Девочка подбежала к пианино и взяла несколько аккордов.
— Что?
— Валынка! У нас молодяжник как заиграет на гармошках, даже в ушах пищит. У нас басче. А ты на гармошке не умешь?
— На гармошке? Нет.
— И гармошки нету? Чо таки вы за люди.
Лёнька высморкался на пол и утёр унизанные ципками пальцы о портьеру.
— У те мать-то богата? — спросил он у девочки.
— Не знаю.
— Ну! А коров много у вас?
— Коров у нас нет.
— Врешь, поди. А лошади есть?
— Одна, папа на службу ездит.
— Бедные, значит, — соболезнуя сказал Лёнька, — а пошто так живёте? А вы откуда?
— Из города.
— Ишь. Все из города. Ты чо рогульки-то не ешь?
Девочка улыбнулась:
— Я наелась, мне много мама запрещает есть.
— Ничо, ешь, я и твоей маме поколю. Всем хватит. Ешь.
— Ты почему такой грязный? — спросила девочка.
— Я-то? Ничего не грязный… я раз десять в день купаюсь, кожа аж слупилась.
— В ванне купаешься?
— В Иртыше, а когда в Собачью Ямлу ходим с парнишками, только туда далеко: шесть вёрст.
— Не боитесь?
— А чо бояться? Это ночью боязно, тогда ведьмы бегают.
— Разве у вас есть ведьмы? — с испугом на лице спросила девочка.
— Сколь хош.
— А ты видел?
Лёньке не хотелось потерять авторитет, и он соврал:
— Видел.
— Когда? Расскажи, — девочка схватила его за рукав.
— Ладно, — сказал Лёнька, — а ты мне ножик отдашь?
— Какой?
— А которым рогульки колем.
— Он не мой, я бы отдала.
— Не твой, дак я и так возьму. Не разбрасывайся.
Лёнька сунул ножик за пазуху и стал рассказывать:
— Лонись дедушка Калистрат да я на рыбалку поехали: переметы ставить. Осётер шёл, прямо беда, как бревно. Ладно. Напились мы с дедом чаю вечером и спать, а ночь мисячная, мисячная, будто днём. И видим мы, значит…
— Ну! ну! — торопила девочка.
— Видим мы, значит…
Но договорить ему не дали: в дверь просунулась пышноволосая голова, и тонкий женский голос спросил:
— Ты что здесь делаешь, Нора?
— Разговариваю, — отвечала девочка.
— С кем?
Сердце у Лёньки сжалось, и он почувствовал пот на спине.
— С ним, с мальчиком.
Дама взглянула на Лёньку и закричала, как укушенная:
— Кто тут? Мария Павловна! Мария Павловна!
Вбежала другая женщина, помоложе.
— Почему вы ребёнка одного оставили? Мария Павловна?