Священник отвез Ливиу и Кристи в больницу. Оттуда он вызвал полицию. Прибывшим служителям закона, он вручил кассеты и рассказал все подробности случившегося. Единственное, о чем ему пришлось солгать, причины, по которым святой отец вломился в дом к достопочтенному адвокату. Он договорился с Ливиу и Кристи, чтобы они подыграли ему, дабы история звучала правдоподобно и не вызывала лишних вопросов. Никто не хотел вдаваться в детали незаконного расследования, которые затеяли Ливиу и Кристи, Анна и Виржилиу.
Полицейские изъяли улики, записали показания, пообещали вызывать всех свидетелей на допрос и отыскать адвоката, пустившегося в бега.
Когда полиция уехала, священник забрал Кристи, которой наложили двенадцать швов на щеке, Анну, и повез их домой. Ливиу остался в госпитале. Его травмы были куда серьезней: сотрясение мозга, вывих ключицы, сломанное запястье, несколько трещин в ребрах, кровавые рубцы на ногах и руках, где он был связан веревкой. Сестры обещали навестить психиатра завтра утром.
Подъезжая к дому, Виржилиу остановил автомобиль у ворот. В особняке горел свет. Кристи обняла крепко Анну и испуганно взглянула на преподобного, сидящего за рулем.
— Надо вызвать полицию, — произнесла Анна, — Если он пробрался в наш дом, мы с ним не справимся. У нас нет ни пистолета, ни кочерги! И мы не знаем, что он задумал!
Виржилиу, молча постукивал пальцами по рулю, напряженно думая. Мирел — психопат, который может в порыве безумия потерять контроль. Но станет ли он рисковать, в своем нынешнем состояние? А может, в доме никого нет? Возможно, Виржилиу и Анна в спешке забыли выключить свет? Вариант вызвать полицию, был не так уж плох. Но если они ошиблись, и зря побеспокоят стражей закона?
— Сидите здесь и никому не открывайте.
— Виржилиу, не глупи! Он опасен! Давай вызовем полицию, — попыталась остановить священника Кристи, схватив его за плечо. Он повернулся к ней лицом, взял ее руку в свои ладони и крепко сжав, улыбнулся.
— Я его не боюсь. Ты однажды назвала меня трусом. Я докажу, что это не так.
— Не надо мне ничего доказывать…
— Анна, если я через десять минут не вернусь, то звони в полицию. Мобильный в бардачке, — обратился священник к младшей девочке.
— Святой отец, вы понимаете, что вы ведете себя, как глупый герой фильмов ужасов, — произнесла Анна.
Виржилиу, продолжая улыбаться, кивнул.
— Позволь мне, хоть немного, почувствовать себя героем. Или ты жаждешь единолично получить все лавры, маленькая мисс Марпл?
Анна покачала головой.
— Идите, герой. У вас есть пять минут. Если вы не вернетесь, я вызову полицию.
— Десять.
— Нет.
— Ладно, упрямая девчонка, пять минут.
Виржилиу отпустил руку Кристи и вышел из машины. Он направился к дому, осторожно оглядываясь по сторонам.
— Достань телефон. Я позвоню в полицию, — обратилась Кристи к сестре.
— Нет. Через пять минут, если он не вернется.
— Малявка, не выводи меня из себя. Если ты его мне не дашь, я сама возьму.
Анна покачала головой. Кристи никогда не изменится, несмотря на все, что ей пришлось сегодня пережить, она все еще строила из себя высокомерную и сильную личность. Скала, а не человек!
— Ты хочешь подраться? Я готова.
Кристи удивленно уставилась на сестру.
— Ты упала и ударилась головой? Куда делась скромная, набожная и вечно ноющая соплячка?
— Люди меняются. Кто-то в лучшую сторону, кто-то в худшую.
— Дай телефон или подвинься, чтобы я пробралась на переднее сидение.
— Прекрати истерику! Глянь вперед, твой священник возвращается живой и здоровый. Я надеюсь на это.
Виржилиу подошел к машине и, открыв дверь, сел за руль.
— Что там? — нетерпеливо прошептала Анна.
Священник улыбнулся. Закрыл дверь и повернул ключ зажигания.
— Ничего опасного. Почти. Если не считать, что моя мать вернулась раньше времени и решила приготовить кучу вкусных вещей, дабы сделать утром сюрприз. Нам это грозит перееданием, возможно ожирением, и упаси Господи, сахарным диабетом.
— Ура, Констанца вернулась! — довольно воскликнула Анна и захлопала в ладоши.
— Ага, прекрасно, — Кристи, эта новость совершенно не обрадовала, — И как мы ей объясним то, что ты, нас неизвестно куда возил в два часа ночи. И у меня повязка на пол лица.
— Не знаю. Наверно, придется рассказать правду. Она должна знать. Маму это тоже касается. Из-за этого психа погибла ее дочь. И даже, если мы соврем, что например, ты Кристи — упала лицом на садовые грабли, и мне пришлось вести тебя в больницу. То, что скажем, когда завтра придется ехать в полицию и давать показания?
Девочки молча переглянулись.
— Ладно, расскажем правду. Но приготовь своей матери графин валерьянки и нашатырный спирт. После услышанного, ее, наверняка, придется приводить в чувство и успокаивать. Иначе она затопит слезами весь квартал, — согласилась Кристи и осторожно дотронулась до щеки. Рана не болела, еще действовала анестезия, но неприятное чувство осталось, словно монстру удалось оторвать, вместе с плотью, кусок души.
Адвоката нашли утром. Далеко ему не удалось уйти. Его тело лежало на серых холодных камнях, в неестественной позе у подножья моста. Он был в одном халате, пропитанном собственной кровью. Ступни содраны до мяса, словно он долго плутал по лесу босиком. Обувь рядом с ним не нашли. Видимо, он бежал впопыхах с места преступления.
Может, муки совести или страх перед тюрьмой, заставили его спрыгнуть с моста. Полиции предстояло в этом разобраться. Второе самоубийство в тихом городке, который вскоре превратится в настоящий осиный рой, где соберутся журналисты.
Известный всеми уважаемый юрист оказался не только суицидником, но и насильником. Правоохранительным органам предстояла огромная куча работы: отыскать всех жертв маньяка, расспросить свидетелей, собрать улики, составить отчеты.
Местные сплетники не могли нарадоваться. Еще много лет они будут перебирать факты, слухи и прочую дребедень, обсуждая каждую деталь, по вечерам, за кружкой пива или играя в карты.
Полиция провела обыск в доме у реки и обнаружила, помимо кассет, множество других доказательств. Маньяк хранил трофеи. Среди них был плюшевый медвежонок Анны и рюкзак Кристи. Ко всему прочему, местный психиатр, пострадавший от рук преступника, предоставил служителям закона медицинские карты пострадавших. Он попросил разрешения участвовать в закрытие дела, чтобы выяснить мотивы преступника и охарактеризовать его поведение. Доктор хотел знать — почему Мирел стал таким? Что вынудило его совершать грязные и отвратительные поступки, сопровождаемые ярко выраженным садизмом? Как ребенок, выросший в благополучной и обеспеченной семье, предпочел добропорядочному образу жизни, причинять боль и страдание невинным девочкам, доводя их до безумия?
Оставалось много вопросов, которые требовали ответа. И на этот раз, время играло за команду победителей.
Кристи стояла у окна и молча наблюдала, как первые пожелтевшие листья, нехотя, отрываются от ветвей, и медленно кружа, опускаются на землю, образуя дивный осенний ковер.
Девушка услышала, как в комнату кто-то вошел. Шорох плотной ткани, дал ей понять, что это — священник. Его сутана выдавала его не только в шуме толпы, но и в тишине. Виржилиу подошел к окну и встал рядом с девушкой. Он взглянул на осенний сад и улыбнулся.
— Природа умирает, чтобы вновь возродиться и с новой силой вступить в борьбу с холодами, с засухой, с человеком…
Кристи повернулась к нему. На ее щеке, неровными полосами, виднелся багровый шрам.
— Вечно вы пытаетесь философствовать, святой отец. Я не Анна, я не так начитана. Объясняйтесь простыми словами, доступными моему маленькому куриному мозгу. Вот когда, получу диплом психиатра, тогда может быть пойму ваши умные мысли.
Священник осторожно взял руку Кристи в свои ладони и серьезно взглянул на нее:
— Однажды боль пройдет, и ты не успеешь оглянуться, как в твоей жизни все зацветет и покроется яркими красками. Но это произойдет лишь в том случае, если ты перестанешь возвращаться в прошлое, повторять Его слова и начнешь жить с чистого листа.
Кристи горько усмехнулась и отвернулась от священника, стараясь скрыть слезы, но руку не вырвала из его ладоней.
— Вы думаете, я не пытаюсь? То, что его тело мертво, еще не означает, что он отпустил меня. Я чувствую этот запах! Констанца и Михай выкопали все розы в саду, а вы даже убрали их с церковной ограды, но ваши действия напрасны. Вам не уничтожить все цветы в мире, чтобы они не напоминали мне о Нем, о том, что монстр сделал со мной.
Виржилиу кивнул и еще крепче сжал руку девушки.
— Трудности в этом мире даются нам не просто так. Они помогают нам преодолеть страхи, сомнения, отчаяние. Они укрепляют нас. Благодаря испытаниям, мы обретаем веру, мы не теряем надежду и мы ценим любовь!
— Да, и если вера моя будет крепка, мне не страшны будут ущелья, бурные реки, безграничные океаны. Благодаря вере, я миную их невредимой! Ибо, вера моя, словно мост из цельного камня, которому не страшны ни лютые ветра, ни земные войны, ни губительные наводнения!
Священник рассмеялся и отпустил руку девушки.
— Не один я, оказывается, попал под влияние отца Илии.
— До той страшной ночи, он был единственным, кто мог оправдать поступки Всевышнего. Он всегда знал ответы на все вопросы. Святой отец, даже защищал Марию, которая, мне кажется, свихнулась на религиозной почве. Но он во всем умел находить добро и божий промысел.
— Не хочешь прийти на службу?
Кристи улыбнулась и вновь повернулась к священнику.
— Не боитесь, что подожгу часовню?
— Я запасся огнетушителями на этот случай.
— Предусмотрительно. В другой раз, пожалуй, сегодня у меня есть дела.
Во двор въехал довольно потрепанный автомобиль. Священник приветливо помахал водителю. За рулем сидел Ливиу.
— Я забыл, что сегодня тот самый день. Что же могу лишь пожелать тебе удачи в твоих начинаниях.
— Спасибо, — Кристи внезапно кинулась на шею священнику и крепко обняла, оносторожно похлопал ее по хрупкой спине, боясь обнять в ответ.
— Учись прилично, и не забывай о нас, — прошептал он на ухо.
Кристи отстранилась и улыбнулась. Виржилиу почувствовал, как слезы, предательски жаждут брызнуть из глаз.
— Эй, святоша, я надеюсь, ты не разревешься сейчас? Я буду приезжать на каникулы. Вы не успеете по мне соскучиться!
— Я не плачу, вредная девчонка. Тебе пора в путь. Давай, я помогу тебе с багажом.
Кристи кивнула. Ей было тоскливо уезжать отсюда и в тоже время, хотелось сбежать подальше от этого города. Ливиу подкинул замечательную идею, поступить в медицинский университет. Кристи недолго думала, учеба ей поможет не только избавиться от дурных мыслей, но предоставит возможность копаться в головах других людей, устранять недостатки и выявлять отклонения, до того, пока человек не превратится в монстра. Кристи выбрала психиатрию, чтобы получить ответы на вопросы, которые день и ночь скреблись в ее голове.
Анна вернулась со школы раньше обычного. Последние два урока отменили из-за осенней ярмарки. Она удивилась, когда увидела машину Михая во дворе. Время обеда прошло. Он должен был вернуться в офис. Сердце девочки беспокойно заколотилось. Она надеялась, что не случилось ничего дурного.
Тихо зайдя в дом, она услышала, как опекуны о чем-то спорят. Опять взрослые секреты! Анна пошла к лестнице, чтобы подняться в свою комнату и, лишь потом, сообщить домочадцам, что вернулась. Но любопытство заставило подойти к двери кухни и подслушать разговор.
Михай был явно рассержен. Он редко повышал голос. Почти никогда.
— Ты, понимаешь, что ты наделала! Если, кто-нибудь узнает….
— Не узнают, я к нему не прикасалась, — пыталась оправдаться Констанца, — Никто не знал, что я там была.
— Боже мой, милая, ты же понимаешь, что все тайны когда-нибудь да всплывают наружу?!
— Возможно. Но если ты узнал первым? Я думаю, ты поступил бы так же!
— Неважно, как бы я поступил…
— Важно! Я когда увидела кассету, которую мне прислал неизвестный. Я все поняла. Я видела все своими глазами, что он с ней сотворил! Ты думаешь, что наша девочка заслужила такого? Да, она была влюблена в этого отморозка! А он? Он ее изнасиловал! Он уничтожил ее! Я хотела, чтобы он почувствовал, то, что чувствовала она!
Анна затаила дыхание, прикрыв рот рукой. Она была растеряна, девочке хотелось убежать в комнату, но она не могла сдвинуться с места. Внутренний демон-подстрекатель, заставил ее остаться, и дослушать разговор до конца.
— Послушай меня, Констанца! Ты должна уничтожить кассету! И забыть навсегда, о том, что ты заставила человека, пройти полуголым, босым через лес! Загнала его на парапет моста и вынудила спрыгнуть на камни, угрожая пристрелить! Уму непостижимо, как тебе пришло это в голову! Он же психопат, если бы все вышло из-под контроля? Ты бы могла погибнуть! Ты…
— Я сделало то, что должна была сделать! Ты можешь меня ненавидеть, осуждать, даже развестись со мной или сдать полиции, но я все равно буду считать, что поступила верно! Он мусор, а место отбросов на свалке!
Анна заставила себя отойти от кухонной двери. Она бесшумно вышла из дому и сделала глубокий вдох. Девочка должна была кому-нибудь рассказать об услышанном. Кристи была далеко, а по телефону такие вещи не говорят. Оставался один вариант Она пойдет в часовню, и на исповеди, все расскажет Виржилиу. Так Анна, по крайней мере, облегчит душу.