— Ты в порядке? — спросил Джексон. Он сильно дышал; его сердце билось около моей щеки. Я чувствовала, что готова разрыдаться.
— Я почти упала.
— Теперь всё хорошо, — сказал он мне в волосы. — Ты в порядке. — Его голос дрожал.
— Ты поймал меня. Как ты это сделал? Откуда ты узнал? — Я несла ерунду. Мне нужно было дышать медленнее. Но как он это сделал? Каким образом ему удалось оказаться в нужном месте и в нужное время?
— Я слышал, как ты идешь. Тропа здесь проходит слишком близко к обрыву. Я беспокоился.
Итак, он просто бежал по тропе и оказался здесь в нужный момент. Он поймал меня как раз вовремя. Это так похоже на него. Всегда ловит вещи.
Видимо я говорила вслух, потому что он переспросил:
— Что?
— Ты всегда ловишь вещи, — глупо повторила я.
Он начал смеяться. Очень сильно. Настолько сильно, что ему пришлось отступить назад и наклониться к собственным коленям.
— Боже, — выдохнул он, ловя воздух, — ты даже не представляешь. Может быть, тебе стоит перестать бросать вещи.
Он снова фыркнул. И я поняла, что меня простили за все ужасные вещи, которые я выкрикивала на кухне.
— Прости меня, — всё же произнесла я. — Я не имела в виду то, что я сказала моей матери. Иногда она сводит меня с ума. Мы с тобой друзья.
— Нет, — торжественно сказал он, — мы больше, чем друзья.
— Ты о чем?
Он улыбнулся.
— Мы родственники, помнишь?
— Точно, — я улыбнулась в ответ. — Мы кузены.
— Я провожу тебя назад, — сказал он. Он взял меня за руку и повел по тропинке. Я позволила себе насладиться чувством, которое давала его рука, твердая, безопасная, после моего почти что падения. Когда мы выбрались из леса, было не так уж темно.
— Как ты думаешь, сможешь добраться отсюда и не свернуть себе шею, сестренка?
— Обещать не могу, — сказала я, — но я постараюсь.
— Ну да, ты постараешься, — улыбаясь, сказал он. — Сегодня будет охота за сокровищами?
— Завтра, — ответила я. — Мне кажется, мне лучше пойти лечь.
— Убедись, что сначала ты поешь немного крабов. — Его голос долетел до меня из темноты деревьев. — Спокойной ночи, Сара.
Мой папа снова приехал на ужин.
— Звонил Сэмми. Сказал, что он поймал крабов, которые мне нужно приготовить, — пояснил папа.
Отличная работа, Сэмми. Я слегка беспокоилась о том, что мне придется готовить, с чем в основном справлялся папа. Я не слишком любила крабов в плане готовки.
Где-то минут через двадцать мы вчетвером уселись за стол и занялись серьезной работой по извлечению мяса. Мама разбила панцирь для Сэма, но он самостоятельно всё вынимал. Мы с ним оба ели крабов с того момента, как мы начали жевать.
После ужина папа пошел укладывать Сэма, а я начала уборку. Мама пошла в столовую, чтобы поработать над вечеринкой, всё для которой она разложила по всему столу.
Папа собирался вернуться и помочь мне, но он добрался только до столовой. Его приглушенный голос долетал до меня.
— Я не могу понять, почему ты используешь Сару как повод для этой вечеринки, Анна.
Я не расслышала ответ мамы, но её голос был грубым и защищающимся. Я выключила воду и подошла ближе к двери в столовую.
— Ты собираешься так или иначе получить кучу денег с этого места, — продолжал папа. — Тебе не обязательно смущать твою дочь ради лишних пары сотен.
— А как насчет лишних нескольких тысяч? Или пары миллионов, которые добавятся на аукционе. Но давай исключим из уравнения деньги, Том. Может быть, я просто думаю, что когда-нибудь это будет важно для Сары, вспоминать об этой вечеринке в доме её семьи. Почему тебе никогда не приходит в голову, что я могу думать о ком-нибудь кроме себя?
— Может быть, исходя из опыта совместной жизни.
— О, чудно, — мама набросилась на него. — Давай просто вскроем все старые раны, да? Снова переворошим прошлое. Потому что не я была той, кто предал наш брак.
Я услышала достаточно. Я вышла за двери в задний коридор.
Мужчина, которого я не узнавала, прошел через арку в западном крыле. Моя бабушка следовала за ним, её лицо скривилось от злости.
— Если ты уйдешь, то больше не возвращайся, — прорычала она. — Не звони, не пиши и не показывайся здесь больше.
Мужчина продолжал идти через арку к передней.
— Я скажу девочке, что ты умер, — кричала ему вдогонку Ида. — Я больше не хочу видеть твое лицо… Она исчезла в арке позади него, и её голос выключился, как свет.
Я побежала по тому же маршруту, что и они. Мне необходимо добраться до лестницы до того, как мои родители закончат ругаться, до того, как мой папа пройдет через передний зал, я не хотела, чтобы они знали, что я слышала. Почему-то это было даже хуже, чем если бы их видел кто-то ещё.
Я закрыла дверь в свою комнату и свалила за ней одежду. Это заглушит свет и будет сложнее открыть дверь снаружи.
Но мне нужна была компания. Мне нужно было быть с кем-то, кто прошел через похожую ситуацию. Я не хотела чувства одиночества.
Я вытащила коробку с дневниками и фотографиями, спрятанную под кроватью. Затем вытащила написанные от руки записи Фионы.
Поздняя весна 1750? Я проследовала за бабушкой через туннель к Дому Сердца. Но когда я достигла двери, я случайно прикоснулась к ней и увидела прошлое. Маленькая девочка в светлом платье стояла в центре комнаты. Она чувствовала сожаление по поводу маленького дома. Она наблюдала, как рабы укладывали последние кирпичи, которые закрывали окна и не впускали свет. Она сказала своей компаньонке, подростку-негритянке:
— Дом Сердца будет таким одиноким. Кто придет навестить бабушку и дедушку, когда папа похоронил их?
Старшая девочка закрыла свои глаза и сконцентрировалась.
— Они найдут их путь, мисс Дейрдре. Все, кто захочет.