Напротив него сидит солидный человек в накинутом поверх костюма больничном халате. Черные, как смоль, волосы и усы. Острый взгляд. Выдающийся нос.
— Приехал только из уважения к Борису Борисовичу.
— Спасибо, — говорит Алекс.
Он в гипсе. Одна нога подвешена.
Они в палате одни.
— Борис Борисович сказал, что у вас есть несколько вопросов. Я жду.
— Есть. Расул Алигаджиевич, вы слышали о проблемах «Риэлтинга»?
Вместо ответа — осторожный кивок.
Алекс спрашивает в лоб:
— Это вы устроили?
Густые брови возносятся вверх. Не понимает. Или не хочет понимать.
— Закрытие «Риэлтинга», — объясняет Алекс. — Они ваши главные конкуренты.
Гаджиев негодующе мотает головой:
— Не мой стиль. Я работаю честно.
— А я слышал… — в глазах Алекса уничтожающая ирония.
— Молодой человек, я эту фирму только в прошлом году купил. Когда узнал, какие дела под этой крышей творились — поседел. Вот, посмотри. Теперь только на реабилитацию сколько времени и денег уйдет!
Выходит, что свои грязные делишки «Провинция» творила не при этом хозяине. Лучше ничего не знать о незнакомом человеке, чем начинать разговор, зная только плохое. Алекс доволен.
— Тогда скажите, кому еще это выгодно.
Гаджиев морщит лоб.
— Наезд полиции? Конечно, самой полиции.
— Получить отступные?
— Вроде того. Произойди такое с моей фирмой, я бы любые деньги отдал. Прекращение операций, опечатывание офиса — непоправимый удар для бизнеса, это конец любой коммерческой организации.
— Поэтому именно вы для всех — первый подозреваемый.
— Зря. — Мужчина качает головой. — Я бы не тронул «Риэлтинг». И не только из этических соображений, которые в бизнес-среде, к сожалению, давно забыты. У меня личная заинтересованность.
Алекс удивлен, но молчит. Гаджиев с неохотой заканчивает мысль:
— Здесь замешан другой человек. Я несу за него ответственность, поэтому не могу продолжать.
Другой человек, скорее всего, — женщина. Как обычно. И что же? Гаджиев вроде бы не женат. На юге, как известно, все воды нарзаны, все мужчины тарзаны. С кем из «Риэлтинга» связался глава конкурирующей организации, и почему их отношения должны быть тайной? Вариантов немного. Собственно, всего два: Лиза и Наташа. Это, конечно, если брать только прямой персонал и не считать уборщицу.
Стоп. А если не прямой? Если…
Алена?! Будущая жена коммерческого директора, второго лица в фирме, вполне может оказаться тем, о ком речь. Витая на пороге некоего всеобъясняющего открытия, Алекс уводит разговор в сторону:
— Расскажите про Горского. Вы были знакомы?
— Чуть-чуть.
— Как думаете, почему он сбежал?
— До денег очень жадный.
— А семья как же?
Гость язвительно фыркает:
— Он же ходок, каких мало. Никакого уважения к женщине.
— Вы — другой?
Гаджиев смотрит с укором и чуть неприязненно, как на появившуюся в поле зрения вошь, до которой не дотянуться:
— Да. Другой.
Алекс не сбавляет темпа:
— Говорят, Горский сбежал с Аленой, невестой своего коммерческого директора. Ничего не слышали?
— С Аленой?!
— Вы ее знали?
— М-м… В некотором роде.
— А точнее?
Кажется, сейчас вскроется нечто значительное. Неужели Алена и Расул Алигаджиевич…
— Горский не мог сбежать с Аленой, — сообщает Гаджиев с необъяснимой твердостью.
— Почему?
Алексу так и хочется втиснуть: «У вас с ней что-то было?» Иначе почему глава фирмы-конкурента так жестко настаивает на невиновности Горского в этом отношении? Других выводов сделать просто невозможно.
Алекс сдерживается. Пусть гость расскажет сам, такое должно раскрываться само. Как цветок в поле. От лучей солнца. Если срезать — завянет.
После паузы Гаджиев произносит:
— Алена не хотела с ним встречаться. Очень не хотела.
— Но — встретилась? — Алекс весьма въедлив. — Судя по вашей интонации…
— Да. К сожалению, это именно я ее уговорил.
- - — -
— Ежегодный Бал-маскарад Лиги открыт!
Оглушает овация, слишком громкая для маленького низкого помещения. Все рассаживаются. Для Чрезвычайной Комиссии на сцену принесли троны — мягкие кресла из холла, через который проводили гостей. Остальным достаточно длинных деревянных скамей. В антураже рыцарского зала они смотрятся органично.
Говорит одна из членов Комиссии:
— Год был замечательным. Мы много сделали. Вторая часть нашего девиза теперь не просто брошенные сгоряча слова обиженной женщины, которая жаждет реванша. Мы стали силой. Сегодня мы наградим самых выдающихся наших героинь. Номинация первая — за наибольшее количество отыгранных эпизодов.
Устанавливается тишина. Почти абсолютная. С улицы в подземный этаж не доносится ни звука.
— Шестнадцать «главных», два «поддерживающих» и один «особый»! Лучший общий результат, если учесть, что «поддерживающие» и «особые» намного труднее и несравнимо опаснее. Итак… — Выдерживается еще одна томительная пауза. — Роза!
Одна из цветных масок радостно поднимается… скорее, возносится на обретенных крыльях, украшенная перьями голова кланяется хлопающим окружающим.
— Поздравляем! Прими вот это скромное… гм, скорее нескромное бриллиантовое кольцо и приз в пятнадцать тысяч евро из кассы Лиги.
Роза расцветает.
— Вручит заслуженную награду король российской эстрады, золотой голос России… ну, вы узнали!
На скамьях счастливое замешательство — не ждали. Знаменитый певец появляется в зале, озаряя присутствующих знакомой из телевизора улыбкой:
— Добрый день!
— Ура! Вау! Вот это да! — со всех сторон.
— Да-да, это я. Спасибо. Меня попросили вручить завоеванную награду прекрасной Розе. — Знаменитость проходит сквозь ряды, останавливается у героини церемонии и целует в едва обнаружившийся внизу маски кусочек щечки.
Из одних холеных ручек в другие переходят бархатная коробочка и конверт. В освободившейся руке вершины айсберга отечественного шоу-бизнеса появляется микрофон.
— Позвольте исполнить для вас песню…
Элизабет глядит широко раскрытыми глазами. Шире маски. Шире сознания. Во что обошлось организаторам это выступление?
А ведь это только начало.
- - — -
Чарли вспоминает начало. Как недавно — и как давно…
Сколько смеха было, когда сочиняли название. Клуб обиженных жен — КОЖ? Фу. Ведь не только жен, а женщин вообще, идея построена именно на этом. «Женщины» — все равно «ж». Как еще назвать? Леди? КОЛ. В одном месте. Звучит. Но кратко и некрасиво. Пусть — КОЛБАСА. Нет. «Б» среди «леди» несет ненужные ассоциации. Тогда не Клуб, а Лига. ЛОЛ? Смайлик, блин. Несерьезно. Уберем леди, вернем женщин — ЛОЖ. Ложа. Как у масонов.
— Тогда уж — «Лига обиженных женщин, ищущих справедливости», — сказал Друг, он же первоначальный спонсор, он же сподвижник, он же единомышленник, он же просто друг. — ЛОЖИСь!
Посмеялись и приняли.
Команду набрали в сети. Во главе поставили ЧеКа — из-за исторической аналогии это даже звучит страшно, а главное — наводит на нужные мысли. Чрезвычайная Комиссия наделена всеми полномочиями, кроме одной — видеть Чарли. Только голос. Только через сеть. Да, у Чарли необыкновенное преимущество в получившемся средстве влияния на нужных людей: Чарли знает всех, никто не знает Чарли.
Про Друга не знает даже Комиссия.
Теперь они почти захватили этот глупый провинциальный городишко. Только федералы могли бы помешать, лишь у них есть силы и возможности. Но их никто не зовет. Все решается внутри.
Очень многое решится сегодня. Друг встревожен. Слишком глубоко завяз в игре. Ну что же, никто не виноват, это он сам придумал.
Пора обратиться к происходящему. Какие виды, какие краски… и как довольны собравшиеся! В восторге. То ли еще будет.
Красиво завернули, черт подери. Молодцы. Браво!
Себя не похвалишь — никто не похвалит.
- - — -
У автомобилей бывает пониженная передача, чтобы пускать больше мощности на ту же скорость. Бывают блокировки дифференциалов, которые заставляют колеса вращаться равномерно и вытаскивать из ям завязшую громадину. Или, например, режим «спорт» у коробки передач. В человека такие удобные и нужные в некоторых моментах прибамбасы Творцом не заложены. Тюнингу поддаемся лишь поверхностному: что-то убрать, где-то прибавить, чему-то научиться. В основном довольствуемся заводскими настройками, а они не всегда справляются со стрессами новых времен. А как бы сейчас пригодилось…
Элизабет пытается совладать с волнением. Бал грандиозен. Она ждала нечто вроде костюмированного междусобойчика, в далеком от столиц (как по расстоянию, так и в прочих отношениях) городе другое представить невозможно.
Она проводит рукой по платью. Незаметное нажатие пальцев включило микрокамеру. Теперь тот, кто надо, видит происходящее. Жаль, здесь нет ни дневного света, ни электрического. Ничего, разберут, если захотят. С миниатюризацией перестарались. Кто же знал, что обыскивать на наличие жучков здесь не станут. А ведь это логично — присутствуют же только свои, проверенные. От своих подвоха не ждешь. Обслуживающий персонал? Появляется эпизодически. Известный певец тоже на шпиона не похож.
Элизабет медленно поворачивается, чтобы объектив дал полную картину.
— Вторая номинация — наибольшая сумма принесенных Лиге средств.
После поклона и ухода утонувшего в аплодисментах певца слово вновь у члена Комиссии:
— Конечно, все понимают, что эта часть нашей работы не основная. Но материально наказанные сволочи тоже показательно наказаны, а для некоторых удар по карману больнее, чем скандал супруги. Потеря денег — важней изгнания из дома. Итак, наш лучший результат, полученный за один эпизод…
Зал затаил дыхание.
— Кириллица!
- - — -
Кристина вскакивает и по-детски хлопает в ладоши. Она догадывалась, когда узнала размер выкупа, полгода назад полученный Лигой с одного политика за пленки с интересными записями… Но вдруг у кого-то больше?
Ни у кого.
Имя она взяла по человеку, из-за которого оказалась в Лиге. Само вырвалось, когда спросили, как хочет назваться. Постепенно привыкла к этому прозвищу, но с некоторых пор стала тяготиться. Одним Кириллом жизнь не ограничена, а имя напоминает о нем постоянно. На следующий год, если такое допустимо, она попросит у Комиссии сменить имя. К тому времени на Кирилле и его предательстве уже будет стоять жирная точка. Все должно закончиться сегодня.
Появляются похожие на первые бархатная коробочка и конверт. Вручать их Комиссия не спешит:
— Кроме денег и украшения — подарок для души. Лично провести БП. Она долго этого ждала.
Глаза Кристины сияют круче бриллиантов. Дождалась. Ночные события выветриваются из головы, как вчерашний дым.
— Но это чуть позже. Сейчас во славу женского начала состоится бой без правил между представителями исконного противника. Прошу уважаемое собрание переместиться на следующий этаж.
Все дружно поднимаются. Красавчик-лакей отворяет дверь и с факелом шествует по лестнице впереди. Пламя играет на его литых мышцах.
- - — -
Знакомые мышцы. Где-то видела. Как Элизабет ни напрягается, узнать не может. Это ее бесит. Такие шикарные мышцы нельзя забыть… но и вспомнить не получается. Она пытается сместиться к Аполлону ближе. Толпа этого сделать не позволяет.
Из цокольной части по уже знакомой лестнице все входят в холл первого этажа. Здесь такой же полумрак, как и внизу. Окна наглухо задрапированы. Электрический свет отсутствует как явление.
Свечи. Море свечей. На всех уровнях. От пола до специальных люстр.
Цветы. Стоячие и висячие. В кадках, вазах, на полочках, тумбочках, столиках и дизайнерских конструкциях. Океан цветов. Хочется утонуть. Запах невыносим и божественен, сбивает с ног.
Вдоль одной из стен стоит в ожидании шеренга таких же Аполлонов. Они кланяются. В руках — подносы с шампанским. Мышцы бугрятся и переливаются ярким маслом. Стринги топорщатся. Прессы впечатляют.
В правой стороне холла сооружен импровизированный ринг — установлены четыре столбика, между ними натянуты веревки. В центре для дам приготовлены диваны и кресла. Все рассаживаются.
На ринге появляются двое бойцов. Спортивные трусы, кожаные шлемы, перчатки. Всеобщее воодушевление. Подбадривающие возгласы и хлопки.
— Победитель удостоится поцелуя героини объявленной номинации. — Ведущая дает отмашку.
Бой начался.
«Не такой уж и "без правил"», — думает на своем месте Элизабет. Она видела настоящие, которые совсем без правил. Зрелище не для женщин.
Бойцы дубасят друг друга, что есть мочи, летят пот, слюни и кровь. Аполлоны разносят шампанское.
- - — -