз везла меня Элла из Комплекса. Работает кондиционер: иномарка же.
Вот за Молодежным центром, где когда-то заседал КЛФ «Ветер Времени», едем к паромной переправе удачно: почти сразу заезжаем. Рита впервые переправляется через Волгу.
Вот и Краснослободск, знакомая пристань, даже где пиво пил после рыбалок Светлане указал, едем по маршруту автобуса №2, по которому я ездил во Вторую Пятилетку на Грязные озера, и в конце поселка городского типа в зелени турбаза «Диамант» и Светлана берет документы в домик, а Сергей Зайцев уже помогает мне засидевшемуся (как бывало Пельше на длительном совещании партактива), и пареньки помогают перетащить Светлане вещи в домик №6 на берегу высохшего ерика.
Светлану сразу же пригласили к столу на дне ерика и вручили три квадратика в плотном целлофане (забыл название) и с защелкой, чтобы прикреплять на грудь.
Рита сразу спросила: «Фен – это кличка?»
Завгар принес стопку брошюр и две книги: самая тонкая желтенькая «Волжская одиссея 2001», с программой фестиваля, в которой отсканированы два моих рисунка и рисунок Жарковского, да еще среди двух рассказов Сергея Карпова и Брехова мой стих табачной фабрике. И еще две переводных книги Ворошиловой и Касьяник. Но самое главное – «Путеводитель по Волгоградской фантастике», где в главе «Корифеи жанра» идут Лукин, Мельников, Синякин, Тупицын с перечнем основных произведений.
Глазомерная съемка участка дислокации ВОЛГАКОНА 2001
Ясиновская домик №1, Завгородний+Света №18,
Синякин №2, Яубовский №19,
Заикин (Щупов) + Брехов №3, Битюцкий №20,
Алексеенко Шура №4, Лукин+Надя №21
Мельников+Светлана+Рита №6, Измайлов №22,
Касьяник – штаб №7, Зайцев+Ворошилова №23,
Стоян+Таня №16, Лазарчук+Андриади №25,
Даша+Ира №17, Васильев+Алеся+Яша №26.
Я сидел на скамейке за столом возле домика, как пришли и поздоровались Лукин с левой рукой в гипсе и Надя. Пришел к Лукину за автографом парень со стопкой книг. По тротуару прошел Синякин, видно на пляж, и махнул рукой. Он весь ВОЛГАКОН проходил в плавках, упитанный, веселый.
Около шести приехало ТВ и расположилось в русле возле эстрады в окружении десятка полтора фэнов и фантастов. Я был на берегу русла и мне не видно, да и не слышно, что там происходит, а спуститься без Светы не решился. Хорошо, что Лера дома записала на видик: выступали Завгородний, Синякин и Зайцев. Это и было открытием ВОЛГАКОНА, но ни Лукина, ни ведущих писателей не было. Официальная часть была закончена.
А затем расставили столы буквой П и начала собираться основная масса. Во главе левой ноги застолья усадили Лукина с Надей. Рядом, вдоль ноги, сели Лазарчук с дамой, у которой большая коса, Синякин, который сразу же принес мне огромный шампур шашлыка, что очень тронуло: остальные брали куски мяса из кастрюль. Я со Светланой и Ритой сели в самом углу напротив Стояновых и Брехова, который наливал мне в мою кружку по нижнюю гайку. Рита ела шашлык, и я волновался, прожаренные ли у нее куски, и налегала на пепси. Под конец мы с нею доели баночку рыбных консервов, которую принесла Света, да я еще выпил стакан своего кофе. Люкс! Светлана сделала несколько снимков: надеюсь по ним разобраться кто, где сидел.
Не помню, во сколько Завгар стал раздавать «коней». Мне достался за рассказ «Улизз» и Светлане «замужество». Сразу не дошло, за что давали «железных коней» женщинам, а потом понял шутку с двойным содержанием.
Одна женщина подошла и сказала мне, что она очень довольна, увидев и поговорив со мною, даже детям расскажет. Наверное, сказала она, алкоголь сделал ее смелее. Мне было приятно, как от давнего письма той пенсионерки по поводу рассказа «Ясное утро после долгой ночи». Борис работал под официанта, и плеснул мне пару глотков доброго вина. Его Светлана сидела со Щуровым за столами справа от меня.
Брехов вдруг потерял барсетку с документами, которой у него не было, и здесь началась небольшая суета, пока его не увели спать.
Голоса волгаконовцев раздавались с разных концов всю ночь, когда я просыпался, но скандалов не было.