На следующий день, 26 апреля, Алексей проснулся на удивление легко. Его разбудила Лена, которой тоже с утра надо было на смену. Перед выходом она еще раз напомнила ему про поход к врачу, спросила про его состояние, а затем быстро помчала на работу. Чувствовал себя майор заметно лучше, но как только вспоминал про мрачные подробности ночных скитаний по подвалам Ховринки, у него тут же пробегал холодок по телу.
Примерно в девять утра майор Васильев уже покорно сидел в кабинете полковника Хорошилова, готовый рассказывать подробности произошедшего с ним этой ночью.
Главная проблема на данный момент была в том, что нужно грамотно все расписать полковнику, любой ценой стараясь обходить стороной мистические видения майора, если это, конечно, были видения.
— Ну, рассказывай, Алексей Саныч, — полустрогим тоном начал Хорошилов, сидя за своим столом. — Что за ночное рандеву у тебя было с охранником?
— Когда я был у судмедэксперта, мне около семи часов позвонил Виталий. Это охранник, который обнаружил тело девушки. Он сказал, что видел такой же символ, как на месте преступления.
— Это я все уже знаю, — прервал его полковник. — Ты лучше расскажи, как ты сознание потерял, зачем всю обойму высадил и куда пропал сам охранник, мать его?
— Когда мы осматривали нарисованный символ, внезапно услышали крик. Подумали, что опять подростки пробрались внутрь. Виталий попросил помочь их задержать, я согласился. Когда погнались за ними, мы с чоповцем разминулись в этих лабиринтах. Я почти догнал этих ребят, но у них оказалось оружие, может и травматическое. Я сначала стрелял предупредительные в воздух, а когда они отказались сдаваться и оказали активное сопротивление — я начал стрелять на поражение, но каждый раз промахивался, так как было темно. Потом во время погони запнулся и упал с лестницы, ударился головой и потерял сознание. Когда очнулся, долгое время пытался найти выход и в одном из помещений обнаружил тело Виталия с перерезанным горлом, потом я опять заблудился и уже наугад нашел выход.
— Тебе самому не кажется весь этот рассказ малость вычурным?
— Кажется, но так все и было, товарищ полковник. Слово офицера! — для убедительности поклялся Васильев.
— Слово офицера, говоришь? — Хорошилов перестал покачиваться на стуле и склонился вперед к майору. — Патрульные нашли в подвале гильзы от патронов с твоего пистолета. И вот что интересно: в одном месте ты выстрелил два раза, а в другом неподалеку сразу шесть. Причем, судя по найденным пулям, ни одного выстрела вверх, все прямо, а ты при этом говоришь, что делал предупредительные в воздух. Кроме этого не найдено никаких других пуль от любого оружия, но ты сказал, что они оказали вооруженное сопротивление. Как это все объяснишь?
— Я понимаю ваше недоверие. Вверх я не стрелял, потому что опасно, могло отрикошетить неизвестно куда, там же везде потолки, поэтому я выстрелил два раза в сторону, в пустоту. А потом в одном из помещений они затеяли перестрелку со мной, я начал стрелять в ответ, но все шесть пуль мимо. Темно было, они тоже ни разу в меня не попали.
— А почему тогда не найдено пуль и гильз от другого оружия, раз они устроили с тобой перестрелку в духе Дикого Запада?
— Я не знаю, товарищ полковник. Судя по звуку, это могло быть и травматическое оружие, а может даже и обычная пневматика. Там же пульки мелкие, попробуй их отыщи в песке и среди всего хлама, что там валяется.
— Не знаю, Лёша, не знаю, — неодобрительно протянул Хорошилов. — Генерал Крылов еще больше заинтересовался нашим делом после твоих ночных приключений. И это еще не главная беда. Ты в курсе, что тобой следственный комитет теперь интересуется?
— То есть?
— А то и есть. Авдеева, следачка эта, которая убийство вчерашнее ведет, уж очень хочет узнать подробности. А именно: как так получилось, что в подвале Ховринской больницы сначала происходит убийство девушки, а следующей ночью в той же больнице оперативник МУРа, который ищет убийц, пропадает на долгое время с охранником, который обнаружил тело? Потом он возвращается оттуда через четыре часа в шоковом состоянии и при этом твердит, что охранника зарезали, но сам труп так и не был найден. Все это звучит более чем странно, не находишь? Вот поэтому она просто жаждет тебя допросить с пристрастием.
— Пускай допрашивает. Я ей то же самое и расскажу, так как это истинная правда, — Васильев на все вопросы отвечал спокойно и размеренно, хотя понимал, что местами говорит откровенную ложь.
— Не спросит. Я тебя отмазал и защитил. Сказал, что на сто процентов уверен в твоей честности и безупречной репутации. А это так и есть. Я сказал ей, что сам разберусь со своими подчиненными.
— Спасибо, Павел Петрович.
— Не за что благодарить. Одну неприятную процедуру тебе все равно придется пройти, что бы доказать свою честность.
— Это какую? — настороженно спросил майор.
— А ты не догадываешься? Тебя ждут в УМПО.
Васильев от потрясшего его ответа потерял дар речи. Нет, только не это. Уж лучше пускай просто допрашивают, пытают. Все что угодно, только не это!
УМПО — сокращенное название управления морально-психологического обеспечения, специального отдела ГУВД, куда сотрудник по своей воле ни за что не пойдет. Именно там проходят главную часть собеседования новобранцы главка и именно там теряют свою работу бывалые полицейские. Главную тревогу у любого сотрудника вызывала беседа с полиграфологом при помощи детектора лжи, который было практически невозможно обмануть или что-то от него утаить. Туда направляли любого полицейского, который чем-то смог вызвать подозрение у своего начальства или других служб. Сотрудника тестировали, задавали различные каверзные и неприятные вопросы, на которые он обязан был ответить. Если детектор улавливал малейшую ложь, полиграфолог начинала настоящий допрос, пока он не расскажет всю правду. В УМПО погорело немало офицеров с хорошей карьерой, в том числе начальников некоторых отделов. Если ты когда-либо нарушил закон — это обязательно узнают.
Только этого не хватало. Как майор будет рассказывать про ночные похождения в лабиринтах Ховринки? Про те ужасы, что он видел? Это скрыть невозможно, попробуй придумать что-то другое и детектор тут же распознает ложь. А правду рассказывать нельзя, иначе его сочтут за больного, который видит глюки. Тут могут и уволить, а могут и вообще в дурку отдать. Нет, туда идти никак нельзя.
— Товарищ полковник, как же так? — переварив наконец страшный приговор, растерянно спросил Васильев.
— Ничего не могу поделать, Леша. Это управление собственной безопасности назначило процедуру после того, как Авдеева подняла тут бучу.
— Вот стерва, — гневно произнес Васильев.
— Если ты рассказал мне тут всё, как на духу, тебе бояться нечего. Или я чего-то не знаю?
— Нет, всё так.
— Вот и ладушки. Тебе надо подойти туда к часу дня. Сейчас у тебя есть три с половиной часа, ты как раз вроде к врачу хотел сходить по поводу травмы головы.
— Так точно, сейчас и поеду.
— Ну, давай тогда, не теряй время. Ни пуха тебе, — напутственно сказал Хорошилов.
— К черту!
Когда Васильев вышел из кабинета, он думал, как ему избежать разоблачения на детекторе лжи и вспомнил, что Коля ему рассказывал, как один опер из отдела по автоугонам по пьяни потерял пистолет и удостоверение, но сам при этом говорил, что его ограбили. Он смог обмануть детектор с помощью какой-то хитрости.
Надо узнать поподробнее про эту уловку, может, и ему она поможет? Других вариантов нет. Алексей набрал Колю, как только вышел из здания на Петровке.
— Да, Лёха! Ты как там? — ответил Коля через пять секунд после звонка.
— Привет. Плохо дело, Колян. Нужна твоя помощь.
— Что там? Опять глюки ловишь?
— Хуже, меня в УМПО отправляют.
— Пресвятая Фрося! И правда, дела хуже некуда. А я чем могу помочь подозреваемому?
— Помнишь, ты рассказывал про Витю из автоугона, который вроде сожрал какую-то таблетку и навешал лапши на уши полиграфу, что его обокрали?
— Помню. А ты чего, такой же финт хочешь провернуть? Интересно, и что это мы хотим скрыть от наших инквизиторов, а?
— Потом расскажу, но сейчас мне это очень нужно, вопрос жизни и смерти!
— Короче за пять минут до допроса пьешь валидол, чтобы расширить кровеносные сосуды, это немного собьет с толку полиграф, и еще надо подержать пальцы рук в медицинском спирте минут пять, что бы осушить потовые железы, это тоже даст хороший эффект. Вот и всё, никаких спецсредств не надо. Только делай все без палева и старайся отвечать спокойно, как будто ты сам веришь в то, что лепишь.
— И все? Так просто?
— Ну, у Витьки проканало. Обычно простые решения — самые верные, сам знаешь…
— А он не насвистел тебе случайно?
— За что купил, за то и продаю. Ты спросил как — я ответил.
— Ладно, спасибо, Коль! Ты сейчас сам-то где?
— Да к одной семейной парочке еду. Кстати возможно, что это родители нашей вчерашней жертвы сатанистов.
— О, это интересно. Ладно, тогда позже созвонимся.
— Удачи тебе там, аферист!
Васильев съездил в больницу к Лене, где посетил врачей. От них он узнал, что травма у него сильная, но радикальных последствий для здоровья нет, ему выписали кое-какие таблетки и назначили новую дату приема у врача. А вот по поводу галлюцинаций невропатолог ничего внятного сказать не смог. От сотрясения мозга такие насыщенные видения теоретически возможны, но маловероятны. Это очень сильно насторожило Васильева. Что же он тогда видел и слышал в подвалах ХЗБ? Неужели это было наяву?
Пока еще было свободное время до похода в УМПО, Васильев решил покопаться в интернете и найти подробные статьи и заметки про Ховринскую больницу.
Из общего потока информации майор сначала вычленил то, что не вызывало особых сомнений. Больница строилась с 1980-го по 1985-й год, а затем её возведение приостановили из-за неправильной планировки фундамента: здание строилось на болотистой местности, где ранее не было никаких построек. Плохая осушка болота и проблемная почва привели к тому, что нижние этажи здания начало затапливать грунтовыми водами, из-за чего там образовались трещины.
После этого здание долгие годы пустовало, и никто не проявлял к нему особого интереса. Только в начале двухтысячных появились первые подвижки, которые могли бы решить дальнейшую судьбу Ховринской больницы. В то время шел имущественный спор между неким унитарным предприятием и департаментом имущества города Москвы, в результате которого примерно в 2004-м году здание перешло в собственность последних.
Тогда же появилась первая информация, что власти планируют снести задние и отдать землю на торгах. В одной из статей майор наткнулся на маленький абзац, гласивший, что в то время появился инвестор, готовый снести больницу в обмен на земельный участок. Власти дали ему согласие, но внезапно предприниматель пропал при невыясненных обстоятельствах. Правда это, или нет, сказать было трудно: конкретных имен и фактов в статье не приводилось.
В дальнейшем каких-то решительных действий в отношении ХЗБ со стороны столичных властей так и не принималось. То сообщали, что задние снесут, то появлялась информация, что его будут достраивать. Но результат каждый раз был один и тот же: никто это здание не трогал. Казалось, будто сама Ховринка была против того, чтобы с ней что-то делали.
Так и продолжала она величаво стоять себе посреди жилого района и мозолить глаза местным жителям. Только лишь к началу нынешнего десятилетия территорию ХЗБ решили обнести колючей проволокой и выставить постоянную охрану по периметру. Причины такого решения тоже не были до конца ясны.
Что же касалось легенд и преданий о ХЗБ, то тут всё было намного сложнее. Никакой конкретики — только домыслы и слухи без явных доказательств. На просторах сети Васильев находил в основном те же легенды, которые ему перечислял вчера покойный Виталий: про сатанистов, Нимостор и таинственную милицейскую операцию, в результате которой эти сатанисты и сгинули. Сравнивая схожие статьи, майор видел, что данные из одних источников заметно противоречили другим, и уловить истину среди всего этого словесного бардака было практически нереально.
Попадались и совершенно абсурдные версии. К примеру, в нескольких заметках утверждалось, что Ховринская больница построена на месте старого кладбища и именно поэтому она была изначально проклята. В другом источнике утверждалось, что в подвалах больницы, уходящих аж на четыре этажа вниз, расположена некая сверхсекретная лаборатория КГБ, а само здание Ховринки возведено там лишь для её прикрытия. Звучит это всё, конечно, смешно. Но после пережитого сегодня ночью майору было совсем не до смеха.
Практически в каждой статье, посвященной ХЗБ, упоминалась история о неком мальчике по прозвищу «Край». Лет десять назад этот подросток 16-ти лет забрался на восьмой этаж Ховринки и спрыгнул оттуда вниз в пустую лифтовую шахту. Василий Крайновский (так на самом деле звали мальчика), решил таким образом свести счеты с жизнью, терзаясь муками о неразделенной любви.
Мертвое тело этого пацана обнаружили внизу, на дне той шахты. Многочисленные друзья этого парня возвели недалеко от места его гибели целый памятник в виде самодельной могильной плиты, рядом с которой все стены были исписаны словами скорби и памяти, а пол был усыпан цветами.
Кое-где утверждалось, что это единственный достоверно известный смертельный случай на территории ХЗБ. Но народная молва гласила, что в Ховринке почти каждый год находят десятки трупов. И что, якобы, нераскрытые дела, связанные с мрачным зданием на Клинской улице, лежат в правоохранительных органах стопками.
Что ж, а вот эти данные Васильев вполне сможет совершенно точно опровергнуть или подтвердить. Ведь он сам является сотрудником органов, да и служит не где попало, а в главном управлении внутренних дел столицы. Так что эту версию он самостоятельно проверит в самом ближайшем времени.
Перед тем, как уехать из городской больницы, Васильев взял у Лены медицинский спирт с валидолом и перед тестом на детектор лжи сделал всё согласно инструкции Коли.
В УМПО на удивление все прошло как по маслу: полиграф ни разу не уличил Васильева в обмане. Майор держался спокойно, ответил всё то же самое, что отвечал Хорошилову, и храбро выдержал это нелегкое испытание, длившееся примерно час.
Сейчас он выходил из кабинета тестирования с чувством облегчения и свободы. Ну вот, одной проблемой меньше, теперь он чист перед Хорошиловым, УСБшниками и этой сучкой Авдеевой. Хотя зря он так гнал на эту молодую следачку, на ее месте он бы сам заинтересовался странными событиями этой ночи. Это ведь её прямая работа. Васильев разумом понимал это, но маленькую злобу на Авдееву всё же затаил.
Теперь после этих испытаний можно сконцентрировать свои мысли на том, что же произошло с майором Васильевым этой ночью. Врач не был уверен на счет галлюцинаций, значит, все это могло быть по-настоящему. Но как?
Если отбросить реальный и трезвый взгляд на окружающие вещи, то из всех мистических явлений наиболее популярное и распространенное — это призраки. За всю историю находилось немало людей, которые видели призраков своими глазами. Даже есть таинственные фотографии разной давности съемки, на которых изображены умершие личности, или жутко искаженные лица людей.
Может, и Алексей увидел призраков в Ховринской больнице? Ключ надо искать в словах того паренька: «Это Нимостор, они вернулись, и вместе с ними вернулось зло». То, что ритуальное убийство девушки как-то связано с теми ужасами, что наблюдались ночью в Ховринском подвале, Васильев уже почти не сомневался.
Получается, сатанинская секта Нимостор реальна? И её адепты спустя много лет вернулись в ХЗБ? Может, своим появлением они смогли призвать там злых духов и полтергейстов?
Но почему именно сейчас? Про Ховринку ходят слухи, что там люди пропадали пачками — не связано ли это с теми призраками? Для начала нужно проверить правдивость этих данных.
Еще ему нужно срочно связаться с Апельсином — он единственный агент Васильева, который может быть в теме и вполне способен найти правдивую информацию по этому Нимостору.
Зайдя в свой кабинет, Васильев обнаружил, что Коля Ершов и Валера Савкин уже на месте.
— О, а вот и наш проверяемый! — радостно воскликнул Ершов, увидев вошедшего Васильева. — Как всё прошло, товарищ майор?
— Нормально, я теперь чист, как попка младенца.
— Поздравляю! А то мы уже с Валеркой переживать стали, как дальше работать будем без нашего любимого бригадира.
— Шутки в сторону, граждане офицеры, рассказывайте лучше, как дело продвигается? — Васильев снял куртку и сел за свой стол.
Коля сразу сделал серьезное лицо и начал излагать последние новости:
— В общем, с камерами наблюдения порожняк, никаких мужчин они там не зафиксировали ночью. Но зато мы нашли родителей этой девчонки. Прошлись по сводкам, нашли заявление вчерашнее о пропаже подходящей под описание девушки. Родители только что опознали её труп.
— Ну и кто она? — Васильеву не терпелось узнать подробности.
— Карина Власова, девяносто девятого года рождения. Со слов родителей позавчера ушла около восьми вечера из дома в магазин за хлебом и не вернулась. Проживает семья по адресу Шипиловская, 38.
— Так, так, — Васильев призадумался. — Это ж другой конец города, как она в Ховрино оказалась?
— В том-то и загадка, Леха. С родителями она в ссоре не была, сбегать от них не было причин, да и друзей у нее в районе Ховрино нет. Во всяком случае, родители про таких не знают.
— Может, она звонила кому? Телефон ее пробили?
— Вот тут тоже интересно. Телефон её мы нашли по биллингу, там же, недалеко от Шипиловской, в мусорном баке. Последний исходящий звонок был днем, звонила матери.
— Смахивает на похищение. И телефон её догадались сразу выкинуть.
— Я тоже так думаю. И раз она была похищена так далеко от Ховрино, то значит, наши сектанты были на своем авто. По-другому её туда было не доставить, не привлекая внимания.
— Про ее друзей и одноклассников ничего не узнавали? Может, есть какие-нибудь религиозные чудики или другие ребята со странностями?
— Карина, как говорят родители, была тихой, спокойной девочкой, но не замкнутой. Друзья у нее были, но не особо много. Из тех, о ком слышали родители, все адекватные, из приличных семей, не наркоманы и не гопота. Школа тоже приличная, гимназия. Это пока всё, что удалось накопать.
— Да, совсем не густо, — Васильев задумчиво отвернул голову в сторону.
— А что насчет ночного нападения на тебя и охранника? На мой взгляд, связь с убийством Власовой тут далеко не случайна.
— Вполне возможно, но не факт, — Васильев специально отговорился вместо ответа, так как не хотел своими мыслями вновь возвращаться в сегодняшнюю ночь ужаса.
— И как действовать будем, товарищ майор? — вступил в разговор молчавший до этого Валера Савкин.
— Я сейчас пойду к Хорошилову, — Васильев вновь обернулся к собеседникам. — Есть кое-какие мыслишки по этим сатанистам — надо поднять архив. А вы дожимайте знакомых и друзей девчонки, может кто чего видел или знает. Любые малейшие подозрительные подробности из жизни этой Карины, что бы узнать, почему эти изверги забрали именно ее.
— Есть, товарищ начальник! — как всегда шутливо подчинился Коля.
— Работай, балбес! — строго ответил Васильев и вышел из кабинета.
— Я не сомневался, что ты чист, — со сдержанной радостью в голосе сказал полковник Хорошилов Алексею, когда тот рассказал про успешное прохождение полиграфа.
Васильев сидел в кабинете у начальника, и ему было немного стыдно перед ним. Ведь майор соврал ему, не рассказал истинной правды. Ведь если бы его просчитал детектор лжи, то недостоверность фактов о сегодняшних ночных событиях в ХЗБ была бы очевидна. Он мгновенно померк бы в глазах Хорошилова. Но и правды он рассказать не мог: она была слишком безумна и нереальна, все признали бы его душевнобольным или контуженным. Майор пошел на вынужденную ложь.
Полковник расспросил Алексея про продвижение расследования убийства девушки в Ховринской больнице и пропажи на следующую ночь охранника этой же больницы. Васильев рассказал ему последние факты, которые выяснили Коля с Валерой. После этого Алексей плавно перевел разговор в нужное ему русло.
— Кстати, Павел Петрович, — с небольшой ноткой волнения начал Васильев. — Понадобится ваша помощь. Мне нужно поднять из архивов все уголовные дела по этой Ховринской больнице. Любого характера: похищения, мокрухи, пропажи людей. В общем, все дела, которые хоть как-то связаны с этой проклятой заброшкой.
— А это еще зачем? — полковник недоверчиво сузил глаза.
— Есть версия, что там и раньше происходили подобные нехорошие вещи, просто про них со временем подзабыли, и они теперь пылятся в архиве. А некоторые из этих дел, возможно, связаны с последними событиями. Интуиция мне подсказывает, что я смогу отыскать там что-нибудь интересное.
— Странная у тебя интуиция на самом деле, — полковник немного опустил взгляд. — Но если ты реально уверен, что это сможет помочь в розыске, то я, в принципе, могу поднять архив. Не весь конечно, но громкие дела там точно будут, если они были на самом деле. Про эту Ховринку ведь байки в основном ходят, мне точно надо с этим заморачиваться?
— Я уверен, товарищ полковник, — воодушевленно ответил майор. — Результат будет!
— Что ж, ладно, — Хорошилов придвинул стул. — Я постараюсь найти по максимуму все уголовные дела, но не думаю, что их особо много наберется. Тебе, кстати, с какого года нужно?
— С того момента, как она стала заброшенной. С 85-го, если не ошибаюсь.
— Что? Ты…!? — далее Хорошилов гневно произнес матерный вариант слова «обалдел».
— Простите, товарищ полковник, — начал спокойно оправдываться Алексей. — Это действительно важно.
— Ты там, как я посмотрю, капитально башкой в подвале стукнулся! Может, тебе еще дореволюционные дела достать? Майор, убийц надо искать сейчас, а не тридцать лет назад!
— Пожалуйста, Павел Петрович, — тон Алексея был почти умоляющим. — С этой заброшкой явно что-то не так. Столько жутких слухов про неё ходит. Ведь дыма без огня не бывает! Я категорично уверен, что хотя бы одно из архивных дел сможет пролить свет на это ритуальное убийство. Я вам слово даю, что отыщу важные подробности!
— Ладно, ладно, угомонись, — Хорошилов устало остановил нытье майора и пренебрежительно махнул рукой. — Ой, Васильев… Всегда велся я на твои странные версии. А велся, потому что доверял. И, как правило, не зря! Умеешь ты иголку в стоге сена найти, этого не отнять, — Хорошилов резко замолчал, сделал задумчивое лицо и сосредоточенно продолжил: — Я ведь тоже в свое время кое-что слыхал об этой заброшенной больнице…
Васильев удивленно вскинул брови и сосредоточил заинтересованный взгляд на полковнике.
— Да, да, было дело. Я сам еле вспомнил про эту историю. Очень давно это было… в начале девяностых.
— Что за история? — с нестерпимым интересом спросил майор.
— Да это даже не история, а так, необычный случай из чужой практики, — с размеренной интонацией продолжил Хорошилов. — Я тогда только начинал службу стажером в ментовке. В ту пору ведь был самый расцвет бандитских разборок. И вот услышал я как-то от одного опера из РУОПа, что недавно в Москве в один день бесследно исчезли сразу два крупных авторитета, одного из которых и разрабатывал этот опер. У одного вроде было погоняло Коготь, а вторым был какой-то крутой пахан из Ореховской братвы, точно уже не помню. Что самое интересное, оба этих авторитета враждовали меж собой. Естественно сразу появилась версия, что эти братки просто мочканули друг друга в один день. Но проблема была в том, что тела их нигде так и не нашли…
— А причем тут Ховринская больница? — осторожно спросил Васильев.
— Ты не перебивай. Опер этот через своих «барабанов» пробил, что среди братвы ходит молва: якобы эти авторитеты забили стрелку у той самой заброшенной больницы на Клинской улице. Для более уверенного разговора с ними туда, само собой, приехало еще несколько быков. Но разговор у них там не сложился, и в итоге постреляли они друг дружку наглухо. Всё вроде бы понятно и очевидно. Вот только есть одна странность в этом рассказе — тела их куда-то пропали… Просто испарились, будто там и не было их никогда. Братва недоумевала, как так получилось? Ни у кого не было ни одной версии. РУОПовский опер не поверил в эти слухи и решил, что старшие лидеры просто по-тихому разобрались с этими братками, которые им чем-то насолили, а потом среди остальных пустили байку о кровавой разборке у заброшенной больницы. Вот такая история…
— Интересно, — Васильев на пару секунд опустил взгляд и спросил: — А вы сами что думаете на этот счет?
— А что мне думать? Я такой же сыщик, как и ты, Леша. Я привык доверять только фактам. Может этот опер действительно рассказал правду, а может, и нет. Если подумать, то такие огромные заброшенные здания действительно идеально подходят для всяких темных делишек, так что кто знает…
Хорошилов отвел взгляд в сторону, немного помолчал и продолжил с уже более строгой интонацией:
— Соберу я для тебя эти дела. Но только если результата не будет — пеняй на себя. Ты и так половину Петровки на уши поставил своими непонятными ночными прогулками.
— Спасибо вам, товарищ полковник. Я не подведу! — Васильев от воодушевления даже встал со стула.
— Ладно уж. Иди, работай, — немного нервозно прогнал его Хорошилов.
— Всего доброго, Павел Петрович!
После того, как Алексей покинул кабинет Хорошилова, он сразу начал звонить своему агенту Апельсину, как и планировал ранее.
Иван Матыкин, восьмидесятого года рождения, более известный в своём кругу как Апельсин, был в своё время мелким барыгой, за что не раз привлекался к уголовной ответственности. Однажды он попался Васильеву по ходу расследования убийства одного крупного сбытчика легких наркотиков. Алексей помог Матыкину избежать большого срока за сбыт, а взамен попросил Апельсина помочь найти убийц того крупного сбытчика, который был хорошо знаком с Матыкиным. Апельсин, естественно, согласился. Васильев сдержал слово, и с тех пор Матыкин, который избежал наказания, взамен иногда подкидывал майору разную информацию по сбыту.
Но сейчас майора Васильева интересовала не наркота. Было у Апельсина, помимо запрещенных веществ, еще одно странное увлечение: он глубоко интересовался эзотерикой и оккультизмом. Матыкин посещал различные кружки и занятия на мистическую тематику. Он переписывался в интернете на разных оккультных форумах и много общался с довольно странными людьми на своей волне. В том числе с настоящими сатанистами.
Это сейчас и интересовало Васильева. Майор был почти уверен, что Апельсин сможет добыть через своих странных знакомых информацию по настоящей секте Нимостор, если она, конечно, существовала в реальности.
— Алло! — прозвучало в трубке Васильева.
— Здорова, Апельсинчик, — ответил ему снисходительным тоном майор.
— Ой, здрасте, товарищ капитан! — будто не сразу узнав голос, ответил Апельсин.
— Уже товарищ майор, Ваня.
— О, поздравляю! Давно вас не слышал, смотрю, повышаетесь. Очень рад за вас, — с натянутой искренностью промямлил Матыкин.
— Нужно встретиться, Ваня, — сразу перешел к делу майор.
— Что-то случилось? А я уже давно завязал с дурью, больше ни с кем из барыг не общаюсь! — сразу начал оправдываться Апельсин.
— Меня не это интересует. Нужна твоя помощь по совсем другой теме, — оборвал его Васильев.
— Это какой? Я перед законом чист: живу обычной, спокойной жизнью.
— Короче. Встречаемся через час у твоего дома, — строго произнес Васильев.
— Но я не могу, у меня сейчас свидание, — неуверенно ответил Апельсин.
— Кому ты чешешь, романтик хренов? Свидание у него…
— Но…
— Без «но»! Через час у твоего дома, дело срочное. Всё! — не дав договорить своему агенту, приказал майор и повесил трубку.
Ровно через час Васильев уже стоял у подъезда дома на Нижегородской улице, где жил Апельсин. Майор ждал его в машине и был уверен, что агент обязательно придёт: он был податливый и слабохарактерный, и вряд ли ему хватило бы духу не прийти на встречу с человеком, который его в своё время хорошо отмазал.
С опозданием на пару минут, из подъезда вышел Ваня Апельсин: с небольшой бородкой, коротко стриженный и одетый в потертые узкие джинсы и дешёвую осеннюю куртку. Он сразу пошел к машине майора, видимо, увидев её еще из окна.
— Здравствуйте, товарищ капитан, — вяло поприветствовал севший на пассажирское сиденье Апельсин. — Ой, простите, майор.
— Ну, привет, Ваня, — равнодушно ответил Васильев.
— К чему такая спешка? Вы обрываете мою личную жизнь, неужели нельзя было в другое время встретиться? Я ведь сказал, что уже давно завязал… — обидчиво начал причитать Апельсин.
— Помолчи, — Васильев говорил строго и спокойно. — Я уже сказал, что это по другой теме. И к тому же я не собираюсь подстраиваться под тебя. Это ты должен находить для меня время. Или забыл, сколько тебе светило, пока я за тебя не вступился?
— Нет, нет. Я всё хорошо помню, и очень уважаю вас за то, что вы сделали для меня, — Матыкин оправдывался перед Алексеем таким тоном, будто тот был намного его старше, хотя майор при этом был даже младше Апельсина на пару лет.
— Тогда слушай сюда. Я знаю, ты увлекаешься всякими мистическими науками, встречаешься и общаешься с людьми из этой темы и довольно часто сидишь на форумах по всякой эзотерике и прочей фигне.
— Ну, есть такое, — скромно произнес Апельсин.
— Про секту Нимостор из Ховринской заброшенной больницы что-нибудь слыхал?
Апельсин задумался. Было видно, что такой вопрос был для него более чем неожиданный, и он немного растерялся, не зная, что отвечать.
— Товарищ капитан. Ой, майор, — начал после паузы, с небольшой улыбкой на лице, Матыкин. — Слыхать-то я слыхал. Но это ведь всего лишь городская легенда.
— Вот мне и надо, что бы ты по своим «мистическим» знакомым проверил, легенда это, или нет.
— Вы серьёзно? Зачем вам это? — усмехнулся агент.
— Не твоего ума дело. Просто узнай информацию о том, была эта секта на самом деле или нет. Если была, то чем они там в этой заброшенной больнице занимались и куда потом исчезли?
— Но ведь столько лет прошло, там в этой больнице давно уже нет никаких сатанистов.
— Не так и много лет прошло, как тебе кажется. Свидетели и очевидцы тех событий должны были остаться.
— Хорошо, ну, а если ничего не найду?
— А ты постарайся, Апельсинчик. Либо стопроцентные факты их существования, либо опровержение с доказательствами. Одно из двух, иначе я тебе быстро припомню былые грехи.
Апельсин выглядел подавленным: на него явно возложили задачу, которую он и сам не знал, как выполнить.
— Хорошо, — после небольших раздумий сказал агент. — Я попробую выяснить у своих знакомых и поспрашивать на форумах в интернете, но в каком-то результате я не уверен.
— А ты будь уверенней, Ваня, — Васильев похлопал своего агента по плечу. — И люди к тебе потянутся.
Матыкин скорчил еще более понурую физиономию.
— Ладно, бывай! — своим прощанием Васильев как бы выгонял из машины Апельсина. — И не затягивай с моей просьбой, начинай искать прямо сейчас. Как что-то узнаешь — сразу звони. Договорились?
— Договорились, — неохотно ответил Матыкин. — До свидания, товарищ… майор.