— Выжигалова нашли?
— Где-то здесь. Говорят, покурить вышел.
— Кто ему разрешал? Почему выпустили? Он знает, сколько времени прошло? Кто за него играть будет?!
— Ищем.
— Плохо ищете. Процесс стоит. Гад! Сценарист!
— Здесь.
— Не могу больше. Убирай роль Выжигалова.
— Как же?! Нельзя, столько отснято с учетом его персонажа… Может, найти кого-то другого?
— Где?! Не можешь убрать — своди к минимуму. Сделай так, что он вроде бы есть, но его как бы нет. Понял?
Сценарист жмет плечами.
— Постараюсь.
— Мотор!
***
Снежная масса, перемешанная с песком и солью, брызжет в стороны. Навевающий похоронные мысли необъятный черный «Тахо» на дороге смотрится как гроб среди овощных ящиков, он летит вперед подобно носорогу в саванне. Одним своим видом он заставляет посторониться всех, кто хочет жить долго и счастливо.
Внутри двое. Тот, что за рулем, указывает вперед:
— Смотри.
— Не слепой.
Сосед справа тоже видит, как из преследуемой «Лады» выкидывают человека. Видеорегистратор высокого разрешения фиксирует происходящее.
— За кем?
— Сказано — перехватить «Ладу».
Они проскакивают вслед за ней на красный сигнал светофора. Выехав левыми колесами далеко за утонувшую под снежным крошевом двойную сплошную линию, отчего встречный поток едва не уходит на тротуар, прижимают преследуемых к обочине и профессионально проводят захват.
Внутри двое парней. Один нетрезв и взвинчен, второй, хозяин «Лады», истерически хохочет, лежа разбитой мордой на капоте:
— Тоха против Тахо. Ноль один не в нашу пользу.
— Не в вашу, муть вашу, — любезно подтверждает мужчина в черном костюме, прикладывая его по затылку рукоятью пистолета.
Осмотрев и заперев «Ладу», преследователи грузят парней в свой огромный джип. На прохожих они не обращают внимания. Впрочем, глянув на мрачного стального мамонта и его номера, прохожие сами не стремятся проявлять излишнее любопытство.
— Сделано, — рапортует «костюм» в рацию. — Двое.
Через минуту, дав отбой, он кидает водителю:
— В офис и ждать.
- - — -
Говорят, что женщина, когда говорит «нет», просто хочет поговорить. Что тогда сказать об ответившей «да», но не дождавшейся результата?
На душе шторм. Рвет в клочья. Топит, затем выбрасывает на берег сломленной и бездыханной и снова смывает в ледяное безвременье. Поговорить хочется со страшной силой. Хоть с кем-нибудь. Выговориться, выплеснуться, успокоиться.
Кирилл не пришел. Что делать? Участия в Комиссии не видать, как ушей. Проехали. Хотя бы сохранить лицо.
Наплевать и уйти? Не просто. Отпустят, конечно, но сколько у них веселых записей с ее участием… Зачем только старалась и брала на себя больше, чем могла?
Лиза вздрагивает от звонка телефона. Неужели Кирилл? Ура, не все потеряно! Сейчас она скажет ему…
— Привет, подруга.
Не Кирилл. И судя по времени на часах, уже вряд ли. Забыть. Забыться. Отвлечься.
— Женя? — Лизе хочется плакать. А также выплакаться. — Как вовремя. Можешь приехать?
— Диктуй адрес.
- - — -
Адрес Елизаветы Крамер у Жанны на столе, но ведь собеседница этого не знает.
Брови изумленно ползут вверх: адрес другой.
— Скоро буду, — бросает она уже по пути к двери. Куй что надо пока горячо. Простое правило, а восемьдесят процентов успеха.
Улица. Мороз. Машина. Темень. Дом. Лифт. Дверь. «Заходи». Вешалка. Спальня. Лиза в одном прозрачном пеньюаре падает на красиво убранную постель и лупит по ней кулаками:
— Все мужики козлы!
— Некоторые — особенно, — поддерживает «Женя», размещаясь на краешке кровати. Направление понятно. И даже приятно. — Когда мне мой изменил, — начинает она, рисуя перед глазами физиономию Алекса, чтобы не отрываться от реальности и врать бесшабашней, — решила убить себя. Потом его. Потом пыталась все забыть, но не получилось. Правильно говорят: чтобы любимый человек не изменял, надо с ним вовремя разойтись.
— Не наш метод. — Лиза, оказывается, слушает, хотя по ней не скажешь. — Поймай его разок на попытке, устрой скандал — больше половины шансов, что станет шелковым.
— Если любит.
— Если не любит — зачем он тебе?
Жанна кивает. Железная логика.
— Вы, Лига, так и работаете, — говорит она, — ловя на попытках?
— Мы работаем по-разному. С посторонними козлами — на твое усмотрение, а когда ловишь муженька или кандидата в мужья из своих, ищем способ не довести до постели.
— Например? — требует «Женя».
Хочется скорее. Напрасно. Торопить женщину — как пытаться ускорить загрузку компьютера.
Вместо ответа Лиза поднимается, отправляется к сложенной одежде, там долго копается и вскоре возвращается с телефоном.
— Смотри, — говорит она новой подруге и показывает на экран, — это я привязала парня к постели ремнями. Но это плохой вариант, не все ведутся.
Кадр шикарен: бледная распятая жертва напоминает холмистую пустыню с одиноким непослушным деревом. Жертва тщится спрятаться от появившейся разъяренной супружницы.
— Далее — в примерочной, — продолжается экскурс в былое при смене кадра. — Когда разделся, я выскочила со всем его барахлом.
— А ты разве не тоже?..
Лиза озорно фыркает:
— Конечно, тоже, иначе бы как? Скажи… — ее голос вдруг обращается в камень, — ты смогла бы раздеться… прилюдно?
— Это испытание? — понимает Жанна.
— Считай, что да.
— Где? — Жанна встает.
Лизу ответ устраивает.
— А пробежаться голой, как я в том супермаркете?
Кажется, пришло время действовать. Одежда — на пол. Быстро. Вся. (А ее, после того, как Жанна вновь переоделась после «работы» с полковником, уже немало). Ноги — в шлепанцы. Несколько быстрых шагов к двери. Ручку против часовой стрелки и вперед. Наружу. Шлеп-шлеп по бетону лестничной площадки.
— Вернись! Простудишься!
- - — -
Лиза впечатлена. Начав говорить от имени сообщества, она забывает недавние невзгоды. У нее вдруг снова появляется Дело. Цель Лиги не только в тупой и грубой мести. Мессианство — тоже одна из главных задач.
— Такие нам нужны. Тем более, именно такие. — Она цинично указывает на выпуклые чудеса влетающей обратно новой подруги. Девушка сложена сказочно, даже зависть к ней пробивается. — Мы, вот такие, — повторяет Лиза жест на себе, — элита Лиги.
В этот момент она вспоминает про Кирилла. Сволочь. Гвоздь в гроб ее стремительной карьеры. Типичный козел. Она решает пожаловаться:
— Только по секрету.
— Само собой, — оживляется подруга. Из-за мурашек похожая на бритый кактус, она наслаждается вновь обретенным теплом, но за разговором следит и серьезность происходящего понимает. Во всяком случае, должна понимать. На блондинку из анекдота ничуть не походит, в глазах видны ум и хитрость. Вместе с красотой и полным невинной чистоты взглядом — небывалое приобретение для Лиги. Лиза усмехается: когда-нибудь они обязательно будут сидеть рядышком на тронах Чрезвычайной Комиссии. Но не скоро. Путь от новичка до белой маски далек.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
Для Лизы путь туда лежит через дело, о котором речь. Она запрыгивает на постель и приглашает новую подругу располагаться рядом — более удобного места в квартире нет.
— Мне нужно срочно найти и «обезвредить» этого типа.
На фото — Кирилл.
Лиза с интересом наблюдает за мимической игрой напарницы. Та глядит на снимок пустым взглядом, мысли явно далеки от нужного направления.
— Ничего не скажешь?
— Должна?
— Все-таки у тебя с ним… Или нет? — Лиза настороженно отстраняется. — Вы не знакомы?
- - — -
— Нет, — честно отвечает Жанна. — А должна?
Она все еще раздета, и чувствуя, как Лиза косится на нее — то завистливо, то со странной хитрой надеждой — с облачением обратно в сто зимних одежек решает не торопиться. В комнате тепло, партнерша в одной газовой накидочке и ничуть не стесняется своего вида. Жанна тем более не привыкла стесняться. Тело — оружие. Сейчас производится смотр боевых частей, оценка возможностей и выявление недочетов. А еще это как парад перед битвой.
Битва полов — единственное, что происходит на свете, остальное — следствия. В животном мире самцы бравируют перед соперниками красотой и статью, чтобы привлечь самок. Человек от природы отошел, и теперь человеческие самки борются за внимание оплодотворителей. С точки зрения природы — глупость. Но если подумать…
Прежде, чем самцы начнут выяснять между собой, кто самый крутой и, соответственно, более достоин сеять свою ДНК, их нужно как-то привлечь. Получается, женщине, вопреки логике животного мира, природа дала именно то, что необходимо. Осталось суметь этим воспользоваться.
— Странно. — Лиза смотрит на нее с подозрением. — Это он передавал пакет для тебя.
— Он? — Изумление выглядит донельзя искренним, поскольку таковым является.
Лиза удивляется:
— Я думала…
— Что это мой новый? Нет. — Жанна делает в уме пометку разобраться с Алексом на эту тему. — В отношении пакета я обычный посредник. Сторонний курьер.
— Кому был пакет?
— Попросили на работе.
— Где работаешь?
— Секретарем в одной конторе.
— Кто просил?
— Неизвестный клиент. — Врать, так врать. Иначе заложит всю небезызвестную каждому надзаконную фирму. А лучше перейти в наступление. — Говоришь, нужно его найти?
Она вновь разглядывает фотографию. Лицо на ней опознано в первую же секунду, это коммерческий директор «Риэлтинга» Матвеев, которого разыскивает Борис Борисович. Вот тебе и «невеста» номер два. Ложная информация.
— И обезвредить. — Улыбка хозяйки кисла, как забытое вино.
Не замечая кипучей работы мозга, скользящего по грани провала, опершаяся на локоть Лиза смотрит на снимок симпатичного парня, как бомж на жирного голубя.
— Где он сейчас? — вкидывает Жанна пробный шар.
— Если бы.
— Что известно?
— Обещал прийти сюда, — нежные пальчики хозяйки обводят дугой кровать. В глазах безнадега.
— Плохо дело, — итожит Жанна, присаживаясь рядом, плечом к плечу. — Где его среди ночи разыщешь…
— А если… — Лиза смотрит на часы, в глазах проблеск надежды (вдруг форс-мажор миновал?!). — Если придет… ты поможешь?
— Я? — Делать вид, что раздумываешь, нетрудно.
- - — -
Связаться с Кириллом не удалось. Номер умер. Либо теперь приятель объявится сам, либо совершит ошибку, и они встретятся в офисе.
Алекс вновь вызвонил недовольного Агеенко, а по дороге к нему подхватил Леонида. Повторная беседа обещает быть нервной.
Напарника он взял для внушительности. Один — хорошо, а два — уже банда. Хотя имени Сыча в разговоре было бы достаточно.
Подъехали. Агеенко уже ждет. Алекс выворачивает картину произошедшего неожиданным для напарника образом и высвечивает с нужного сейчас ракурса, чтобы посильней зацепить слушателя:
— Исчезли четыре человека: ваша бывшая супруга — Алена Агеенко, ее любовник Владимир Горский, ее жених Кирилл Матвеев и малолетний сын Матвеева.
Агеенко внимателен и молчалив. Смотрит выжидающе: к чему, мол?
Алекс режет в глаза неприятную правду:
— Догадайтесь, кто главный подозреваемый. Теперь вы скажете нам, где были вчера вечером?
Агеенко непреклонен:
— Не скажу. Неимею права.
— Нравится перспектива допроса другой степени? — вмешивается Леонид. — Мы не полиция.
— Догадываюсь. — Допрашиваемый не дурак. — Но тайна не моя.
— Женщина?
— Несвободная.
Алекс проходит вперед, берет со стола хвостатый стационарный телефон и протягивает мужчине:
— Позвоните ей. Объясните, что можете стать намного более несвободным.
Поиграв скулами, Агеенко набирает цифры из блокнота.
— Снежана?
Алекс давит на кнопку громкой связи, и женский голос возникает прямо в воздухе:
— Кто?
— Толик.
— Какой?
— Вчера вечером.
— А, ты… Говорила же не звонить.
— Ты обещала копию записи.
— Не получилось. Карта памяти оказалась переполненной. Прости.
Анатолий смачно выматерился под нос.
— Не звони больше. — Голос в трубке надменен и очень недоволен. — Если что — у меня твой номер остался.
— Снежана… — быстро вставляет Агеенко, пока собеседница не отключилась. — У меня проблемы.
Оттуда — сразу и безоговорочно:
— Не я. Здорова и слежу.
— Не о том, — морщится Агеенко, — хуже. Меня подозревают в похищении людей.
— Серьезно? — непонятно, заинтересовало сообщение женщину или напрягло.
— Прошу, поговори с людьми.
Понимает ли собеседница, что иначе ему крышка? Кажется, поняла.
— Пусть подъезжают к круглосуточному, через двадцать минут буду там. Ко мне — ни в коем случае. И ты не приезжай. Дай номер машины тех, кто приедет.
Алекс диктует. Выслушав, неведомая Снежана отключается.
Агеенко разводит руками:
— Крута. Муж — известный меценат. Раньше был бандитом, теперь замаливает.
Алекс с Леонидом ловят взгляды друг друга:
— Ковальский?
Алексу словно в зуб всверлились в режиме перфоратора. Он кривится, но не издает ни звука.
Полное имя Жанны — Ковальская Жанна Альфредовна, а ее маму зовут Снежаной. В городе, который никаким местом не мегаполис, совпадения можно исключить.
— Я слыхал, раньше он был ученым, — задумчиво произносит Леонид.
— В девяностые одно другому не мешало.
О Ковальском можно говорить долго, это известная в городе личность, и чтобы не увязнуть, Алекс возвращает разговор к злободневному:
— Где этот ваш круглосуточный?
- - — -