— О, Бо-о-оже, что это за во-ой? — простонала я, закрывая уши руками. Попыталась закрыть их подушкой, но не помогло. Открыла глаза — за окном едва встает солнце, а из ванной доносятся такие страшные звуки, что мартовские коты точно бы позавидовали. Вместе с медведем, который хорошо потоптался на ухе, не обделив и второе.
Не-ет, ну надо же, никогда бы не подумала, что настолько плохо петь вообще возможно. И под очередной вой сирены, я кубарем слетела с кровати, запутавшись во вчерашнем платье и больно стукнувшись коленом. После чего мое утреннее настроение не просто стремилось к нулю, а уходило в отрицательную плоскость. Как ниндзя я вскочила на ноги и, стреляя искрами из глаз, влетела в ванную.
Но кто ж знал, что в одной маленькой мне окажется столько силы? Пока я летела, банный певец закончил мыльно-рыльные процедуры и собрался выходить. А тут несусь я, красиво распахивая дверь, и хорошенько ей прикладываю нарушителя моего спокойствия. Слышится душераздирающий стон и грохот падающего тела. А затем тишина.
На мгновение я испугалась, что убила идиота. А потом увидела Жана, распластанного на полу, успокоилась. Этого убить я точно не могла.
Тело зашевелилось, хватаясь за голову.
— Ты как? — тихо спросила я, трогая назревающую шишку, — Давай помогу подняться?
— Помолчи немного, р-Лана. — прорычал Жан.
— Эм-м… Жан, а ты можешь полежать в другом месте? — осторожно поинтересовалась я, удивляясь, как в моем имени могли оказаться рычащие нотки.
Он совсем не по-доброму посмотрел на меня, но все же медленно поднялся на ноги и выполз из ванной. Я быстро закрыла дверь на засов и вздохнула, думая о том, что надо скорее валить отсюда, пока я не убила его.
Мылась я за рекордные сроки, не забыв заклинанием снять прическу и макияж. Во мне зрела тревожность и все время казалось, что кто-то за мной следит. Быстро накинула на себя халат, потуже затянув пояс и завязав на два узла. А потом я подумала и завязала еще и третий. И тихо открывая дверь высунула сначала нос, огляделась. Когда поняла, что в спальне никого, выползла вся.
Первый осмотр показал, что я снова в других покоях. Эти были больше раза в два, а то и три. Кровать впечатляла своими размерами и цветом. Она была ослепительно белая. Прикроватные тумбочки напротив были темные. Окна украшал такой же белоснежный легкий тюль, который красиво развевался при дуновении ветра из открытого окна. Сами окна представлены в форме эркера, который вел, по всей видимости на террасу или балкон. На полу пушистый серый ковер, стены украшены множеством зеркал круглой формы и в виде солнца. В углу расположилось удлиненное кресло с местом для ног и наваленной на него одеждой. Из спальни вели три двери, одна — в ванную, вторая, как оказалось, — в гардероб, а третья — в гостиную. В гардеробе мне ловить нечего, поэтому направилась в гостиную. Там уже ждал накрытый завтраком стол. Я, как котик, шла на аромат, предвкушая, как вгрызусь вон в ту-у булочку.
— Кх-кх, — раздалось за спиной. Какое-то время я постояла, надеясь, что мне показалось, но после очередного «Кх» развернулась.
— Доброе утро, Жан, — расплылась в улыбке я.
— Доброе утро, Лана, — было мне ответом. Жан очень медленно поднялся с дивана и направился ко мне. Я же напряглась. После всего случившегося я просто не представляла, что от него ожидать. А моя интуиция говорила, что все не то, чем кажется, а следовательно, нужно быть начеку. — Позавтракаем вместе?
— Давай, — согласилась я. Мужчина отодвинул мне стул, помогая сесть, и уселся сам.
Мы начали неспешно греметь вилками по тарелке, и я не выдержав гнетущей тишины сказала:
— Извини меня за дверь. Я не хотела.
— Да ничего. Уже все прошло. Ты меня тоже извини за вчерашнее.
— Жан, зачем тебе все это? — отложив вилку, решила поговорить с ним начистоту, — Я правда не хочу выходить замуж. И тем более мне не нравится весь тот спектакль, что вы с отцом устроили. Какие-то смотрины, похищение. Может быть у вас это вполне нормально, но для меня это дико…
— Ты мне правда нравишься, Лана. Возможно, где-то я перегнул палку, но только лишь потому, что не думал, что тебя это может обидеть.
— Что-то я сомневаюсь, что ты не думал, что меня это может обидеть, — недоверчиво покачала головой. — Ты знаешь, что я не из этого мира. И ни за что не поверю, что ты решил, будто я сразу соглашусь на этот непонятный брак. За девушкой надо ухаживать, надо лучше узнать друг друга. В конце концов, чтобы жениться, надо полюбить. А не по-тихому перетащить, пока она спит, и также по-тихому повести под венец. — задумавшись на мгновение, я продолжила. — Кстати, как ты меня сюда перетащил?
Жан отвел глаза и посмотрел в окно, что-то пытаясь там отыскать. То ли совесть, то ли ответы. Меня бы устроили оба варианта.
— Это все отец. Я даже сам не знаю, как ему удалось это. К сожалению, у него очень много тайн, в которые я просто не хочу лезть… — не отрывая взгляда от окна, ответил Жан.
Вот смотрю на него, на то, как он хмурит брови, а в глазах стоит печаль и тоска, и мне становится жаль его. Он старается казаться разгильдяем и бабником, безрассудным и думающим только о себе и своих желаниях, весельчаком и простаком. Но я знаю, что он не такой. Что за этой маской скрывается серьезный молодой мужчина, умный, проницательный и достаточно жесткий. Только вот зачем ему эта маска? Ума не приложу, но чувствую, что он не ответит.
— Мир? — неожиданно вырвав меня из размышлений, он улыбнулся своей безупречной улыбкой и протянул руку.
— Мир, но давай больше никаких подвохов? — ответив на его рукопожатие, строго сказала я.
— Никаких, — поднял руки в примирительном жесте. — Только прими, пожалуйста, от меня подарок. В знак, так сказать, нашего перемирия. — он сделал невинную мордашку и протянул мне вчерашний браслет.
«Так, значит? Ну-ну, никаких подвохов. А я ему даже почти поверила…» — негодовала я про себя, а жалость к нему тут же испарилась. Не хочет по-хорошему, продолжает играть только ему понятную роль, значит, будет по-плохому.
— Спасибо, не надо, — для убедительности я помахала головой и руки сложила на груди. — Не нужны мне подарки. Лучше отпусти меня.
— Это просто подарок, Лана. — он попытался взять мою руку и вложить в нее браслет.
— Да не хочу я! — мои руки среагировали быстрее, чем мозг, и опрокинули на его голову остатки кофе. Затем я вскочила со стула и задала стрекача.
— Сто-о-о-ой! — яростно взревел он, шипя и отплевываясь от горячего кофе.
А я бежала вперед, перепрыгивая горной козочкой через все препятствия, оказавшиеся на моем пути. Периодически опрокидывая назад все, что случайным образом попадалось под руки: вазы, что со звоном разбивались, стулья, падающие с глухим стуком, даже умудрилась свалить кресло, удивившись своей недюжинной силе.
А своей не слишком контролируемой магией, старалась заморозить пол, сделав из него каток, от чего сама чуть не растянулась в шпагате.
Каждый раз нервно оглядываясь, видела дикий взгляд Жана, не суливший мне ничего хорошего, и бежала пуще прежнего. Но добежав до спальни, грустно осознала, что бежать мне больше некуда.
Жан медленно показался в дверях, заставляя меня пятиться. Но его «медлительность» была обманчивой, напомнившей мне, что передо мной не просто мужчина, а самый сильный огненный маг. Взгляд его натурально пылал, по рукам блуждало пламя, постепенно сжигающее рубашку. Оно то перекидывалось ему на грудь, то лизало плечи, словно спрашивая разрешения немножко меня «покусать».
— Ты-р совсем ополоумела-р? — рычал он, немного успокаивая магию и усмиряя огонь.
— Отпусти меня, а? — умоляюще смотрела на него и, на всякий случай, поглядывала по сторонам, ища пути отступления.
Жан проследил за моим взглядом, победно оскалился, и в мою сторону полетело огненное лассо, обвившееся вокруг щиколоток. Затем он резко сделал пас рукой, и я упала на задницу. Слезы брызнули из глаз от боли и обиды.
Я создала воздушный пульсар и кинула в него, попав точнехонько в переносицу. Он, на миг потеряв концентрацию, отпустил лассо, а я стала пятится назад, уперевшись спиной в кровать.
Очухался он достаточно быстро, что привело меня в еще больший ужас, и стал надвигаться, как хищник на свою жертву, явно смакуя момент. Схватил меня за ноги, потянул на себя и опрокинул на спину, нависнув надо мной. Намекая, что наш «разговор» закончен и переведен в горизонтальную плоскость. Он начал гладить мое тело, постепенно задирая халат. Целовал и кусал мою шею и грудь.
Когда от переживаемых эмоций я была готова хлопнуться в обморок, бросила случайный взгляд под кровать и… Замахнувшись, опустила на голову Жана, активно выцеловающему мой живот, ночной горшок. Раздался гулкий «дзыыынь», Жан рухнул без сознания, придавив меня своим телом. Как оказался под кроватью ночной горшок, мне даже думать не хотелось. Да может и не он это вовсе. Я лежала погребенная под огромной тушей и не могла вздохнуть.
С горем пополам я из-под него вылезла и стала думать, что мне делать дальше. Первым делом окинула себя взглядом, обнаружив полностью распахнутый халат. И как только он успел развязать три моих узла.
Затем я прощупала пульс, убедившись, что он живой. А после меня посетила гениальная мысль его связать. Ну на всякий случай, чтобы больше не распускал свои руки.
Я быстро сняла со штор веревки. Идею привязать его к кровати я отмела сразу. Так как она деревянная, а он огненный маг, сожжет и не заметит. Я сама уже так делала. Поэтому, заприметив огромную чугунную ванну на чудовищных ножках, стала думать, как мне этого медведя туда оттащить.
Попыхтеть мне пришлось изрядно. Сдвинуть его за раз мне удавалось буквально на пару сантиметров, и каждый раз я молилась, лишь бы он только не очнулся, и у меня не развязался пупок.
Дотащив его до ванны, я одну руку привязала к чудовищной ножке, а вторую решила привязать к унитазу. Так оно надежней. Довольная проделанной работой, наложила еще удерживающие чары на веревки с помощью силы энергии. Она чужда ему, так что не должен легко снять. Спасибо Энвери, который активно занимался моим обучением, и попытался вместить в мою голову всего по чуть-чуть. Мысли о нем растеклись горечью в сердце. Представляю, как он сейчас мучается. Я даже за Олега меньше переживала, потому что знала, что он в надежных руках, Эн позаботиться о нем, как о собственном сыне. Но сам будет рвать и метать.
С этими мыслями я устало села на пол напротив Жана. Посмотрела на его умиротворенное лицо, которое, кажется, потихоньку начинала ненавидеть. И прикидывала, что с таким успехом не избежать мне смертоубийства. Потому что в голове так и мелькали красочные картинки из разряда «1001 способ убить жениха и будущего свекра».
От фантазии, как Жана и Арольда уменьшили до размера муравья, а затем пытались давить пальчиком, меня отвлек стон. Я резко подскочила, вооружившись какой-то вазой. Явно антикварной и очень дорогой.
Жан распахнул глаза, оценил обстановку, в которой он оказался. Посмотрел на меня с вазой, на себя, лежащего практически в обнимку с унитазом. Дернулся, но веревки держали крепко.
— Ты нормальная? — подозрительно спросил он.
А я посмотрела на него другими глазами. Он лежит, связанный на полу, рядом с белым другом. Под глазом назревает фингал, рядом с первой шишкой выросла вторая. На волосах и лице следы кофе. В глазах тоска и обреченность. И не смогла удержать рвущийся и разрывающий меня хохот. Схватилась за живот, согнувшись от смеха.
— Ды-а-а? — ответила я, а может спросила, не совсем уверенная в своей нормальности. Ни один нормальный человек не будет так ржать после того, как его чуть не убили, не изнасиловали и не выдали замуж. Но я стонала от хохота, вытирая ладонью крупные слезы. — Про-ости, я… аха-ха-ха, сейчас-сейчас, о-о-охо. — видя с каким недоверием он на меня смотрит, снова сложилась от хохота и не могла произнести ни одного слова.
— Может ты меня развяжешь? — спросил он, дождавшись, когда я, наконец, перестану истерично ржать.
— Развяжу, когда закончатся 3 дня, и ты меня отпустишь домой. — уже совершенно серьезно ответила я.
— Ты знаешь и про это… — опустив глаза, сказал он.
— А ты считаешь, что не должна?
Я сделала небольшую паузу, в надежде достучаться до этого человека, и заглядывала в глаза. Но он упорно смотрел в пол.
— И про браслет я знаю, что он является согласием на брак. Я только вот одного никак не могу понять, зачем тебе все это? — устало вздохнула, присаживаясь рядом.
— Ты хотел обманом женить меня, но разве такой брак может быть счастливым? И почему ты согласен быть вторым мужем, если по вашим же законом, ты должен отдать ВСЕ первому? Не знаю, можно ли отдать трон… Но подразумеваю, раз ты бастард, то тут есть какая-то лазейка. — Жан упорно игнорировал мои вопросы, пребывая в своих мыслях.
— Хотя честно, мне плевать на ваши правила, на твой трон, на кучу мужей и все, что с этим связано. Я искренне сочувствую тебе. — тут он вскинул на меня свой пораженный взгляд. — Ты мне нравился, был другом, да и просто казался нормальным, адекватным человеком. А теперь я вижу, что у тебя напрочь отсутствует самоуважение, уважение чужих границ и чужого мнения. Ты готов идти по головам, лишь бы добиться своего.
— Ты не понимаешь… — прошептал он, а в глазах плескалось раскаянье.
— Так объясни мне! Я же вижу, что ты что-то скрываешь. В этом замешан твой отец, да? — закипала я, как чайник, и нисколько бы не удивилась, увидев, как из ушей идет возмущенный пар.
— Не могу. — отвернулся он, не желая больше говорить.
— Ар-р-р, как же я устала от ваших проблем, которые вы все почему-то соизволили решать за мой счет. — прорычала я и вышла из ванной, громко хлопнув дверью.
Обессиленно упав на кровать, я стала звать Кыша.
— Кыш, миленький, отзовись. Мне твоя помощь нужна… — но в ответ только тишина. Я укрылась одеялом, свернулась калачиком и принялась упиваться жалостью к себе.