Ратмир не шевельнулся с места. Старший из ратников обвёл взглядом высыпавших из комнат скоморохов, кинул взгляд на Ратмира и усмехнулся: — Ладно, рук мы тебе ломать пока не станем. Я вот сейчас отправлю человечка к дьяку Лаврентию и шепну ему пару словечек вдогонку. И вернётся он с документом не только на тебя, скоморох, но и на всех твоих товарищей. И засадим мы всю вашу компанию на месяц-другой в сырой подвал с крысами до выяснения всех ваших личностей. А выяснять мы это дело можем сколько угодно долго. Так что тебе выбирать, скоморох — так поедешь с нами или за документом посылать.
Ратмир перекинулся взглядом со стариком Никифором и силачом Василием и вздохнул:
— Ваша взяла — поеду с вами.
— Ну, то-то! — довольно ухмыльнулся старший из ратников Разбойного приказа. — А то документ тебе подавай! Мы-то подадим, да только тебе потом с того документа мало не покажется.
— Ладно, братцы, — махнул рукой Ратмир скоморохам. — Постараюсь поскорее управиться. Если что — Никифор знает, что делать.
Скоморохи, молча, вышли во двор провожать его и незваных гостей.
Через несколько минут Ратмир на своей лошади в окружении шестерых ратников поскакал в сторону Разбойного приказа.
Там у него забрали лошадь, и старший из ратников повёл его длинным, широким коридором к одной из дубовых дверей. Оставив Ратмира у двери, ратник зашёл в комнату один. Через несколько минут он вновь появился на пороге и, распахнув дверь пошире, сделал приглашающий жест Ратмиру. Тот, молча, шагнул в большую, с зарешечёнными окнами комнату, и дверь за ним тут же захлопнулась.
В комнате за большим деревянным столом сидел дьяк Лаврентий и недобро смотрел на вошедшего скомороха. Ратмир неосознанно принюхался и почувствовал в воздухе, пропитанном запахами портянок, щей и свежей извёстки, тонкие нотки розового масла и ещё какой-то травы. Он с интересом огляделся по сторонам, но дьяк Лаврентий неожиданно подал голос:
— Ну, здравствуй, что ли, Ратмир, — нехотя процедил он сквозь зубы. — Вот и свиделись с тобой опять. Не ждал, небось?
— Это правда, дьяк Лаврентий. Ни сном, ни духом не ведал, что сегодня окажусь здесь, у тебя, — спокойно ответил Ратмир и прошёл вглубь комнаты. — Дозволишь присесть, дьяк Лаврентий? Я так понимаю, что разговор у нас будет длинный.
— Ну, присядь, присядь пока, — недобро усмехнулся тот. — И про разговор ты верно угадал. Не короткий он у нас с тобой будет, это точно.
Ратмир сел на деревянную лавку, стоявшую у стены, и, машинально откинув ладонью со лба прядь тёмных волос, вопросительно посмотрел на дьяка.
— Гадаешь, из-за чего вызвал тебя? — опять ухмыльнулся тот, щеря редкие, желтые зубы в саркастической улыбке.
— Гадаю, дьяк Лаврентий, — спокойно согласился скоморох. — Только ведь такой дотошный человек как ты просто так не станет звать к себе. Значит, дело у тебя есть какое-то ко мне.
— Ишь ты, слова какие мудрёные знаешь. А ведь мне про тебя, скоморох, пока ничего неизвестно. Только одно вижу, что для простого фигляра ты слишком умён. Не видал я пока на своём веку шутов, проявлявших интерес к Судебнику и прочим умным книжкам.
— Таким уж уродился, — пожал плечами Ратмир. — С малолетства был приучен книжки читать. Вот и поднабрался ума-разума сколько смог.
— Довольно! — неожиданно повысил голос дьяк Лаврентий. — Не упражняться с тобой в красноречии позвал я тебя сюда.
— Тогда переходи к делу, дьяк Лаврентий. Не я этот разговор начал. Если тебе помощь какая от меня нужна — говори. Чем смогу — помогу, — тоже на полтона повысил голос Ратмир.
— Поможешь, конечно. А куда же ты денешься! — ухмыльнулся дьяк. — А, ежели ты откажешься мне помочь в одном деле, то и тебе, и твоим людишкам небо с овчинку покажется.
— А как человек попросить о помощи ты, конечно же, считаешь ниже своего достоинства, — нахмурился Ратмир.
— Я тебя, Ратмир, и не собираюсь ни о чём просить. Ты просто сделаешь то, что я скажу, и будешь молчать об этом всю свою оставшуюся жизнь, — в свою очередь нахмурился дьяк. — Не тебе здесь мне условия назначать. С дьяком Разбойного приказа разговариваешь.
— Да понял я уже, с кем разговариваю. Не томи, дьяк Лаврентий. Говори, чего тебе от меня нужно, и разойдёмся с миром, — вздохнул Ратмир. Он уже понял, что дьяку от него срочно что-то понадобилось. Но, зная о его суровом нраве, решил обстановку не накалять, а попытаться уладить всё пусть худым, но миром.
— Слушай меня внимательно, скоморох. Я знаю, что ты уже успел побывать в погребе Девичьего монастыря раньше меня и моих людей и осмотрел всё, что тебе было нужно. И как эта старая курица схимница Серафима о тебе узнала — сам дивлюсь! Так вот, я теперь точно знаю, что ты в сыске имеешь понимание. Сам Светозар Алексеевич мне в том признался, да и от других людей я уже прослышал о твоём даре.
— Вот как, — заинтересовано произнёс Ратмир. — А что сделал Светозар Алексеевич со своим обидчиком?
— А ничего он не успел сделать, бестолковый! — ухмыльнулся дьяк Лаврентий. — Сбежал его обидчик, куда глаза глядят. Порешил троих его ратников и поминай, как звали. Мои орлы теперь его разыскивают, да пока без толку…
— Надо же! — искренне удивился Ратмир и пожал плечами. — Чего только не бывает на этом свете… А по поводу убийства троих послушниц в Девичьем монастыре…. Нет у меня ни времени, ни желания заниматься этим, дьяк Лаврентий. Я уверен, что найдутся среди твоих сыскарей люди много умнее и ловчее, чем я. Поручи им, и они тебе вмиг найдут этих нелюдей.
— Ты, Ратмир, мне зубы не заговаривай. Думаешь, что я прямо вот так и мечтал, чтобы тебя сюда притащить, да турусы с тобой тут разводить. Если бы мои людишки хоть что-нибудь бы да смогли сделать за эти два дня, то я тебя сейчас просто в кутузку посадил бы, и приказал пытать так, что сам признался бы, что это ты убил этих трёх девиц. Только мне пока это никак не выгодно.
— Почему?
— Да потому что ты-то под пытками как пить дать признаешься, и мы тебя колесуем при всём честном народе. А эти нелюди опять такое же где-то совершат, и придётся мне потом митрополиту сказки придумывать про любителей повторять чужие преступления, — махнул рукой дьяк Лаврентий.
— Так что же, получается, что у меня нет никакого выхода… — задумчиво произнёс Ратмир, сложив руки на груди и устремив взгляд куда-то за спину дьяка Лаврентия.
— Выход у тебя один, Ратмир, — неожиданно с более человечными интонациями произнёс тот. — Ты должен найти татей, но все лавры и почёт за их нахождение и поимку отдашь мне. И никто не должен знать об этом. Понял? — дьяк Лаврентий чуть пригнулся к столу и пристально посмотрел Ратмиру в глаза.
— Какая же мне от этого выгода? — Ратмир перевёл взгляд на собеседника.
— А выгода у тебя, скоморох, одна — это твоя жизнь и жизнь твоих товарищей, — подмигнул ему без улыбки дьяк Лаврентий и добавил: — Слышал уже, небось, как у нас тут бывает. Главное — человека найти какого-нибудь. А уж за что его сажать да пытать — мы завсегда сыщем.
— Да уж, наслышан я об этом, — вздохнул Ратмир и добавил: — Умеешь ты убеждать, дьяк Лаврентий. Вот прямо завтра и начну.
— Нет, Ратмир. Прямо сейчас и поедешь в Девичий монастырь и начнёшь своё дознание. Я прикажу тебе там хоромы небольшие подготовить, да рухлядь какую выдать. В еде и питие не будет тебе отказу. Сейчас пойдёшь отсюда и получишь у моего помощника бумагу для доступа тебе в любые места и заведения, куда тебе понадобится…
Неожиданно за шкафом, что стоял у стены, раздался треск, и послышался звук падения чего-то тяжелого. Наступившую тишину прорезал короткий, приглушённый стон, что-то прошуршало, и вновь стало тихо.
Ратмир посмотрел на шкаф, затем перевёл на дьяка Лаврентия удивлённый взгляд.
— А-а-а, — тот махнул рукой, стараясь не выказывать своего смущения. — Внучок это мой… сынок младшенькой. Попросился со мной, вот и пришлось сюда взять. Не обращай внимания, Ратмир. Ступай себе с Богом в Девичий монастырь, да с докладом каждый день присылай гонца и чтобы только ко мне. Понял?
Ратмир нехотя кивнул и поднялся с лавки:
— Мои люди ничего не заработают за те дни, что я буду заниматься розыском.
— Потом посчитаемся, когда розыск закончишь. Найдешь убийц быстро — получишь от меня награду. Всё, иди Ратмир, — сделал рукой выпроваживающий жест дьяк Лаврентий. — Зайди к моему помощнику, он даст тебе доездную память во все места. В монастыре, если кто понадобится в помощь — обращайся к духовнику отцу Павлу. Он распорядится если что. А там и игуменья уже подъедет. Вчера послали за ней.
— Ты же понимаешь, дьяк Лаврентий, что поиск нужных мне людей и доказательств может быть не только в одном Девичьем монастыре? — полуутвердительно спросил Ратмир.
— А как же! Я же тебе и сказал про доездную память, что если нужно куда ехать и с кем разговаривать, то она и станет для тебя пропуском куда угодно. Но только с завтрашнего дня. А сегодня я должен точно знать, что ты уже в монастыре и начал сыск, — опять без улыбки подмигнул ему дьяк Лаврентий. — И давай, Ратмир, ищи что есть мочи. Нынче тебя уже некому защищать. Защитничка-то твоего — боярина Саврасова, говорят, нашли зарезанным в Александровой слободе. Слишком много, вроде, себе позволил на царском пиру. Эх, жаль меня там не было! Из-за этого кровавого деяния в Девичьем монастыре пришлось такой театр пропустить.
Лицо Ратмира потемнело, но он, стиснув зубы, промолчал.
— Так как? — вопросительно посмотрел на него дьяк Лаврентий.
— Хорошо, будь по-твоему, — кивнул ему Ратмир и направился к выходу. Он шагнул за дверь и пробормотал про себя: — Ну, что же, есть одна очень хорошая русская поговорка — нет худа без добра.
Дьяк Лаврентий проводил его сумрачным взглядом и после того как дверь закрылась, негромко произнёс, обращаясь к шкафу, за которым ранее слышался шум: — Ну, что тебе спокойно-то не сидится?! Я же там всё ладком устроил. Тебе хоть удалось его разглядеть хорошенько?
Глава 12