Весною опустевший Киев
(Чернобыль разогнал народ по селам,
по родственникам, ставшим тем роднее,
чем дальше на восток они живут)
стал, понемногу, обживаться снова.
Читаю книги. Прежде, доверяя
из всех библиотек одной - своей,
сейчас вдруг обнаружил, что намного
приятнее работать в Братской церкви.
Зал небольшой. До потолка от пола
(а потолок, наверно, метров шесть)
поднялись стеллажи. На них вповалку,
не соблюдая званий и чинов,
пылятся книги - хрупкое наследство
уже забытой всеми Братской школы
и академии, которая потом
ее сменила. Кстати,
на многих книгах сохранился оттиск
владельцев прежних. Часто из-под штампа
"Библиотека Академии Наук"
выглядывает вдруг "Библиотека
духовной семинарии", к примеру,
или "Из книг архимандрита Феофила".
Чем старше книга, тем я больше
ей доверяю. И хотя
прекрасно знаю, что писали
и издавали ерунду, и сто, и двести,
и семьсот, и тысяча пятьсот двенадцать,
и больше лет тому назад,
но случая не упускаю
сослаться, скажем, на Ришара де Фурниваля
(Весь набор
необходимых качеств он имеет:
- почтенный возраст
автор умер лет восемьсот тому назад;
- звучанье имени
никто его не знает, но у всех
есть ощущенье узнаванья.
Ришар де Фурниваль не Пьер Ришар,
но сходство есть и можно с умным видом
кивнуть два раза головой: "Припоминаю";
- безвестность сочинений - "пастурелей",
как, собственно, и прозы,
ему принадлежащей,
в глаза никто не видел.
Вот и славно. При случае сошлюсь.)
или случайно в разговоре помянуть
какой-то из трактатов Беме (черти
переломали ноги оттого,