Следующее послеобедье показалось одним из лучших, что были доселе у Спенсера в этом сезоне. Белые облака лишь изредка закрывали яркое, чистое небо. Ветер мягко скользил по листьям, был свежим, тёплым и обещал примерно такое же лето.
Значение этого не было утеряно бомондом, ведь они все направились поклоняться красотам дня в Гайд-парк. Бесконечные шеренги модников и лошадей окружили Спенсера, словно волны скользили по песчаной дороге под названием Роттен Роу.
Спенсер вёл своего высокого чёрного жеребца за виконтом Петершамом с его конюхом и конём каштанового цвета, и Боббингтон вышагивал рядом с ним. Они любовались диким зрелищем. Это был настоящий зверинец пятнистых, жёлтых и синих жилетов со страусиными перьями и зонтиками. То тут, то там флиртовали, приветствовали друзей и заставляли других завидовать. Спенсер был тут, чтобы увидеть Джулиану.
Только задать пару интересных вопросов, конечно же. Ничего больше.
Он не мог позволить своему уму вновь отвлечься на её сладкий запах, свойственный розам. Он только спросит что-то, что поспособствует его расследованию, и будет воздерживаться от наблюдения за открытым, бесхитростным выражением лица Джулианы, что, возможно, заставит её заметить это, но не позволит уйти далеко.
Его решимость вновь вернулась.
Спенсер ел от души, безукоризненно одевался, вновь беседовал с некоторым остроумием. Но были моменты, когда он не мог вытолкать Джулиану из своих мыслей.
Боббингтон не говорил ему ничего, и он мог думать, что хорошо всё скрывает.
— Что ты сказал, прости?
Боббингтон поднял правую бровь, и Спенсер понял, что видел это выражение пару раз за последнее время. Может быть, скрывает — плохое слово. Скорее игнорирует.
— Я просто комментировал Грейса Харта. Его лошади могучи.
— Да, вправду, — сказал Спенсер, даже не проследовав за взглядом Боббингтона. На самом деле его это не интересовало. Он прекрасно знал, что может упустить Джулиану в огромной толпе. Она сказала, что будет тут сегодня, когда будет благоприятной погода.
И она была благоприятной.
— Нортам! Слышишь, Нортам! — тон Боббингтона был слегка раздражённым, как будто Спенсер не слушал.
— Да, что? — Спенсер повернул голову и поймал профиль женщины с льняными волосами. Она была в великолепном ярко-фиолетовым костюме для верховой езды, в окружении молодых мужчин. Спенсер быстро опустил глаза. Он продолжал смотреть в землю, пока не увидел, что копыта её саврасой кобылы прошли мимо.
— Нортам, кажется, это леди Рэйни, — беспомощно прокомментировал Боббингтон.
— Действительно, — кивнул Спенсер. — Думаю, она меня не видела.
Два всадника поравнялись друг с другом, и Боббингтон отвернулся. Они молчали несколько минут, кивая и раскланиваясь с другими знакомыми.
Больше книг на сайте - Knigoed.net
Но Боббингтон не мог долго наслаждаться миром.
— Не думаю, что это имеет значение, Нортам. Она отыскала очередную собачку — очередную подстилку для её щенков, правда.
— Да, — Спенсер улыбнулся, а после повернулся к своему другу и пожал плечами. — Сбежать из города было хорошей идеей.
Боббингтон рассмеялся.
— Безусловно, — покачав головой, Боббингтон вновь посмотрел на толпу. Спенсер понял, что тот увидел Пайболдов, потому что Боббингтон вздохнул, а простая улыбка появилась на его лице.
Оглянувшись, Спенсер увидел, как подходили две открытые повозки. Первая была с прославленными лордом и леди Пайболд, которые были одеты и расфуфыренны, как никогда. Вторая повозка, за которой следил Спенсер, была с молодыми дамами, и он понял это по тому, как все повернулись к нему.
— Мистер Нортам! — воскликнула леди Пайболд. Её приветствие позволило Спенсеру и Боббингтону отделиться от длинной очереди и подойти к их повозке, чтобы поговорить.
— Как прекрасно вас видеть! Надеюсь, вам понравилось на вчерашнем вечере?
Было грустно видеть женщину с таким поведением в её годах и весе.
— Да, леди Пайболд, так щедро было с вашей стороны пригласить нас! Полагаю, никто из прекрасных дам не почувствовал никаких негативных последствий от суровости бала?
Спенсер огляделся, обращаясь к компании в целом. Он хотел видеть утешение во взгляде Джулианы, доказательство того, что она не стала жертвой Пайболда.
Тем не менее, только мисс Пайболд, сидевшая напротив своих родителей, кивнула и захлопала ресницами. Её простое белое платье хитро кружилось вокруг неё — отнюдь не случайно. Быстро покосившись на другую повозку, он увидел там мисс Ривз напротив её родителей. И никаких признаков Джулианы. Его желудок сжался, когда Спенсер заметил пару на лошадях, которая терпеливо ждала на другой стороне.
Спенсер с облегчением увидел Джулиану. Он широко ей улыбнулся и поклонился ниже, чем намеревался, но видел нерешительность в её кивке и довольно тусклый взгляд.
Она была не в том нелестном ездовом костюме, что на Сент-Айвз, а в стильном, подчёркивающем её тонкую талию и цвет её глаз и щёк.
Фырканье лошади рядом с нею наконец-то сломало некое заклинание. В то же мгновение, когда Спенсер поклялся, что приветствие не было долгим, дискомфорт на лице Джулианы утверждал обратное.
Тогда Спенсер заметил всадника рядом с нею и понял, откуда появилось плохое ощущение.
Господин Пайболд сидел верхом на лошади, стандартно неприязненно глядя на него. Его близость к Джулиане почти вырвала Спенсера из седла, но внезапно жёсткий рывок остановил его.
Это был Боббингтон.
Джулиана видела, как кровь отлила от щёк Спенсера, и задалась вопросом, гнев ли заставил его стать на её защиту или гордость. Она была благодарна Боббингтону. Он сразу же понял намерения друга и привёл его в чувство коротким прикосновением.
Боббингтон даже ничего не сказал, лишь продолжал говорить с тётей Филисой стандартным бальным тоном о блеске вчерашнего вечера. Спенсер обуздал свои эмоции, отмахнулся от руки друга, а после присоединился к беседе, поражая Вивиан и Кэрри своим остроумием. Он полностью проигнорировал Пайболда.
Затаив дыхание, Джулиана принялась ждать. Она может ошибаться. Вся неопределённость истинной природы Спенсера, что терзала её ночью, не контролировалась днём.
До этого момента всё казалось уместным — распределять своё внимание между дамами. Он смеялся над комментарием лорда Пайболда о том, как долог сезон, разделял предсказание господина Ривза относительно следующей гонки на Ньюмаркете.
Всё это было безвредным. Ничего необычного, вопросы касались чего-то общего, например, погоды или любимого романа Кэрри.
Джулиана сглотнула и сделала глубокий вдох. Её воображение вновь утянуло её куда-то. Ничего зловещего в Спенсере Нортаме и его странной привлекательности не было. Он просто хотел свести Боббингтона и Вивиан. Пробутить их чувства.
Джулиана была свободна от подозрений, хотя ничего не знала. Это как вода под мостом. Она могла присоединиться к его компании вновь, пользоваться воспоминаниями, копить эмоции, чтобы заняться ими попозже. Не нужно видеть ничего за вопросами и любопытством.
— Конечно, господин Нортам, если желаете.
Это был кислый тон леди Пайболд, который вырвал Джулиану из её задумчивости.
До этого голос леди был преисполнен мёдом и сахаром.
— Максвелл будет сопровождать вас во имя приличия. Что мы можем, как компаньонки, Миссис Ривз?
Тётя Филиса предположила, что Нортаму было бы лучше идти за экипажем, вместо того, чтобы тянуть их вперёд. Они могли бы найти много общего, как говорила тётя, но Спенсер возразил и направил своего великолепного жеребца в сторону Джулианы.
Он умело лавировал между Пайболдами, а после перешёл на рысь, оставив остальных немного позади. Джулиана заметила, что Боббингтон окликнул Пайболда, который собирался тоже заставить лошадь побежать быстрее.
— Как вы, мисс Телфорд? Вы слишком тихи для второй половины дня, — спросил Спенсер, когда они были вне пределов слышимости.
— Могу ли я утверждать, что часть молчания подразумевает плохой нрав? — её улыбка отнимала всё оскорбительное.
Спенсер вернул ей улыбку, а после оглянулся через плечо на медленно догонявшего их Пайболда, вопреки всем Боббингтонским усилиям.
— Я надеюсь, ваша ситуация не стала слишком затруднительной.
— Я в порядке, мистер Нортам, при любых обстоятельствах, — быстро прервала его Джулиана. — Не стоит беспокоиться.
— Но…
— Он очень сильно извинялся, как и Вивиан. Очень сокрушён и пытается загладить свою вину. Увы, сейчас я больше не игнорируемый придаток к домашнему хозяйству, что куда хуже. Сейчас на каждом шагу я подвергаюсь цветастой, неиссякаемой речью о моих исключительных качествах и доброте. Это так утомительно! Но не стоит беспокоиться, меня не надо спасать.
Морщины на лбу Спенсера начали разглаживаться.
— Вы уверены?
Джулиана взглянула на дорогу, а после вновь отвернулась и встретилась с ним взглядом.
— Господин Нортам, разве мы можем быть до конца уверены в чём-то или в ком-то?
— Нет, не думаю.
Джулиана разочарованно сжала губы. Она так любила его, чтобы не согласиться с утверждением, ведь они могли бы оставаться хорошими друзьями. Это в будущем, и Джулиана знала, что от него придётся отказаться, каким бы приятным оно не представлялось.
— Итак, каковы планы на вечер? — как можно спокойнее и должным тоном спросил Спенсер.
Боббингтон и Пайболд наконец-то догнали их и находились в пределе слышимости.
Хотя и было желание обогнать их вновь, Джулиана, согласно правилам, замедлилась, и Спенсер последовал её примеру.
— Я собираюсь на частную вечеринку. Леди Пайболд считает, что лучше всего рассеет волнение игра в карты.
— А после?
Безо всякого поощрения и желания на неё нахлынули подозрения относительно мотивов Спенсера. Она попыталась отбросить их в пропасть неуверенности, от которой они так успешно пружинили и возвращались обратно.
Джулиана подняла руку, чтобы коснуться переносицы. Она остановилась. Это было таким признаком дискомфорта, который она желала скрыть. Она опустила руку, но скользнула ею по месту утерянного медальона. Она вздохнула, вспоминая о его гибели.
— Не уверена, — ответила она. — Мы собирались отправиться на представление…
— «Гамлет»? — голос Спенсера стал слишком напряжённым. — Я думал, вы отправитесь туда попозже.
— В самом деле?
— Думал, что предпочтёте его празднествами мая.
— Вы знаете что-то, чего не знаю я?
Спенсер рассмеялся, но слишком натянуто.
— Должно быть, я немного неправильно понял предыдущие слова. Уверен, вам понравится! Я слышал, там прекрасно. Может быть, увидимся там.
Для Джулианы это прозвучало отговоркой. Она нахмурилась и склонила голову, словно от этого слова могли встать на свои места.
Она всматривалась в его красивое лицо и пыталась прочесть выражение лица. Он почти что озадачен. Или разочарован? Не существовало никаких сомнений в том, что Спенсер Нортам что-то обдумывал, и это делало его очень несчастным. Именно это скрывалось за его очаровательной однобокой улыбкой.
— Что? — Спенсер наблюдал, как Боббингтон переставлял большую китайскую вазу, стоявшую в правом углу гостинной, прямо у окна. Это был обычный сигнал Байбери, согласованное сообщение о встрече в церкви Сент-Джеймс в девять.
— Я видел, как ты сдвинул её. Но так выглядит лучше! Я хотел помочь, — достав слишком большой носовой платок, его друг высыпал что-то в богатую урну, а после начал вытряхивать у окна. Как и следовало ожидать, он лишь заставил пыль взмыть в воздух.
Закашлявшись, Спенсер попытался оттолкнуть Боббингтона, но друг был достаточно решителен, чтобы высыпать достаточно пыли из куска ткани, прежде чем его остановят.
— И что ты думаешь? — Боббингтон был вполне доволен собой.
— Я думаю, что стоит перенести вазу. Сегодня я хочу её видеть тут, — Спенсер поставил вазу в правой стороне от окна. — Но завтра я могу поменять своё мнение.
Пожав плечами, Боббингтон повернулся за записной книжкой.
— Походит на тебя, — сказал он, покидая комнату.
— В самом деле, — Спенсер считал друга более раздражительным, чем это было оправдано, но ведь парень не знал, что вмешивается в дела военного министерства.
— Жаль, но я больше ничего не могу для вас сделать, — человек, который произнёс эти слова, был низкого роста и с резкими чертами лица, что делали его похожим на мышку, как подумала Джулиана. Белые волосы одуванчиком торчали по обе стороны головы, словно он тянул их, когда злился. Джулиана представила, как после рабочего дня его волосы вставали дыбом.
— Как я говорила, господин Дагмар, мой отец не присылал меня. Я пришла сама, — Джулиана заметила, как его взгляд блуждает по Нэнси, терпеливо стоявшей у двери кабинета и качавшей головой. Она впервые одна в городе. — Я всё понимаю, но вы могли бы подумать о публикации наших научных трудов по Coccinellidae. Вы заявили это в своём письме полтора года назад. И ни слова от вас с тех пор! Я пересмотрела переписку за последние пять месяцев, но вы не ответили. Скажите мне, пожалуйста, вы будете публиковать? Это важно для меня и моего отца!
— Я писал, что не могу гарантировать.
— Простите?
— Вы с отцом не говорили об общих насекомых, только о коровках, что когда-то были интересны для английского джентльмена, но если не слышите…
— Мистер Дагмар! Это так невоспитанно! Я считаю, вы знаете, что научные журналы обсуждают божьих коровок. Вы могли б их опередить!
— Хватит! Кто будет это читать, леди! И вы так юны! Так что, убирайтесь. Я важный человек, и у меня много работы. Вы не понимаете это. Рекомендую от всего сердца перестать учить тех, кто куда умнее для этих занятий!
— Тогда я требую документы!
— Прочь, я сказал! — он что-то пробормотал себе под нос, что звучало как насмешливый комментарий о женщинах, что думают, будто бы способны вести дела.
— Не без своих исследований. Это не ваша собственность! Я хочу их вернуть!
Человек взволнованно осмотрел тесную комнатушку. Она была в полном беспорядке. Разбросанные бумаги, разные книги на полках, столько беспорядка.
Джулиана не удивилась его хмыканью и заявлению, что он не имеет ни малейшего представления о том, где они.
— Но надо найти, сэр! Без них я не покину город!
— Хорошо, вернитесь на следующей неделе, — он даже не соизволил проводить Джулиану к двери, а вместо этого лишь махнул рукой на неё, словно прогоняя прочь, как назойливую муху.
— Я вернусь, господин Дагмар! Будьте уверены! И не оставлю вас, пока не найду исследования! — она встала, поправила платье и направилась к двери, которую услужливо открыла Нэнси. — Вернусь!
Джулиана драматично вышла с высоко поднятой головой, полная власти, но всё сорвалось, ведь господин Дагмар не обратил на неё ни малейшего внимания. Она думала, что достаточно хорошо себя повела, и разочаровалась, что Нэнси была единственным её свидетелем.
— О, мисс, простите. Вы смущены?
Джулиана улыбнулась, а после слегка рассмеялась из-за удивлённого выражения Нэнси. Она подождала, пока они не вышли на улицу, прежде чем хоть что-то пояснить.
— Нэнси, я и не ждала, что господин Дагмар опубликует наши работы. Если бы он был заинтересован в этом, то написал бы несколько месяцев назад. Нет, я просто надеялась, что это спасёт меня от скуки, с которой теперь мне стоит столкнуться.
— Я не понимаю, мисс…
Джулиана вытащила листок бумаги из своей сумочки. Она помахала им в воздухе, словно флагом.
— Есть ещё шесть издательств в Лондоне, которые печатают книги по естественным наукам. Я нашла их имена в Хартуэлльской библиотеке. Конечно же, среди них будут заинтересованные!
— Шесть, мисс… Это так много!
— Да, ты права. И чем раньше мы начнём, тем лучше. Я должна подобрать ленты для своего капота, так что, отправимся сначала туда. Мы же не хотим, чтобы тётя Филиса пожалела о том, что выполнила мою просьбу?
— Вы знаете, мисс, я думала, что господин Пайболд нас встретит… Мы должны подождать его?
Джулиана натянула маску безразличия на лицо, подобрала юбки одной рукой и вновь покосилась на список.
— Я не помню о том, что просила сопровождения. Наверное, ты ошиблась.
— Да, мисс.
Джулиана подумала, что скорее она защитит Нэнси. Тётя Филиса может попытаться найти козла отпущения в этой авантюре, и лучше будет честно сказать, что она ничего не знала о намерениях господина Пайболда сопроводить их. И Джулиана так же может показать незнание относительно него. Она не будет возражать, притворится глупенькой девочкой.
Но поиски оказались куда сложнее, чем думала Джулиана. Три ближайших издательства в соседних кварталах от Нортамптонской дороги применили драконсковие меры, чтобы отвести её к двери. Только один предложил вернуться на следующий день. Двое других потребовали столько времени, столько запросов… Когда Джулиана вернулась в городской дом, семья шумела.
Потребовалось почти три часа, чтобы закончить то, что можно было сделать за один. И пока Кэрри думала об идеальной партии, Джулиана наконец-то нашла свои ленты, а вся семья вскипела ещё больше.
Что было ещё хуже, несмотря на то, что Джулиана вернулась заранее, чтобы подготовиться к представлению, так это что леди Пайболд и лорд Пайболд предложили отложить прогулку. Господин Пайболд направился менять билеты на более позднее время, тётя Филиса рано ушла спать с жуткой головной болью. Вивиан надулась и обвинила Джулиану в том, что она уничтожила вечер, и девушки решили играть в комнате в карты подальше от постоянных возмущений.
Джулиана осталась сидеть в одиночестве в гостиной с дядей Леонардом. Тихая ночь была призвана открыть ей её ошибки.
Кроме треска пламени, тишину ничто не нарушало. Джулиана считала это прелестной передышкой, но не хотела ссориться с человеком, который так мирно сидел напротив неё.
— Прости за суету, дядя. Я понятия не имела, что последствия будут такими… — она умолкла, когда увидела, что он удивлённо смотрит на край своей книги.
— Моя дорогая, я впервые отдохнул с момента нашего приезда. Разве можно быть счастливее? Я правда не понимаю суету, но женщины… — он пожал плечами. — Путь может быть долгим, но я знаю, что у тебя на плечах умная голова, что я не могу сказать о многих в этом доме, — его улыбка была спокойной и… успокаивающей? — структура общества столь ограничительна…
Джулиана почувствовала, как спало напряжение, мучившее её из-за лицемерия.
Дядя Леонард поднял свою книгу, словно пытаясь вернуться к чтению, но вновь опустил её.
— Ты нашла то, что искала?
Джулиана вспомнила последние два издательства, которые выразили интерес к исследованиям относительно божьих коровок, а ещё о том, что предложило встретиться на следующей неделе.
— Да, это было очень успешно! Разве не видите, как хорошо соответствуют всему ленты?
— Конечно, моя дорогая. Ленты. Я забыл, что ты искала.
Прежде чем поднять свою книгу, дядя Леонард посмотрел на неё и улыбнулся.
И Джулиана была готова поклясться, что он подмигнул ей.