Картинки быстро сменяются. Так и положено, закон жанра.
Голос певца красив и роскошен, он волнует, втекая внутрь глубоким ярким потоком и отдаваясь в животе и груди легкой вибрацией. Слова о великой любви рвут сердце…
***
«Вращ» — это смесь врача (учился на медицинском, когда загремел) и извращенца. По сто тридцать первой, будь неладна. По статье и масть. Руки никто не подаст — западло. Но услугами с удовольствием пользуются. На воле снял трешку, нашел трех потрепанных мочалок и окунулся в новый для себя мир частного предпринимательства.
Алена, блин. Она же Елена. Давно ли была Эсмеральдой? Почти месяц у него жила.
Красавица. Женственная умница. В то время — годков восемнадцати. Шла по улице, не обращала внимания на толчки отпихивавших прохожих. Едва не попала под машину. У Враща тогда была машина. Он сам свернул к торкнутой с виду девице, интуиция подсказала: вон оно. Твое. Бери.
Он взял. Назвал Эсмеральдой. Девушка не возражала. Она вообще была не в себе. Как многие, приехала в столицу учиться, жила в общаге. Там ее и… Нет, не наркотики. Запугали так, что ни о каких заявлениях не думала. Думала о самоубийстве. Вращ подобрал ее, привел «домой», сказал:
— Жить будешь здесь.
— Не хочу жить.
— Нужно, — сказал он, наливая чай.
Она познакомилась с товарками. Лиана, Изольда, Нателла. Толстеющие дурнушки. А Эсмеральда — расцветающий бутон. Удача, которую он ждал столько лет.
— Не вздумай! — говорили ей новые подружки. — Бог не принимает самоубийц.
Девушка смотрела на них грустными и внешне наивными глазами мудрого будды:
— Божий сын сам пошел на крест?
— Сам.
— Мог не идти?
— Мог.
— Ну и?
Если девицы работают телом, а не головой, то с логикой и, тем более, системным мышлением у них однозначно не очень, и никто не возразил. Для них и Гастелло с Матросовым — типичные самоубийцы.
Алену-Эсмеральду оставили в покое. Но работать, когда оклемалась, заставили. Постель и еда не бесплатны.
Вращу повезло, что ей было все равно. Некоторое время. То есть, только первый раз. Она сразу попыталась сбежать. Но — куда? Документы из универа он помог ей забрать и держал у себя — как раз на такой случай.
Потом был «субботник» — бесплатная акция для тех, кто выше. Какая разница, в кожанках ребята или мундирах, крыша любая важна. Эсмеральда была красивейшей, ее и заказали.
А Вращ ее не уберег. После субботника, когда от безвольно-бездушного тела никаких подвигов не ждали, оно — почти не подававшее признаков жизни тело — сумело-таки исчезнуть. Крышевики чуть шкуру с него не спустили. Алмаз. Не каждый день такие. Но — как в воду. Клиенты, наслышанные о новом приобретении Враща, тоже были недовольны. Пока ждал девочек, он по возможности интересовался у администраторов и портье, кто из клиентов кто и откуда. В его деле излишняя информированность излишней не бывает, иногда возникали проблемы, и их требовалось решать. А знания, как известно, — сила. Из этого города, куда занесли судьба и необходимость, помимо непонятных личностей бывали полицейские, причем не последнего пошиба, а также юристы, риэлторы, бизнесмены…
И как сквозь землю провалилась. Никаких следов.
И вот, объявилась. Алена. Агеенко. По мужу. Бывшему, кля. Толян нормальным мужиком оказался, калач тертый, своего не упустит. Кратенько выслушал, быстро объяснил на пальцах, что к чему — и бескровно отправил восвояси. Драть бабки, дескать, теперь с нового муженька надо. Хорошо, что денег не взял за совет и информацию. А мог бы — со стволом-то против ничего.
Кутаясь в куцый воротник, Вращ посмеялся над блином комом. С этим адресочком, подброшенным неким доброжелателем, он, конечно, лажанулся. Урок на будущее: проверяй и перепроверяй, слово не воробей, вылетишь и огребешь.
Вчера он вернулся в гостиницу, отдохнул, согрелся. Идти среди ночи не стоило. Взять тепленькими утром — в самый раз.
Вот и утро. Люди торопятся на работу, общественный транспорт забит до отказа, зато внутри автобуса тепло. А снаружи холодно. Но вскоре все изменится. Не для природы, естественно, а конкретно для него.
В данную счастливую минуту он приближался к конечной станции вояжа. Нашел. Вот эта улица, вот этот дом, вон и подъезд, где ему денег дадут. Обязаны дать, или он ничего не понимает в жизни. А главное — это последний шанс снова встать на ноги. Последнее средство. Он будет последним кретином, если не выжмет из ситуации возможное и невозможное.
Терять нечего. Нателла и Изольда живут под кайфом, за полчаса проживают целую жизнь и лежат бездыханными, хоть режь их, хоть ешь. Реал — тоскливый зал ожидания. Ничего им больше не нужно. Превратились в чучела. Зомби человекообразные. Гнусные орки. За таких никто не заплатит. А Лиана обрюзгла, теперь даже пьяные отказываются. В общем, пришлось закрыться, отстегивать крыше стало нечем. Прошлое Елены-Алены-ака-Эсмеральды — единственный оставшийся актив.
Ждать, пока кто-то не открыл изнутри подъездную дверь, пришлось недолго. Вращ вдохнул затхло-теплого, по сравнению с внешним морозным, воздуха. Проверил в кармане наличие фотографий очаровательной беглянки. Повторил про себя не забыть сказать про копии, которые увидят свет, если новый муженек окажется столь же бойким, как прежний.
Вращ нажал кнопку звонка.
Лучше бы она. Эсмеральда. То есть — Алена, которой есть за что платить, чтобы забыть Эсмеральду.
— Кто? — раздалось очень быстро.
Мужской. Что ж.
— Кирилл? — Вращ готов был разговаривать с ним тоже. В принципе, этот даже больше отвалить может, если судить по рассказу Агеенко.
Риэлтор. По слухам, от бывшей супруги откупился как миллионер.
— Кто это? — Дверь не думала отворяться.
Не привыкать.
— Информация про Алену Агеенко. Готов уступить по сходной цене.
Он улыбался. Жизнь налаживалась.
Дверь незамедлительно отворилась.
- - — -
Суббота. Она обожала выходные. И мороз кажется не таким кусачим, и ветер не столь пронизывающим. И ярче, и светлее. И на душе.
Опять все прошло без сучка. Скоро она отомстит и Кириллу. Ох как отомстит. Ох как скоро…
Захотелось поделиться. Кристина набрала новую подругу:
— Лиза?
— Прости, сейчас не могу. Полиция.
— Где?
— У нас. В офисе.
— Сегодня выходной!
— Пришлось. С ними не поспоришь. Перезвони позже.
— Подожди, два слова. Как с Кириллом?
— Никак.
— Но ты…
— Стараюсь.
Кристина недовольно отбросила телефон в ноги и закрылась одеялом по самый подбородок. Малявка. Неумеха. Внешность Бог дал, а пользоваться — нет.
Рука под одеялом наткнулась на что-то. Вскрик перетек в корявую гримасу — палец укололся об острие маникюрных ножничек. Так и лежали в постели всю ночь? Хорошо же спала.
Ножнички отправились вон. Вчера ими упаковку надрезали. Кристину передернуло.
А Кирилл не дается. Ни этой дуре Лизке, ни неотразимой чаровнице Розе, которая тоже подкатывала. «Чай, кофе, потанцуем» — не его вариант. Нужно как-то по-особенному. Алена же смогла.
Кристина начинает жалеть себя. Брошенка. Одинокая с ребенком. Кирилл — урод. Нашел себе смазливую птаху перепончатую. Воспользовался, что жена с сыном на месяц уехали.
Воспоминания о той поездке направляют мысли в приятную сторону. Спортсмен был неплох. Когда надо, с Павликом сидела наемная няня, а ночью…
Сладкая картинка разлетается в клочья от дребезга вибрирующего в ногах почти прыгающего мобильника. Рука, высунутая сбоку, ловит его, ухоженный пальчик проводит по экрану.
— Привет, — говорит кто-то.
— Аналогично, — настороженно отвечает Кристина.
Голос мужской, вроде бы незнакомый. Номер тоже.
— Это Леонид. Однажды пересекались в фирме, где твой муж работал.
— Муж? Мы развелись.
— Знаю.
Леонид? Вспомнила. Симпатичный ловелас, приятный собутыльник. Как-то раз Кристина была у них на корпоративе. Еще там был такой Алекс — нелюдимый статный красавчик. Кажется, женатый, на нее даже не посмотрел. Еще — Владимир Терентьевич, их босс. Этот поглядывал масляно. Но на нем жена висела и, говорят, дома несколько наструганных спиногрызов. Не ее вариант.
— Прости, что звоню, но, надеюсь, побеспокоил не зря. Ты в курсе, что в наше захолустье лучший голос страны приезжает?
— Ну? — начинает догадываться Кристина.
Этот певец ей нравится, и даже не из-за голоса. Мало ли, что о нем говорят. За него говорят песни. Правда, сейчас в Москве гастролирует ее любимый хрипатый итальянец, за приглашение на которого она душу бы продала…
— Достал два билета на дневной концерт, еще три месяца назад, когда его только что объявили, а с подругой вчера разбежался.
— С которой по счету за эти три месяца? — Кристина смеется. Она помнит непостоянство звонящего.
— Ты права, — унылый смех в ответ. — С очередной. — Настороженная пауза: — Не составишь компанию? Обещаю вести себя прилично.
Лицо Кристины светлеет:
— Не пропадать же билетам.
- - — -
Утро вышло кошмарнее, чем он думал. Просто пережить и дождаться не получилось. Уже в шесть Алекс вырвал из пожиравших видений нежданным звонком.
— Неграмотных скидываем со счетов, — звучит из телефона.
— Взяли?
— Случайные люди. Сейчас меня интересует прошлое твоих жен. Начни с Алены.
Кирилл садится на постели и сосредотачивается.
— Приезжая. Родители остались в Пинске.
Собеседник вставляет:
— Разыскали их. О дочке не слышали с отъезда в Россию. О тебе тем более. Пьют страшно.
Неверие Кирилла, видимо, заметно по тишине или передается напрямую по телефону: «Как узнал?..»
— Пришлось просить смежные структуры. — Алекс правильно истолковал молчание. — Если Алена там появится, мне сообщат. Теперь вопрос: почему она приехала именно сюда?
— Думаю, что в связи с замужеством. Она не любила говорить о прошлом.
Кирилл никогда не расспрашивал ее на эту тему. Приехала и приехала. Для него главное, что они встретились.
Для Алекса главное все. Он идет дальше:
— Как познакомились?
— Первый раз увиделись на дне рождения у генерального директора. Бывший муж Алены — его приятель.
— Как ты увел ее?
В душе Кирилла поднимается возмущение.
— Не уводил. Так получилось. Судьба.
Алекс хмыкает и интересуется дальше:
— Все о ее подругах: имена, адреса, телефоны…
— Собственно… — Кирилл умолкает.
Собеседник настораживается:
— Что?
— У нее нет подруг.
— И на работе?
— Она технолог на химзаводе. В цеху в основном мужики в возрасте и бабульки пенсионных лет.
— «В основном»? — цепляется Алекс.
— Сначала она работала упаковщицей, пока универ заочно ни закончила. Там много студенток подрабатывало. Некоторые потом на заводе остались, в разных отделах. Я никогда не слышал, чтобы Алена поддерживала с ними отношения.
Прикидывающий возможный объем работы Алекс долго о чем-то размышляет.
— Хорошо, — произносит он, наконец. — Теперь про Кристину. Откуда родом?
— Местная.
— Кем и где работает?
— Мужской мастер в «Королеве Роз».
Алекс не в курсе.
— Элитный салон красоты, — поясняет Кирилл.
— Насколько знакома с компьютером?
— Она? — Ехидный хохот сам по себе ответ. — Нисколько. Не знает, где включается и зачем нужен.
— Мне кажется, твои знания устарели или были неверны изначально. Впрочем, даже медведей учат кататься на мотоциклах. Идем дальше. Подруги?
В отношении Кристины Кирилл уверен:
— Только одна, да и то… Не подруга, а так, знакомая. Наташа с моей работы. Еще с Лизой немного общается. Они у нас бухгалтер-кассир и агент.
Наверное, Наташу Алекс должен помнить, она пришла еще в бытность его сотрудником «Риэлтинга».
— После вашего развода чью сторону они приняли?
— Ничью.
— Ее жалели?
— Ну…
— Тебя поздравляли искренне?
— Не знаю. Одновременно поддерживали ее и радовались за меня, никаких других чувств внешне не выказывали.
Если не считать, что потихоньку поглядывали на него с вечным интересом, думает Кирилл. Но вслух не говорит.
— Еще подруги? Школьные, институтские, по работе.
— Кристина меня ревновала ко всем, а к подругам особенно. Прежние связи оборвала. Новых не завела.
— А на работе?
— Там такое осиное гнездо… Все друг друга подсиживают. Дружбой не пахнет.
— Любовники?
Кирилл на время примолкает.
— Скорее всего, были. Сначала я не знал, а потом, когда встретил Алену, меня это уже не интересовало.
Не успевает он отключиться, как телефон вновь незнакомо орет дурным голосом. Номер не определился.
— Матвеев? Из полиции беспокоят, капитан Бражинский.
Всколыхнулось: неужели нашли?! Неважно кого — Алену, Павлика. Обоих. Хотя бы одного. Пусть не заявлял, но вдруг…
— Это по поводу вашей работы. — На миг зависнув в апогее, счастливая волна опадает в бездну протокола. — Можете через час подъехать в офис?
Наворачиваются слезы. Размечтался.
— Понимаем, что суббота, но — дела. — Капитан убедителен.
— Буду. — Кирилл снова вздыхает.
В дверь раздается звонок. Опять новости? Кирилл в два прыжка оказывается рядом и кричит сквозь дверь, стоя в одних трусах и прислушиваясь:
— Кто это?
Ангел небесный:
— Информация про Алену Агеенко. Готов уступить по сходной цене.
Кирилл не раздумывает — незачем. Распахивает:
— Ну?
Хлипкий хлыщ неопределенного возраста. Озирается.
Кирилл отступает вбок, к висящему на вешалке плащу. Рука машинально ныряет вглубь.
— Проходи.
— Как скажешь, хозяин, — опасливо скалится незнакомец.
- - — -