— Ой, нет, — воскликнул Даллас, но Анжела успела всучить ему рыдающего ребенка. Испытывая дичайшую неуверенность, он держал маленькую плаксу на вытянутых руках.
— Подождите, — запаниковал О’Коннор. — Я не знаю, как это держать. Ее. Я не знаю, как…
Анжела уже была в другом конце комнаты. Она оглянулась.
— Просто прижмите к груди. — И принялась рыться в записной книжке, приготовив ручку и листок бумаги.
Даллас поднес ближе извивавшуюся малышку и та, посмотрев на него, издала очередной ушераздирающий вопль.
— Не плачь. Мама скоро вернется. — Он пытался ее утихомирить, но, видимо, безуспешно.
Ребенок надрывался все сильнее и начал бить ручками и ножками.
— Очевидно, я ей не понравился. Лучше вам поторопиться.
Анжела закончила переписывать адрес, и О’Коннор протянул ей ребенка, готовый освободиться от непосильной обязанности. Не успела еще мать забрать кроху, как та издала странный звук. Прежде чем Даллас среагировал, изо рта ребенка вырвалась какая-то молокообразная субстанция и залила ему рубашку.
Девушка прыснула.
— Доктор называет ее реактивной отрыжкой.
— Да уж. — О’Коннор передал продолжавшую срыгивать малышку матери.
Хихикая, Анжела сунула ему розовую пеленку.
— Извините.
Даллас посмотрел на свою рубашку.
— Все нормально. Похоже, в последнее время я произвожу на женщин подобный эффект. — Он вернул пеленку.
Анжела протянула бумажку.
— Если найдете Хосе, передайте, что я возвращаюсь к родителям в Сан-Антонио.
Даллас перевел взгляд с матери на ребенка, который наконец-то угомонился. И это, блин, беззубое чудо еще ему улыбалось.
— Она симпатичная, когда не кричит, — похвалил он.
— И у нее бывают «звездные часы». — Молодая мать нежно поцеловала детскую головку.
— Если получите весточку от Хосе, позвоните мне. — Даллас достал бумажник и вынул из него визитку. Увидев пачку двадцаток, он подумал «какого черта» и протянул девушке визитку вместе с деньгами. — На подгузники. Позвоните, если что-нибудь узнаете.
— Вы не должны этого делать, — сказала Анжела.
— Знаю. — Он улыбнулся. — Позаботьтесь о реактивной отрыжке.
У Далласа оставалось достаточно времени, чтобы забежать домой, сменить рубашку и взять спортивную одежду перед встречей с Рейчел в спортзале. По дороге в квартиру он заглянул в главный офис к парням и поделился новостями. Остин согласился попытаться разыскать нерадивого папашу-помощника официанта перед тем, как поехать за машиной Никки.
Едва О’Коннор направился в квартиру, сняв на ходу рубашку, его окликнул Тайлер. Даллас заглянул обратно в офис.
— Что?
Тайлер проинспектировал Далласа взглядом.
— Тебя опять заблевали?
— По сути, да. Чего тебе? Я тороплюсь.
— К тебе приходили. — Тайлер скривился. — Серена.
«Твою мать!»
— Какого хрена ей надо?
— Она не сказала. Я предложил ей позвонить тебе.
— Зачем ты ей это сказал?
— Подумал, что так будет лучше, чем, если она заявится сюда, когда… когда вы с Никки… будете знакомиться поближе.
— Пусть только припрется. — Даллас собрался уходить.
— Погоди, — остановил Тайлер.
Даллас нетерпеливо развернулся.
— Что?
— Приезжала моя двоюродная сестра.
— Твоя двоюродная сестра?
— Диван тебе привезла.
Заказ был сделан до того, как он заманил Никки в постель.
— Отлично. — О’Коннор зашагал по коридору.
— Я передал ей твои слова в точности, как ты сказал, — последовал за ним голос Тайлера. — Тебе было пофиг на цвет, даже если он розовый…
Даллас ничего не понял из болтовни Тайлера. Пока не открыл дверь в квартиру. Посреди гостиной стоял огромный диван оттенка фуксии.
— Гадство, — проворчал О’Коннор и пошел одеваться.
Никки как раз давала Эдди Нэнсу урок живописи, когда зазвонил ее мобильник. Поскольку она минуту назад разговаривала с Эллен, которой полегчала настолько, что теперь подруга трепалась о возвращении домой, Никки почувствовала, как участился пульс. Надеясь, что опять звонит Даллас, она отошла от Эдди.
Встреча с Эдди и понимание, насколько искренним и хорошим был Даллас, настроили ее на другой лад насчет возможных отношений. Или, может, она обнаружила немного мудрости в высказывании Наны о сердце без поводка. Опять же, возможно, у нее после четырех кексов просто поднялся сахар в крови и мозги поплыли. Никки по-прежнему до ужаса боялась, но перестала думать о том, как бы отдалиться от Далласа, и начала размышлять о том, как с ним сблизиться.
Без одежды.
Что было непросто, учитываю компанию девятнадцатилетнего парня. Нет, Никки ничего не имела против Эдди — он замечательный парень и напоминал ей студентов из художки, с которыми она каждый июнь занималась в рамках программы патронатного воспитания. Хорошие дети были лишены возможностей, воспринимаемых остальными детьми, как должное. Никки сама могла оказаться на их месте, если бы не Нана.
Телефон прозвонил в третий раз и, не желая показать, что ей не терпится ответить, Никки дождалась еще одного сигнала и обольстительно выдохнула в трубку:
— Привет.
— Привет, — ответил незнакомый голос.
— Могу я чем-нибудь помочь? — разочарованно спросила Никки.
— Это Эндрю Брайан. Я подумал, почему бы не напомнить вам, что я с радостью сопровожу вас на поминальную службу сегодня вечером.
Возможно, из-за того, что мысли Никки были настроены на секс или из-за слов Далласа начет подкатов Брайана, но у нее закралось ощущение, что этот мужчина предложил вместе пойти на поминки не просто по доброте душевной.
— Увы. Я думаю, мое появление только всех переполошит. Это было бы не очень хорошо по отношению к родителям Джека.
— А как насчет того, что хорошо для вас? — спросил Брайан.
— По-моему, они сейчас заслуживают наибольшего внимания.
— Весьма великодушно с вашей стороны. Вы еще в магазине?
По спине пробежал холодок. Даллас подозревал этого человека в убийстве Джека и нападении на Эллен.
— Я как раз собиралась уходить. Со мной один друг. — Внезапно она порадовалась, что Эдди был рядом.
— Я надеялся заскочить к вам и купить ту картину.
— Извините.
— Ладно. — Тон у него был почти раздраженный.
Никки было неловко тут же повесить трубку. Она взглянула на Эдди.
— Нам пора идти.
Даллас подъехал к фитнес-клубу, опоздав на три минуты. Рейчел Петерсон стояла у двери и выглядела недовольной.
— Я не люблю, когда меня заставляют ждать. — Она говорила, как первоклассная стерва.
«Три минуты! Ты что, патруль времени?!»
— Извини. — Она пришла в тренировочном костюме. Майка без рукавов и удлиненные облегающие шорты выставляли напоказ подкаченное тело. Рейчел все же не выглядела мужеподобной, поэтому Даллас не удержался и сравнил ее с Никки. Он без колебаний предпочел бы телосложению Рейчел миниатюрную и мягкую фигуру.
— Выглядишь так, будто провела здесь немало времени. — Пришлось постараться, чтобы слова прозвучали, как комплимент.
— Вообще-то я увлекаюсь бодибилдингом. Выиграла несколько конкурсов. — Она провела рукой по его прессу. — Надо бы подтянуть.
О да, она знает путь к сердцу мужчины.
— Я над этим работаю. — И добавил, чтобы сменить тему: — Мы с братом вместе занимаемся, но в последнее время он занят.
— Вы двое близки? — поинтересовалась Рейчел, пока администратор оформлял дружеский абонемент для Далласа.
— Угу. — Он последовал за ней к гантелям.
— Он не рассказывал о деле Леона? — Рейчел начала упражнение на руки.
— Так, немного. Ему нельзя особо распространяться. — Даллас подобрал себе вес.
— Он собирается арестовать жену?
— Я не думаю, что он убежден в ее виновности. — О’Коннор отметил, с какой легкостью Рейчел поднимала гантели.
— Ее не накажут?
— Мне кажется, брат продолжает поиски других подозреваемых. Именно поэтому он шерстит ваш офис… ищет кое-какие ответы.
— Удачи ему. Адвокаты славятся умением держать языки за зубами.
— А как же секретарши? — Он постарался, чтобы это прозвучало, как легкое поддразнивание.
— Мне нужна моя работа.
— Понятно. — Его так и подмывало спросить, почему она считала, что рискует работой, но не хотел показаться чересчур любопытным.
Рейчел подошла к тренажеру и добавила еще два «блина». Она десять раз подняла ногами девяносто килограммов. Далласа это очень впечатлило. Он устроился возле нее, чтобы выполнить свои упражнения.
— Походу это не Кантон. Хотелось бы побыстрей покончить с этим балаганом из-за опеки.
— Я тебя умоляю, он тряпка, а не мужик. Если это действительно кто-то из нашей фирмы, я бы поставила на Эндрю.
— Кого? — включил дурачќа Даллас.
— Сына старшего партнера. Скажем так, у него проблемы с белым порошком.
— Серьезно? — спросил Даллас.
— Я категорически против наркотиков. Поэтому, если ты ими увлекаешься, этого тебе не видать. — Она махнула рукой на низ живота.
Срань господня, а дамочка скоростная. Вот только она не знала, что его не интересовало «это»… и то другое тоже.
— Я не принимаю наркотики.
— Хорошо. — Рейчел улыбнулась. Даллас предчувствовал, что она планировала позже перенести их тренировку в другое место. Нет уж.
Культуристка сделала еще два жима ногами.
— Твой брат собирается прийти в понедельник опрашивать остальных?
— Вроде бы. — Внезапно Даллас нашел занимательным, как легко удалось ее разговорить. Кто она: обычная сплетница, или здесь кроется нечто большее?
— Думаешь, у тебя получится передать ему от меня зацепку так, чтобы никто об этом не узнал?
— Смотря насколько это маленькая зацепка.
— Как я уже говорила: мне не хочется потерять работу.
— Я все понимаю.
Она выпрямилась, промокнула полотенцем вспотевший лоб и провела им вниз по ложбинке между грудей… несомненно специально для Далласа.
— Во вторник я вышла с работы, но забыла пиджак. Пришлось вернуться. — Она посмотрела, как он выполняет жим ногами.
— Когда я вошла в офис, то услышала, как Леон и Брайан ругаются.
— Из-за чего? — спросил Даллас.
— Не знаю. Но звучало… враждебно. Я забрала пиджак и ушла. Поскольку Брайан — сын старшего партнера, за ябедничество меня запросто выпрут.
«В этом есть смысл», — мысленно внес правки Даллас. Возможно, разговорчивость Рейчел Петерсон была обусловлена совсем другими причинами, не вызывающими подозрений. Быть может, Даллас заинтересовал ее лишь потому, что был братом Тони, и она вовсе не собиралась тащить его к себе домой. Надежда умирает последней. В противном случае ее ждет горькое разочарование.
Надежда таки скончалась в муках, когда рука Рейчел приземлилась ему на бедро в непосредственной близости от паха.
— Немного усилий и, ручаюсь, под моим началом станешь твердым, как камень.
Даллас пытался быстро соображать.
— Знаешь, я должен тебе кое в чем признаться.
Полчаса спустя, раньше, чем он ожидал, Даллас подогнал «мустанг» к галерее Никки. Еще никогда О’Коннор с таким трудом не отбивался от внимания женщины. Пока он рожал причины, по которым не может с ней встретиться в более интимной обстановке, Рейчел мгновенно сделала собственные выводы. И было проще с ними согласиться, хотя это ему не понравилось. Впрочем, у него же розовый диван!
Ужасная мысль. И следующая была еще ужаснее. Рейчел его нисколько не привлекла. И тому была единственная причина. Никки.
К чему они в итоге придут? Он вспомнил недавний разговор с Тони. Куда он сам хотел, чтобы зашла их связь? Даллас откинулся на спинку кресла и решил, что ему нужно притормозить свои чувства. Разве не он обещал никогда больше не привязываться ни к одной женщине?
Да провались оно все пропадом! Даллас не хотел сегодня ломать над этим голову. Он хотел думать о том, как разденет Никки и всю ночь напролет продержит ее обнаженной.
Зазвонил его мобильник. Отвлекшись от приятных размышлений, он ответил, не глядя на номер звонившего.
— Да?
— Здравствуй, Даллас.
«Зашибись». Если ему требовалось напоминание, почему не следует привязываться к новой женщине, вселенная только что ему услужила.
— Чего тебе, Серена?
— Если я скажу «тебя», что ты ответишь?
— Я пошлю тебя в дальний эротический поход с твоим боссом. Разве не он твой нынешний жених?
— А ты можешь вести себя как мудак, знаешь?
— Да, тюрьма, — «и брак с тобой», — имеет такой эффект.
— Я слышала, ты разговаривал с моим адвокатом.
— Я слышал, ты разговаривала с моим отцом. Советую больше этого не делать.
Серена проигнорировала его замечание.
— Лео сказал, ты практически согласился подписать бумаги.
— Лео? Ты о мистере Кантоне? Что, с ним ты тоже спишь?
— Скотина.
— Отличный повод больше со мной не связываться, Серена. Это моя собака. И я ни с кем ей делиться не буду. — Даллас повесил трубку.
Подойдя к галерее Никки, он тут же заметил, что свет потушен. Ни машины бабушки, ни «сатурна» Нэнса поблизости не было.
Где же Никки? Неужели что-то… случилось? Все мысли о попытках создания эмоциональной дистанции были моментально посланы к дьяволу.
Схватив телефон, он набрал ее номер. «Возьми чертову трубку!»
Никки не отвечала. Телефон переключился на голосовую почту.