Следующий день Антон начал с изучения обещанной статьи, в которой Маргарита Майер оптимистично и бодро заявляла, что отныне спокойна за свою жизнь, поскольку доверила её настоящему профессионалу — детективу Антону Холмсу. Возможно, в другое время эта приторно-восторженная писанина даже польстила бы его самолюбию, но следом за ней незамедлительно последовало сообщение о смерти девушки, что, естественно, вызвало у мужчины совершенно противоположные чувства.
Разобраться в них не дал трудный, непродуктивный разговор с брюзжащим недовольным следователем Бруталовым. Тот предъявил показания свидетелей, видевших детектива вместе с погибшей в ночь убийства, причём постарался преподать сей факт, чуть ли не как обвинение в преступлении. Однако, к большому сожалению следователя те же свидетели уверяли, что детектив уехал буквально через пару минут, а значит, повесить на него убийство, увы, не представлялось возможным.
Антон и не отрицал того, что был последним, кто видел актрису живой, но помочь следствию при всём желании ничем не мог. Рассказ о духах и песнях, по-видимому, был не в счёт. Поколебавшись, детектив всё же поведал о навязчивых страхах своей клиентки, чем заслужил красноречивый взгляд следователя. Казалось, тот с трудом удержался от соблазна покрутить пальцем у виска. Антон его не осуждал, он ведь и сам отреагировал примерно так же, услышав рассказ Маргариты впервые, о чём теперь горько сожалел.
Распрощавшись с Бруталовым, Холмс испытал некоторое облегчение, но, покинув здание прокуратуры, остался один на один с вполне осознанным, тягостным чувством недовольства собой. Довольно непривычное ощущение для человека, привыкшего всегда и во всём быть лучшим.
Перед глазами стояло улыбающееся лицо Маргариты — такой он увидел её сегодня на страницах утренней прессы. В свете того, что именно его, Антона Холмса, девушка назначила своим ангелом-хранителем, не трудно догадаться какими заголовками будет пестреть вечерняя. В лучшем случае его обвинят в некомпетентности, а в худшем…
Детектив разозлился, представив себе цинично-обвинительные пасквили акул жёлтого пера, но через минуту понял, что злится в основном на себя. Профессионал, называется! И где же было его хвалёное всё той же прессой чутьё, когда он так легко и пренебрежительно отмахнулся от жалоб Риты. Сначала его смутил рассказ о запахах и песнях, потом актриса проговорилась о посещении психолога по поводу навязчивых страхов, и детектив перестал принимать её слова всерьёз, разглядев в них последствия диагноза ему, кстати, неизвестного! В самом деле, почему он не поговорил с её врачом, да что там даже имени его не выяснил! Он просто сразу списал Риту со счетов адекватных клиентов, но деньги, тем не менее, взял и даже попытался провести абсолютное ненужное, по его мнению, расследование. А что в итоге?
Антон вспомнил жуткие фотографии мёртвого тела и лаконичное заключение судмедэксперта — девятнадцать ножевых ранений. Вот так погибла его бывшая клиентка. Стоп, а почему бывшая? Деньги заплачены вперёд, а поскольку со своей изначальной задачей он не справился…
Детектив глубоко вздохнул, стараясь собраться с мыслями. Всё так и есть, официально дело он не закрыл, Маргарита всё ещё его клиентка. Получается, тот, кто убил девушку, бросил вызов ему самому. А, учитывая неизбежную реакцию пусть жёлтой, но самой читаемой прессы в мире, у него теперь есть только одна возможность заткнуть им рот — найти убийцу Риты первым. Да, пожалуй, иного выхода просто не существует. Он, Антон Холмс, слишком многое положил на алтарь своей безупречной репутации и теперь просто не мог ею рисковать!
— Чай, кофе или что-нибудь покрепче? — рассеянно предложила Щукина, оставшейся у неё на ночь подруге. — Пожалуй, в нашей ситуации лучше употребить последнее.
— Думаешь, поможет? — засомневалась Ангелина, потирая пульсирующие от боли виски. — Мне бы лучше «Цитромончика». После разговора с тем «милым» следователем голова просто раскалывается.
— Да уж, тот ещё милашка, — поморщилась Людмила. Она ополоснула в мойке пару бокалов и до краёв наполнила их крепким красным вином. — Тиран и зануда — терпеть не могу таких мужиков! Стоило три часа нас допрашивать, чтобы в итоге ни одному слову не поверить.
— Ты же не думаешь, что он нас считает, ну что это мы могли… — Скворцова невольно побледнела, заново переживая вчерашние впечатления. — Её же буквально превратили в дуршлаг, на такое разве что маньяк способен!
Люда вздрогнула и перекрестилась.
— Ужас, какой! Как представлю, что эта тварь была вчера в нашем доме! А если бы мы с тобой зашли к Ритке хоть на пять минут раньше…
— Она, возможно, была бы сейчас жива, — виновато кивнула Ангелина. — Ну почему я не пошла к тебе сразу?! Толклась под окнами, как дура, ждала неизвестно чего, а могла бы спасти человеку жизнь!
— Ты действительно дура! — возмущённо взвизгнула Щукина. — Да если бы ты пришла чуть раньше, мы бы сейчас лежали вместе с Риткой в морге на железном столе!
Ангелина на мгновение застыла, услышав версию подруги, а потом одним махом опустошила свой бокал. Наполнила его снова, повторила процедуру и, даже не поморщившись, пробормотала:
— Вино дрянь, давай чего-нибудь покрепче!
Вид абсолютно непьющей подруги лихо закладывающей за воротник, мгновенно отрезвил Людмилу, вернув способность мыслить более-менее спокойно, а главное практично.
— Скворцова, алкоголизм не спасает от действительности, а ты к тому же пить не умеешь! Тебе в этом деле даже до дилетантов далеко.
— Так научи меня, профессионалка!
— Не сейчас, мне нужна ясная голова: статью нужно закончить. Материал должен получиться отличный! Представляешь, репортаж с места преступления глазами очевидца! Э… ну в смысле почти очевидца.
Ангелине не понравился нездоровый энтузиазм, прозвучавший в голосе студентки-журналистки Щукиной.
— Люда, как ты можешь так говорить? — ужаснулась она. — Убили ведь не постороннего человека, а твою хорошую знакомую!
— Это не я говорю, это во мне профессионал говорит, — не смутилась девушка. — Риту, конечно, жаль, но не понимаю, почему на правах хорошей знакомой я не могу написать статью? Завтра все только об этом и будут строчить, а у меня эксклюзив! Такой шанс нельзя упускать! Всё, пошла работать, а ты, смотри, не напивайся, а то буянить начнёшь. Я же не знаю на что ты пьяная способна.
Люда метнулась в спальню к гостеприимно мигающему монитору компьютера, но её остановил настойчивый звонок в дверь. Журналистка раздражённо вздохнула:
— Вот так всегда! Ну почему в разгар вдохновения обязательно кто-то припрётся и всё испортит?!
— А вдруг это твой сердечный интерес дальше приручаться пришёл, — пробормотала разомлевшая от вина и переживаний Ангелина.
Головная боль притупилась, но всё тело стало каким-то тяжёлым, горячим, чужим. Да и страшные воспоминания по-прежнему не отпускали. В общем пока в употреблении алкоголя девушка не нашла для себя ничего положительного, если не считать того, что, пожалуй, впервые за прошедшие сутки ей захотелось спать. Однако при виде вошедшего вслед за Людой посетителя, она мгновенно встрепенулась. Мозг включился, разорвав путы хмеля, и послал тревожный сигнал в каждую клеточку тела.
— Добрый день, — вежливо поздоровался Антон Холмс, ненавязчиво разглядывая покрасневшую девушку.
— Это моя подруга, Ангелина, мы вместе обнаружили Риту, — излишне оживлённо отрапортовала Люда и повернулась к Скворцовой. — Ну а ты, конечно, узнала известного детектива Антона Леонидовича Холмса?
Ангелину гораздо больше интересовало, узнал ли Холмс её, но по безмятежному виду последнего определить это было невозможно.
— Людмила, Ангелина, рад знакомству, — галантно улыбнулся детектив. — Жаль, что оно состоялось при таких трагических обстоятельствах, но именно из-за них я вынужден обратиться к вам за помощью. Буду очень признателен, если вы согласитесь ответить на некоторые мои вопросы. Надеюсь, это вас не затруднит?
— А он всегда так странно выражается, как будто из восемнадцатого века явился? — наклонившись к уху подруги, шепнула удивлённая Щукина.
Ангелина рассеянно кивнула. Для Антона воспитанного в рамках дворянского этикета такой стиль изложения мыслей был если не естественным, то вполне допустимым.
— И чем мы можем вам помочь? — выдавила она, наконец. — Да вы садитесь куда-нибудь, Люда, где тут у тебя можно сесть?
— А, сейчас, сейчас! — Щукина резво вытряхнула кучу газет из большого кожаного кресла и чуть ли не силой впихнула в него детектива.
— Э…большое спасибо, — Антон, бросив взгляд на часы, решил больше не тратить время на лирические отступления и сразу же перешёл к делу. — Вы, наверное, знаете, что незадолго до смерти Маргарита Майер обратилась ко мне за помощью?
— Читали! — коротко кивнула Людмила. Осуждение, звенящее в её голосе сказало гораздо больше.
Антон понимающе усмехнулся:
— Увы, я проявил себя не с лучшей стороны, но Маргарита по-прежнему остаётся моей клиенткой, и я намерен найти её убийцу как можно скорее.
— Здорово! — искренне обрадовалась Щукина. — Значит можно вздохнуть спокойно, а то на этого жуткого следователя надежды никакой! Он нас с Гелькой уже сегодня готов был в камеру посадить, только потому, что на месте преступления оказались!
— Люда, не преувеличивай! — одёрнула подругу Ангелина. — Никто нас ни в чём не обвинял, но то, что расследованием займётесь вы, Антон Леонидович, действительно успокаивает. Разумеется, мы готовы ответить на любые ваши вопросы.
— Вот и хорошо, тогда просто расскажите в подробностях о событиях вчерашнего вечера. Понимаю, это болезненные воспоминания…
— Всё нормально, мы это уже сто раз повторили их следователю, так почему бы не повторить в сто первый. И, кстати, Антон Леонидович, я тут пишу статью об этих самых воспоминаниях, можно будет упомянуть, что вы берётесь расследовать смерть Риты?
Детектив нахмурился: свидетельница-журналистка — этого ему только не хватало! С другой стороны, эти стервятники на него и так вот-вот набросятся. В любом случае с прессой придётся общаться, так почему бы не начать прямо сейчас.
— Договорились, Людмила, — сдержанно кивнул он, — только я хотел бы увидеть эту статью до того, как она выйдет в печать!
— Здорово! — просила Щукина, игнорируя осуждающий взгляд Ангелины. — Это будет супер эксклюзив! Ой, простите, отвлеклась, так что, говорите, вас интересует?
Холмса интересовало всё: при каких обстоятельствах девушки оказались в квартире актрисы, была ли заперта дверь и что именно они там увидели. Он заставил подруг рассказывать эту историю несколько раз, причём каждую по отдельности, но ничего нового не узнал. Всё это мужчина уже слышал в кабинете следователя и теперь был явно разочарован.
— Хорошо, значит, ничего особенного вы не заметили и на лестнице ни с кем не встретились? — вздохнул детектив. — Ладно, давайте проясним другой момент. Людмила, насколько я понял, вы были близкой подругой Маргариты?
— Скорее хорошей знакомой или приятельницей, — помедлив, возразила журналистка. — У таких как Рита близких подруг не бывает, если вы понимаете, о чём я.
— Не совсем, надеюсь, вы поясните…
— Вы не подумайте, я ничего плохого о ней сказать не хочу, просто есть такой тип женщин, которым никто не нужен что ли… Мужчинами они вертят, как хотят, а на подруг не размениваются — просто не могут считаться с чьими-то чувствами кроме своих. Мы с Ритой познакомились четыре года назад, когда я переехала сюда, чтобы отделиться от предков. Она тогда выступала в каком-то танцевальном коллективе, много гастролировала и оставляла мне ключи: цветы поливать, рыбок кормить, собственно, на этом и строились наши отношения. Да, мы общались по-приятельски, но не слишком тесно, о мальчиках не секретничали, надеюсь, я ответила на вопрос?
— Более чем. Жаль, значит, о её знакомых и друзьях вы ничего не знаете?
— Да не было у неё друзей, а свою актёрскую тусовку она иначе, чем серпентарием не называла. И это понятно, вращалась Рита, естественно, не среди звёзд первой величины, а в кругу таких же начинающих как она, отчаянно завидующих более успешным коллегам. Подруг у неё, повторюсь, не было, она же флиртовала со всеми представителями мужского пола без исключения, ну какая подруга такое выдержит? Я сама старалась её со своими парнями не знакомить: от греха подальше, знаете ли.
Антон невольно смутился, услышав такие подробности о своей, как ему пока ещё казалось, скромной и ранимой клиентке.
— Я не совсем понял, ей так нравилось мужское внимание? — неуверенно уточнил он. Лично к нему актриса не проявляла повышенного женского интереса, поэтому версия Люды звучала как-то неубедительно.
— Думаю, ей нравилось чувство собственного превосходства над мужчинами, нравилось ощущать себя королевой. Она обычно выжимала из поклонника всё, что могла в материальном плане, а потом просто выбрасывала его из своей жизни. Кстати, не мои слова, Рита сама мне это как-то говорила. Учила, так сказать, правильному обращению с мужчинами.
— Если это не просто слова, у её партнёров было мало оснований желать девушке добра, — покачал головой детектив. — А с кем Рита встречалась в последнее время, вы не в курсе?
Сам Антон во время короткой слежки за актрисой наличия постоянного кавалера не обнаружил, но она, зная о ведущемся наблюдении, могла просто не афишировать некоторые связи. Люда ненадолго задумалась, а потом отрицательно покачала головой.
— Не в курсе. Рита уверяла, что не создана для серьёзных отношений. Впрочем, за ней постоянно бегал этот жалкий тип Гребцов из «Будней и праздников». Журналист он более чем посредственный, не понимаю, что она в нём вообще нашла?! Кажется, у них было что-то вроде мимолётного романа, и вот с тех пор он ей проходу не давал. О других поклонниках мне неизвестно. После давнего скандала, устроенного женой одного из её ухажёров (я сама видела, как она ей чуть дверь не разбила), Рита перестала приводить мужчин к себе, предпочитала свидания на нейтральной территории.
— Вы сказали, что ей нравилось чувствовать себя королевой, — Антон нахмурился, пытаясь поймать ускользающую ассоциацию. — А ведь вчера она выглядела именно так! Этот парик и диадема, Рита могла надеть их сама, так сказать по настроению?
Людмила снова задумалась.
— Не знаю, чужая душа — потёмки, теоретически, наверное, могла. С другой стороны, зачем ей так наряжаться, да ещё дешёвую бижутерию на голову цеплять, нет, на Риту это не похоже! Ой! Постойте, а вы думаете, это сделал убийца?!
Впечатлительная Ангелина ойкнула. Холмс попытался охладить пыл журналистки, но тщетно, её богатое воображение уже неслось впереди всех доводов разума и логики.
— Ну, разумеется, это сделал маньяк! Нацепил ей парик и корону, да ещё эту родинку кошмарную на лице нарисовал! Точно, сама бы она себя так уродовать не стала!
— Вот откуда ты знаешь?! — попыталась вмешаться Ангелина. — Сама ведь сказала: чужая душа — потёмки, а может, ей нравился стиль Снежной королевы? От неё даже духами такими пахло.
— Какими духами? — мгновенно насторожился детектив.
— «Snow Queen» называются, моя тётя ими раньше часто пользовалась, поэтому я их сразу узнала. Но вообще они не подходят молодым девушкам, и сейчас, кажется, уже не производятся.
«Опять эта Снежная королева! — мысленно чертыхнулся детектив. — Прямо наваждение какое-то!»
— А, вспомнила, это что-то вроде «Красной Москвы». Ерунда! Рита не стала бы пользоваться подобной дешёвкой! — безапелляционно заявила Щукина.
Антон со вздохом поднялся из гостеприимного кресла.
— Людмила, а запасные ключи от квартиры Маргариты всё ещё у вас?
— Да, у меня, — растерялась девушка, — а что?
— Я хотел бы осмотреть место преступления, пока его не опечатали. У оперативников сейчас видимо технический перерыв, и я собираюсь этим воспользоваться. Людмила, будьте любезны, принесите, пожалуйста, ключ.
В спокойном и уверенном голосе детектива прозвучали едва уловимые повелительные нотки, и Щукина, отбросив сомнения, кинулась в спальню. Ангелине всё это не понравилось:
— Тайное проникновение в почти опечатанную квартиру. Берёте пример со своего помощника Арбенина? — укоризненно спросила она.
Антон метнул в её сторону быстрый взгляд и ослепительно улыбнулся:
— Значит, я не ошибся и это действительно вы, моя прелестная уборщица? Впрочем, вы быстро сменили профессию, и, слышал, теперь поёте на большой сцене?
— В свободное от уборки время, — усмехнулась девушка, не вдаваясь в подробности размеров сцены, которые дошедшим до Холмса слухам явно не соответствовали.
Антон снова улыбнулся и попытался оправдаться:
— Понимаю, тайное вторжение выглядит не очень красиво, но мне необходимо осмотреть квартиру и, как знать, возможно, только я смогу найти убийцу.
Последняя фраза прозвучала несколько пафосно, но Ангелина, ранее уже наблюдавшая за работой детектива, приняла её как констатацию факта и успокоилась.
— Отлично! Вижу, мы поняли друг друга, — удовлетворённо кивнул Антон. — Что касается, моего бывшего помощника Арбенина, то я вас очень попрошу: никогда больше не упоминайте при мне имя этого предателя!
Ангелина вспыхнула и со вздохом пробормотала:
— А вы при мне!
Детектив удивлённо поднял светлые красиво изогнутые брови, но тактично промолчал, за что девушка была ему очень благодарна.
Как он сказал — бывший помощник? Получается, они больше не работают вместе, что ж всё к лучшему. Если бы он пришёл сейчас вместе с Холмсом, Ангелина точно захотела бы провалиться сквозь землю! Ведь после всего, что между ними было… Хотя, что там было — неловкие спонтанные объятия в ночь, когда он едва не погиб, а потом Май поспешил расставить все точки над I и доходчиво объяснил ей на что рассчитывать не стоит.
Получается, ничего и не было! Зачем тогда, уже вычеркнув девушку из своей жизни, он приехал проводить её в Юрмалу, сам по собственной инициативе, она его даже не ждала! Снова подал надежду и снова безжалостно её растоптал, теперь уже окончательно! К счастью, он больше не помощник детектива, а значит, они вряд ли когда-нибудь встретятся. Эта мысль, которая, казалось, должна была успокоить певицу, как ни странно вызвала лишь разочарование и грусть…