Ср. план поля раскопок, рис. 1.3, план разреза, рис. 1.4 а-с, а также план остаточных строений (рис. 1.5).
В целом на основании упомянутых в гл. 1.2 спутниковых снимков (см. приложение С. 3) для раскопок были предназначены девятнадцать ареалов, из них самые перспективные — ареалы 14, 9,2, 7 и 16 (названные в намеченной последовательности) — были выбраны для первой кампании раскопок. Как уже было упомянуто, работы в ареале 14 были досрочно приостановлены в пользу раскопок ареала 3 (об этом: гл. II, 1).
Профессор Чарльз Уилфорд-Смит. «Сообщение о раскопках при Бет-Хамеше»
Всё происходящее имело большой размах и походило скорее на вступление войск, чем на визит. Седельный тягач только что установил третий из пяти продолговатых, поблескивающих серебристым металликом мобильных домиков на площадке рядом с четырнадцатым ареалом, а число единообразно одетых, чуть ли не в униформе, рабочих с каждым часом прибывало. Несколько человек сооружали некое подобие ограды вокруг площадки, на которой были поставлены мобильные домики. Немного поодаль установили электроагрегат — тёмный металлический шкаф, который гудел так, что было слышно издали, — и протянули от него мощный кабель к большой палатке, разбитой над местом находки в ареале 14.
— Смотри, у многих из них оружие, — сказала Юдифь, прищуренными глазами наблюдавшая за всем этим движением.
— М-м, — промычал Стивен Фокс с набитым ртом. Бутерброды, которые им выдавали в обеденный перерыв, день ото дня становились всё хуже. Самое время поговорить с двумя парнями, которые отвечали за продовольственное снабжение. Или подумать над тем, как прокормиться самостоятельно. Может быть, в ближней деревне, о которой тут всё время поминали, есть какие-то возможности. Должна же там быть какая-нибудь лавка, а то и подобие супермаркета.
— Интересно, что всё это может значить. Располагаются они тут основательно. Ведь это жилые вагончики?
Фокс кивнул:
— Ясное дело. Тот, кто приехал сюда в такой машине, не согласится ночевать в простой палатке.
— Меня удивляет, что такой человек вообще будет здесь ночевать.
— Меня тоже, — он взял свою фляжку, чтобы смыть пресный вкус бутерброда тёплой, застоявшейся водой. Сомнительная замена. — Кстати, насчёт сегодняшнего вечера: это, случайно, не будет какой-нибудь религиозный семейный праздник или что-то в этом роде?
Юдифь коротко мотнула головой, не сводя глаз со строительных работ:
— Ну что ты.
— И мне не понадобится прикрывать макушку ермолкой или снимать ботинки?
— Ты же не иудей и не должен носить ермолку.
— А как насчёт молитв?
— Прекрати. Мы просто немного погуляем по Тель-Авиву и потом пойдём поужинаем. Иешуа знает хозяина ресторана, и мы получим лучший столик, только и всего. А вот интересно, кто этот тип в костюме?
— Его зовут Джон Каун.
— Что? — на сей раз она посмотрела на него. Неплохо. Стивен Фокс любил, когда она смотрела на него своими жаркими чёрными глазами. Юдифь Менец была сестрой Иешуа Менеца, ассистента по археологии в иерусалимском Рокфеллеровском музее. Стивен познакомился с ним через интернет и благодаря ему получил место на этих раскопках. А главное — она была тоненькая, как тростиночка. У неё были длинные чёрные локоны, захватывающий дух горбатый нос и впечатляющий темперамент, и на самом деле наступило уже самое время заполучить её к себе в постель. Правда, она до сих пор, казалось, не замечала, что он к ней давно подкатывается, а если и замечала, то великолепно умела это игнорировать.
— Джон Каун, — повторил Стивен. — Владелец и председатель правления «Каун Энтерпрайзес». Самое серьёзное из того, что ему принадлежит, это телекомпания N.E.W., при помощи которой он вот уже несколько лет пытается оттеснить CNN с информационного новостного рынка.
На Юдифь это, кажется, произвело впечатление.
— Это пахнет большими деньгами.
— Свой первый миллион Каун сделал, когда ему было двадцать два года. Его даже иногда называют Чингиз Ханом — из-за его, хм, силовых методов ведения дел. Сейчас ему сорок два, и он один из богатейших людей Соединённых Штатов. — Фокс некоторое время раздумывал, будет ли тактически правильным упомянуть в этом месте, что сам он свой первый миллион сделал уже в девятнадцать. Нет, лучше не надо. Это прозвучало бы так, будто он хочет похвастаться. Конечно, он и хотел похвастаться, но только не так, чтобы это выглядело похвальбой. — И он финансирует эти раскопки.
Её глаза расширились от удивления:
— Правда? Откуда ты знаешь?
— Я читаю правильные газеты.
Стивен Корнелиус Фокс, двадцати двух лет, был родом из штата Мэн, на северо-востоке США. Был он строен, почти сухощав, невысок ростом — чуть ниже среднего, — но умел это компенсировать за счёт прямой осанки и самоуверенной походки. Он носил очки в тонкой оправе, придающие ему вид интеллектуала. Принимать участие в научных исследовательских проектах по всему миру было его хобби. Он уже кольцевал в Исландии птиц, пересчитывал в Бразилии виды муравьев, в Африке проводил сравнительные исследования эффективности различных оросительных систем, а в Монтане помогал выкапывать останки динозавров. Стивен Фокс был самым молодым членом старинного нью-йоркского Исследовательского общества, которое с давних пор поддерживало деньгами и рабочим персоналом раскопки, тропические экспедиции и другие исследовательские начинания. Он достаточно рано понял, какую роль играют в жизни человека деньги: они были тем вспомогательным средством, которое позволяло человеку вести такую жизнь, какую он хотел. У кого есть деньги, тот может делать что хочет. У кого нет денег, тому приходится делать то, чего хотят другие. Итак, иметь деньги — лучше, чем не иметь их.
Он рано начал заниматься компьютерами, но не для развлечения и игр, как большинство компьютерных фанатов, а потому, что чувствовал: на этом пути легче всего заработать деньги, которые позволят ему вести такую жизнь, какую он хочет. Прежде всего, интересную жизнь.
В шестнадцать лет ему удалось провернуть такой фокус: в своём родном городе он убедил владельца фирмы, торгующего автомобильными запчастями, что может разработать для него компьютерную программу, приспособленную именно для нужд его бизнеса, и что она будет функционировать гораздо лучше, чем те, которые использовались до сих пор, и спустя год он получил чек на сумму, которая впечатлила даже его отца, адвоката, привыкшего выставлять своим клиентам до боли высокие счета.
А фишка этого гигантского мероприятия состояла в том, что на самом деле Стивен Фокс написал всего лишь точный перечень для системы электронной обработки данных, отдельные же блоки этой системы разрабатывали индийские программисты, все сплошь студенты информатики, которых он нанял через интернет и ни одного из которых ни разу не видел в лицо. Всё осуществлялось через сеть, что в то время было ещё достаточно сложным делом для инсайдеров: он посылал в Индию детальное описание функционального элемента, тамошний партнёр разрабатывал по нему соответствующую программу и программный код и тем же путём переправлял обратно. Стивену оставалось только свести воедино отдельные компоненты и инсталлировать систему в компьютеры заказчика.
Предприятие сработало великолепно, в первую очередь потому, что качество программы, которую он получил от своих индийских партнёров, превосходило всё, к чему он привык в своём окружении. Она работала безупречно. Самой сложной частью дела оказался в конце концов перевод денег из американского банка в индийские — эту процедуру Стивену пришлось потом проделать ещё пять раз, поскольку он продал свою программу ещё в пять других фирм. Не только он сам, но и его индийские субагенты разбогатели на этом, большинство из них основали собственные фирмы по разработке программных продуктов и по сей день выполняют заказы со всех концов света. Заказывать программы в Индии стало обычным делом для многих западных фирм.
Стивен не испытывал потребности после этого миллиона стремиться ещё к миллиардам. То, что происходило с такими людьми, как Джон Каун, он мог себе представить, но проделать на себе не мог. Он окончил обыкновенную среднюю школу, изучал экономику в сравнительно скромном, уютном маленьком университете, разъезжал на ярко-красном «порше» и завязывал знакомства с самыми заметными девушками. На своих деньгах он более или менее спокойно почивал. Он вложил их так, что доходы с них обеспечивали большую часть его потребностей и стиля жизни, и всё указывало на то, что и впредь ему больше не придётся зарабатывать себе на хлеб. За это было заплачено, как он считал, стрессом полутора лет напряжённого труда.
И как минимум раз в год он уезжал в какие-нибудь дальние края. Обычные путешествия, сколько он себя помнил, всегда вызывали у него отвращение: куда-то ехать, чтобы осматривать достопримечательности, казалось ему совершенно бессмысленным. Люди, которые так поступали, обычно похвалялись тем, что знают хороший ресторанчик на Цейлоне или объехали верхом египетские пирамиды, однако расспроси их понастойчивее — и окажется, что в своём родном городе они не знают ничего, кроме пивной по соседству, и понятия не имеют, ради каких таких достопримечательностей сюда приезжают люди со всего света — может быть, из того же Египта, — движимые точно таким же снобизмом. Нет уж, только не это.
Стивен Фокс питал к миру интерес, но если уж он куда-то ехал, то должен был делать там что-либо осмысленное. С тех пор как он узнал о существовании Исследовательского общества и о том, что он может в качестве любителя принимать участие во всех его проектах, ему стало окончательно ясно, чего он хочет.
Разумеется, это почти всегда было сопряжено с тяжёлым физическим трудом, некомфортабельными условиями жизни и тупой работой. Приходилось пересчитывать тысячи личинок, таскать десятки корзин с почвой и камнями, терпеть укусы москитов и спать в промокших, вонючих палатках. Но это было частью приключения. Он бы никогда не поменялся ролями с учёными, ведь тогда ему пришлось бы изучать естественные науки и всю жизнь затем заниматься одним и тем же. А это совсем неинтересно. Просто скучно.
— Как ты думаешь, может, они собираются снимать фильм про наши раскопки? — спросила Юдифь.
Издали им помахал рукой Рафи, который руководил работами в третьем ареале. Перерыв для завтрака закончился.
— Вряд ли, — ответил Стивен. — Я не верю, что председатель правления лично явился сюда ради того, чтобы присутствовать при съёмках фильма.
— Но всё это как-то связано с находкой, о которой ты не хочешь говорить.
— Вот это другое дело. Тут я с тобой согласен.
— А как ты думаешь, что случилось?
— Я думаю, — сказал Стивен Фокс, снял очки и вытер тыльной стороной ладони брови, мокрые от пота, — я думаю, что совершено убийство.